— Ладно. Давай не позволим ему испортить нам остаток вечера. Я приготовлю тебе выпить, и ты сможешь рассказать мне свои новости.
Чейз последовал за Марси на кухню.
— Хочу позвонить Пэту и попросить подключиться к нашей линии.
— Я бы не хотела, Чейз.
— Почему?
— Мне не нравится, что все наши телефонные разговоры будут прослушиваться. Клиенты часто рассказывают мне о своих личных и финансовых делах. Эта информация предназначена только для моих ушей. Рано или поздно незнакомцу все надоест, и он перестанет звонить.
— Но в то же время он каждый раз безжалостно запугивает тебя.
— Я не боюсь, я только беспокоюсь.
— Марси, я видел твое лицо. Мне известна разница между страхом и беспокойством. Ты была испугана.
Подчиняясь инстинкту, Чейз обнял ее и снова удивился, какой хрупкой она кажется в его объятиях. Он опустил свой подбородок ей на макушку, а руками обвил талию.
— Ненавижу саму мысль о том, что какой-то подонок шепчет тебе всякую грязь.
Волна дрожи пробежала по телу Марси. Она прижалась щекой к груди Чейза, подняла руки и тоже обняла его.
— Я очень ценю твое внимание.
Они простояли так несколько минут. Объятия стали так приятны, что Чейз стал подумывать, не стоит ли подхватить ее на руки и отнести на кровать.
Она нуждалась в нежности. Разве для мужа это не средство успокоить жену, когда той необходимо чувствовать себя в безопасности, полностью защищенной?
Единственное, что беспокоило Чейза, это небольшое сомнение. Вряд ли мотивом его поступка являлось одно лишь простое желание успокоить Марси. Он серьезно сомневался, что если они сейчас лягут на кровать, то надолго останутся одетыми и что его ласки сохранят абсолютную невинность.
К счастью, Марси освободила Чейза от необходимости выбора, слегка отстранилась от него, но продолжала обнимать за талию. Она напрягла руки, расслабила, переместила их и опять напрягла.
— Ты без бинта.
— Я сегодня ходил к доктору. Он осмотрел меня и сказал, что уже все хорошо.
— Было больно?
— Не очень приятно. Но не так страшно, как если бы они не побрили меня перед перевязкой.
Марси сморщилась.
— О, могу себе представить.
— Да? — хитро переспросил Чейз. — Что-то вчера ночью я не заметил у тебя на груди волос.
При этом небрежном замечании он опустил взгляд на ее грудь. На ней был мягкий свитер, но память Чейза действовала, как рентгеновские лучи.
В ярком свете он увидел молочные холмики ее грудей, аккуратные розовые соски, неглубокую ложбинку, делящую грудную клетку на две ровные половинки, гладкую поверхность живота и обманчивый темный треугольник между бедер.
Чейз подавил в себе стон и громко ненатурально закашлялся. Марси подошла к бару и смешала напитки. Протянув Чейзу виски с содовой, она произнесла:
— Ты казался возбужденным, когда вошел. Садись и расскажи, в чем дело.
Он сомневался в том, что она на самом деле хочет его выслушать. Они стояли очень близко друг к другу. Как Марси могла не почувствовать его все возрастающего желания?
Чейз наблюдал за движениями готовящей ужин Марси. Ее щеки были необычно розовыми, но это могло объясняться кипящими на плите кастрюлями. Пар валил из одной из них, отчего кончики волос Марси по обеим сторонам лица стали завиваться.
Усилием воли подавив в себе соблазнительные мысли, Чейз рассказал о перспективах контракта.
— Я весь день работал над предложениями. В заявке мы указали очень низкую цену. Теперь остается только ждать.
— Буду держать пальцы скрещенными. — Марси слила кипящее содержимое кастрюли через дуршлаг в раковину.
— Продала сегодня какие-нибудь дома?
— Они не продаются просто так, ты знаешь, — ответила она через плечо.
— А показывала?
— К несчастью, да.
— К несчастью?
— Я работаю с этой парой уже несколько месяцев. Харрисоны. Они все еще не приняли решения. Единственное, в чем они достигли согласия, это в своей страсти к спорам. Сомневаюсь, что когда-нибудь добьюсь от них подписи контракта на тот дом. О, я говорила с Сейдж. Она звонила попрощаться перед отъездом в Остин.
