Затем я сказал:
— Может быть все-таки дадите мне в подмогу отряд из примерно сотни лучших полицейских Лос-Анджелеса? Тогда штурм притона Димми Вайолета можно было бы провести прямо сегодня же вечером.
— И чем потом прикажешь оправдывать захват чужой частной собственности?
— Ну как же так? Черт возьми, Сэм, я же только что тебе говорил. Ставлю восемь против пяти, что альбом там. Не говоря уже о Гиппо и Зубе и…
— Восемь против пяти, что идея неудачная.
— Так пусть будет сто к одному.
— Но одного твоего рассказа все-равно недостаточно.
— Ладно, тогда я расскажу тебе ещё кое-что. В дополнение… — Я улыбнулся, думая об этом. — Когда сюда доставят мою пленку, то ты увидишь собственными глазами сразу троих головорезов из тех, кто работает на Вайолета, и о чем всем нам хорошо известно, а также ещё одного, который тоже, скорее всего, имеет отношение к их компании. Ты увидишь их попытку — разумеется, неудачную — убить меня. Уж этого-то, наверное, будет достаточно, чтобы оправдать наш визит к Джимми, разве нет?
— Возможно.
Тут в разговор вступил Роулинс.
— Шелл, я краем уха слышал какие-то разговоры об этом. Ты что, действительно, снял нечто вроде фильма о подручных Джимми?
— И не нечто вроде, Билл, а самый настоящий шедевр — единственный в своем роде. Теперь эти придурки уже не смогут сказать: “Пистолет? Какой пистолет?” или “Офицер, я тут ни при чем' я был в Чикаго”. Это доказательство убедит любого судью или присяжных, немой свидетель, которого нельзя запугать или заставить замолчать…
— Ты, кажется, ещё что-то хотел мне рассказать? — ласково перебил меня Сэм.
— Возьмем хотя бы Пня Кори — да, конечно, он мертв, но ты же знаешь, что он работал на Джимми. Миссис Берсудиан видела его в доме у Холстедов незадолго до того, как Холстед позвонил мне. Автомобиль — тот же самый “Додж Полара”, на котором Кори и Скико разъезжали на следующий день — преследовал меня от дома Холстедов до отеля “Норвью”. То, что я решил проверить первым именно этот адрес, было чистой случайностью, но так как именно там какое-то время проживал Ванда под фамилией Уист, то ребята, наверное, очень переполошились из-за того, что с места убийства я прямиком отправился именно туда. В связи с тем, что Вайолет и его подручные знали правду о Уисте-Ванде, то, скорее всего, они предположили, что мне тоже что-то известно, хоть это и было далеко не так. В конце концов, ведь в группу входило несколько пар, но куда я поехал первым делом? Ну да, прямо к Ванде. Из чего мы делаем вывод, что Ванда передал альбом Джимми Вайолету…
— Ты делаешь вывод.
— Но если это не так, то откуда же, черт побери, у Кори подручного Джимми, взялась фотография, которую он должен был предъявить Холстеду вчера вечером? И если тебя это не убеждает, то где другой шестерка Джимми, Бинго, достал снимок, которым, как мы точно знаем, он сегодня шантажировал Спорков? По времени все сходится, но к об мы поговорим после.
— Ладно, теоретически предположим, что Ванда передал необходимые для шантажа материалы Вайолету.
— Ладно, Вайолет занервничал, узнав, что я подбираюсь вплотную к Кермиту Ванде — точно также забеспокоились и сам Кермит, и его Дилли, так как они поддерживали постоянную связь между собой. На следующий день им пришлось поволноваться ещё больше, так как я не только побывал в отеле “Беверли-Хиллс”, но позднее разыскал и самого Ванду. Но прежде, чем мне удалось добраться до него, Джимми со страху обмочил штаны — и, как ты сам помнишь, его ребята, а вместе с ними и Пень Кори, перехватили меня по дороге.
— Очень обстоятельно. Даже чересчур.
— Но ведь, Сэм, это же чертовски убедительно. Давай перейдем к эпизоду, когда я все-таки добрался до Ванды, прежде оставив Джимми дома с разбитым клювом. Ванда очень доходчиво объяснил мне, почему Холстедам и всей их компании он представился как Уист. Он рассказал мне немало реальных фактов, чтобы и история казалась бы правдоподобной, но и вместе с тем и себя не выдать. К тому же он был уверен, что жить мне осталось часов до двух, не дольше.
