В воскресенье утром проснулся поздно, сварил себе кофе и вытащил газеты из почтового ящика. В них содержались краткие сведения о теле, обнаруженном в припаркованной л машине, и несколько деталей, о которых Шейн еще не знал. Рядом с телом не была найдена сумочка, на всей машине отсутствовали какие-либо отпечатки пальцев. Цитировались слова мистера Гарриса о том, что на руке женщины не было большого обручального кольца с бриллиантами, что она, вылетев из Нью-Йорка, имела триста долларов наличными и кредитную карточку. Упоминалось, но не подчеркивалось отсутствие уверенности в идентификации. Высказывалось мнение Пэйнтера о том, что убийство совершено с целью ограбления, однако был проигнорирован тот факт, что грабитель до неузнаваемости изуродовал лицо своей жертвы. Очень осторожно сообщалось, что видели, как женщина покинула отель в понедельник вечером, в компании неизвестного мужчины. Но не были упомянуты ни имя Джина Блейка, ни «Грэй Галл». В конце статьи указывалось, что Майкл Шейн, хорошо известный частный детектив из Майами, нанятый несчастным мужем, чтобы распутать это дело, работает в тесном контакте с полицией Майами-Бич.
Шейн задумчиво отложил газету в сторону, пошел на кухню, чтобы налить себе еще чашку. Он добавил в кофе немного коньяка и опять с комфортом устроился в гостиной.
Зазвонил телефон. Кто-то, явно нервничая, спросил, не он ли тот самый Майкл Шейн? Он подтвердил. На другом конце провода после паузы поспешно произнесли:
– В утренней газете говорится, что вы работаете над этим делом по убийству. Это так?
– Да,– сказал Шейн.
– Тогда я должен вас видеть немедленно. Я… хочу сообщить вам нечто важное. Можно мне прийти к вам?
Шейн дал ему адрес и номер квартиры. Он задумчиво положил трубку, выпил свой королевский кофе, принял душ, побрился и почти закончил одеваться, когда раздался стук в дверь.
Шейн впустил в квартиру взволнованного, испуганного человека средних лет, одетого в темный строгий костюм. Мужчина был довольно грузным, с чисто выбритым невыразительным лицом.
Он сказал:
– Мистер Шейн, извините за то, что беспокою вас дома, но… мне необходимо с вами поговорить. Мне отчаянно нужен ваш совет.– Он нервно мял в руках мягкую фетровую шляпу.
Шейн пригласил:
– Входите, садитесь. Чашечку кофе?
– Нет, я… я уже выпил кофе. Меня зовут Джон Й. Бенджамин из Детройта. Я отдыхаю в Майами… со своей женой. Я…– он упал в кресло, нервно проглотил слюну, затем поднял обеспокоенные карие глаза на Шейна и признался: – У меня есть сведения о миссис Гаррис, которые, я думаю, должен дать полиции. Еще со вчерашнего вечера, когда увидел ее портрет в газете, я знал, что должен пойти, но я все надеялся…
Он остановился и тряхнул головой.
– Но когда я прочитал сегодня утром о том, что ее убили, вероятно, ночью с понедельника на вторник, я понял, что не должен больше молчать. Я вам хорошо заплачу, мистер Шейн, очень хорошо, если вы сделаете так, что не будет упомянуто мое имя при передаче этих сведений полиции.
– Я ничего не могу обещать, пока я не узнаю, о чем идет речь.
– Конечно, нет. Я не ожидал… Я видел ее в понедельник вечером, мистер Шейн. В «Грэй Галл». Это – казино на побережье. Я не азартный игрок, но… в отпуске, как теперь… и жена моя приболела в тот вечер. Я обычно не завязываю знакомств с женщинами,– добавил он с застенчивой улыбкой,– но я был там один, а она была чрезвычайно привлекательна. Мы играли в рулетку за одним столом… ставя по маленькой… она заговорила первой. Если бы это была другого сорта женщина, я бы подумал, что она заигрывает, но она выглядела как изысканная леди, и в непринужденной атмосфере игорного дома…– Он прервал свой рассказ и с тревогой посмотрел на детектива: понимает ли он его, как мужчина мужчину.
Шейн с легкой улыбкой подтвердил:
– Я знаю, как это происходит, рассказывайте дальше.
