— Я тебя знаю, — сказал он. — Ты не можешь долго прожить без секса. Не пройдет и недели, как Чэндлер снова окажется у тебя в постели.
— Нам это было бы только на руку, — сказала она, — но я не думаю, что ему захочется вообще приближаться ко мне.
— Это еще почему?
— Потому что прежде, чем мы пошли нырять, он порвал со мной.
— Какого черта он это сделал?
— Я и понятия не имею. Видит Бог, я старалась, чтобы ему было хорошо со мной.
— Я в этом не сомневаюсь, но я просто не могу понять, что на него нашло.
— И я тоже. Может, он чувствовал себя виноватым перед Гарри.
— Сомневаюсь, в его биографии нет ничего, что указывало бы на его склонность чувствовать какую-либо вину перед мужьями.
— Другая женщина, — сказала она. — Тогда бы это стало понятно.
— Я не верю, что какая-то другая женщина могла сравниться с тобой, замужняя или нет.
— Ты очень мил, котик, но другой причины я не вижу.
— Я мог бы поразнюхать и узнать, в чем дело.
— Нет! И думать не смей следить ни за ним, ни за мной. Нам нужно быть очень, очень благоразумными. Все прошло хорошо, и мне кажется, скоро дела пойдут еще лучше. То, что я сказала полиции, наверняка этому поможет.
— А что ты им сказала?
— Мне сейчас нужно двигать отсюда. Не забудь, никаких контактов вовсе. Я позвоню тебе, когда пойму, что это безопасно.
— Как ты скажешь, лапочка. Я люблю тебя.
— Я тоже люблю тебя. А пока прощай.
Она повесила трубку, завела мотор и поехала домой.
Глава 20
На Прибрежном рынке по дороге на работу Чак купил газету. Происшествию была посвящена половина первой страницы, и его имя много раз упоминалось. Репортер явно что-то узнал от береговой охраны, возможно, даже от самого командира катера.
Когда он прибыл в клуб, Мерк позвал его в свой офис, а секунду спустя там появился и Виктор.
— Что, черт побери, случилось, Чак? — спросил Мерк.
— Как я понял, ты читал газеты, — ответил Чак.
— Конечно, — сказал Виктор, — но что случилось на самом деле?
— В газете все сказано верно, — ответил Чак. — Они получили сведения от береговой охраны, наверное.
— А что насчет Клэр? — спросил Виктор. — С ней все в порядке?
— Преотлично.
— Рад это слышать, — улыбнувшись, сказал тот. — И подумать страшно, что что-то могло случиться с этим прекрасным телом.
— Ох, Виктор, ты бы заткнулся, а?
— Эй, послушай, муж теперь тебе больше не мешает, так что валяй, путь свободен, верно?
Тут вмешался Мерк:
— Довольно, Виктор. Чак, как я понимаю, ты с ней встречался?
— Не верь всему, что тебе говорят, Мерк, — ответил Чак. — Мои ученики уже пришли, мне нужно идти.
Он вышел из домика и увидел, что Билли ждет его, и не только он, а к тому же и его отец.
— Надеюсь, вы не против, — сказал папаша. — Мне просто захотелось посмотреть, как идут дела у Билли.
— Я не против, — сказал Чак. Он был слишком подавлен, чтобы возражать.
— Да, кстати, что там случилось на этой яхте?
— В газетах все верно описано, — ответил Чак. — Это все, что я могу об этом сказать. Давай, Билли, начнем разминаться.
Билли был в то утро в отличной форме, и когда Чак стал играть с ним на счет, юноша выиграл большинство подач. Когда они кончили играть, его отец помахал ему, чтобы он присел поговорить с ним.
— В чем дело? — спросил Чак.
— В этот уик-энд в Неаполе состоится один турнир, — сказал старший Таббс. — Мне бы хотелось, чтобы Билли участвовал в нем.
— Это же профессиональный турнир, — сказал Чак. — Не особенно важный, но тем не менее профессиональный.
— Я знаю об этом, — сказал Таббс.
— Слишком рано, — сказал Чак. — Кроме того, он тогда пропустит все оставшиеся соревнования его школьного сезона: они больше не позволят ему выступать в качестве любителя.
— Мы оба знаем, что он слишком хорош, чтобы играть со школьниками, — сказал Таббс. — Вы чудеса с ним сотворили; теперь пора посмотреть, как он играет в напряженной ситуации, насколько он хорош на самом деле.
Чак пожал плечами.
— Я не могу вас остановить, — сказал он.
— Послушай, Чак, мы хотим, чтобы ты был там с нами, — сказал Таббс. — Важно, чтобы ты видел, как Билли справляется с таким испытанием. Если, конечно, ты все еще хочешь тренировать его.