— Как это?
— Ну, конечно, тогда конкретного часа он ещё не знал, но скоро узнал. Потому что совершенно ясно, что его прекрасная Дилли все это время находилась в доме вместе с ним, и именно тогда она позвонила Хейзл и попросила назначить встречу. А потом тут же перезвонила Джимми Вайолету и сообщила ему, что я не только разыскал Кермита, но и что примерно часа в два дня должен буду объявиться перед входом в “Гамильтон”.
— Почему именно тогда?
— Потому что когда я ушел и позвонил Хейзл, то она сказала, что минут двадцать назад мне звонила девица с томным голосом. То есть в то самое время, когда я был в доме Кермита Ванды и только-только начал беседовать с ним. Следовательно, ни у какого парикмахера в городе Дилли не была.
Сэмсон пожал плечами.
— Джимми тоже запросто мог попросить кого-нибудь из своих подружек позвонить тебе, и звонок раздался в твоем офисе в то самое время, пока ты разговаривал с Вандой. Ведь от Джимми ты уехал совсем незадолго до этого, Шелл.
— В любом случае, все концы сходятся на Джимми Вайолете. И если даже он и просил кого-то позвонить мне, то это была именно Дилли. Да ты сам сопоставь это по времени с тем моментом, когда вымогатель заявился домой к Споркам. Меня планировалось убить в два часа у “Гамильтон”, но я на несколько минут опоздал, и вместо меня подстрелили Портера. Все главные действующие лица решили, что я убит, и тогда была подана команда нанести визит к Споркам — дело сделано, Шелл Скотт мертв, так что до Ванды он уже больше никогда не доберется — и Бинго отправился в дорогу. Тем временем, примерно в десять минут третьего, кровно заинтересованная в этом деле “Марсель Уоллс” — для нас просто Дилли Пикл — поспешно убирается подальше от “Гамильтон”, увидев меня не лежащим на тротуаре в луже крови, а стоящим рядом, живым и невредимым. У Спорков визитер побывал в двадцать минут третьего — прежде, чем Дилли успела оповестить их, или самого Вайолета, что произошла ошибка, и вместо меня убили кого-то другого. Но в любом случае, до Бинго этого не знал.
Сэм нахмурился.
— Даже если предположить, что я поверил всему тому, что ты мне здесь сейчас наговорил — а я, заметь, не сказал, что верю — то мы все равно не можем врываться в дом к Вайолету и переворачивать там все вверх дном. Потому что кроме твоего рассказа у нас нет никаких конкретных и убедительных доказательств, подтверждающих его причастность к этому делу.
— Черт побери, у вас же есть досье на Ванду и Дилли. Я рассказал вам, как они начали эту затею, как создавали группу, подкинули идею с альбомом, инсценировали пожар. Затем объявляются люди Вайолета с фотографиями, его ребята наезжают на меня, сам Джимми сначала пытается договориться со мной, а потом они по ошибке убивают Портера, принимая его за меня и пзатем предпринимают ещё пару аналогичных попыток — кстати, в последний раз, несомненно, по просьбе самого Ванды.
— Как это?
— Я не вдавался в подробности, Сэм. Это было в “Хидден-Вэли”. — И я коротко осветил самые важные события, добавив. — Я недавно перезвонил начальнику службы безопасности отеля и попросил его выяснить кое-что. И представь себе, ему удалось разыскать одного мужика, который как раз в то время торчал у бассейна и не сводил глаз с Дилли — если бы только сам хоть раз увидел её, то не стал бы удивляться. Так вот этот парень слышал, что сказал Ванда, пробегая мимо Дилли, и что она ему ответила.
— Постой. Он пробежал мимо нее?
Подробности происходившего у бассейна я по большей части опустил, не считая их уместными, но объяснил Сэму, как Ванда выбежал из холла, размахивая руками и, очевидно, желая привлечь внимание кого-то, находившегося в дальнем конце бассейна.
— Но он не кричал, — продолжал я, — просто делал вид. Возможно именно поэтому тот мужик и запомнил, что именно сказали они друг другу — видать уж слишком странно вел себя этот Ванда.
