— Давай быстрее!
— Иди, а то весь план пойдет насмарку, — махнул ей Дэйли.
Он двинулся было к своей машине, но она положила руки ему на плечи и крепко обняла.
— Ты мой лучший друг, Дэйли, — прошептала она. — На всю жизнь.
— Да, уж конечно, — проворчал он. На этот раз девушка позволила ему оттолкнуть себя, но она знала, что скрывается за этой показной грубостью. Его нежелание устраивать сцену прощания очень тронуло ее, оставив в сердце щемящую тоску.
— Дэйли!..
— Сейчас, сейчас. — Он сел за руль.
Кивнув, она закрыла дверь, пыталась поймать его взгляд, но он не смотрел на нее, делая вид, что занят запуском двигателя. Она немного отступила назад, давая ему дорогу. Машина тронулась, и Барри не выпускала ее из виду, покуда та не исчезла за углом.
— Барри!
— Иду, иду. — Девушка села в машину Грэя. На переднем сиденье рядом с ним стоял саквояж. — Что это?
— Реквизит. А это что? — спросил он, указывая на ее кожаную сумку.
— Видеокамера — упавшим голосом ответила она. — Ты в самом деле считаешь, что с Дэйли все будет в порядке, или говорил только то, что мы с ним хотели услышать?
Грэй остановил машину и обернулся.
— Не езди со мной, — сказал он. — Наверное, лучше тебе остаться с Дэйли, присмотреть за ним, а я и один справлюсь.
Легкость, с которой он отказывался от любой помощи, могла взбесить кого угодно.
— Иди ты к дьяволу, Бондюрант!
— Похоже, мы как раз туда и отправляемся.
Они ехали по каким-то незнакомым пригородам, когда он вдруг остановился у обочины посреди квартала.
— Отвернись, — сказал он, обернувшись к ней. — Надо кое-что поменять.
— Поменять что?
— Одежду.
Он быстро снял свои потертые хипповские джинсы и рубашку без воротника и надел угольно-серый костюм, белую рубашку и темный галстук.
— Ты бы меня предупредил, — заметила она, — а то я-то выгляжу неподобающим образом.
— Разве мама в детстве не учила тебя, что лишняя одежда никогда нелишняя?
— Вполне вероятно, но я невнимательно ее слушала.
— Хорошо, тогда слушай, — сказал он, распахивая дверцу. — Веди себя как можно тише и делай только то, что я скажу.
Стараясь держаться в тени, они подошли к угловому дому. Свет горел почти во всех окнах В ближайшей комнате, отбрасывая пляшущие голубоватые тени на стены, которые еле проглядывались сквозь жалюзи, работал телевизор.
Рядом с домом стоял пикап с прицепленным к нему передвижным домиком. Грэй жестом дал понять Барри, чтобы она ждала его около живой изгороди, разделяющей частные владения. Оставив ей саквояж, он подошел к передвижному домику сзади. Дверь была заперта, но Грэй за пару секунд открыл ее и позвал девушку. Она выскочила из укрытия и ринулась к нему. Когда они оба оказались внутри, он прикрыл дверь и запер ее.
— Присядь, — указал он на длинную скамейку вдоль одной из стен. Сел сам, снял пиджак и положил себе на колени.
Она оперлась на скамейку, широко раскинув руки.
— Что мы здесь делаем?
— Ждем.
— Вынуждена вас разочаровать, капитан Марвел, но это не Табор-Хаус.
— Парень, который здесь живет, там работает. Я нашел больницу сегодня рано утром, когда оттуда как раз выходила ночная смена. Я следил за ним до самого дома.
— А ты уверен, что это не случайное пристанище?
— Неуверен.
— А почему ты уверен, что это сработает?
— Неуверен.
— А если не сработает?
— Предпримем что-нибудь еще. А пока помолчи немного, нас могут услышать. Сиди тихо.
Чем дольше они сидели, тем сильнее падал ее боевой настрой. Вскоре обитая войлоком скамейка, такая мягкая в первый момент, уже перестала казаться ей удобной.
Где-то через час она сказала:
— Похоже, профессия спецназовца вовсе не такая захватывающая, как мне казалось раньше. В действительности она крайне скучная.
— Ш-ш-ш. — Он предостерегающе поднял руку. Стало слышно, как где-то хлопнула дверь. Потом она различила два голоса: один мужской, другой женский.
