- На тысячу лет, - быстро вставил я.
Генерал метнул сердитый взгляд в мою сторону.
- Это грубое преувеличение, - сказал он. Но свою оценку сроков так и не дал. - Господа сенаторы, не забывайте: все эти негативные моменты - ничто в сравнении с тем, чего нам следует ожидать от «Тринити», если он выполнит свои угрозы. А исходить надо из того, что полномасштабной войны с «Тринити» нам не миновать. Если, конечно…
- Что "если, конечно"? - нетерпеливо спросил Джексон.
- Если, конечно, мы не решим сдаться.
Сам тон, каким это было сказано, ясно показывал, что генерал Бауэр думает о подобном варианте развития событий.
Сенаторы принялись спорить. Ивэн Маккаскелл сидел задумавшись, словно совещался сам с собой. Опять я с тоской вспомнил Филдинга. Будь он здесь, он бы не сидел молча. Он бы вскочил и…
Я вскочил и громко сказал:
- Господа сенаторы, вы должны четко понимать: план генерала Бауэра приведет именно к тем разрушениям, которые вы пытаетесь предотвратить. Вся страна будет в руинах! Мы сами себя накажем, на потеху "Тринити"!
Сенаторы мрачно смотрели на меня с экрана.
- На чем основывается ваше утверждение, профессор Теннант? - почти враждебно спросил сенатор Джексон.
- План генерала Бауэра непременно станет известен «Тринити». Или уже известен. Компьютеры и Агентства национальной безопасности, и ПВО, а может, и той же авиабазы «Барксдейл» были построены Питером Годином. Стало быть, Питер Годин отлично знает эти машины и их особенности, а «Тринити» теперь к ним подключен и без затруднений скачивает всю необходимую ему информацию. Но предположим почти невероятное - «Тринити» зевнет и не выйдет на след задуманной вами операции. Неужели вы всерьез полагаете, что Годин и «Тринити» не просчитали заранее наши наиболее вероятные методы нападения? Что «Тринити» не ведает, где его ахиллесова пята?
- В том и смысл ахиллесовой пяты, что ее нельзя защитить! - возразил генерал Бауэр.
- Еще как можно! «Тринити» просто нанесет превентивный удар.
Ивэн Маккаскелл задумчиво качал головой.
- Я думаю о том, что компьютер отреагировал на атаку немецких хакеров довольно умеренно. Значит, он не склонен к слепому гневу. И это обнадеживает. Возможно, его меры возмездия не окажутся так страшны, как мы малюем. Они будут, конечно, чудовищны, но… но в рамках. И если план генерала Бауэра в конечном итоге сработает, мы вполне можем пойти на риск.
- А как вам понравится в качестве "превентивного удара" полномасштабная термоядерная война? - спросил я. - Стоит ли жертвовать планетой, чтобы разрушить компьютер?
- О чем вы? - раздраженно спросил сенатор Джексон. - Генерал Бауэр заверил нас, что ничто не может спровоцировать взаимный бесконтрольный обмен ядерными ударами.
- Сенатор, а вы слышали про российскую систему, которая называется "Мертвая рука"?
Глубоко посаженные глаза Джексона сузились.
- Мы, да будет вам известно, уже обсуждали этот вопрос. Все серьезные эксперты считают "Мертвую руку" мистификацией. Советская пропаганда. Метод запугивать Запад.
- А вы что знаете об этом, профессор? - спросил генерал Бауэр. - Почему вы говорите о "Мертвой руке" с апломбом знатока?
- Я знаю только то, что мне говорил Эндрю Филдинг. Он был убежден, что система существовала во время холодной войны и не была демонтирована. Того же мнения придерживался и Питер Годин. Филдинг и Годин даже обсуждали в моем присутствии возможности «Тринити» по нейтрализации этой системы в случае ядерной войны. И надо помнить, что Годин был человек предельно информированный: еще в восьмидесятые годы, до развала СССР, его активно привлекали к планированию американской оборонной стратегии.
Все невольно посмотрели в сторону больничной кровати. Годин лежал по-прежнему неподвижно и с закрытыми глазами.
- Он спит? - спросил Маккаскелл.
- Пришлось дать ему морфий, - объяснил доктор Кейз. - Нестерпимые боли.
