— Сэм, — пристально глядя в глаза Морейну, спросил прокурор, — способен ли ты мне солгать?
— Никоим образом, — твердо ответил Морейн. — Я могу уклониться от ответа, поставить какие-то условия, но солгать — нет.
— Тогда ответь, где ты был этой ночью, покинув свой офис?
— У меня была встреча.
— С женщиной?
— Не с Энн Хартвелл, если ты думаешь об этом.
— Нет, не то. Я задаю сам себе вопрос, не была ли это Натали Раис. Куда ты ее послал?
— По моим делам. — Куда?
Морейн усмехнулся:
— Боже мой! Вы что, уже не в состоянии, обнаружив какое-нибудь убийство, тут же не навесить его на меня или мою секретаршу?
— Не до шуток, Сэм, — взмолился Дункан. — Дело серьезное.
— Во сколько убили Диксона?
— Около десяти сорока вечера.
— Разве ты не помнишь, что в этот час я находился вместе с тобой в своем кабинете?
— Да, это так, но где в это время была твоя секретарша?
— А ты у нее спроси, — посоветовал Морейн. — Если я тебе скажу, ты же мне не поверишь. Кстати, каким образом столь точно установили время убийства?
— По свече.
— По свече? — удивился Морейн.
Фил Дункан недоверчиво посмотрел на него:
— Именно по ней. Минувшей ночью было очень ветрено. К пяти утра стихло, но до того напор ветра был настолько силен, что даже повалил дерево у дома Диксона. Оно упало на линию электропередач, дом остался без света, и жильцы были вынуждены прибегнуть к свечам. К счастью, установить, когда это произошло, несложно, поскольку остановились двое электрических часов. В доме был запас свечей на подобный случай, и дворецкий менее чем через три минуты после аварии зажег их. Когда Диксон был убит, то при падении выбил выходившее на север окно. Ворвавшийся в комнату ветер почти мгновенно погасил свечу. Поскольку это была довольно массивная свеча, то легко установить время ее сгорания.
— Толковое объяснение, — одобрил Морейн.
— Мы также выяснили, что Энн Хартвелл была убита напротив бокового входа в дом, — сообщил прокурор.
Морейн сделал вид, что удивлен этим.
— В момент гибели на Энн Хартвелл была коричневая шляпка. Но на том месте, где был найден ее труп, шляпки не оказалось. Видимо, в момент убийства она от удара отлетела под куст. Шляпка вся была в кровавых пятнах, а следы на земле показывают, что смерть произошла напротив боковой входной двери.
Морейн продолжал изображать крайнюю заинтересованность.
— Согласно показаниям дворецкого, у Диксона была назначена встреча с какой-то женщиной на десять часов вечера, но она не явилась. Диксон дал ему указание открыть боковую дверь, а затем идти спать. Мы доставили дворецкого в морг. Он внимательно осмотрел труп Энн Хартвелл и заявил, что никогда раньше ее не видел и что встреча могла быть назначена как с ней, так и с другой женщиной. Дворецкий настаивает, что он ее не знает. Тот факт, что Диксон распорядился открыть для нее боковой, а не центральный вход, который обслуживает дворецкий, пожалуй, подтверждает его заявление.
— Ты уверен, что он говорит правду? — спросил, полузакрыв глаза, Морейн.
— У меня нет уверенности, что в этом деле кто-то не врет, — с горечью ответил Дункан, — но мы приняли в отношении дворецкого все необходимые в таких случаях предосторожности: предъявили ему тело, покрытое простыней, отвлекли его разговором и в какой-то момент…
— Можешь не описывать процедуру, — сухо заметил Морейн. — Ее техника мне очень хорошо знакома.
— Ты думаешь, он лжет? — поинтересовался Дункан.
— Кто его знает…
— Ситуация выглядит следующим образом, — подытожил Дункан. — Вначале ты заинтересовался похищением. Тогда Диксона ты не знал и никогда его не видел. Политика тебя не интересовала, и твое внимание было целиком сосредоточено на Энн Хартвелл и на случившемся с ней. Доказано, что вечером, когда произошли оба убийства, ты был на перекрестке Шестой авеню с Мэплхерстом. Твоя изначальная цель, видимо, Хартвелл, но если между ней и Диксоном имеется какая-то связь, то я недалек от мысли, что ты побывал в его доме.
