Это центр исцеления и духовной жизни Храма. Так же как Марджи была некогда центром нашей каббалы, Элиз теперь является сердцем вашей.
Эшвин глянул на Эрика с нескрываемым упреком.
– А что за здание в центре? – спросил Эрик. – Оно выглядит как крепость.
– Это шестая часть Храма, хотя на самом деле она довольно обособлена, – ответил Гордон. – Это дом Ипсиссими и зала Великой Пентаграммы.
– Ипсиссими – вожди Просветляющего Восхода, – процитировал Эрик. – Те, кто способен ответить на вопросы, на которые вы ответить не смогли.
– Правильно, – согласился Гордон. – Они – персонифицированное воплощение пяти таинств и клятв, которые моя каббала принесла им.
– Как нам туда спуститься?
Внезапно Эрик осознал, что ему позарез нужно дойти до Цели путешествия, узнать, солгал ли ему Саммаэль и не солгал ли ему Гордон. Возможно, это была бы единственная стоящая информация. Хоть такая мысль и не утешала.
– Следуйте за мной.
Пожилой человек подошел к краю площадки и стал спускаться по крутым ступеням, неровной змейкой ведущим к полу пещеры. Им потребовалось почти десять минут, чтобы добраться до низа и начать последний переход к стенам Храма. Там, на земле, чем ближе они подходили, тем внушительнее возвышались над ними стены.
Все шли молча. Слова казались неуместными в просторе и тишине пещеры.
Четверо путешественников остановились у внешнего контрфорса. Эрик вытянул шею, пытаясь понять, смотрит ли кто-нибудь на них сверху, но Храм продолжал хранить гнетущую тишину. Не было ни ветерка, и все же он поежился.
Гордон знаком попросил их подождать и подошел к стене. Он прикоснулся ко лбу указательным и средним пальцами, потом прижал ладонь к стене и сказал: «ATE». Камень засветился по контуру его руки. Он провел ладонью до земли и сказал: «МАЛКУТ ». На камне загорелась вертикальная линия.
– Что он делает? – спросил Эшвин.
– Смотри, – ответил Поррик.
Гордон поднял руку вровень с правым плечом и сказал: «Ве-ГЕБУРА ». Свет усилился, заставив Эрика сощуриться. Рука Гордона скользнула к правому плечу, и он снова заговорил. «Ве-ТЕДУЛА ». Потом он вернул руку в центр горящего креста и сказал: «Ле-ОЛАМ ».
Камень треснул, и Эрик уловил шепот Гордона: «Аминь» Сияние меркло, и Эрик убрал руку, которой прикрывал глаза. Гордон стоял у подножия большого креста, появившегося в стене. Он был раз в пять выше человека и широк достаточно, чтобы пятерым войти одновременно плечом к плечу.
– Пойдемте, – сказал Гордон, входя в Храм.
ДЖЕЙМС
Холмы Национального парка Йоркширской долины мелькали мимо Джеймса – он смотрел на них через окно машины, взятой Элиз напрокат. После пышных зеленых лесов Озерного края долина выглядела едва ли не пустыней. Элиз сидела на водительском месте, сосредоточенно нахмурив брови и следя за петляющей дорогой. Трасса А65 пролегала через центр парка, извиваясь меж небольших лощин и над журчащими ручьями.
Элиз вела машину быстро, резко входя в повороты и газуя где только можно. Было ясно, что она еще не отошла от событий прошлой ночи и все так же злится. Хоть она и согласилась с тем, что человек, пытавшийся соблазнить Морган, был не Эшвин, она не собиралась прощать Морган. Было трудно сказать, насколько далеко Морган позволила зайти совратителю, но Джеймс знал, что когда-то она питала к Эшвину нежные чувства. Стоило разворошить золу этого костра, как тут же обнаружились еще тлеющие угли.
Что до Морган, то она сидела на заднем сиденье, угрюмая и безучастная. Возможно, она заново переживала давно похороненные страдания. Если так, то Джеймс ей сопереживал. Непростая это участь – хотеть того, кого никогда не получишь.
Джеймс вздохнул и уставился в карту, лежащую на его коленях. От Уиндермера до Скиптона около сорока пяти миль по прямой, а значит, скоро они прибудут. И что тогда? Он не был уверен, но понимал, что вряд ли две девушки вскоре обнимутся и помирятся.
