Шоссе привело ее в Солт-Лейк-Сити, где она сделала остановку для заправки, потом дорога обогнула серый берег Великого Соленого Озера, опять выпрямилась и понесла ее к песчаным пустыням. Когда Лаура доедала свой обед из двух сникерсов и банки кока-колы, облака разошлись и проглянуло солнце. Появились куски голубого неба.
В два часа она проехала Вендовэр в штате Юта, и большое зеленое колесо рулетки, стоящее у дороги, приветствовало ее при въезде в Неваду. Пустыня – зазубренные горные цепи и колючий кустарник – тянулась вдоль восьмидесятого шоссе до самого горизонта. Трупы погибших на дороге животных терзали стервятники, размахом крыльев напоминавшие бомбардировщики «стеле». Лаура проезжала щиты, рекламирующие гигантские блошиные рынки, куриные ранчо, автомузей Харра в Рено и родео в Виннемукке. Несколько раз она оборачивалась, ожидая увидеть рядом Диди. Если Диди и была здесь, то она была тихим призраком. Шины шелестели и мотор постукивал, клубы темных выхлопных газов стелились позади. Лаура высматривала джип Мэри; таких машин она видела много, но ни одна из них не была нужного цвета. На длинном прямом шоссе машины неслись мимо нее со скоростью восьмидесяти и девяноста миль в час. Она пристроилась к грузовику, спрятавшись от ветра, и довела скорость до семидесяти пяти. Мелькали щиты с названием пустынных городов: Оазис… Уэлс… Метрополис… DEETH – Дит, второе Е, в котором кто-то закрасил аэрозолем, поменяв на А, так что получилось DEATH – Смерть.
Теперь она была совсем одна, путешествуя в пугающей стране.
А в конце этой дороги был Фристоун, в пятидесяти милях от Сан-Франциско. Что же ей делать, когда она найдет Джека Гардинера? Что делать, если ни один из троих не окажется Джеком Гардинером? Что за человек он теперь? Оттолкнет ли он Мэри Террор или заключит ее в объятия? Наверняка он читал о ней в газетах и видел ее по телевизору. Что, если – и от этой мысли стало тошно – он в душе все еще убийца, и примет Дэвида, как подношение, и они с Мэри сбегут вместе? Что, если.., что, если… На эти вопросы не могло быть ответа. Единственное, что она точно знала, что эта дорога ведет во Фристоун и по ней едет Мэри Террор.
«Катлас» затрясся.
Она почувствовала запах чего-то горелого. Лаура взглянула на приборную доску и увидела, что стрелка указателя температуры зашкаливает.
«О Господи! – подумала она, охваченная паническим страхом. – Не выдай!»
Она судорожно искала глазами выезд с шоссе, но не было ни одного, а Дит остался в двух милях позади. Мотор «катласа» гремел, как бетономешалка.
– Не выдай! – повторила она, прижав педаль газа. И тут капот выбило вверх, оттуда со свистом плюнуло паром, и Лаура поняла, что радиатор полетел. Автомобиль, как и ее собственное тело, перешло свой болевой порог. Единственная разница – Лаура оказалась сильнее.
– Езжай! Езжай! – кричала она, и слезы отчаяния стояли в ее глазах. Но «катлас» сдался. Скорость стремительно падала, пар валил, из радиатора. Грузовик перед ней быстро удалялся – в мире ощущался дефицит благородных рыцарей.
– О Господи! – взвыла Лаура. – Черт тебя подери! Ох, черт тебя подери!
Но от проклятий толку было мало. Она свела поврежденную машину с шоссе и остановилась на гравии рядом с исклеванным стервятниками остовом степного кролика.
Лаура сидела неподвижно, а радиатор булькал и стонал. Она физически чувствовала, как Мэри с каждой секундой уходит все дальше и дальше. Лаура стиснула кулак и стукнула по рулю. Затем она вылезла, чтобы осмотреть разбитый двигатель. Кто говорит, что в пустыне жарко, никогда не был там в феврале, потому что холод пробрал до костей. Но радиатор был маленьким островком ада, извергавшим ржавую воду, и мотор тикал, как часовой механизм бомбы. Лаура огляделась, но шоссе налево и направо было пустым. Мимо пронесся автомобиль, через несколько секунд второй. Ей нужна помощь, и как можно быстрее. Приближался третий автомобиль, и Лаура подняла руку, чтобы помахать ему. Из-под колес ей в лицо брызнула галечная мелочь, и шоссе снова опустело. Остались только сама Лаура, сломавшийся «катлас» и остов кролика – скелет и уши.