— Слава богу.
— Перестань. Она обожает своего старшего брата.
— Она — как заноза…
Выражение лица Марси подсказало Чейзу, что она не воспринимает его колкости всерьез.
— После Сейдж позвонила Лори и пригласила нас на ленч в воскресенье. Я пообещала.
— Прекрасно.
— И еще она сказала, что хотела бы, чтобы мы взяли ее в церковь. — Марси выливала в кушанье ароматный соус и, когда Чейз не ответил, обернулась. — Что скажешь?
— Я слышал, — устало отозвался он. — Только мне не нравится идея с церковью. Я не был там с тех пор, как Та… со дня похорон.
Поза Марси подчеркивала ее суровость. Несколько секунд она стояла неподвижно, потом поставила бутылку с соусом, повернулась к Чейзу и заговорила:
— Это твое дело, как ты выяснишь свои отношения с Богом. Но я должна сказать, твою первую жену звали Таня. Она — факт в наших жизнях. Мы больше не можем продолжать кружить вокруг ее имени. Теперь я не собираюсь бледнеть и чувствовать слабость всякий раз, когда это имя произносится вслух.
— Но я могу бледнеть.
Марси отпрянула, словно Чейз дал ей пощечину, и на самом деле побледнела. Даже губы стали белыми. Она развернулась и вцепилась в крышку столика, будто боялась без опоры сползти на пол.
Пожалев о своих словах, Чейз встал и подошел к ней.
— Прости, Марси, — виновато произнес он, поднял руки, чтобы опустить их на ее плечи, но не решился.
Чейз подумал о примирительном поцелуе в то место на шее Марси, где несколько волосков выбились из перехваченного резинкой хвостика. Но и этого он не посмел сделать.
— Я не должен был так говорить.
Марси повернулась к нему. Чейз ожидал от нее слез, но вместо них увидел в ее глазах негодование.
— Я не хочу ходить в своем доме по яичной скорлупе. Я не хочу каждый раз взвешивать свои слова перед тем, как сказать их, и думать, как ты их воспримешь.
Ее злоба подожгла его собственную ярость.
— Ты знаешь, как я отношусь к Тане.
— Конечно. Как я могу этого не знать.
— Вот. Тогда ты знаешь, что эта рана еще болит.
— Да, — ответила Марси, гордо приподняв подбородок. — Ты все прояснил перед нашей свадьбой. И если бы это было не так, то прошлая ночь не оставила во мне никаких сомнений.
Она хотела обойти Чейза, но он загородил ей дорогу.
— Прошлая ночь? Что прошлая ночь?
— Ничего. Забудь об этом. Если ты отойдешь, я смогу накрыть на стол.
— К черту ужин! — Он поднял ее лицо за подбородок вверх. Его глаза сверкали. — Что было не так прошлой ночью?
Марси освободила свой подбородок и тихо ответила:
— С твоей стороны — ничего. Однако я немного нервничала.
Чейз отступил. Его челюсть была готова отвиснуть.
— Ха! О, я понял. Я задел твои чувства, и ты в отместку кастрируешь меня, не так ли? Марси закатила глаза.
— Избавь меня от подобной грязи. Верь во что хочешь, — она обошла его, но вместо того, чтобы подавать на стол, направилась к лестнице. — Поскольку ты послал ужин к черту, я иду в свою комнату. Когда я буду тебе нужна, ты знаешь, где меня найти. Для тебя это не должно быть трудным. Ты смог отыскать меня в темноте прошлой ночью.
— Послушай, — крикнул Чейз вслед Марси, — я не хотел… Я думал только о тебе.
Она резко остановилась, обернулась и взглянула на него. Одна из ее бровей резко дернулась вверх.
— Хорошо, мистер Тайлер, но, к вашему сведению, я могу обойтись без подобной благосклонности.
— Ужасно! Я не собираюсь больше прилагать усилия. Если, конечно, ты не захочешь потребовать свои права как жена.
— И получу еще одно «трам-бам, спасибо, мадам»? — Марси усмехнулась. — Я определенно не много потеряю, верно?
Чейз вспыхнул так, что ему показалось, будто из ушей у него повалил пар. Ему хотелось броситься к ней, сорвать с нее одежду, навалиться сверху и показать, что она собирается потерять.