— И что же он сказал?
— Ванда, размахивая руками, тихо сказал, проходя мимо Дилли: “Атас! Скотт в холле картину гонит!” А она ответила: “Проклятье. Ладно, милый, ты готовься, а я ущипну его за ствол.” Тот мужик подумал, что это стихи такие, а не то, что Ванда говорит ей быть осторожнее, потому что это я дал объявление…
Я замолчал, потому что Роулинса насмешил мой рассказ, и ему вдруг стало очень весело.
— Жаль, что у неё не получилось, — заметил он.
Я сделал вид, что не обращаю на него ни малейшего внимания. Ему было прекрасно известно, что на жаргоне карманников “щипать” означает красть, шарить по карманам.
— Таким образом, — продолжал я, обращаясь к Сэму, — теперь уже совершенно ясно, что пока я был с ней, он захомутал четверых головорезов, которые и гонялись за мной, вынудив пробежать, наверное, с полсотни миль, не меньше.
— Этого мало.
— Какого же черта тебе надо? Картину… — я улыбнулся.
Но Сэм был совершенно серьезен.
— Послушай, — сказал он, — ты же знаешь нашу работу. Я не сомневаюсь в твоей правоте, Шелл, но этого недостаточно даже для того, чтобы привезти этих ублюдков сюда или оформить задержание. У нас должно быть достаточно доказательств для предъявления обвинения, суда и для вынесения обвинительного приговора. Иначе, это лишь пустая трата времени. И для нас, и для конторы окружного прокурора. Но будет хуже, если дело все-таки дойдет до суда, а они смогут выиграть процесс. После этого засудить их снова уже не удастся. Такое порой случается, и тогда эта шваль начинает думать, что тронуть их мы больше не посмеем и распускается вконец. Они становятся нахальнее, безрассуднее и гораздо опаснее, чем прежде. А почему бы нет? Ведь на последнем суде их оправдали, не так ли? А ещё раньше?
Он замолчал и скрипнул зубами.
— Шелл, я просто хочу сказать, что ты можешь опираться на выводы и заключения. А мы нет. Ты можешь делать то, чего мы себе позволить не можем. У тебя могут быть предчувствия — знаю я и тебя, и твои дурацкие предчувствия — но нам нужны факты. Конкретные доказательства. Полный набор. — Он сделал паузу. — Если бы я знал наверняка, что тот альбом, о котором ты так много говоришь, находится у Вайолета, равно как любое другое веское, неопровержимое доказательство, мы бы получили разрешение и поехали туда. Но разного рода догадки и даже логически обоснованные выводы здесь неуместны. Я должен быть твердо уверен в реальном существовании доказательств — или же мы провалим все дело.
Сэм немного завелся, но зная, что время от времени с ним такое случается, я не стал обижаться, а просто улыбнулся и постарался обратить все в шутку.
— Черт возьми, Сэм, зря я, наверное, просил выделить мне в помощь сотню полицейских. Что за пессимизм?! Лучше отправлюсь-ка я туда в одиночку, а когда найду все разгадки и доказательства вместе с “веселыми картинками”, трупами, оружием, гранатами и тому подобными аксесуарами, то направлю тебе официальный запрос, чтобы…
Сэм не дал мне закончить. Но он все же повел верхней губой, изображая некое подобие улыбки.
— Нам, кстати, тоже иногда перепадает кое-какая информация. Например, как нам стало известно, в данный момент в доме Вайолета на том озерце помимо него самого безвылазно находятся ещё восемь-девять его головорезов. Пока ещё не известно, то ли это теперь в порядке вещей или же начало новой войны.
— Обычно он держит при себе троих или четверых бездельников.
— На этот раз их оказалось больше. Хотя вполне возможно, что блуждая по округе в своем обычном коматозном состоянии и отстреливая людей то здесь, то там, то ещё где-нибудь, ты и сам не заметил, как растревожил улей.
Я оставил этот выпад без коментариев, потому что, когда Сэм завел речь об отстреле людей, мне в голову пришла новая идея.
— Слушай, а ты можешь раздобыть мне где-нибудь пистолет?
— А что же случилось с твоим любимым револьвером?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37