До Дита пешком далеко. Где следующий выезд, на котором может быть станция обслуживания, она понятия не имела. Мэри едет во Фристоун, и Лаура не собирается весь день ждать доброго самаритянина. Она вышла на шоссе и повернулась лицом к востоку.
Прошла, быть может минута, и солнечный свет блеснул на стекле и металле. Автомобиль – кажется, семейный фургон – быстро приближался. Она сунула руку под оба свитера и нащупала рукоятку автоматического пистолета. Если через пять секунд автомобиль не начнет тормозить, она успеет выхватить пистолет и поиграть в дорожного бандита.
– Стой, – шептала она, ветер жег ее лицо, – тормози, тормози! – Ее рука намертво стиснула рукоятку пистолета. – Тормози, чтоб тебя!
Семейный фургон начал замедлять ход. За рулем был мужчина, а рядом с ним сидела женщина. Оба явно не рвались ей на помощь, а еще Лаура увидела над спинкой переднего сиденья детское лицо. Мужчина вел машину так, словно он еще не решил, протянуть ли ей руку помощи или нет. И видно было, как женщина его шпыняла. «Наверное, думают, что со мной лучше не связываться», – подумала Лаура. И ей пришло в голову, что они могут быть правы.
Мужчина принял решение. Он остановил машину позади «катласа» и приоткрыл окно.
Их звали Джо и Кетти Шеффилд из городка Орем в Юте, они со своим шестилетним сыном Гэри ехали навестить родителей в Сакраменто. Все это Лаура узнала по пути до следующего поворота к городу под названием Халлек, в четырех милях дальше по шоссе. Она рассказала им, что ее зовут Беделия Морз и что она пытается добраться до Сан-Франциско, чтобы найти старого друга. Это было похоже на правду. Гэри невинно спросил, почему у нее вся рука забинтована и зачем такая блямба на лице. Она ответила, что сильно упала дома. Когда он спросил, где ее дом, она промолчала. Еще через минуту он с детской непосредственностью спросил ее, моется ли она когда-нибудь? Кетти зашикала на него и нервно засмеялась, но Лаура сказала, что ничего страшного, просто она давно в дороге.
Джо свернул в Халлек. Это был даже не городок, а всего лишь несколько шлакоблочных зданий, еще несколько обветшалых домов, закусочная, оборудованная в старом железнодорожном вагоне, и оштукатуренное здание почты, над которым развевался американский флаг. На одном из шлакоблочных зданий была грубо намалевана вывеска, указывающая, что это гараж Марко. Рядом с ним была бензоколонка и два автомобиля, будто обгрызенные стаей крыс. За гаражом располагалась свалка и куча лысых автопокрышек. Там же стоял ярко-оранжевый ремонтный грузовик, и Джо Шеффилд остановил машину рядом с ним.
Из одного из двух гаражных боксов вышел мужчина. Он был короток и приземист, как пожарный кран, на нем был выпачканные смазкой рабочие штаны и футболка, а мускулистые руки были покрыты татуировками от запястий до плеч. Еще он был совершенно лыс, а лицо закрывали защитные очки с желтоватыми стеклами.
– Ну вот, – радостно произнес Джо. – Кто-то здесь есть!
На миг Лауре стало ясно, что надо делать. Надо вынуть пистолет, приказать Шеффилдам выйти из машины бросить их здесь, а самой гнаться за Мэри. Гараж Марко – это дыра, и ремонт ее машины будет затяжным испытанием нервов. Надо вытащить пистолет и забрать машину, и сделать это прямо сейчас.
Но миг прошел. Они хорошие люди. Не надо оставлять на их жизнях след от ствола пистолета, хотя она и подумать не могла бы о другом применении пистолета, кроме как напугать. Да, тяжелый случай.
– Спасибо, что подвезли, – сказала Лаура и вышла из машины.
Фургон поехал прочь, и Лаура помахала им вслед. А затем Лаура повернулась к лысоголовой перепачканной обезьяне, которая была ниже ее на три дюйма и глядела на нее сквозь желтые очки, как лягушка-бык.