— Так ты намекаешь, что я его убил? — недоуменно произнес Морейн.
— Никто не в состоянии обвинить тебя в этом, — пояснил Дункан, — поскольку преступление было совершено около десяти сорока вечера, а ты в это время находился вместе со мной в своем кабинете. Но мне, однако, неизвестно, где была твоя секретарша.
— Но ведь ты не знаешь также, где в тот момент пребывали и многие другие лица, — напомнил с улыбкой Морейн. — Если не ошибаюсь, ты вместе с Барни Морденом разыскивал тогда Дорис Бендер, Томаса Уикса, Ричарда Хартвелла и уж не знаю кого еще.
— Случайно доктор Хартвелл оказался вне подозрений, — заметил Дункан. — Он напал на тебя почти что в ту же минуту, когда было совершено это преступление, то есть около десяти сорока семи.
— Откуда ты знаешь, что Диксона убили именно в это мгновение? Надо же: десять часов сорок семь минут! Потрясающая точность!
— Определить это труда не составило. Никто в доме не слышал выстрелов, а ведь их было два из револьвера 38-го калибра. Это можно объяснить лишь тем, что их перекрыл шум проходившего рядом с домом поезда. По расписанию такой поезд проследовал там в десять сорок семь. Видимо, именно тогда и был убит Диксон.
— Превосходно, — согласился Морейн. — А где в этот час была Дорис Бендер?
— Пока еще не знаем.
— А Уикс?
— У него хорошее алиби. Примерно в это время он имел дело с полицией. С виду он был очень обеспокоен тем фактом, что вся публика из квартиры Дорис Бендер разбежалась.
— Вы по-прежнему предполагаете, что Энн Хартвелл выбросили с поезда, проходившего в десять сорок семь?
— Это остается как версия, хотя лично я сомневаюсь. Почти не вызывает сомнений, что и ее, и Диксона лишил жизни один и тот же человек. Преступник встретил Энн Хартвелл у дома Диксона и убил ее, затем вошел в особняк и прикончил Диксона.
Морейн задумался, насупившись.
— Ты абсолютно уверен, что Диксон действительно был убит в десять сорок семь, Фил?
— Никаких сомнений. Проведенные нами следственные эксперименты со сгоранием свечи дают разброс примерно в пятнадцать минут. Проверки со стрельбой уверенно подтверждают, что только грохот проносившегося мимо резиденции поезда мог помешать обслуживающему персоналу услышать выстрелы. А теперь все же ответь мне: где находилась Натали Раис в десять часов сорок семь минут, когда мимо дома Диксона проходил поезд?
— Фил, — негодующе воскликнул Морейн, — не может быть, чтобы ты намекал на причастность к этому убийству Натали Раис?!
Дункан шумно втянул в себя воздух:
— Этот номер не пройдет, Сэм. Я слишком часто играл с тобой в покер, чтобы не распознать твои приемы. Этот трюк не нов: ты всегда начинаешь с того, что заставляешь противника занять оборону. Когда у тебя скверные карты на руках, а ты все равно стремишься выиграть, то набрасываешься с первой пришедшей тебе в голову критикой в адрес прокуратуры. Я лезу из кожи вон, чтобы доказать ее необоснованность, а когда возвращаюсь к проблемам, интересующим меня, ты уже непонятно как оказываешься в выигрыше.
Морейн ухмыльнулся:
— Мораль при этом такова: хочешь совершить преступление, не садись играть в покер с окружным прокурором.
— Мораль в том, что ты все еще не ответил на мой вопрос, — возразил Фил Дункан.
— Позволь все же сначала спросить тебя вот о чем: где была в момент прохождения поезда Дорис Бендер?
— Неизвестно. Меня интересует местонахождение Натали Раис.
— А где был доктор Хартвелл?
— Знакомился с кулаком Барни Мордена.
— Ну, это происходило не в десять сорок семь.
— Ты прав, минуты три-четыре спустя. Но чтобы за это время добраться от Мэплхерста до твоего кабинета, надо лететь на крыльях.
— А где обретался Томми Уикс, дружок Дорис Бендер?