Но черта с два он сделает движение первым после ее злых замечаний по поводу его мужских качеств. Черта с два!..
— Ладно, — прорычал он. — Оставим это только ради нашей женитьбы.
— Прекрасно. — Марси развернулась на каблуках, поднялась по ступеням, вошла в спальню и хлопнула за собой дверью.
Пять часов спустя она постучала в дверь спальни Чейза. Он лежал на кровати, но не спал. Свет в комнате горел. Простыни скрутились вокруг беспокойных ног Чейза. Голова откинулась на подушки. Он уставился в потолок и скрежетал зубами.
При неожиданном стуке Марси его сердце на несколько мгновений остановилось. Взгляд метнулся к двери, но в голосе явно слышался холод.
— Что? — отозвался Чейз.
Марси приоткрыла дверь, просунула в образовавшуюся щель голову и спросила:
— Можно войти?
— Зачем?
— Думаю, нам нужно поговорить.
Он равнодушно пожал плечами, и Марси вошла. Напускная угрюмость Чейза мгновенно испарилась, когда ему стало видно, как она одета. В этом не было ничего похожего на ночную сорочку невесты, которую Марси надела прошлой ночью, но новый наряд являлся не менее сексуальным, только каким-то другим образом.
Пижама состояла из просторных шорт и короткой кофточки, украшенной розовыми полосками. Из-за широких штанин обнаженные ноги Марси казались тоньше, чем обычно. Волосы по-прежнему стягивала резинка. Стекла очков поблескивали. Марси была босая и выглядела как студентка на скучном вечере.
Но ее грудь. Она развязно, соблазнительно распирала кофточку и слегка колыхалась, когда Марси прошла от двери к кровати и опустилась на нее.
— Чейз, прости! Я вела себя по-детски. Наверное, сказалось напряжение последних дней, и я взорвалась.
Поскольку она произнесла такое вступление, Чейз мог проявить великодушие.
— Наверное, я тоже был не прав, — пробормотал он.
— Я задела твое достоинство и получила по заслугам. Хотя было бы нечестно ожидать, что я удовлетворилась прошлой ночью.
Марси робко посмотрела на него.
— Видишь ли, Чейз, я ожидала немного больше внимания. Не думаю, что я занимала тебя больше, чем презерватив, который ты надевал. Во всяком случае, ты уделил мне столько же времени.
Челюсть Чейза дрогнула. Обвинение было справедливым. От этого он разозлился еще сильнее.
— Я ожидала, хотела больше… больше… Подходящее слово «вовлечение». Я хотела от тебя большего «вовлечения».
— Ты хотела испытать оргазм, — сказал Чейз намеренно грубо. Если она оскорбила его мужское достоинство, зачем теперь бояться называть импотента импотентом?
— Меньше всего, — тихо призналась Марси. — Я хотела больше внимания. И любви — тоже…
— Тогда тебе нужно было нанять жиголо, а не покупать мужа. Ты могла бы платить ему за каждый час или за оргазм вместо того, чтобы делать такие крупные инвестиции.
Чейз не удивился бы, если бы Марси вскочила и ударила его. Он чувствовал, что заслужил это. Если бы мужчина позволил себе говорить так с Сейдж, она погналась бы за ним с садовыми ножницами. Девон — тоже…
Но Марси заговорила, и ее ответ прозвучал спокойно, невозмутимо.
— После раздумий в своей комнате я пришла к такому же выводу.
Ее жесткая честность обезоружила Чейза. Вместо удовольствия от нанесенного оскорбления он почувствовал себя отвратительнее, чем раньше. Марси оказалась гораздо умнее его сестры и Девон, вместе взятых. Ее метод обезоруживания был менее ядовит, но и более эффективен.
Марси глубоко вздохнула, опять привлекая внимание Чейза к своим проклятым манящим соскам.
— Если бы мне были нужны сердца и цветы, я наняла бы жиголо. Но я не сожалею о своем решении, — сказала она. — Теперь ты легально и физически мой муж. Постараюсь быть тебе хорошей женой.
Марси встретилась с его взглядом и добавила:
— Поэтому, если ты хочешь меня сегодня…
— Нет, благодарю.
Ответ ранил ее, но она не подала виду.
— Я так больно задела твое самолюбие?
— Выживу.
