Башня на экране быстро увеличивалась – и вдруг вспыхнула огнем.
Значит, цель совсем близко.
По инструкции теперь следовало нажать очередную клавишу. Бёртон так и сделал, и два необычайно ярких носовых прожектора ударили в туман, осветив огромную закругленную стену.
Бёртон отпустил грушу – лодка сразу сбавила скорость и начала дрейфовать. Снова включив энергию, Бёртон развернул ее в направил к темной громаде. Он нажал еще одну кнопку и на гладкой на вид стене открылась большая овальная дверь, толстая, как в подвале банка.
Из нее лился свет.
Бёртон сбросил тягу и повернул штурвал. Лодка стукнулась бортом о порог. Множество рук ухватилось за дверь, удержав лодку на месте.
– Аллилуйя! – завопила Блессид Грумз. – Мама, скоро я приду к тебе и воссяду по правую руку от Господа нашего!
Все остальные вздрогнули. Тишина, нарушаемая только легким стуком лодки о металл, была так глубока и всех так потрясло то, что башня наконец открылась перед ними, что вопль Блессид показался им чуть ли не святотатством.
– Тихо! – крикнул Фрайгейт и тут же засмеялся – Блессид легко его заглушила.
– Мама, я иду! – вопила она.
– Заткнись, Грумз! – сказал Бёртон. – Не то я, ей-Богу же, вышвырну тебя за борт! Нашла место истерику закатывать!
– Это не истерика! Я ликую! Благодать Господня наполняет меня!
– Ну так держи ее при себе. Грумз сказала, что Бёртону прямая дорога в ад, но подчинилась.
– Может, ты и права, – сказал он. – Однако мы все идем одной дорогой. Если там, внутри, рай, мы будем с тобой. Если ад…
– Не говори так! Это кощунство!
Бёртон вздохнул. В общем и целом Блессид нормальна, но религиозный фанатизм заслоняет от нее и факты, и все противоречия ее веры. В этом она очень похожа на его жену Изабел, правоверную католичку, которая, однако, ухитрялась одновременно верить и в спиритизм. А ведь Грумз – сильная женщина, выносливая, никогда не жалуется и приносила большую пользу в пути, когда не пыталась обратить остальных в свою веру.
За дверью виднелся серый металлический коридор, описанный Пахери. От спутников египтянина, пораженных в этом коридоре неведомой силой, не осталось и следа. Сам Пахери побоялся идти с остальными и остался в лодке. Эхнатон и его люди упали на пол, и дверь закрылась так же бесшумно, как и открылась. Пахери не смог отыскать путь в пещеру, попытался спуститься на лодке через первый порог и очнулся на дальнем берегу Реки. Но теперь воскрешений больше нет.
Бёртон расстегнул кобуру и сказал:
– Я пойду первым.
Он шагнул через порог. Теплое дуновение согрело ему лицо и руки. Бестеневой свет исходил, казалось, из стен, пола и потолка. В конце коридора виднелась закрытая дверь. Входная дверь открывалась с помощью стержней из серого металла, уходивших в серый же, шестифутовый куб у наружной стены. Основание куба сливалось с полом без всяких сварочных швов или болтов.
Бёртон подождал, пока войдут Алиса, Афра, Нур и де Марбо, и не велел им отходить дальше десяти футов от двери. Потом крикнул:
– Давайте-ка сюда маленькую лодку!
– Зачем? – спросил Тай-Пен.
– Заклиним ею дверь, чтобы не закрылась.
– Но ее же раздавит, – сказала Алиса.
– Не думаю. Лодка сделана из того же материала, что Граали и башня.
– Но выглядит она ужасно хрупкой.
– У Граалей тоже тонкие стенки, и инженеры в Пароландо пытались взорвать их, разрезать, расплющить падающим молотом Ничего не вышло.
Свет из коридора падал на лица оставшихся в лодке – удивленные, восхищенные,, бесстрастные. Попробуй определи по их реакции, кто из них Икс.
Вопрос задал один Тай-Пен, но это еще ничего не значит Китайцу всегда надо знать, отчего да почему.
Общими усилиями маленькую лодку подняли и просунули в дверь. Она плотно вошла в середину овала, и под ней осталось достаточно места, чтобы проползти тем, кто был в лодке, когда они передадут внутрь тюки и консервы.
Бёртон отходил все дальше, уступая место вновь входящим Держа пистолет в руке, он велел Алисе достать свой. Остальные, увидев направленное на них дуло, остолбенели. Еще сильнее, они изумились, когда Бёртон приказал им заложить руки за голову.