— Я могу точно описать, что делал вчера вечером Уикс. В восемь часов он заявился к дому Дорис Бендер. Никто на его звонки не отвечал. Обеспокоенный этим, он позвонил Барни Мордену, заявив, что опасается, не произошла ли там какая-нибудь трагедия, поскольку дом словно вымер, хотя Дорис Бендер назначила ему встречу.
— Не кажется ли тебе это странным? — полюбопытствовал Морейн.
— Что конкретно?
— Неужели это естественно, что мужчина, любовница которого не явилась на свидание, сразу звонит в кабинет окружного прокурора?
— Нет, поскольку здесь несколько иная ситуация. Уикс обосновал свое беспокойство в связи с исчезновением обеих женщин тем, что за ними с револьвером в руках охотился доктор Хартвелл.
— Так было и на самом деле?
— Не сомневайся. Барни это проверял.
— А не беседовал ли доктор Хартвелл с Карлом Торном?
— Да, разговор имел место. Он встречался с ним в доме Бендер. Энн Хартвелл наотрез отказалась видеть супруга, и Дорис Бендер упросила Карла Торна поговорить с ним. Тот беседовал с дантистом в дружеском тоне, посоветовал ему вернуться к себе, успокоиться и предложил ему в качестве наилучшего варианта в этой ситуации подать на развод, чтобы разом покончить со сценами, когда он выглядел глупейшим образом.
— Думаю, мне надо поблагодарить Торна за визит, нанесенный мне Хартвеллом вчера вечером, — прервал прокурора Морейн.
— Как так?
— А так. Это, должно быть, Торн сказал Хартвеллу, что я любовник его жены.
Дункан пожал плечами:
— Не обязательно. Но как бы то ни было, мы с тобой говорим об Уиксе. После его звонка Барни счел обстановку ненормальной и решил провести расследование. В доме действительно никого не было, и создавалось впечатление, что его покинули в спешке. Уикс настаивал на том, что женщины не могли уйти сами, по доброй воле, и тогда я распорядился начать розыск их и Хартвелла. Не желая, однако, чтобы это проходило через прокуратуру, я решил использовать твой кабинет. Уикс также отправился на поиски. Вот тут я знаю точно только то, где он находился в установленный момент преступления.
— И где же?
— В твоем кабинете. Он появился минуты две спустя после того, как ты удалился. Одновременно с патрульной машиной, прибывшей забрать доктора Хартвелла. Было без малого одиннадцать часов.
— За двенадцать — четырнадцать минут Уикс вполне успевал добраться из Мэплхерста до моего офиса, — заметил Морейн.
— У него не хватило бы времени на оба преступления, — не согласился с ним окружной прокурор.
— А где был Карл Торн?
— Этого я не знаю. Незадолго до этого он разговаривал с Барни — это и был один из тех звонков, которые поступили в твой кабинет. Тогда он находился у себя дома.
— Ну это он так сказал, — бросил реплику Морейн. — Тот факт, что кто-то утверждает по телефону, что он находится в определенном месте, отнюдь не значит, что это на самом деле так.
Дункан снова тяжело вздохнул:
— Все это пустая болтовня, Сэм. Вместо того чтобы четко и ясно указать местонахождение Натали Раис в минуты преступления, ты обстреливаешь меня всевозможными вопросами, отвлекая внимание. Сэм, спрашиваю еще раз, где была твоя секретарша в десять часов сорок семь минут вчера вечером?
Морейн завел мотор и ограничился скупой фразой:
— Я доставлю тебя в прокуратуру, Фил.
— Ты так и не ответишь на мой вопрос?
— Нет, Фил.
— В чем дело?
— Потому что это выведет тебя на ошибочный путь. Зло исходит не оттуда, откуда ты считаешь.
— Чепуха!
— Скажу тебе больше. Отходи от Карла Торна, и побыстрее! — посоветовал Морейн.
— Ты считаешь, что я должен отказаться от политической карьеры?
— Меня не интересует твоя политическая карьера, а заботит твоя честь. Отдаляйся, да поживее, от Карла Торна и не доверяй Барни Мордену. Они в тайном сговоре против тебя. Барни Морден изображает из себя твоего друга, но, если представится возможность, он нанесет тебе удар в спину. Если ты не веришь этому, задумайся над его отношением ко мне.
— Барни очень усерден, даже чересчур, — колебался Дункан.
— Барни — мерзавец, как и Карл Торн, — настаивал Морейн.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29