– Ну, мы разговорились, она сказала мне, что ее зовут миссис Гаррис, она из Нью-Йорка… Я заметил у нее обручальное кольцо с бриллиантами, в точности описанное в газете… Она как-то печально, по-моему, но мужественно сообщила, что это была идея ее мужа – отправить ее сюда одну поразвлечься, и, ей-богу, она теперь решилась воспользоваться этой возможностью. Ну, я не утерпел и сказал, что, если бы я был женат на такой красавице, я бы держал ее дома взаперти… Не то, чтобы миссис Бенджамин была некрасива,– он прервал рассказ, объясняя,– но можно сказать – совсем другой тип. Так или иначе, она призналась, что в тот вечер встретила одного человека в коктейль-баре отеля. Он показался ей джентльменом, который предложил проводить ее в «Грэй Галл», но она поняла, что это была ошибка. Ей это стало ясно, когда он начал вести себя довольно прямолинейно, так… ну, понимаете, что вроде, если она позволила ему подобрать себя в баре, так он имеет на что-то право. И она очень деликатно меня попросила, не помог бы я ей избавиться от него. Я ответил, что с удовольствием ей помогу. И когда в следующий раз он подошел к столу поговорить с ней, она едва взглянула на него и наклонилась ко мне, что-то нашептывая. Все это выглядело довольно интимно. Я думаю, он сообразил. Чуть позже мы увидели, как он уходит с другой женщиной. Она захихикала и сказала, что он теперь не пропадет, что ей надоела рулетка, и не пойти ли нам куда-нибудь еще?
– Как выглядел тот человек? – спросил Шейн, когда Бенджамин прервал свое повествование.
– Самоуверенный молодой человек, который обычно не упустит случая, чтобы обмануть женщину. В нем сразу виден жиголо – это старомодное слово. Мне кажется, что на жизнь он зарабатывает, охотясь за одинокими женщинами, которые и всего-то хотят слегка пофлиртовать. Он был высокий, загорелый, кажется, с каштановыми волосами.
Шейн кивнул:
– Вы сразу же ушли с миссис Гаррис?
– Очень скоро после этого. Мы обменяли жетоны на деньги… у нее оставалось около сорока долларов из пятидесяти, с которыми она начинала, как она сказала. И это было немного лучше, чем у меня, так как я просадил тридцать два доллара. Не то, чтобы я очень переживал,– торопливо добавил он,– я мог себе это позволить. Вот… она сказала, что у нее есть своя машина, а у меня не было с собой машины. Мы сошли вниз. Был подан бежевый «понтиак» с открытым верхом. Она попросила служителя поднять верх, так как становилось немного прохладно, и мы поехали.
Так как она не знала побережья, я предложил перекусить в небольшом отеле «Мирабель», возле моего отеля, где имелся небольшой, спокойный обеденный зал и до полуночи подавали изумительно вкусную еду.
Он нервно взглянул на Шейна, тот кивнул:
– Я обедал там. Великолепное мясо под соусом.
– Да, так вот. Я не пытаюсь полностью себя оправдать, мистер Шейн. Я хочу быть предельно честным, и, вероятно, в том, что случилось, немалая доля моей вины. Но она была так дружелюбна, и мне показалось, что я ей очень понравился… А я еще за легким ужином проглотил несколько рюмок… И я сидел очень близко от нее, когда она вела машину. Я положил ей руку на плечо, она совершенно очаровательно рассмеялась и поощрила меня, повернув ко мне смеющееся лицо и потрепав разок по щеке, когда мы остановились у светофора. Она очень мило сказала, что я совсем не похож на того мужчину и что со мной она чувствует себя в полной безопасности. Все так и было, я вас уверяю, мистер Шейн,– честно добавил он.– И у меня действительно в мыслях ничего другого не было, кроме как пообедать в приятном обществе. Но она… может быть, она неверно истолковала мои действия. Я до сих пор не могу понять… Все закончилось абсолютным шоком и необъяснимо,– он остановился, в недоумении покачивая головой.
– Что закончилось? – спросил Шейн.