– Вы чините машины? – спросила она глупо.
– Не. – Он рассмеялся, как фыркнул. – Я их ем!
– У меня машина сломалась в паре миль от Дита. Можете ее отбуксировать?
– А чего же вы не вернулись в Дит?
– Я ехала на запад. Я уже здесь. Вы можете отбуксировать мою машину? – Она разглядела, что татуировки на руках мужчины изображают переплетенные фигуры голых женщин.
– Я щас занят. В каждом боксе по машине и обе ждут.
– О'кей. Когда вы можете ее отбуксировать?
– Через час, хоть тресни. Лаура покачала головой.
– Нет. Так долго ждать я не могу.
– Тогда извините, ищите кого другого. Понимаете, я здесь один. Я и есть Марко, как написано на вывеске.
– Я хочу, чтобы вы отправились за моим автомобилем прямо сейчас.
Он нахмурился, глубокие морщины пролегли по его широкому лбу.
– Детка, у тебя уши заложило? Я же сказал, что я… В руках у Лауры появился пистолет. Она прижала его к лысому черепу.
– Так что ты там сказал?
Марко судорожно глотнул, кадык на его шее дернулся.
– Я… Я сказал… Что готов, если и ты готова, детка.
– Не называйте меня деткой.
– О'кей, – сказал он. – Как прикажете, шеф.
Если уж насчет ванны, этому Марко много чему можно было бы научиться. Лаура знала, что и она не пахнет розой, но Марко источал запах застарелого пота и грязного белья такой, что его хотелось занюхать лимбургским сыром. Возле «катласа» Марко заглянул в радиатор и присвистнул:
– Эй, шеф! Ты слыхала когда-нибудь, что сюда заливают охладитель? В радиаторе хватит ржавчины, чтобы потопить линкор!
– Ты можешь его починить?
– Тебе лучше его пристрелить и избавить от мучений. – Он взглянул на пистолет, который Лаура держала в руке. – Слушай, убрала бы ты его, Энни Оукли! У меня что, мишень на заднице нарисована?
– Мне надо вернуться на дорогу. Можешь ты его починить или нет?
Ремонтный буксир выглядел привлекательно, но вести эту штуку одной здоровой рукой и локтем было бы цирковым трюком.
– Тебе честно сказать или лапшу на уши навесить? – спросил он. – Если лапшу – то да, запросто. Если честно, то сухой остаток такой: нужен новый радиатор. Еще прогнили несколько шлангов и ремни тоже вот-вот лопнут. Маслопроводы – будто их крысы жевали. Ты еще слышишь?
– Да.
– Основательная работенка, – продолжал он, почесывая репу черными пальцами. – Надо найти радиатор, который подойдет к этой развалине. За таким придется ехать в магазин запчастей в Элко. Значит, о чем тут речь? Две крупных бумажки, и до конца рабочего дня я даже начать не успею.
– Я могу потратить четыреста долларов, – сказала Лаура. В ее кармане было пятьсот тридцать четыре доллара – все, что оставалось от выручки за бриллиант обручального кольца. – Могу я здесь купить подержанный автомобиль?
– Ну, чего-нибудь я тебе подберу. – Он склонил голову набок, упираясь руками в бочкообразные бедра. – У него будет мотор, но может не оказаться пола. На четыре бумаги не очень-то много купишь, если только… – Он обнажил в ухмылке серебряный зуб. – Чего-нибудь у тебя найдется в обмен?
Она сделала вид, что не слышит, потому что он уже был готов начать токовать. Ей нужны были его руки, а не другие сомнительные инструменты.
– Тогда как насчет твоего автомобиля?
– Извините, шеф. Я мотоциклист. Фанат «Харлея».
– Я уплачу за ремонт моей машины четыреста пятьдесят долларов, – сказала она. – При этом я хочу, чтобы вы не прекращали работы, пока она не будет готова.
На его лбу снова появились глубокие морщины:
– К чему такая спешка? Ты кого-нибудь убила?
– Нет. Я спешу туда, куда мне надо попасть. Он в сомнении пнул переднюю шину ботинком, ободранным стальной мочалкой.
– Давай-ка посмотрим на твои деньги, – сказал он. Лаура засунула пистолет за пояс, полезла в карман и показала наличность.
– Справишься за три часа?