После того как он избавился от самозванца в обличье Эшвина, Джеймс отправился в гостиницу, чтобы объяснить произошедшее. Там он обнаружил, что Морган погрузила Дженни и Гэри в глубокий сон, чтобы они не вмешивались в дальнейшие споры и скандалы. Этим они с Элиз и занялись – устроили скандал. А Джеймс старался держаться от них подальше.
И все же спустя какое-то время поток взаимных обвинений и оскорблений иссяк. Морган вылетела из номера, хлопнув дверью, а Джеймс предложил Элиз прилечь и отдохнуть. Она не сказала ему ни слова, но в постель легла. Морган предпочла спать внизу на диване, а с утра возобновились ядовитая пикировка и обмен уничтожающими взглядами.
Джеймс никогда такого не видел. В ситуации, где два парня могли подраться, а потом мирно запить это дело пивом, Элиз и Морган не выказывали ни тени раскаяния или стремления к примирению. Выступить мировым судьей ему тоже не дали. Он все равно был при них, так что ему оставалось только терпеть эту холодную недобрую тишину, чтобы не навредить еще пуще. У него это вызывало нервный тик.
– До сих пор не могу поверить, что вы не договорились, как держать связь с Эшвином и Эриком, – сказал Джеймс. Рискованный способ начать беседу, но он надеялся, что хоть так заставит их разговаривать друг с другом.
– Нам повезло, что мы вообще выбрались из того дома живыми, – ответила Морган. – Как-то не случилось тогда мобильного телефона под рукой.
– Да, но зачем вам было расставаться? Теперь мы понятия не имеем, где двое других.
– Мы искали тебя, – отрывисто сказала Элиз. – Эрик твердо решил идти в Храм, а мне было необходимо найти тебя. Нам хватило времени лишь на то, чтобы договориться о встрече в гостинице Чизвиков. Может быть, там нас будетждать сообщение от них.
– А если нет?
– Я не знаю, Джеймс, – сказала Элиз напряженно. – Так далеко я не загадывала.
Машина съехала на обочину, и из-под колес полетел гравий. Джеймс решил больше не выспрашивать. По крайней мере, пока Элиз за рулем.
– Ладно, остынь. Чизвики могли оставить нам какие-то подсказки на такой случай.
– Мистер Чизвик явно говорил нам не все, – сказала Морган. – Мне было видно, что он сдерживается и утаивает что-то, но у меня не было возможности его прозондировать. Он для этого слишком хитер.
– Когда мы доберемся до гостиницы, мы там все хорошенько осмотрим – вдруг что найдется, – сказал Джеймс.
Обе девушки опять погрузились в молчание, и он понял, что друг с другом они так и не заговорили – каждая обращалась только к нему. Черт, плохо дело. Он прямо-таки мог предугадать грядущее: «Джеймс, попроси Морган передать мне масло ». Будто они снова школьники. Лучше бы Эшвину объявиться поскорее и разобраться с этим безобразием, покуда они не свели его с ума.
Долина осталась позади, и дорога окунулась в море деревьев и домов. Скиптонский замок выглядел великолепно в лучах восходящего солнца, показавшегося из-за ближайшей горы. Ностальгическое чувство захлестнуло Джеймса, когда он вспомнил их первый приезд сюда.
Элиз сняла ногу с педали газа, и они въехали в город, высматривая знакомые приметы. Джеймс заметил герб Скиптона, по которому они определили свое местоположение. Это там, – сказала Морган, указывая направление.
Элиз свернула на Санрайз-стрит, и они поехали вверх по Улице. Джеймс едва не вздрогнул, когда увидел наконец гостиницу. Там-то и начались все их загадочные приключения. Мистер Чизвик отправил их на поиск развалин, явно зная, что произойдет дальше.
Элиз припарковалась и выключила зажигание. Никто недвинулся с места; они смотрели на дом, и каждый был погружен в свои мысли.
– Ну что ли, пойдемте, – сказал Джеймс с энтузиазмом которого на самом деле не чувствовал. – Посмотрим, есть ли у них свободные номера.
Ни одна из девушек не улыбнулась ему в ответ, выходя из машины.
