– Меня _о_с_в_о_б_о_д_я_т_, как вы думаете? – с надеждой спросила она.
– Я адвокат, – ответил Мейсон, – а не гадалка. Я сделаю все возможное и пока это единственное, что я могу вам обещать.
5
Мейсон проводил Вирджинию Бакстер к месту, которое было отгорожено от остальной части зала суда.
– Пожалуйста, – успокаивающим тоном сказал он, – не нервничайте.
– Это все равно что просить замерзшего человека не дрожать, ответила она. – Я не могу не нервничать. Внутри, а, наверное, и снаружи, я трясусь как осиновый лист. Внутри у меня словно колотят крылышками тысячи бабочек.
– Это предварительное слушание, – объяснил Мейсон. – Рутинное дело для судья. Обычно он просто передает дело в Суд более высокой инстанции, при этом значительно увеличивая размер залога. Иногда даже не разрешает освобождать обвиняемого под залог. Да вы сами все увидите.
– У меня больше нет денег, мистер Мейсон. Я отдала все. Иначе придется за бесценок продавать мое недвижимое имущество.
– Знаю, – сказал Мейсон. – Я просто рассказал вам, что может случиться. Однако наличие у вас недвижимого имущества может повлиять на установление судьей размера залога.
– У вас нет надежды... выручить меня во время этих предварительных слушаний?
– Обычно, – сказал Мейсон, – судья передает дело в высшую инстанцию, если прокурор хочет, чтобы разбирательство было продолжено. Но иногда случаются удачи... Я никогда не слышал, чтобы дело доходило до допроса обвиняемого во время предварительных слушаний. Но если у судьи появится хоть малейшая возможность закрыть процесс, я буду настаивать на том, чтобы вас допросили, с тем чтобы судья увидел, с кем он имеет дело.
– Если бы не та ужасная статья в газете, – вздохнула она. – И не та фотография!
– С точки зрения редактора газеты, это был отличный материал, заметил Мейсон. – Видны удивление и ужас на вашем лице, и вам эта фотография может сослужить хорошую службу в предстоящем разбирательстве.
– Но она испортила мою репутацию, – ответила Вирджиния. – Мои друзья теперь будут шарахаться в стороны от меня.
Мейсон хотел было что-то сказать, но воздержался. Открылась дверь, ведущая в кабинет судьи.
– Встаньте, – приказал Мейсон своей подзащитной.
Зрители, находившиеся в зале судебных заседаний, поднялись. Судья Кортлейнд Алберт занял свое место и оценивающе посмотрел на обвиняемую.
– Сегодня мы проводим предварительные слушания по делу «Народ против Вирджинии Бакстер», – объявил он. – Все готовы к началу процесса?
– Защита готова, – сказал Мейсон.
Джерри Касвелла, одного из молодых заместителей окружного прокурора, часто посылали на предварительные слушания и он стремился создать себе репутацию и привлечь к себе внимание начальства. Он поднялся на своем месте.
– Обвинение, – драматично заявил Касвелл, – всегда готово.
– Вызывайте своего первого свидетеля, – сказал судья Алберт.
Касвелл вызвал носильщика из аэропорта.
– Вы знакомы с обвиняемой? – спросил он после того, как свидетель принял присягу.
– Да, сэр. Я видел ее.
– Семнадцатого числа этого месяца?
– Да, сэр.
– Вы работаете носильщиком в аэропорту?
– Да, сэр.
– Вы занимаетесь транспортировкой багажа?
– Да, сэр.
– Семнадцатого числа этого месяца обвиняемая показала вам в аэропорту чемодан?
– Да, сэр, показала.
– Если увидите этот чемодан, вы узнаете его?
– Конечно, узнаю.
Касвелл кивнул сотруднику полиции, который внес чемодан.
– Это тот чемодан?
– Да, сэр, это он.
– Прошу пометить его как вещественное доказательство "А", – сказал Касвелл.
– Принято, – постановил судья Алберт.
– Обвиняемая сказала вам, что это ее чемодан?
– Да, сэр.
– Чемодан открывали в вашем присутствии?
– Да, сэр.
– Что находилось в чемодане, кроме одежды?
– Было несколько пластиковых пакетов.
– Сколько? Вам об этом известно?
– Я не считал. Пакетов было довольно много.