— Езжай аккуратнее, — сказала женщина.
— Постараюсь.
— Ты сегодня в две смены?
— Нет. Я буду дома около восьми.
— Я приготовлю тебе завтрак. Мужчина приближался к пикапу, голос его звучал громче.
— Спокойной ночи. Пока.
Послышались его шаги по бетону, а потом металлический лязг, с которым он открыл дверцу пикапа. Наконец он сел за руль, домик слегка качнулся. Барри хотела что-то сказать, но Грэй приставил к губам палец.
Мотор несколько раз чихнул и наконец завелся. Легкий толчок, и они тронулись. Из встроенных динамиков тотчас послышались звуки музыки кантри.
— Весело поедем, — заметил Грэй. — Прекрасно, теперь можно свободно разговаривать, не опасаясь, что нас услышат.
— Он работает в Табор-Хаусе?
— Судя по его одежде, он, видимо, работает где-то в хозяйственном отделе или уборщиком.
— Как все это выглядит?
— Больница? Перестроенный особняк. Южный стиль. Вокруг все покрыто зеленью и обнесено высоким забором. Очень уединенное место. До ближайшей автострады — минимум десять миль. Найти ее не так-то просто. На входе — железные ворота с вооруженной охраной. Вход один. Он же выход.
— Итак, внутрь мы въедем вместе с ним, — констатировала Барри, начиная понимать план Грэя.
— В этом вся идея.
— А если охрана проверит домик?
— У каждого члена персонала на лобовом стекле прилеплена специальная бумажка.
— Очень остроумно!
"У"
— Оставь свои комментарии до тех пор, когда мы выберемся оттуда своим ходом.
Эта фраза оказала на обоих отрезвляющее действие.
— Слушай, а что с Армбрюстером? — спросила она через некоторое время. — Ты ему доверяешь?
— Не знаю, как дальше, но пока он свои обязательства выполняет. Я приложу все силы, чтобы выполнить свои.
— Сомневаюсь, что они купились на эту дивную байку о некомпетентности его персонала.
— Это большая политика. Клет готов пожать руку любому…
— Даже если…
— А если рукопожатие не действует, он эту руку ломает. Сенатор поговорил с нужными людьми и сделал так, чтобы все его правильно поняли. Вот и все. Чтобы вернуть свою дочь, он не остановится ни перед чем и готов заключить сделку с самим дьяволом, то бишь со мной, если я смогу спасти жизнь Ванессы.
Мотивацией Грэя была любовь. Барри гнала прочь мысли об этом, а также о степени благодарности Ванессы (во что она может вылиться), когда все закончится. Лучшим сценарием представлял ось следующее: Ванесса выживает. Ее брак с Дэвидом Мерритом расторгается. И тогда она свободно и счастливо может жить с героем, который спас ее от мужа-убийцы. Барри при этом тоже в накладе не останется — вот он, исключительный случай, который наконец-то вознесет ее на такие высоты, о которых она раньше и не мечтала. А ведь именно этого она желала больше всего на свете, не так ли?
Раздраженная своими мыслями, она угрюмо произнесла:
— Хоть бы картишки взял с собой, что ли, чтобы время убить.
— Если ты изнываешь от безделья, то можешь переодеться. — Он кивнул на саквояж. — Здесь твое вечернее платье на сегодняшний вечер.
В саквояже оказалась униформа медсестры — брюки и блузка, правда, разного цвета, — пара мягких белых тапочек и комбинезон морского пехотинца.
Грэй сказал:
— Медсестры обычно не носят одноцветных костюмов, так что ты не будешь выделяться.
Барри высыпала содержимое саквояжа на пол домика.
— А что делать с комбинезоном?
— Это мое.
— Замечательно. — Она встала и потянулась к пряжке своего ремня. — Может быть, ты отвернешься?
— Нет, но если тебе так хочется, то можешь отвернуться ты.
Если он не делал из этого проблемы, то и она не будет. Она сделает вид, что столь же привычна к таким ситуациям, как и он, решила девушка и сняла туфли. К тому же в домике темно, свет едва просачивался через занавешенные окна с обеих сторон.