Джеймс прошел по дорожке к входной двери. Жилище Чизвиков было больше, чем ему помнилось. Казалось, верхний этаж нависает над ним и явно не рад его приходу. Чушь. Это всего лишь дом. Он сменил восприятие без раздумий. Вибрации заместили кирпичи и бетон. Здание было старое, но строили его на совесть и укрепили изнутри. Кроме этого, ничего предосудительного в нем не обнаружилось.
Морган и Элиз топтались за его спиной на крыльце перед домом. Казалось, они нервничают, как преступники перед взломом.
– Ладно, – сказал Джеймс, – толкаться не обязательно.
– Как нам войти? – спросила Морган.
Джеймс повернул медную ручку – и дверь распахнулась вовнутрь на хорошо смазанных петлях. Прихожая была точно такой, какой он ее помнил, – цветные половички, толстый ковер, лестница по одной из сторон прихожей.
– Что не так? – тихо спросила Элиз.
– Я просто думал о Чизвиках, – ответил Джеймс. – Они любили этот дом. Странно, что они оставили дверь незапертой.
– Может, они спешили, – предположила Элиз.
– Вряд ли, – возразила Морган. – Мистер Чизвик ни за что бы не забыл запереть парадную дверь. Кто-то, вероятно, взломал ее.
– Это меня и беспокоит, – сказал Джеймс. – Морган, ты можешь... – Он повел рукой, указывая на ее лоб и подразумевая третий глаз, но умолк, завидев выражение лица Элиз.
– Что с тобой? – Он был готов откусить себе язык, как только произнес это.
– Что со мной?! Я скажу тебе что. – Элиз указала пальцем на Морган, и лицо ее залила краска. – Мне не нужно, чтобы в мое сознание вмешивались такие, как ты, так что и не думай говорить со мной, если не собираешься извиниться.
– Ты, самодовольная корова! – напустилась на нее Морган. – Я не собираюсь вечно мириться с твоим комплексом неполноценности. Думай, что хочешь. Я знаю, что ничего дурного не сделала.
– Комплексом неполноценности! – Лицо Элиз еще более покраснело. – Ну наконец-то ты честна со мной. Понадобилось всего-то десять лет, чтобы ты призналась, что на самом деле думаешь обо мне.
– Боже правый, да прекратите же это немедленно, обе! – Эрик встал между враждующими сторонами. – Сколько раз мне повторять тебе, Элиз? Это был не Эшвин. Морган подставили, чтобы ты отреагировала именно так. Морган, нам меньше всего нужно сейчас воевать между собой, так что прекрати сеять вражду.
– А я продолжаю утверждать, что все зашло слишком далеко, – сказала Элиз, едва не в слезах. – Сказанного назад не воротишь. Я всегда догадывалась о том, что узнала только сейчас.
– Черт, какая чушь, – ответил Джеймс. – Вы обе расстроены. Вы обе наговорили в пылу ссоры лишнего, чего на самом деле не думаете. Что с того, дьявол дери?
– Мы говорим о доверии, Джеймс! – Злые слезы показались в глазах Элиз. – Нельзя просто сказать: «Прости!» – и считать, что все улажено.
– Я сказала тебе, – крикнула Морган, – что не знала, кто это! Когда поняла, сразу позвала на помощь. Почему ты не хочешь принять это и все забыть?
Элиз повернулась спиной к Морган, которая тоже стала хлюпать носом.
– О боже! – Джеймс решительно шагнул в прихожую. – Я иду в дом. А вы делайте что хотите.
Он обошел нижний этаж, проверяя его, все еще не в силах поверить, что Чизвики оставили дом незапертым случайно. Казалось, ничто не изменилось. Книжные полки и шкафы в столовой выглядели обычно. Даже антикварная мебель стояла на своих местах, так что о грабителях, похоже, речь не шла.
Коридор кончался закрытой дверью. Джеймс поднажал на нее – и она открылась. За дверью обнаружилась чистая кухонька, сияющая в лучах послеполуденного солнца, которое проникало сквозь кухонное окно. Множество ножей располагалось на настенных держателях, а плетеная дверка вела в любовно обустроенную кладовую для продуктов. Дворик, в который выходило кухонное окно, сплошь зарос травой; в нем было лишь несколько клумб и гараж.
Словом, все было удручающе обычным.
Джеймс вернулся в прихожую и увидел, что Морган роется под лестницей.
– Что-нибудь нашла?
Она покачала головой.
– Где Элиз?