Марко помедлил, раздумывая. Он поглядел на солнце, бегущее за разорванными облаками, потом на радиатор и шумно выдохнул воздух, отвесив нижнюю губу.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72
В два часа она проехала Вендовэр в штате Юта, и большое зеленое колесо рулетки, стоящее у дороги, приветствовало ее при въезде в Неваду. Пустыня – зазубренные горные цепи и колючий кустарник – тянулась вдоль восьмидесятого шоссе до самого горизонта. Трупы погибших на дороге животных терзали стервятники, размахом крыльев напоминавшие бомбардировщики «стеле». Лаура проезжала щиты, рекламирующие гигантские блошиные рынки, куриные ранчо, автомузей Харра в Рено и родео в Виннемукке. Несколько раз она оборачивалась, ожидая увидеть рядом Диди. Если Диди и была здесь, то она была тихим призраком. Шины шелестели и мотор постукивал, клубы темных выхлопных газов стелились позади. Лаура высматривала джип Мэри; таких машин она видела много, но ни одна из них не была нужного цвета. На длинном прямом шоссе машины неслись мимо нее со скоростью восьмидесяти и девяноста миль в час. Она пристроилась к грузовику, спрятавшись от ветра, и довела скорость до семидесяти пяти. Мелькали щиты с названием пустынных городов: Оазис… Уэлс… Метрополис… DEETH – Дит, второе Е, в котором кто-то закрасил аэрозолем, поменяв на А, так что получилось DEATH – Смерть.
Теперь она была совсем одна, путешествуя в пугающей стране.
А в конце этой дороги был Фристоун, в пятидесяти милях от Сан-Франциско. Что же ей делать, когда она найдет Джека Гардинера? Что делать, если ни один из троих не окажется Джеком Гардинером? Что за человек он теперь? Оттолкнет ли он Мэри Террор или заключит ее в объятия? Наверняка он читал о ней в газетах и видел ее по телевизору. Что, если – и от этой мысли стало тошно – он в душе все еще убийца, и примет Дэвида, как подношение, и они с Мэри сбегут вместе? Что, если.., что, если… На эти вопросы не могло быть ответа. Единственное, что она точно знала, что эта дорога ведет во Фристоун и по ней едет Мэри Террор.
«Катлас» затрясся.
Она почувствовала запах чего-то горелого. Лаура взглянула на приборную доску и увидела, что стрелка указателя температуры зашкаливает.
«О Господи! – подумала она, охваченная паническим страхом. – Не выдай!»
Она судорожно искала глазами выезд с шоссе, но не было ни одного, а Дит остался в двух милях позади. Мотор «катласа» гремел, как бетономешалка.
– Не выдай! – повторила она, прижав педаль газа. И тут капот выбило вверх, оттуда со свистом плюнуло паром, и Лаура поняла, что радиатор полетел. Автомобиль, как и ее собственное тело, перешло свой болевой порог. Единственная разница – Лаура оказалась сильнее.
– Езжай! Езжай! – кричала она, и слезы отчаяния стояли в ее глазах. Но «катлас» сдался. Скорость стремительно падала, пар валил, из радиатора. Грузовик перед ней быстро удалялся – в мире ощущался дефицит благородных рыцарей.
– О Господи! – взвыла Лаура. – Черт тебя подери! Ох, черт тебя подери!
Но от проклятий толку было мало. Она свела поврежденную машину с шоссе и остановилась на гравии рядом с исклеванным стервятниками остовом степного кролика.
Лаура сидела неподвижно, а радиатор булькал и стонал. Она физически чувствовала, как Мэри с каждой секундой уходит все дальше и дальше. Лаура стиснула кулак и стукнула по рулю. Затем она вылезла, чтобы осмотреть разбитый двигатель. Кто говорит, что в пустыне жарко, никогда не был там в феврале, потому что холод пробрал до костей. Но радиатор был маленьким островком ада, извергавшим ржавую воду, и мотор тикал, как часовой механизм бомбы. Лаура огляделась, но шоссе налево и направо было пустым. Мимо пронесся автомобиль, через несколько секунд второй. Ей нужна помощь, и как можно быстрее. Приближался третий автомобиль, и Лаура подняла руку, чтобы помахать ему. Из-под колес ей в лицо брызнула галечная мелочь, и шоссе снова опустело. Остались только сама Лаура, сломавшийся «катлас» и остов кролика – скелет и уши.