— Полагаю, если ты выжил после нескольких лет скачек на быках, то выживешь и после меня.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33
Чейз последовал за Марси на кухню.
— Хочу позвонить Пэту и попросить подключиться к нашей линии.
— Я бы не хотела, Чейз.
— Почему?
— Мне не нравится, что все наши телефонные разговоры будут прослушиваться. Клиенты часто рассказывают мне о своих личных и финансовых делах. Эта информация предназначена только для моих ушей. Рано или поздно незнакомцу все надоест, и он перестанет звонить.
— Но в то же время он каждый раз безжалостно запугивает тебя.
— Я не боюсь, я только беспокоюсь.
— Марси, я видел твое лицо. Мне известна разница между страхом и беспокойством. Ты была испугана.
Подчиняясь инстинкту, Чейз обнял ее и снова удивился, какой хрупкой она кажется в его объятиях. Он опустил свой подбородок ей на макушку, а руками обвил талию.
— Ненавижу саму мысль о том, что какой-то подонок шепчет тебе всякую грязь.
Волна дрожи пробежала по телу Марси. Она прижалась щекой к груди Чейза, подняла руки и тоже обняла его.
— Я очень ценю твое внимание.
Они простояли так несколько минут. Объятия стали так приятны, что Чейз стал подумывать, не стоит ли подхватить ее на руки и отнести на кровать.
Она нуждалась в нежности. Разве для мужа это не средство успокоить жену, когда той необходимо чувствовать себя в безопасности, полностью защищенной?
Единственное, что беспокоило Чейза, это небольшое сомнение. Вряд ли мотивом его поступка являлось одно лишь простое желание успокоить Марси. Он серьезно сомневался, что если они сейчас лягут на кровать, то надолго останутся одетыми и что его ласки сохранят абсолютную невинность.
К счастью, Марси освободила Чейза от необходимости выбора, слегка отстранилась от него, но продолжала обнимать за талию. Она напрягла руки, расслабила, переместила их и опять напрягла.
— Ты без бинта.
— Я сегодня ходил к доктору. Он осмотрел меня и сказал, что уже все хорошо.
— Было больно?
— Не очень приятно. Но не так страшно, как если бы они не побрили меня перед перевязкой.
Марси сморщилась.
— О, могу себе представить.
— Да? — хитро переспросил Чейз. — Что-то вчера ночью я не заметил у тебя на груди волос.
При этом небрежном замечании он опустил взгляд на ее грудь. На ней был мягкий свитер, но память Чейза действовала, как рентгеновские лучи.
В ярком свете он увидел молочные холмики ее грудей, аккуратные розовые соски, неглубокую ложбинку, делящую грудную клетку на две ровные половинки, гладкую поверхность живота и обманчивый темный треугольник между бедер.
Чейз подавил в себе стон и громко ненатурально закашлялся. Марси подошла к бару и смешала напитки. Протянув Чейзу виски с содовой, она произнесла:
— Ты казался возбужденным, когда вошел. Садись и расскажи, в чем дело.
Он сомневался в том, что она на самом деле хочет его выслушать. Они стояли очень близко друг к другу. Как Марси могла не почувствовать его все возрастающего желания?
Чейз наблюдал за движениями готовящей ужин Марси. Ее щеки были необычно розовыми, но это могло объясняться кипящими на плите кастрюлями. Пар валил из одной из них, отчего кончики волос Марси по обеим сторонам лица стали завиваться.
Усилием воли подавив в себе соблазнительные мысли, Чейз рассказал о перспективах контракта.
— Я весь день работал над предложениями. В заявке мы указали очень низкую цену. Теперь остается только ждать.
— Буду держать пальцы скрещенными. — Марси слила кипящее содержимое кастрюли через дуршлаг в раковину.
— Продала сегодня какие-нибудь дома?
— Они не продаются просто так, ты знаешь, — ответила она через плечо.
— А показывала?
— К несчастью, да.
— К несчастью?
— Я работаю с этой парой уже несколько месяцев. Харрисоны. Они все еще не приняли решения. Единственное, в чем они достигли согласия, это в своей страсти к спорам. Сомневаюсь, что когда-нибудь добьюсь от них подписи контракта на тот дом. О, я говорила с Сейдж. Она звонила попрощаться перед отъездом в Остин.
— Слава богу.