– Мы въехали под навес отеля «Мирабель». Подошли швейцар и служащий стоянки, чтобы отвести машину. Я вышел. Служащий начал открывать дверь с ее стороны. Он только прикоснулся к ручке, как миссис Гаррис рванула с места, оставив меня стоять совершенно ошарашенным. Там был разворот, которым пользуются таксисты, она там развернулась и исчезла. Я выглядел глупейшим образом, конечно, перед швейцаром и служащим. Я постарался выйти из этого положения наилучшим образом. Я выдавил горькую улыбку и сказал: «Эти женщины!» Швейцар мне посочувствовал и спросил, не хочу ли я войти в отель, или, может быть, вызвать такси. Я сказал ему, что я, пожалуй, вернусь в свой отель… который в трех кварталах отсюда… И я ушел.
– И это все? – требовательно спросил Шейн,– больше вы миссис Гаррис не видели?
– И это все,– сказал детройтец твердо,– она просто исчезла в ту ночь. Естественно, я ничего не рассказал моей жене о том, что случилось. Но когда вечером в газете я увидел снимок миссис Гаррис и узнал, что она пропала, я, в конце концов, понял, что должен рассказать властям все, что знаю.
Шейн медленно кивнул:
– Да, им нужно рассказать.
Он сел, некоторое время раздумывая над рассказом Бенджамина. Здесь опять повторилась совершенно необъяснимая манера поведения. Какой скрытый импульс заставил Эллен действовать именно так?
Она явно принимала ухаживания мужчин, которые попадались ей на пути, и затем, как только события начинали развиваться, она выскальзывала. Она как будто сама напрашивалась на то, чтобы ее прекрасное лицо было превращено в месиво каким-нибудь сексуальным маньяком.
Шейн тряхнул головой и переключил свои мысли на проблему, которую подбросил ему мистер Бенджамин. В данный момент он глубоко сочувствовал этому человеку. Если его история была правдива… а он чувствовал, что это так… Ясно, что он – без вины виноват. И за один маленький шаг в сторону, вероятно, будет пригвожден к позорному столбу.
– Мне обязательно идти в полицию и все им рассказать, мистер Шейн? – несчастным голосом спросил Бенджамин,– Это будет настоящая пытка. У меня никогда не было дел с полицией.
Шейн ответил:
– Для вас будет лучше пойти туда самому, чем быть приведенным. Понимаете, они получили описание вашей внешности в «Грэй Галл» прошлой ночью, и теперь вы самый главный из тех, за кем охотятся в Майами.
– О, господи,– его лицо посерело,– вы имеете в виду, что меня арестуют и посадят в тюрьму?
– По крайней мере, до тех пор, пока ваш рассказ не будет тщательно проверен, – Шейн, пощипывая мочку левого уха, раздумывал вслух.– Если бы я был твердо убежден, что вы говорите правду, мне необязательно было бы знать вашу фамилию при расследовании убийства, так как это мало поможет делу. Если мы докажем, что она была в ту ночь возле отеля «Мирабель», если полиция будет убеждена, что она именно тогда оставила своего спутника из казино «Грэй Галл», они потеряют к вам всякий интерес.
– Вы смогли бы это сделать? Я не устану повторять, как бы я был вам благодарен за это.
– Вы думаете, швейцар отеля «Мирабель» запомнил этот инцидент?
– Я уверен, что запомнил, мистер Шейн. И служащий стоянки тоже. Это настолько очевидно: она просто избавилась от меня, и я остолбенел от удивления. Они были слишком воспитаны, чтобы посмеяться надо мной в открытую, но совершенно уверен, что похихикали по этому поводу, как только я ушел.
Шейн покачал головой и пробормотал:
– Так… Думаю, надо с Манделем поговорить.– Он посмотрел в справочнике номер телефона отеля «Мирабель», набрал его и попросил Пита Манделя. Через секунду голос сказал:
– Мандель слушает.
– Майкл Шейн, Пит. Как у тебя дела?
– Тихо, Майкл. Никаких ярких блондинок, убивающих себя на нашей стоянке.– Это звучало очень самодовольно.
– Да, я тебя поздравляю. Подскажи-ка мне, быстренько, имена швейцара и служащего на стоянке машин у отеля, которые дежурили вечером прошлого понедельника и, если можно, как их найти.
– Минутку. Подождешь у телефона? Шейн сказал:
– Обязательно,– закурил, ожидая ответа.
Голос Манделя зазвучал тревожно, когда он вновь заговорил в трубку:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19