- Вы можете разбудить его?
- Попробую.
Генерал Бауэр обратился к сенаторам:
- Питер Годин строил суперкомпьютеры, которые просчитывали все варианты термоядерной войны, в том числе и возможность существования советской "Мертвой руки". В этом великий вклад Година в американскую военную стратегию. В настоящее время на основании глубокого и обстоятельного анализа фактов окончательно установлено, что "Мертвая рука" - просто миф.
Хорст Бауэр умел красиво подавать свои предложения. Я отчетливо видел, что сенаторы купились, что у них огромное искушение согласиться с его планом. Использование ядерного оружия делало план только привлекательнее. Каждый американец помнит Хиросиму как нечто ужасное… что тем не менее помогло предельно быстро завершить самую смертоносную войну в истории человечества. Казалось, загадочность и жуть монстра «Тринити» взывала к применению против него чего-то из ряда вон выходящего. В глазах сенаторов ядерное оружие сопоставимо с «Тринити» по загадочности и жути. Да только они не понимают, что для «Тринити» оно не загадка и не жуть. В цифровой войне атомные бомбы все равно что дубинки неандертальцев против танка. Существовало лишь одно оружие на земле, хотя бы отдаленно сравнимое по мощи с "Тринити".
Человеческий мозг.
Я встал, вышел к экрану, который показывал сенаторов, и заговорил - сдержанно и авторитетно, ибо на сенаторов надо было произвести впечатление:
- Господа сенаторы, вас просят дать добро на действия, которые могут привести к ядерному апокалипсису. Прежде чем вы примете окончательное решение, позвольте мне вступить в контакт с компьютером. От этого вы ничего не потеряете.
Генерал Бауэр хотел что-то возразить, но передумал. Сенаторы некоторое время тихо совещались. Затем слово взял Барретт Джексон:
- Генерал, чем черт не шутит! Может, действительно попробовать? Спросите компьютер, не хочет ли он побеседовать с профессором Теннантом. Хотя до сих пор «Тринити» ни с кем не шел на личный контакт.
Скоу начал было возражать, но сенатор Джексон остановил его поднятой рукой.
- Ну-ка, генерал, предложите компьютеру пообщаться с профессором Теннантом.
- Отсюда говорить бесполезно, - сказал я. - Чтобы добиться своего, я должен зайти во Вместилище.
Джексон покачал головой.
- Извините, профессор Теннант. При всем уважении мы вам это позволить не можем. Вдруг у вас опять начнутся галлюцинации? Щелкнете не тем выключателем - и прощай, Америка! Нет, профессор, придется вам беседовать с «Тринити» отсюда.
По приказу генерала Бауэра капрал напечатал предложение Джексона и переслал его на адрес "Тринити".
Тут же на экране появились синие буквы:
Я буду говорить с Теннантом.
- Разрази меня молния! - буркнул сенатор Джексон.
- Ну и ну! Ну и ну! - возбужденно запричитал Рави Нара.
А на экране уже появилась новая строчка:
Пошлите Теннанта во Вместилище.
- Это что еще за новости? - рыкнул генерал Бауэр. - Зачем ему профессор Теннант?
Маккаскелл вопросительно посмотрел на меня.
- Есть у вас этому объяснение, профессор? Почему компьютер желает того же, что и вы?
- Понятия не имею.
- Ладно, - сказал Маккаскелл. - Печатайте ответ: "Почему вы хотите, чтобы профессор Теннант прибыл во Вместилище?"
На экране без промедления вспыхнуло несколько строк:
Есть ли у дождя отец? Знаешь ли ты уставы неба? Ты ли ловишь добычу львице и насыщаешь молодых львов, когда они лежат в берлогах или покоятся под тенью в засаде? Можешь ли ты вдеть кольцо в ноздри левиафана? Нет столь отважного, который осмелился бы потревожить его; кто же может устоять пред лицом Моим?
- Это Священное писание, не так ли? - пробормотал явно озадаченный Маккаскелл.
- Книга Иова, - с готовностью подсказал Джон Скоу, и я вообразил его празднично одетым мальчиком, который чинно шествует в воскресную школу.
- С какой стати компьютер цитирует Библию? - спросил сенатор Джексон. - Разве Годин был истово верующим человеком?