Морган указала пальцем вверх, и выражение ее лица было таким мрачным, что Джеймс едва не выругался.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60
Эшвин глянул на Эрика с нескрываемым упреком.
– А что за здание в центре? – спросил Эрик. – Оно выглядит как крепость.
– Это шестая часть Храма, хотя на самом деле она довольно обособлена, – ответил Гордон. – Это дом Ипсиссими и зала Великой Пентаграммы.
– Ипсиссими – вожди Просветляющего Восхода, – процитировал Эрик. – Те, кто способен ответить на вопросы, на которые вы ответить не смогли.
– Правильно, – согласился Гордон. – Они – персонифицированное воплощение пяти таинств и клятв, которые моя каббала принесла им.
– Как нам туда спуститься?
Внезапно Эрик осознал, что ему позарез нужно дойти до Цели путешествия, узнать, солгал ли ему Саммаэль и не солгал ли ему Гордон. Возможно, это была бы единственная стоящая информация. Хоть такая мысль и не утешала.
– Следуйте за мной.
Пожилой человек подошел к краю площадки и стал спускаться по крутым ступеням, неровной змейкой ведущим к полу пещеры. Им потребовалось почти десять минут, чтобы добраться до низа и начать последний переход к стенам Храма. Там, на земле, чем ближе они подходили, тем внушительнее возвышались над ними стены.
Все шли молча. Слова казались неуместными в просторе и тишине пещеры.
Четверо путешественников остановились у внешнего контрфорса. Эрик вытянул шею, пытаясь понять, смотрит ли кто-нибудь на них сверху, но Храм продолжал хранить гнетущую тишину. Не было ни ветерка, и все же он поежился.
Гордон знаком попросил их подождать и подошел к стене. Он прикоснулся ко лбу указательным и средним пальцами, потом прижал ладонь к стене и сказал: «ATE». Камень засветился по контуру его руки. Он провел ладонью до земли и сказал: «МАЛКУТ ». На камне загорелась вертикальная линия.
– Что он делает? – спросил Эшвин.
– Смотри, – ответил Поррик.
Гордон поднял руку вровень с правым плечом и сказал: «Ве-ГЕБУРА ». Свет усилился, заставив Эрика сощуриться. Рука Гордона скользнула к правому плечу, и он снова заговорил. «Ве-ТЕДУЛА ». Потом он вернул руку в центр горящего креста и сказал: «Ле-ОЛАМ ».
Камень треснул, и Эрик уловил шепот Гордона: «Аминь» Сияние меркло, и Эрик убрал руку, которой прикрывал глаза. Гордон стоял у подножия большого креста, появившегося в стене. Он был раз в пять выше человека и широк достаточно, чтобы пятерым войти одновременно плечом к плечу.
– Пойдемте, – сказал Гордон, входя в Храм.
ДЖЕЙМС
Холмы Национального парка Йоркширской долины мелькали мимо Джеймса – он смотрел на них через окно машины, взятой Элиз напрокат. После пышных зеленых лесов Озерного края долина выглядела едва ли не пустыней. Элиз сидела на водительском месте, сосредоточенно нахмурив брови и следя за петляющей дорогой. Трасса А65 пролегала через центр парка, извиваясь меж небольших лощин и над журчащими ручьями.
Элиз вела машину быстро, резко входя в повороты и газуя где только можно. Было ясно, что она еще не отошла от событий прошлой ночи и все так же злится. Хоть она и согласилась с тем, что человек, пытавшийся соблазнить Морган, был не Эшвин, она не собиралась прощать Морган. Было трудно сказать, насколько далеко Морган позволила зайти совратителю, но Джеймс знал, что когда-то она питала к Эшвину нежные чувства. Стоило разворошить золу этого костра, как тут же обнаружились еще тлеющие угли.
Что до Морган, то она сидела на заднем сиденье, угрюмая и безучастная. Возможно, она заново переживала давно похороненные страдания. Если так, то Джеймс ей сопереживал. Непростая это участь – хотеть того, кого никогда не получишь.
Джеймс вздохнул и уставился в карту, лежащую на его коленях. От Уиндермера до Скиптона около сорока пяти миль по прямой, а значит, скоро они прибудут. И что тогда? Он не был уверен, но понимал, что вряд ли две девушки вскоре обнимутся и помирятся.