Освободив пряжку, она расстегнула слаксы, они свободно соскользнули вниз. Аккуратно свернув, она уложила их на дно саквояжа. Затем расстегнула блузку и сняла ее, оставшись в одних трусиках и лифчике. Слава Богу, хоть они одного цвета! Совершенно новый комплект, только что купленный в «Секрете Виктории».
Да, конечно, она не фотомодель, рекламирующая дамское белье. И уж, само собой, не Ванесса Армбрюстер Меррит. Может быть, полутьма поможет смягчить сравнение? И тут они с Грэем заметили, что машина замедляет ход. Барри недоуменно взглянула на него, он взглянул на часы.
— Мы не могли доехать так быстро! Зачем же он остановился?
— Может, хочет заправиться?
— Не знаю, — отозвался он, стараясь выглянуть сквозь щель в занавесках. — Я ничего не вижу.
Машина продолжала тормозить и вскоре совсем остановилась. Как только водитель отключил мотор, отключилось и радио. Раздался звук открывающейся двери. Когда шофер вылезал, домик качнулся.
— Привет, моя сладкая, — услышали они. — Небось заждалась?
Глава 39
Дэйли всерьез воспринял свою нынешнюю работу в качестве приманки.
Вскоре после того как они с Барри и Грэем расстались, он заметил серый седан — тот уже несколько кварталов ехал за ним, держась на безопасном расстоянии. Немного попетляв по улицам города, как его учил Грэй, Дэйли убедился, что ему снова сели на «хвост».
Возможно, Грэй прав, и у него на машине установлен маячок, а может, этим ублюдкам просто повезло, и они наткнулись на него случайно. А может быть, секретная полиция Меррита работает гораздо лучше, чем представляет себе Грэй? Это было бы ужасно. Однако не будут же они трогать старого, больного, задыхающегося человека посреди оживленной улицы. Дэйли чувствовал себя относительно спокойно.
В течение первого часа игра в догонялки еще доставляла ему удовольствие, но со временем однообразие стало надоедать. Зевнув третий раз в течение пяти минут, он настроил радиоприемник на станцию, передающую рэп, исключительно из тех соображений, что ненавидел эту музыку всей душой. Если и эта омерзительная какофония не взбодрит его и не заставит быть бдительным, то больше уже ничто не поможет.
Когда у него заурчало в желудке, он свернул в специальный «Макдональдс» для проходящих машин и заказал биг-мак себе и Долли. Молодой парень, который принимал заказ, заметил, что спутницей Дэйли является надувная кукла, но оставил этот факт без комментария. Дэйли тоже не стал распространяться на эту тему. Пусть уж лучше пацан считает его извращенцем, лишь бы дело не пострадало.
Он остановил машину перед входом в обеденный зал и безучастно наблюдал за входящими и выходящими посетителями, поедая свой гамбургер. Особого аппетита он не чувствовал, поэтому доесть оба биг-мака не смог. Он готов был поклясться, что Долли очень неодобрительно посмотрела на него, когда он выбрасывал остатки ужина.
Не имея желания снова колесить по городу, он апатично опустил руки на руль и продолжал наблюдать за клиентурой «Макдональдса». Особенно его интересовали супруги с маленькими детьми. Эти явно счастливые пары служили живым подтверждением того, что земной идеал не так уж недостижим. Но вместо того чтобы радоваться этому при виде детишек, весело уплетающих свою незамысловатую еду, Дэйли вдруг загрустил.
Уже не в первый раз он осознал, что упустил в жизни нечто очень важное. Надо было жениться на той хорошенькой маленькой школьной учительнице, которая сходила по нему с ума. Он ведь точно так же сходил с ума по ней. Он потерял голову при виде ее нежных карих глаз и этой мягкости в их первую ночь. Одна ее улыбка делала его таким счастливым, будто он получил миллион долларов.
Но он воспринимал ее как нечто само собой разумеющееся и был невнимателен, зачастую предпочитая ее обществу сверхурочную работу. В его погоне за удачным материалом она оставалась на заднем плане. Перспектива поехать на место только что совершенного преступления была вне конкуренции, по сравнению с перспективой пойти с ней в кино.
Эта добрая, доверчивая девушка возилась с ним гораздо дольше, чем он того заслуживал. Но наконец терпение лопнуло, она на все плюнула и вышла замуж за человека постоянного и чувствительного, который не слишком ценил свою личную свободу и не до такой степени отдавался работе.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62
— Иди, а то весь план пойдет насмарку, — махнул ей Дэйли.