– У меня все, – объявил Касвелл. – Можете начинать перекрестный допрос.
– Обвиняемая сказала вам, что это ее чемодан? – спросил Мейсон.
– Да, сэр.
– Она передала вам багажный талон?
– Да, сэр, передала.
– Вы сравнивали номер данного вам талона с номером на чемодане?
– Да, сэр.
– Сколько талонов обвиняемая передала вам?
– Она передала мне два багажных талона.
– Что стало со вторым талоном?
– Второй талон был на сумочку.
– Ее открывали?
– Да, сэр.
– До того как открыли чемодан, произошел ли какой-либо разговор с человеком, который представился сотрудником полиции? – спросил Мейсон.
– Да, произошел. Сотрудник полиции Джек Эндрейвс показал этой женщине свое удостоверение и спросил, ее ли это чемодан.
– Что она ответила?
– Она ответила утвердительно.
– Что сказал мистер Эндрейвс?
– Спросил, может ли он открыть чемодан.
– Другого разговора не было?
– Я передаю существо разговора.
– Я спрашиваю вас не о существе, – заметил Мейсон. – Я спрашиваю вас о самом разговоре. Спросил ли офицер Эндрейвс, у мисс Бакстер: уверена ли она, что это ее чемодан, и может ли она подтвердить это, описав находившиеся в нем вещи?
– Да, сэр, именно так.
– Затем он попросил ее открыть чемодан, чтобы проверить ее слова, не так ли?
– Да, сэр.
– Что вы скажете о сумочке? Просил ли офицер опознать ее?
– Он просто спросил, ее ли это сумочка.
– И она ответила утвердительно?
– Да.
– Что произошло потом?
– Полицейский открыл сумочку.
– И все?
– После этого они увели ее и забрали чемодан.
– Теперь хочу обратить ваше внимание на вечерний выпуск газеты от семнадцатого числа и на фотографию обвиняемой и ее чемодана, – сказал Мейсон.
– Я возражаю против поставленного вопроса, так как он несущественнен, не допустим в качестве доказательства и не относится к делу, – сказал Касвелл.
– Почему? – пожал плечами Мейсон. – Это же только предварительное слушание, и я задаю этот вопрос, чтобы установить истину.
– Протест отклонен, пусть свидетель ответит, – решил судья Алберт.
– Этот снимок был сделан в вашем присутствии? – спросил Мейсон свидетеля.
– Да, сэр.
– Вы видели фотографа?
– Да, сэр.
– Откуда он появился?
– Он прятался за одной из колонн.
– Когда открыли чемодан, он вышел с фотоаппаратом?
– Да, сэр. Он выскочил из-за колонны с фотоаппаратом наготове и раз... раз... сделал два или три снимка.
– И что было дальше?
– Он сразу же ушел.
– Если позволит Высокий Суд, – вмешался Касвелл, – я бы попросил вычеркнуть из протокола показания, касающиеся фотографа, потому что это не только неправильное ведение перекрестного допроса, но и эти показания несущественны, не допустимы в качестве доказательства и не относятся к делу.
– Напротив, они относятся к делу, – возразил Мейсон. – Они говорят о том, что это не было обычным обыском, что сотрудник полиции его заранее планировал и знал, что именно он найдет. Он сообщил об этом фоторепортеру дружественной газеты, и если Высокий Суд ознакомился со статьей, то увидел, что журналист отблагодарил этого полицейского, очень благожелательно отозвавшись о нем.
Судья Алберт едва заметно улыбнулся.
– Ваша Честь, я возражаю против такого заявления, – сказал Касвелл.
– Это просто способ аргументации своей точки зрения, – ответил Мейсон.
– Аргументации! С какой целью? – спросил Касвелл.
– Показать уместность тех показаний, – ответил Мейсон. – Показать, что сотрудник полиции действовал не наугад, что он заранее получил какую-то информацию. Защита намерена установить, что это за информация и от кого она получена.
На лице Касвелла появилось недоумение.
– Я понимаю причины такого ведения перекрестного допроса со стороны адвоката защиты, – улыбнулся судья Алберт. – Поэтому я отклоняю просьбу об изъятии этих показаний из протокола допроса. У вас есть еще вопросы, мистер Мейсон?
– Больше нет, Ваша Честь.
– Вызывайте следующего свидетеля, господин обвинитель.