До Дита пешком далеко. Где следующий выезд, на котором может быть станция обслуживания, она понятия не имела. Мэри едет во Фристоун, и Лаура не собирается весь день ждать доброго самаритянина. Она вышла на шоссе и повернулась лицом к востоку.
Прошла, быть может минута, и солнечный свет блеснул на стекле и металле. Автомобиль – кажется, семейный фургон – быстро приближался. Она сунула руку под оба свитера и нащупала рукоятку автоматического пистолета. Если через пять секунд автомобиль не начнет тормозить, она успеет выхватить пистолет и поиграть в дорожного бандита.
– Стой, – шептала она, ветер жег ее лицо, – тормози, тормози! – Ее рука намертво стиснула рукоятку пистолета. – Тормози, чтоб тебя!
Семейный фургон начал замедлять ход. За рулем был мужчина, а рядом с ним сидела женщина. Оба явно не рвались ей на помощь, а еще Лаура увидела над спинкой переднего сиденья детское лицо. Мужчина вел машину так, словно он еще не решил, протянуть ли ей руку помощи или нет. И видно было, как женщина его шпыняла. «Наверное, думают, что со мной лучше не связываться», – подумала Лаура. И ей пришло в голову, что они могут быть правы.
Мужчина принял решение. Он остановил машину позади «катласа» и приоткрыл окно.
Их звали Джо и Кетти Шеффилд из городка Орем в Юте, они со своим шестилетним сыном Гэри ехали навестить родителей в Сакраменто. Все это Лаура узнала по пути до следующего поворота к городу под названием Халлек, в четырех милях дальше по шоссе. Она рассказала им, что ее зовут Беделия Морз и что она пытается добраться до Сан-Франциско, чтобы найти старого друга. Это было похоже на правду. Гэри невинно спросил, почему у нее вся рука забинтована и зачем такая блямба на лице. Она ответила, что сильно упала дома. Когда он спросил, где ее дом, она промолчала. Еще через минуту он с детской непосредственностью спросил ее, моется ли она когда-нибудь? Кетти зашикала на него и нервно засмеялась, но Лаура сказала, что ничего страшного, просто она давно в дороге.
Джо свернул в Халлек. Это был даже не городок, а всего лишь несколько шлакоблочных зданий, еще несколько обветшалых домов, закусочная, оборудованная в старом железнодорожном вагоне, и оштукатуренное здание почты, над которым развевался американский флаг. На одном из шлакоблочных зданий была грубо намалевана вывеска, указывающая, что это гараж Марко. Рядом с ним была бензоколонка и два автомобиля, будто обгрызенные стаей крыс. За гаражом располагалась свалка и куча лысых автопокрышек. Там же стоял ярко-оранжевый ремонтный грузовик, и Джо Шеффилд остановил машину рядом с ним.
Из одного из двух гаражных боксов вышел мужчина. Он был короток и приземист, как пожарный кран, на нем был выпачканные смазкой рабочие штаны и футболка, а мускулистые руки были покрыты татуировками от запястий до плеч. Еще он был совершенно лыс, а лицо закрывали защитные очки с желтоватыми стеклами.
– Ну вот, – радостно произнес Джо. – Кто-то здесь есть!
На миг Лауре стало ясно, что надо делать. Надо вынуть пистолет, приказать Шеффилдам выйти из машины бросить их здесь, а самой гнаться за Мэри. Гараж Марко – это дыра, и ремонт ее машины будет затяжным испытанием нервов. Надо вытащить пистолет и забрать машину, и сделать это прямо сейчас.
Но миг прошел. Они хорошие люди. Не надо оставлять на их жизнях след от ствола пистолета, хотя она и подумать не могла бы о другом применении пистолета, кроме как напугать. Да, тяжелый случай.
– Спасибо, что подвезли, – сказала Лаура и вышла из машины.
Фургон поехал прочь, и Лаура помахала им вслед. А затем Лаура повернулась к лысоголовой перепачканной обезьяне, которая была ниже ее на три дюйма и глядела на нее сквозь желтые очки, как лягушка-бык.
– Вы чините машины? – спросила она глупо.
– Не. – Он рассмеялся, как фыркнул. – Я их ем!