– Ты Икс! – сказал Фрайгейт.
– Ничего подобного! – смеясь, как гиена, сказал Бёртон. Но сейчас я выведу Икса на чистую воду!
Глава 45
– Ты подозреваешь всех, кроме Алисы, да? – спросил Нур.
– Нет. Среди вас могут быть агенты – если это так, я предлагаю им назваться. Но я видел этиков во время их совета, и только двое в нашей группе напоминают своим сложением того, кто, как я думаю, может быть Иксом!
Бёртон подождал. Было ясно, что, если здесь и есть агенты, сознаваться они не собираются.
– Прекрасно. Я объясню. Представляется очевидным, что Икс и Барри Торн, а возможно, и Одиссей – одно лицо. Тори и Одиссей были малы ростом и очень мускулисты. Лицом они тоже походили друг на друга, хотя у Одиссея торчали уши и он был намного смуглее. Но эти черты можно изменить искусственно. Этиков похожей наружности звали Лога и Танабур. Двое из нашей группы могут быть и тем и другим. Однако мне кажется, что инженер Подебрад, убитый на «Рексе», был Танабуром. Или Логой. Во всяком случае, мы и шагу не ступим дальше, пока я не допрошу с пристрастием этих двоих. – Бёртон сделал паузу и сказал: – Это Гильгамеш, называющий себя древним шумером, царем Урука, и Ах-К'ак, так называемый индеец-майя!
– Но, Ричард. – тихо сказала Алиса. – Если ты слишком круто за них возьмешься, они могут просто покончить с собой.
– Слыхали, что она сказала? – гаркнул Бёртон. – Нет? Что Иксу легко избежать допроса, покончив с собой! Но я-то знаю, что он этого не сделает! Иначе ему пришлось бы отказаться от своих планов, какими бы они ни были! Воскрешения из мертвых больше не будет! Итак… я решил наконец действовать, потому что дальше мы без него ничего не сможем сделать. Только Икс знает, как отключить газ или ультразвук, или что там еще сразило египтян. И еще я жду ответов на свои вопросы!
– Опомнись, приятель! – сказал Том Терпин. – А вдруг Икса среди нас нет? С огнем играешь!
– Я убежден, что он здесь. И вот что я намерен сделать. Если никто не сознается, я оглушу тебя, Гильгамеш, и тебя, Ах-К'ак. Вы мои главные подозреваемые. А когда вы начнете приходить в себя, я вас загипнотизирую. Монат Грраутут, арктурианин, а с ним мнимый Питер Джейрус Фрайгейт и Лев Руах когда-то загипнотизировали моего друга Казза. Не одни они умеют играть в эту игру. Я признанный мастер гипноза, и если вам есть что скрывать, я это из вас вытяну. В наступившей тишине все опасливо смотрели друг на друга.
– Ты злой человек, Бёртон! – сказала Грумз. – Мы стоим у райских врат, а у тебя смертоубийство на уме!
– Убивать я никого не собираюсь – хотя готов это сделать, если придется. Хочу я одного – раскрыть эту тайну. Среди вас могут быть агенты. Я призываю их сознаться. Терять им нечего, а приобрести они могут многое. Поздно пытаться скрыть что-то от нас.
– Но… но, дорогой мой Бёртон! – вскипел де Марбо. – Вы оскорбляете меня! Я никакой не агент и не этик! Я тот, кто я есть, и я ударю всякого, кто назовет меня лжецом!
– Если один из них или оба неповинны, – сказал Нур, – вина ляжет на тебя. Нельзя безнаказанно оскорблять невиновных. Кроме того, ты можешь превратить друзей во врагов. Нельзя ли загипнотизировать их, не прибегая к насилию?
– Мне это так же неприятно, как и тебе, – сказал Бёртон. – Поверь мне. Но, возможно, этик и сам превосходный гипнотизер – и уж безусловно обладает повышенной сопротивляемостью. Я должен оглушить их, чтобы они не воспользовались этими своими способностями, и захватить их, когда они будут еще не совсем в себе.
– Но это так жестоко, Ричард, – тихо сказала Алиса.
– А теперь, – сказал Бёртон, – бросьте свое оружие на пол. По одному и медленно. Ты первый, Нур.
Ножи и пистолеты заклацали о серый металл. Когда все разоружились, Бёртон велел им отойти назад, а Алиса собрала оружие и сложила его в кучку у него за спиной.