— Перестань. Она обожает своего старшего брата.
— Она — как заноза…
Выражение лица Марси подсказало Чейзу, что она не воспринимает его колкости всерьез.
— После Сейдж позвонила Лори и пригласила нас на ленч в воскресенье. Я пообещала.
— Прекрасно.
— И еще она сказала, что хотела бы, чтобы мы взяли ее в церковь. — Марси выливала в кушанье ароматный соус и, когда Чейз не ответил, обернулась. — Что скажешь?
— Я слышал, — устало отозвался он. — Только мне не нравится идея с церковью. Я не был там с тех пор, как Та… со дня похорон.
Поза Марси подчеркивала ее суровость. Несколько секунд она стояла неподвижно, потом поставила бутылку с соусом, повернулась к Чейзу и заговорила:
— Это твое дело, как ты выяснишь свои отношения с Богом. Но я должна сказать, твою первую жену звали Таня. Она — факт в наших жизнях. Мы больше не можем продолжать кружить вокруг ее имени. Теперь я не собираюсь бледнеть и чувствовать слабость всякий раз, когда это имя произносится вслух.
— Но я могу бледнеть.
Марси отпрянула, словно Чейз дал ей пощечину, и на самом деле побледнела. Даже губы стали белыми. Она развернулась и вцепилась в крышку столика, будто боялась без опоры сползти на пол.
Пожалев о своих словах, Чейз встал и подошел к ней.
— Прости, Марси, — виновато произнес он, поднял руки, чтобы опустить их на ее плечи, но не решился.
Чейз подумал о примирительном поцелуе в то место на шее Марси, где несколько волосков выбились из перехваченного резинкой хвостика. Но и этого он не посмел сделать.
— Я не должен был так говорить.
Марси повернулась к нему. Чейз ожидал от нее слез, но вместо них увидел в ее глазах негодование.
— Я не хочу ходить в своем доме по яичной скорлупе. Я не хочу каждый раз взвешивать свои слова перед тем, как сказать их, и думать, как ты их воспримешь.
Ее злоба подожгла его собственную ярость.
— Ты знаешь, как я отношусь к Тане.
— Конечно. Как я могу этого не знать.
— Вот. Тогда ты знаешь, что эта рана еще болит.
— Да, — ответила Марси, гордо приподняв подбородок. — Ты все прояснил перед нашей свадьбой. И если бы это было не так, то прошлая ночь не оставила во мне никаких сомнений.
Она хотела обойти Чейза, но он загородил ей дорогу.
— Прошлая ночь? Что прошлая ночь?
— Ничего. Забудь об этом. Если ты отойдешь, я смогу накрыть на стол.
— К черту ужин! — Он поднял ее лицо за подбородок вверх. Его глаза сверкали. — Что было не так прошлой ночью?
Марси освободила свой подбородок и тихо ответила:
— С твоей стороны — ничего. Однако я немного нервничала.
Чейз отступил. Его челюсть была готова отвиснуть.
— Ха! О, я понял. Я задел твои чувства, и ты в отместку кастрируешь меня, не так ли? Марси закатила глаза.
— Избавь меня от подобной грязи. Верь во что хочешь, — она обошла его, но вместо того, чтобы подавать на стол, направилась к лестнице. — Поскольку ты послал ужин к черту, я иду в свою комнату. Когда я буду тебе нужна, ты знаешь, где меня найти. Для тебя это не должно быть трудным. Ты смог отыскать меня в темноте прошлой ночью.
— Послушай, — крикнул Чейз вслед Марси, — я не хотел… Я думал только о тебе.
Она резко остановилась, обернулась и взглянула на него. Одна из ее бровей резко дернулась вверх.
— Хорошо, мистер Тайлер, но, к вашему сведению, я могу обойтись без подобной благосклонности.
— Ужасно! Я не собираюсь больше прилагать усилия. Если, конечно, ты не захочешь потребовать свои права как жена.
— И получу еще одно «трам-бам, спасибо, мадам»? — Марси усмехнулась. — Я определенно не много потеряю, верно?
Чейз вспыхнул так, что ему показалось, будто из ушей у него повалил пар. Ему хотелось броситься к ней, сорвать с нее одежду, навалиться сверху и показать, что она собирается потерять.
Но черта с два он сделает движение первым после ее злых замечаний по поводу его мужских качеств. Черта с два!..