– У меня машина сломалась в паре миль от Дита. Можете ее отбуксировать?
– А чего же вы не вернулись в Дит?
– Я ехала на запад. Я уже здесь. Вы можете отбуксировать мою машину? – Она разглядела, что татуировки на руках мужчины изображают переплетенные фигуры голых женщин.
– Я щас занят. В каждом боксе по машине и обе ждут.
– О'кей. Когда вы можете ее отбуксировать?
– Через час, хоть тресни. Лаура покачала головой.
– Нет. Так долго ждать я не могу.
– Тогда извините, ищите кого другого. Понимаете, я здесь один. Я и есть Марко, как написано на вывеске.
– Я хочу, чтобы вы отправились за моим автомобилем прямо сейчас.
Он нахмурился, глубокие морщины пролегли по его широкому лбу.
– Детка, у тебя уши заложило? Я же сказал, что я… В руках у Лауры появился пистолет. Она прижала его к лысому черепу.
– Так что ты там сказал?
Марко судорожно глотнул, кадык на его шее дернулся.
– Я… Я сказал… Что готов, если и ты готова, детка.
– Не называйте меня деткой.
– О'кей, – сказал он. – Как прикажете, шеф.
Если уж насчет ванны, этому Марко много чему можно было бы научиться. Лаура знала, что и она не пахнет розой, но Марко источал запах застарелого пота и грязного белья такой, что его хотелось занюхать лимбургским сыром. Возле «катласа» Марко заглянул в радиатор и присвистнул:
– Эй, шеф! Ты слыхала когда-нибудь, что сюда заливают охладитель? В радиаторе хватит ржавчины, чтобы потопить линкор!
– Ты можешь его починить?
– Тебе лучше его пристрелить и избавить от мучений. – Он взглянул на пистолет, который Лаура держала в руке. – Слушай, убрала бы ты его, Энни Оукли! У меня что, мишень на заднице нарисована?
– Мне надо вернуться на дорогу. Можешь ты его починить или нет?
Ремонтный буксир выглядел привлекательно, но вести эту штуку одной здоровой рукой и локтем было бы цирковым трюком.
– Тебе честно сказать или лапшу на уши навесить? – спросил он. – Если лапшу – то да, запросто. Если честно, то сухой остаток такой: нужен новый радиатор. Еще прогнили несколько шлангов и ремни тоже вот-вот лопнут. Маслопроводы – будто их крысы жевали. Ты еще слышишь?
– Да.
– Основательная работенка, – продолжал он, почесывая репу черными пальцами. – Надо найти радиатор, который подойдет к этой развалине. За таким придется ехать в магазин запчастей в Элко. Значит, о чем тут речь? Две крупных бумажки, и до конца рабочего дня я даже начать не успею.
– Я могу потратить четыреста долларов, – сказала Лаура. В ее кармане было пятьсот тридцать четыре доллара – все, что оставалось от выручки за бриллиант обручального кольца. – Могу я здесь купить подержанный автомобиль?
– Ну, чего-нибудь я тебе подберу. – Он склонил голову набок, упираясь руками в бочкообразные бедра. – У него будет мотор, но может не оказаться пола. На четыре бумаги не очень-то много купишь, если только… – Он обнажил в ухмылке серебряный зуб. – Чего-нибудь у тебя найдется в обмен?
Она сделала вид, что не слышит, потому что он уже был готов начать токовать. Ей нужны были его руки, а не другие сомнительные инструменты.
– Тогда как насчет твоего автомобиля?
– Извините, шеф. Я мотоциклист. Фанат «Харлея».
– Я уплачу за ремонт моей машины четыреста пятьдесят долларов, – сказала она. – При этом я хочу, чтобы вы не прекращали работы, пока она не будет готова.
На его лбу снова появились глубокие морщины:
– К чему такая спешка? Ты кого-нибудь убила?
– Нет. Я спешу туда, куда мне надо попасть. Он в сомнении пнул переднюю шину ботинком, ободранным стальной мочалкой.
– Давай-ка посмотрим на твои деньги, – сказал он. Лаура засунула пистолет за пояс, полезла в карман и показала наличность.
– Справишься за три часа?
Марко помедлил, раздумывая. Он поглядел на солнце, бегущее за разорванными облаками, потом на радиатор и шумно выдохнул воздух, отвесив нижнюю губу.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72