– Я вызываю Джека Эндрейвса, – объявил Касвелл.
Джек Эндрейвс прошел к свидетельскому креслу и принес присягу.
– Как вас зовут? – задал первый вопрос заместитель окружного прокурора.
– Джекмен Эндрейвс. Д-ж-е-к-м-е-н. Но меня обычно зовут Джек Эндрейвс, хотя полное имя Джекмен.
– Я хочу обратить ваше внимание на чемодан, обозначенный здесь как вещественное доказательство "А". Когда вы впервые увидели его?
– Когда обвиняемая указала на него носильщику, который только что давал показания.
– И что вы сделали?
– Я подошел к обвиняемой и спросил: ее ли это чемодан? Она ответила утвердительно.
– И как вы поступили?
– Я спросил, нет ли у нее возражений, если я проверю содержимое чемодана. Она сказала, что нет.
– И что вы сделали?
– Открыл чемодан.
– Что вы обнаружили?
– Я увидел пятьдесят пакетов, в которых...
– Одну минуточку, – вмешался Мейсон. – Я считаю, что на заданный вопрос был дан полный ответ. Свидетель ответил, что он обнаружил пятьдесят пакетов. Что касается их содержимого, то это ответ уже на другой вопрос.
– Ладно, – сказал Касвелл. – Если господин адвокат хочет, чтобы мы жестко вели допрос, то сторона обвинения к этому готова. Вы изъяли эти пакеты?
– Да.
– Приняли ли вы меры к выяснению их содержимого?
– Да.
– И что в них было?
– Одну минутку, – сказал Мейсон. – Мы возражаем против этого вопроса как против несущественного и не относящегося к делу. Оснований для такого вопроса не было. Собственность была изъята в результате незаконных действий. В этой связи я хотел бы задать свидетелю несколько вопросов.
– Хорошо, – сказал судья Алберт, – учитывая выдвинутые вами возражения, я разрешаю это сделать.
– У вас имелся ордер на обыск? – спросил Мейсон свидетеля.
– Нет, сэр, на его получение у меня не было времени.
– Вы отправились туда без ордера?
– Да. Но я хотел бы обратить ваше внимание на тот факт, что я спросил обвиняемую, не возражает ли она против того, чтобы я осмотрел содержимое чемодана. Она дала на это свое согласие.
– Не торопитесь, – сказал Мейсон. – Вы передаете существо разговора. Вы делаете свои выводы о его содержании. Помните ли вы точные слова обвиняемой?
– Но это ее точные слова.
– Вы сказали обвиняемой, что хотите проверить содержимое ее чемодана?
– Да.
– Одну минутку, – предупредил Мейсон. – Вы находитесь под присягой. Сказали ли вы обвиняемой, что хотите проверить содержимое ее чемодана, или вы спросили ее, не может ли она описать содержимое чемодана?
– Я спросил обвиняемую о том, ее ли этот чемодан, и когда она подтвердила это, попросил описать, что в нем находится. И она описала содержимое чемодана.
– А затем вы спросили ее, не возражает ли она открыть чемодан для того, чтобы ПОКАЗАТЬ ВАМ ВЕЩИ, КОТОРЫЕ ОНА ОПИСАЛА. Не правда ли?
– Да, сэр.
– Вы сказали ей, что хотите проверить содержимое ее чемодана?
– Нет.
– Обвиняемая не давала вам разрешения на такую проверку?
– Она согласилась открыть чемодан.
– Но она не давала вам разрешения на проверку содержимого чемодана?
– Я сказал, что хочу открыть чемодан, и она согласилась.
– Но она не давала вам разрешения на досмотр содержимого чемодана? не отступал Мейсон.
– Я думаю, что слово «досмотр» не употреблялось.
– Вот именно, – заявил Мейсон. – Вы отправились в аэропорт и стали ждать обвиняемую, поскольку получили соответствующую информацию, не правда ли?
– Ну... Да.
– Кто сообщил вам эту информацию?
– Я не могу раскрывать вам источников нашей информации.
– Я считаю, что по существующим правилам судопроизводства, – сказал Мейсон, – этот свидетель должен показать, что у него были достаточные основания для проверки содержимого багажа. Получение анонимной информации или получение информации от лица, которое он не знает, не является достаточным основанием для проведения обыска.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24