После того как он избавился от самозванца в обличье Эшвина, Джеймс отправился в гостиницу, чтобы объяснить произошедшее. Там он обнаружил, что Морган погрузила Дженни и Гэри в глубокий сон, чтобы они не вмешивались в дальнейшие споры и скандалы. Этим они с Элиз и занялись – устроили скандал. А Джеймс старался держаться от них подальше.
И все же спустя какое-то время поток взаимных обвинений и оскорблений иссяк. Морган вылетела из номера, хлопнув дверью, а Джеймс предложил Элиз прилечь и отдохнуть. Она не сказала ему ни слова, но в постель легла. Морган предпочла спать внизу на диване, а с утра возобновились ядовитая пикировка и обмен уничтожающими взглядами.
Джеймс никогда такого не видел. В ситуации, где два парня могли подраться, а потом мирно запить это дело пивом, Элиз и Морган не выказывали ни тени раскаяния или стремления к примирению. Выступить мировым судьей ему тоже не дали. Он все равно был при них, так что ему оставалось только терпеть эту холодную недобрую тишину, чтобы не навредить еще пуще. У него это вызывало нервный тик.
– До сих пор не могу поверить, что вы не договорились, как держать связь с Эшвином и Эриком, – сказал Джеймс. Рискованный способ начать беседу, но он надеялся, что хоть так заставит их разговаривать друг с другом.
– Нам повезло, что мы вообще выбрались из того дома живыми, – ответила Морган. – Как-то не случилось тогда мобильного телефона под рукой.
– Да, но зачем вам было расставаться? Теперь мы понятия не имеем, где двое других.
– Мы искали тебя, – отрывисто сказала Элиз. – Эрик твердо решил идти в Храм, а мне было необходимо найти тебя. Нам хватило времени лишь на то, чтобы договориться о встрече в гостинице Чизвиков. Может быть, там нас будетждать сообщение от них.
– А если нет?
– Я не знаю, Джеймс, – сказала Элиз напряженно. – Так далеко я не загадывала.
Машина съехала на обочину, и из-под колес полетел гравий. Джеймс решил больше не выспрашивать. По крайней мере, пока Элиз за рулем.
– Ладно, остынь. Чизвики могли оставить нам какие-то подсказки на такой случай.
– Мистер Чизвик явно говорил нам не все, – сказала Морган. – Мне было видно, что он сдерживается и утаивает что-то, но у меня не было возможности его прозондировать. Он для этого слишком хитер.
– Когда мы доберемся до гостиницы, мы там все хорошенько осмотрим – вдруг что найдется, – сказал Джеймс.
Обе девушки опять погрузились в молчание, и он понял, что друг с другом они так и не заговорили – каждая обращалась только к нему. Черт, плохо дело. Он прямо-таки мог предугадать грядущее: «Джеймс, попроси Морган передать мне масло ». Будто они снова школьники. Лучше бы Эшвину объявиться поскорее и разобраться с этим безобразием, покуда они не свели его с ума.
Долина осталась позади, и дорога окунулась в море деревьев и домов. Скиптонский замок выглядел великолепно в лучах восходящего солнца, показавшегося из-за ближайшей горы. Ностальгическое чувство захлестнуло Джеймса, когда он вспомнил их первый приезд сюда.
Элиз сняла ногу с педали газа, и они въехали в город, высматривая знакомые приметы. Джеймс заметил герб Скиптона, по которому они определили свое местоположение. Это там, – сказала Морган, указывая направление.
Элиз свернула на Санрайз-стрит, и они поехали вверх по Улице. Джеймс едва не вздрогнул, когда увидел наконец гостиницу. Там-то и начались все их загадочные приключения. Мистер Чизвик отправил их на поиск развалин, явно зная, что произойдет дальше.
Элиз припарковалась и выключила зажигание. Никто недвинулся с места; они смотрели на дом, и каждый был погружен в свои мысли.
– Ну что ли, пойдемте, – сказал Джеймс с энтузиазмом которого на самом деле не чувствовал. – Посмотрим, есть ли у них свободные номера.
Ни одна из девушек не улыбнулась ему в ответ, выходя из машины.
Джеймс прошел по дорожке к входной двери. Жилище Чизвиков было больше, чем ему помнилось. Казалось, верхний этаж нависает над ним и явно не рад его приходу. Чушь. Это всего лишь дом. Он сменил восприятие без раздумий. Вибрации заместили кирпичи и бетон. Здание было старое, но строили его на совесть и укрепили изнутри. Кроме этого, ничего предосудительного в нем не обнаружилось.