Он двинулся было к своей машине, но она положила руки ему на плечи и крепко обняла.
— Ты мой лучший друг, Дэйли, — прошептала она. — На всю жизнь.
— Да, уж конечно, — проворчал он. На этот раз девушка позволила ему оттолкнуть себя, но она знала, что скрывается за этой показной грубостью. Его нежелание устраивать сцену прощания очень тронуло ее, оставив в сердце щемящую тоску.
— Дэйли!..
— Сейчас, сейчас. — Он сел за руль.
Кивнув, она закрыла дверь, пыталась поймать его взгляд, но он не смотрел на нее, делая вид, что занят запуском двигателя. Она немного отступила назад, давая ему дорогу. Машина тронулась, и Барри не выпускала ее из виду, покуда та не исчезла за углом.
— Барри!
— Иду, иду. — Девушка села в машину Грэя. На переднем сиденье рядом с ним стоял саквояж. — Что это?
— Реквизит. А это что? — спросил он, указывая на ее кожаную сумку.
— Видеокамера — упавшим голосом ответила она. — Ты в самом деле считаешь, что с Дэйли все будет в порядке, или говорил только то, что мы с ним хотели услышать?
Грэй остановил машину и обернулся.
— Не езди со мной, — сказал он. — Наверное, лучше тебе остаться с Дэйли, присмотреть за ним, а я и один справлюсь.
Легкость, с которой он отказывался от любой помощи, могла взбесить кого угодно.
— Иди ты к дьяволу, Бондюрант!
— Похоже, мы как раз туда и отправляемся.
Они ехали по каким-то незнакомым пригородам, когда он вдруг остановился у обочины посреди квартала.
— Отвернись, — сказал он, обернувшись к ней. — Надо кое-что поменять.
— Поменять что?
— Одежду.
Он быстро снял свои потертые хипповские джинсы и рубашку без воротника и надел угольно-серый костюм, белую рубашку и темный галстук.
— Ты бы меня предупредил, — заметила она, — а то я-то выгляжу неподобающим образом.
— Разве мама в детстве не учила тебя, что лишняя одежда никогда нелишняя?
— Вполне вероятно, но я невнимательно ее слушала.
— Хорошо, тогда слушай, — сказал он, распахивая дверцу. — Веди себя как можно тише и делай только то, что я скажу.
Стараясь держаться в тени, они подошли к угловому дому. Свет горел почти во всех окнах В ближайшей комнате, отбрасывая пляшущие голубоватые тени на стены, которые еле проглядывались сквозь жалюзи, работал телевизор.
Рядом с домом стоял пикап с прицепленным к нему передвижным домиком. Грэй жестом дал понять Барри, чтобы она ждала его около живой изгороди, разделяющей частные владения. Оставив ей саквояж, он подошел к передвижному домику сзади. Дверь была заперта, но Грэй за пару секунд открыл ее и позвал девушку. Она выскочила из укрытия и ринулась к нему. Когда они оба оказались внутри, он прикрыл дверь и запер ее.
— Присядь, — указал он на длинную скамейку вдоль одной из стен. Сел сам, снял пиджак и положил себе на колени.
Она оперлась на скамейку, широко раскинув руки.
— Что мы здесь делаем?
— Ждем.
— Вынуждена вас разочаровать, капитан Марвел, но это не Табор-Хаус.
— Парень, который здесь живет, там работает. Я нашел больницу сегодня рано утром, когда оттуда как раз выходила ночная смена. Я следил за ним до самого дома.
— А ты уверен, что это не случайное пристанище?
— Неуверен.
— А почему ты уверен, что это сработает?
— Неуверен.
— А если не сработает?
— Предпримем что-нибудь еще. А пока помолчи немного, нас могут услышать. Сиди тихо.
Чем дольше они сидели, тем сильнее падал ее боевой настрой. Вскоре обитая войлоком скамейка, такая мягкая в первый момент, уже перестала казаться ей удобной.
Где-то через час она сказала:
— Похоже, профессия спецназовца вовсе не такая захватывающая, как мне казалось раньше. В действительности она крайне скучная.
— Ш-ш-ш. — Он предостерегающе поднял руку. Стало слышно, как где-то хлопнула дверь. Потом она различила два голоса: один мужской, другой женский.