— Ладно, — прорычал он. — Оставим это только ради нашей женитьбы.
— Прекрасно. — Марси развернулась на каблуках, поднялась по ступеням, вошла в спальню и хлопнула за собой дверью.
Пять часов спустя она постучала в дверь спальни Чейза. Он лежал на кровати, но не спал. Свет в комнате горел. Простыни скрутились вокруг беспокойных ног Чейза. Голова откинулась на подушки. Он уставился в потолок и скрежетал зубами.
При неожиданном стуке Марси его сердце на несколько мгновений остановилось. Взгляд метнулся к двери, но в голосе явно слышался холод.
— Что? — отозвался Чейз.
Марси приоткрыла дверь, просунула в образовавшуюся щель голову и спросила:
— Можно войти?
— Зачем?
— Думаю, нам нужно поговорить.
Он равнодушно пожал плечами, и Марси вошла. Напускная угрюмость Чейза мгновенно испарилась, когда ему стало видно, как она одета. В этом не было ничего похожего на ночную сорочку невесты, которую Марси надела прошлой ночью, но новый наряд являлся не менее сексуальным, только каким-то другим образом.
Пижама состояла из просторных шорт и короткой кофточки, украшенной розовыми полосками. Из-за широких штанин обнаженные ноги Марси казались тоньше, чем обычно. Волосы по-прежнему стягивала резинка. Стекла очков поблескивали. Марси была босая и выглядела как студентка на скучном вечере.
Но ее грудь. Она развязно, соблазнительно распирала кофточку и слегка колыхалась, когда Марси прошла от двери к кровати и опустилась на нее.
— Чейз, прости! Я вела себя по-детски. Наверное, сказалось напряжение последних дней, и я взорвалась.
Поскольку она произнесла такое вступление, Чейз мог проявить великодушие.
— Наверное, я тоже был не прав, — пробормотал он.
— Я задела твое достоинство и получила по заслугам. Хотя было бы нечестно ожидать, что я удовлетворилась прошлой ночью.
Марси робко посмотрела на него.
— Видишь ли, Чейз, я ожидала немного больше внимания. Не думаю, что я занимала тебя больше, чем презерватив, который ты надевал. Во всяком случае, ты уделил мне столько же времени.
Челюсть Чейза дрогнула. Обвинение было справедливым. От этого он разозлился еще сильнее.
— Я ожидала, хотела больше… больше… Подходящее слово «вовлечение». Я хотела от тебя большего «вовлечения».
— Ты хотела испытать оргазм, — сказал Чейз намеренно грубо. Если она оскорбила его мужское достоинство, зачем теперь бояться называть импотента импотентом?
— Меньше всего, — тихо призналась Марси. — Я хотела больше внимания. И любви — тоже…
— Тогда тебе нужно было нанять жиголо, а не покупать мужа. Ты могла бы платить ему за каждый час или за оргазм вместо того, чтобы делать такие крупные инвестиции.
Чейз не удивился бы, если бы Марси вскочила и ударила его. Он чувствовал, что заслужил это. Если бы мужчина позволил себе говорить так с Сейдж, она погналась бы за ним с садовыми ножницами. Девон — тоже…
Но Марси заговорила, и ее ответ прозвучал спокойно, невозмутимо.
— После раздумий в своей комнате я пришла к такому же выводу.
Ее жесткая честность обезоружила Чейза. Вместо удовольствия от нанесенного оскорбления он почувствовал себя отвратительнее, чем раньше. Марси оказалась гораздо умнее его сестры и Девон, вместе взятых. Ее метод обезоруживания был менее ядовит, но и более эффективен.
Марси глубоко вздохнула, опять привлекая внимание Чейза к своим проклятым манящим соскам.
— Если бы мне были нужны сердца и цветы, я наняла бы жиголо. Но я не сожалею о своем решении, — сказала она. — Теперь ты легально и физически мой муж. Постараюсь быть тебе хорошей женой.
Марси встретилась с его взглядом и добавила:
— Поэтому, если ты хочешь меня сегодня…
— Нет, благодарю.
Ответ ранил ее, но она не подала виду.
— Я так больно задела твое самолюбие?
— Выживу.
— Полагаю, если ты выжил после нескольких лет скачек на быках, то выживешь и после меня.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33