– Руки не опускать.
Почти на всех лицах читался гнев, негодование, уязвленное самолюбие. Лица Гильгамеша и Ах-К'ака превратились в каменные маски.
– Подойди ко мне, Гильгамеш, – сказал Бёртон. – В пяти футах от меня остановись и повернись спиной.
Шумер медленно двинулся к нему Сквозь его маску невозмутимости пробился гнев.
– Если ты ударишь меня, Бёртон, я твой враг навеки. Я был когда-то царем Урука и происхожу от богов! Никто не смеет тронуть меня безнаказанно. Я убью тебя!
– Мне искренне жаль это делать, – сказал Бёртон. – Но ты должен понимать, что дело идет о судьбе целого мира. Будь я на твоем месте, а ты на моем, я не стал бы тебя упрекать. Я возмущался бы, да, но я бы понял!
– Когда ты выяснишь, что я невиновен, уж лучше убей меня! Иначе сам будешь убит! Я правду говорю!
– Там видно будет. Бёртон собирался в том случае, если окажется, что шумер не Икс, дать Гильгамёшу под гипнозом команду простить его, Бёртона, по выходе из транса. Он мог бы приказать забыть обо всем, но другие, несомненно, не преминут напомнить Гильгамешу.
– Руки за голову, – сказал Бёртон. – Теперь повернись. Не волнуйся, очень больно не будет. Я точно знаю, с какой силой следует бить. Ты потеряешь сознание всего на несколько секунд. .
Бёртон занес пистолет над головой шумера, но тот с криком «Нет!» обернулся и выбил у Бёртона оружие.
Алисе следовало бы выстрелить, но она вместо этого принялась лупить шумера по спине своим собственным пистолетом. Бёртон, несмотря на всю свою силу, не устоял против геркулесовой мощи, Гильгамеша и был поднят на воздух. Он ударил шумера по лицу, пустив ему кровь и поставив синяк, а шумер вскинул его высоко над головой и швырнул об стену. Оглушенный Бёртон сполз на пол.
Все подняли крик, а Алиса громче всех. Это не помешало ей наконец угодить рукояткой своего пистолета Гильгамешу по голове. Он пошатнулся и начал оседать.
Тут Ах-К'ак, проворный, несмотря на свою толщину, подскочив к Алисе, выхватил у нее пистолет и побежал в конец коридора.
Бёртон попытался встать, крича:
– Держите его! Держите! Это этик! Икс! Икс!
Ноги у него были, точно надувные шары, из которых выходит воздух. Он снова опустился на пол.
Майя – нет, какой там майя! – хлопнул ладонью по стене слева от себя, и дверь в дальнем конце коридора сразу же ушла вбок.
Бёртон попытался заметить место, куда ударил Икс. При нажатии на него, несомненно, включается какая-то аппаратура, не только открывающая дверь, но и обезвреживающая оружие, уложившее египтян.
Маленький тощий Нур, быстрый, как молния, схватил из кучи оружия пистолет и поднял его, держа обеими руками. Прогремел выстрел. Пуля ударила в дверь, за которой спрятался Икс, и в воздухе засвистели осколки пластика. Икс упал по ту сторону двери, мелькнув обутыми в черное ногами. Потом ноги исчезли.
Нур бросился за ним, но на пороге остановился, осторожно выглянул и сразу убрал голову. Пуля Икса расплющилась о стену около двери. Нур опустился на колени и снова выглянул. Снова грянул выстрел, но Нур, кажется, не пострадал.
К тому времени и другие, разобрав свое оружие, устремились к двери.
При всей бесполезности сожалений Бёртон не мог не пожалеть, что не взялся сначала за Ах-К'ака.
Он крикнул Алисе, склонившейся над Гильгамешем. Она помогла ему встать. Плача, она подошла к Бёртону и взяла его за руки.
В голове у него прояснилось, и ноги как будто стали потверже. Через минуту он совсем оправится.
– Фрайгейт! Тай-Пен! Терпин! – крикнул он. – Возьмите Гильгамеша! Все остальные – вперед! Вперед, пока он не запер дверь!
– Да он ушел! – прокричал Нур.
Трое названных подбежали, подняли тяжелого шумера и вынесли его за дверь. Бёртон оперся на Алису, обняв ее рукой за шею, и они последовали за остальными. Добравшись до двери, он уже почувствовал, что может идти сам.
Терпин оставил на пороге свой Грааль, чтобы помешать двери закрыться.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64