— Езжай аккуратнее, — сказала женщина.
— Постараюсь.
— Ты сегодня в две смены?
— Нет. Я буду дома около восьми.
— Я приготовлю тебе завтрак. Мужчина приближался к пикапу, голос его звучал громче.
— Спокойной ночи. Пока.
Послышались его шаги по бетону, а потом металлический лязг, с которым он открыл дверцу пикапа. Наконец он сел за руль, домик слегка качнулся. Барри хотела что-то сказать, но Грэй приставил к губам палец.
Мотор несколько раз чихнул и наконец завелся. Легкий толчок, и они тронулись. Из встроенных динамиков тотчас послышались звуки музыки кантри.
— Весело поедем, — заметил Грэй. — Прекрасно, теперь можно свободно разговаривать, не опасаясь, что нас услышат.
— Он работает в Табор-Хаусе?
— Судя по его одежде, он, видимо, работает где-то в хозяйственном отделе или уборщиком.
— Как все это выглядит?
— Больница? Перестроенный особняк. Южный стиль. Вокруг все покрыто зеленью и обнесено высоким забором. Очень уединенное место. До ближайшей автострады — минимум десять миль. Найти ее не так-то просто. На входе — железные ворота с вооруженной охраной. Вход один. Он же выход.
— Итак, внутрь мы въедем вместе с ним, — констатировала Барри, начиная понимать план Грэя.
— В этом вся идея.
— А если охрана проверит домик?
— У каждого члена персонала на лобовом стекле прилеплена специальная бумажка.
— Очень остроумно!
"У"
— Оставь свои комментарии до тех пор, когда мы выберемся оттуда своим ходом.
Эта фраза оказала на обоих отрезвляющее действие.
— Слушай, а что с Армбрюстером? — спросила она через некоторое время. — Ты ему доверяешь?
— Не знаю, как дальше, но пока он свои обязательства выполняет. Я приложу все силы, чтобы выполнить свои.
— Сомневаюсь, что они купились на эту дивную байку о некомпетентности его персонала.
— Это большая политика. Клет готов пожать руку любому…
— Даже если…
— А если рукопожатие не действует, он эту руку ломает. Сенатор поговорил с нужными людьми и сделал так, чтобы все его правильно поняли. Вот и все. Чтобы вернуть свою дочь, он не остановится ни перед чем и готов заключить сделку с самим дьяволом, то бишь со мной, если я смогу спасти жизнь Ванессы.
Мотивацией Грэя была любовь. Барри гнала прочь мысли об этом, а также о степени благодарности Ванессы (во что она может вылиться), когда все закончится. Лучшим сценарием представлял ось следующее: Ванесса выживает. Ее брак с Дэвидом Мерритом расторгается. И тогда она свободно и счастливо может жить с героем, который спас ее от мужа-убийцы. Барри при этом тоже в накладе не останется — вот он, исключительный случай, который наконец-то вознесет ее на такие высоты, о которых она раньше и не мечтала. А ведь именно этого она желала больше всего на свете, не так ли?
Раздраженная своими мыслями, она угрюмо произнесла:
— Хоть бы картишки взял с собой, что ли, чтобы время убить.
— Если ты изнываешь от безделья, то можешь переодеться. — Он кивнул на саквояж. — Здесь твое вечернее платье на сегодняшний вечер.
В саквояже оказалась униформа медсестры — брюки и блузка, правда, разного цвета, — пара мягких белых тапочек и комбинезон морского пехотинца.
Грэй сказал:
— Медсестры обычно не носят одноцветных костюмов, так что ты не будешь выделяться.
Барри высыпала содержимое саквояжа на пол домика.
— А что делать с комбинезоном?
— Это мое.
— Замечательно. — Она встала и потянулась к пряжке своего ремня. — Может быть, ты отвернешься?
— Нет, но если тебе так хочется, то можешь отвернуться ты.
Если он не делал из этого проблемы, то и она не будет. Она сделает вид, что столь же привычна к таким ситуациям, как и он, решила девушка и сняла туфли. К тому же в домике темно, свет едва просачивался через занавешенные окна с обеих сторон.