- Сенатор, Годин еще не умер, - напомнил я.
- Годин в Бога не верит, - сказал Скоу. - Он когда-то говорил мне, что религия - защитный механизм, выработанный гомо сапиенс, дабы смягчить страх смерти.
За нашими спинами вдруг раздался кудахтающий смех. Все резко оглянулись на больничную кровать. Глаза Година были открыты, и в них прыгали чертики.
- Болваны! - сказал он. - Это же просто шутка. «Тринити» дает вам понять, что вы против него дерьмо. И не вам задавать ему вопросы!
Маккаскелл встал и подошел к кровати умирающего.
- Зачем, по-вашему, компьютер требует к себе во Вместилище профессора Теннанта?
- «Компьютер», «компьютер»! - сердито буркнул Годин. - «Тринити» никакой не компьютер! Компьютер - это просто счетная машинка с некоторыми улучшениями. Ящик, набитый программами. А «Тринити» - живое существо. Это человечество, освобожденное от проклятия смертного тела. «Тринити» - это смерть смерти.
В голосе старика звучала спокойная убежденность пророка.
- Мистер Годин, - сказал Маккаскелл, - что вам известно о российской оборонной системе под кодовым названием "Мертвая рука"?
Старик наклонил голову вперед, борясь с судорогой в горле.
- "Мертвая рука" - это про вас! - прохрипел он. - Все вы - живые мертвецы, бессильные аппаратчики, жалкие прислужники безнадежно устаревшей политической системы!
Прежде бесстрастное лицо Маккаскелла наконец исказил гнев.
- На кой черт вы все это затеяли? - сказал он. - Просто из бешеного эгоизма? Не могли представить мир без себя?
Годин отчаянно пытался отдышаться. Доктор Кейз подскочил к нему, но Годин сердитым жестом отмахнулся от помощи.
- А вы полюбуйтесь на то, что происходит в мире! Зачем существуют все эти чудеса техники? Я строил самые передовые суперкомпьютеры, способные оказать человечеству колоссальные услуги. И что правительство делало с ними? С их помощью взламывали шифры противника и плодили новые всеуничтожающие ракеты. На протяжении двадцати лет мои прекрасные детища использовали с одной целью: совершенствовать орудия массового истребления! Впрочем, разве я мог ожидать чего-то другого? Вся человеческая история состоит из резни и абсурда, абсурда и резни!
Годин страшно закашлял, затем нашел в себе силы продолжать:
- Господа, человечеству был дан шанс. Но десять тысяч лет цивилизации оказались бегом по кругу. По порочному кругу. По кругу пороков. Двадцатое столетие стало наиболее кровавым в истории человечества. Если человечеству дать волю, то двадцать первый век, вполне вероятно, будет даже чудовищней предшествующего. Дарвин еще в 1859 году показал нам, что на этой планете мы случайные и скорее всего не вечные владыки. Сегодня до нас доходит, насколько он был прав.
- Посмотрите-ка на экран! - воскликнул Рави Нара.
Там пылали синие буквы - вдвойне зловещие от своей неподвижности и беззвучности.
Немедленно пришлите профессора Теннанта ко мне или будете наказаны.
- М-да, похоже, тут не мы решаем, - сказал сенатор Джексон. - Отведите профессора во Вместилище.
Генерал Бауэр сделал знак двум солдатам, которые подошли ко мне и стали за моей спиной. Я подчеркнуто недоверчиво смотрел на Бауэра.
- Генерал, вы по-прежнему собираетесь применить против «Тринити» электромагнитный импульс?
У него было непроницаемое лицо матерого игрока в покер, но меня одурачить было трудно. Я понимал, что в моем распоряжении меньше тридцати минут на достижение поставленной цели.
Ко мне подошел Маккаскелл.
- Профессор Теннант, компьютер не должен знать, что мы хотим предпринять против него. Надеюсь, вы нас не предадите?
- Разумеется, нет.
Он пожал мне руку.
- Удачи вам!
Но когда я в сопровождении солдат направился к двери, в ангаре запищал сигнал тревоги.
- Остановка сердца! - закричала медсестра. - Сердце мистера Година останавливается!
С клинической смертью я не имел дела уже много лет, моя реакция была машинальной. Даже Рейчел и та вскочила и кинулась к кровати Година.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78