Морган и Элиз топтались за его спиной на крыльце перед домом. Казалось, они нервничают, как преступники перед взломом.
– Ладно, – сказал Джеймс, – толкаться не обязательно.
– Как нам войти? – спросила Морган.
Джеймс повернул медную ручку – и дверь распахнулась вовнутрь на хорошо смазанных петлях. Прихожая была точно такой, какой он ее помнил, – цветные половички, толстый ковер, лестница по одной из сторон прихожей.
– Что не так? – тихо спросила Элиз.
– Я просто думал о Чизвиках, – ответил Джеймс. – Они любили этот дом. Странно, что они оставили дверь незапертой.
– Может, они спешили, – предположила Элиз.
– Вряд ли, – возразила Морган. – Мистер Чизвик ни за что бы не забыл запереть парадную дверь. Кто-то, вероятно, взломал ее.
– Это меня и беспокоит, – сказал Джеймс. – Морган, ты можешь... – Он повел рукой, указывая на ее лоб и подразумевая третий глаз, но умолк, завидев выражение лица Элиз.
– Что с тобой? – Он был готов откусить себе язык, как только произнес это.
– Что со мной?! Я скажу тебе что. – Элиз указала пальцем на Морган, и лицо ее залила краска. – Мне не нужно, чтобы в мое сознание вмешивались такие, как ты, так что и не думай говорить со мной, если не собираешься извиниться.
– Ты, самодовольная корова! – напустилась на нее Морган. – Я не собираюсь вечно мириться с твоим комплексом неполноценности. Думай, что хочешь. Я знаю, что ничего дурного не сделала.
– Комплексом неполноценности! – Лицо Элиз еще более покраснело. – Ну наконец-то ты честна со мной. Понадобилось всего-то десять лет, чтобы ты призналась, что на самом деле думаешь обо мне.
– Боже правый, да прекратите же это немедленно, обе! – Эрик встал между враждующими сторонами. – Сколько раз мне повторять тебе, Элиз? Это был не Эшвин. Морган подставили, чтобы ты отреагировала именно так. Морган, нам меньше всего нужно сейчас воевать между собой, так что прекрати сеять вражду.
– А я продолжаю утверждать, что все зашло слишком далеко, – сказала Элиз, едва не в слезах. – Сказанного назад не воротишь. Я всегда догадывалась о том, что узнала только сейчас.
– Черт, какая чушь, – ответил Джеймс. – Вы обе расстроены. Вы обе наговорили в пылу ссоры лишнего, чего на самом деле не думаете. Что с того, дьявол дери?
– Мы говорим о доверии, Джеймс! – Злые слезы показались в глазах Элиз. – Нельзя просто сказать: «Прости!» – и считать, что все улажено.
– Я сказала тебе, – крикнула Морган, – что не знала, кто это! Когда поняла, сразу позвала на помощь. Почему ты не хочешь принять это и все забыть?
Элиз повернулась спиной к Морган, которая тоже стала хлюпать носом.
– О боже! – Джеймс решительно шагнул в прихожую. – Я иду в дом. А вы делайте что хотите.
Он обошел нижний этаж, проверяя его, все еще не в силах поверить, что Чизвики оставили дом незапертым случайно. Казалось, ничто не изменилось. Книжные полки и шкафы в столовой выглядели обычно. Даже антикварная мебель стояла на своих местах, так что о грабителях, похоже, речь не шла.
Коридор кончался закрытой дверью. Джеймс поднажал на нее – и она открылась. За дверью обнаружилась чистая кухонька, сияющая в лучах послеполуденного солнца, которое проникало сквозь кухонное окно. Множество ножей располагалось на настенных держателях, а плетеная дверка вела в любовно обустроенную кладовую для продуктов. Дворик, в который выходило кухонное окно, сплошь зарос травой; в нем было лишь несколько клумб и гараж.
Словом, все было удручающе обычным.
Джеймс вернулся в прихожую и увидел, что Морган роется под лестницей.
– Что-нибудь нашла?
Она покачала головой.
– Где Элиз?
Морган указала пальцем вверх, и выражение ее лица было таким мрачным, что Джеймс едва не выругался.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60