Освободив пряжку, она расстегнула слаксы, они свободно соскользнули вниз. Аккуратно свернув, она уложила их на дно саквояжа. Затем расстегнула блузку и сняла ее, оставшись в одних трусиках и лифчике. Слава Богу, хоть они одного цвета! Совершенно новый комплект, только что купленный в «Секрете Виктории».
Да, конечно, она не фотомодель, рекламирующая дамское белье. И уж, само собой, не Ванесса Армбрюстер Меррит. Может быть, полутьма поможет смягчить сравнение? И тут они с Грэем заметили, что машина замедляет ход. Барри недоуменно взглянула на него, он взглянул на часы.
— Мы не могли доехать так быстро! Зачем же он остановился?
— Может, хочет заправиться?
— Не знаю, — отозвался он, стараясь выглянуть сквозь щель в занавесках. — Я ничего не вижу.
Машина продолжала тормозить и вскоре совсем остановилась. Как только водитель отключил мотор, отключилось и радио. Раздался звук открывающейся двери. Когда шофер вылезал, домик качнулся.
— Привет, моя сладкая, — услышали они. — Небось заждалась?
Глава 39
Дэйли всерьез воспринял свою нынешнюю работу в качестве приманки.
Вскоре после того как они с Барри и Грэем расстались, он заметил серый седан — тот уже несколько кварталов ехал за ним, держась на безопасном расстоянии. Немного попетляв по улицам города, как его учил Грэй, Дэйли убедился, что ему снова сели на «хвост».
Возможно, Грэй прав, и у него на машине установлен маячок, а может, этим ублюдкам просто повезло, и они наткнулись на него случайно. А может быть, секретная полиция Меррита работает гораздо лучше, чем представляет себе Грэй? Это было бы ужасно. Однако не будут же они трогать старого, больного, задыхающегося человека посреди оживленной улицы. Дэйли чувствовал себя относительно спокойно.
В течение первого часа игра в догонялки еще доставляла ему удовольствие, но со временем однообразие стало надоедать. Зевнув третий раз в течение пяти минут, он настроил радиоприемник на станцию, передающую рэп, исключительно из тех соображений, что ненавидел эту музыку всей душой. Если и эта омерзительная какофония не взбодрит его и не заставит быть бдительным, то больше уже ничто не поможет.
Когда у него заурчало в желудке, он свернул в специальный «Макдональдс» для проходящих машин и заказал биг-мак себе и Долли. Молодой парень, который принимал заказ, заметил, что спутницей Дэйли является надувная кукла, но оставил этот факт без комментария. Дэйли тоже не стал распространяться на эту тему. Пусть уж лучше пацан считает его извращенцем, лишь бы дело не пострадало.
Он остановил машину перед входом в обеденный зал и безучастно наблюдал за входящими и выходящими посетителями, поедая свой гамбургер. Особого аппетита он не чувствовал, поэтому доесть оба биг-мака не смог. Он готов был поклясться, что Долли очень неодобрительно посмотрела на него, когда он выбрасывал остатки ужина.
Не имея желания снова колесить по городу, он апатично опустил руки на руль и продолжал наблюдать за клиентурой «Макдональдса». Особенно его интересовали супруги с маленькими детьми. Эти явно счастливые пары служили живым подтверждением того, что земной идеал не так уж недостижим. Но вместо того чтобы радоваться этому при виде детишек, весело уплетающих свою незамысловатую еду, Дэйли вдруг загрустил.
Уже не в первый раз он осознал, что упустил в жизни нечто очень важное. Надо было жениться на той хорошенькой маленькой школьной учительнице, которая сходила по нему с ума. Он ведь точно так же сходил с ума по ней. Он потерял голову при виде ее нежных карих глаз и этой мягкости в их первую ночь. Одна ее улыбка делала его таким счастливым, будто он получил миллион долларов.
Но он воспринимал ее как нечто само собой разумеющееся и был невнимателен, зачастую предпочитая ее обществу сверхурочную работу. В его погоне за удачным материалом она оставалась на заднем плане. Перспектива поехать на место только что совершенного преступления была вне конкуренции, по сравнению с перспективой пойти с ней в кино.
Эта добрая, доверчивая девушка возилась с ним гораздо дольше, чем он того заслуживал. Но наконец терпение лопнуло, она на все плюнула и вышла замуж за человека постоянного и чувствительного, который не слишком ценил свою личную свободу и не до такой степени отдавался работе.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62