— Конечно, хочу.
— Тогда присоединяйся к нам. Я поговорю с Мерком, чтобы он отпустил тебя на этот уик-энд, и я, конечно, заплачу за все время поездки. Мы полетим на моем самолете — это займет всего полчаса.
Чак пожал плечами.
— Ладно, пусть будет по-вашему. — Сегодня ему все было до лампочки.
* * *
Томми Скалли сидел напротив лаборантки и старался разглядеть, что эта женщина печатает на бланке отчета.
— Подождите, через минуту я закончу, — сказала она.
— Можете не спешить, — ответил Томми. — У меня в распоряжении весь день.
— А у меня нет.
Она напечатала еще несколько строк, вытащила бланк из машинки, всунула его в копировальное устройство и нажала несколько кнопок. Наконец она протянула один экземпляр Томми.
— Угарный газ, — сказала она.
Томми посмотрел на бланк. Там были три столбца цифр, озаглавленные «Воздух образца», «Сопутствующий воздух» и «Стандартная атмосфера».
— Что такое сопутствующий воздух? — спросил он.
— Из каждого баллона отбирались для анализа две пробы, — пояснила лаборантка. — Образец — это первый анализ, сопутствующий воздух — это второй анализ. Результаты выражены в объемных частях на миллион. Правый столбец, стандартная атмосфера — это то, что содержится в обычном, нормальном воздухе, то, что вы бы обнаружили в сжатом воздухе из чистого источника. Во всех трех баллонах имеется много окиси углерода, двуокиси углерода и метана. В этих двух баллонах, красном и желтом, более двух тысяч пятисот объемных частей на миллион. В нормальном воздухе содержится десять частей этих газов на миллион.
— Многовато, да?
— Очень много.
— Хватит, чтобы убить?
— Более чем. Если бы интересующий вас человек стал вдыхать воздух прямо из выхлопной трубы автомобиля, он не смог бы отравиться сильнее. Но воздух в голубом баллоне, однако, отличается по составу: хотя и там много окиси углерода, там его лишь около семисот частей на миллион, меньше трети того, что в остальных двух баллонах.
— Недостаточно для смертельного исхода?
— Тоже хватит, если дышать из него достаточно долго.
— Сколько именно?
— Трудно сказать: это будет зависеть от физического состояния вдыхающего, глубины дыхания, некоторых других факторов.
— И как это скажется на вдыхающем?
— Среди симптомов будут слабость и тошнота, затем потеря сознания, наконец, смерть.
— Сколько времени потребуется, чтобы содержимое красного и желтого баллонов привело к смерти?
— Опять же многое будет зависеть от состояния вдыхающего.
— Ну, скажем, если говорить о человеке, у которого пять шунтов на сердце и прооперированная простата, но в остальном в прекрасной физической форме. Просто отличной для человека его возраста. Он плавал, регулярно играл в теннис.
— Я не знаю, какое значение могли иметь перенесенные им операции, но даже в отличной форме человеку, дышащему из красного или желтого баллона, далеко не уйти.
— Что вы имеете в виду — далеко не уйти?
— Несколько минут самое большее — считанные минуты, и конец.
Томми поблагодарил женщину и вышел из лаборатории. Он сел в машину, взял трубку сотового телефона, и через пару минут его соединили с командиром катера береговой охраны.
— Лейтенант, это детектив Скалли.
— Чем могу быть полезен?
— Расскажите мне, где ваши люди подобрали эти три акваланга; если возможно, с указанием цвета баллона.
— Акваланг с красным баллоном лежал на палубе затонувшего судна; с голубым баллоном — примерно в двадцати футах от него, по направлению к яхте; желтый баллон был практически прямо под яхтой.
— Спасибо, лейтенант.
— Рад был помочь.
Дэрил впервые открыл рот:
— Значит, Чэндлер дышал из голубого баллона?
— Так это выглядит, — сказал Томми. — Давай спросим у него самого.
Глава 21
Томми и Дэрил въехали на автостоянку у Прибрежного рынка как раз в тот момент, когда Чак Чэндлер припарковывал свой желтый «порше» на другой стороне улицы.
— Привет, Чак, — крикнул Томми, вылезая из машины.
Он перешел улицу, направляясь туда, где его ожидал тренер, все еще одетый в белый теннисный костюм.
— Привет, Томми. Что происходит на свете?
— Какая у тебя прекрасная машина, Чак, много лет не видел такой.
— Спасибо. Я вложил в нее уйму труда.
— Ты сам отреставрировал ее?
— Все до винтика. Я снимал яхту, почти заброшенную, около Палм-Спрингс, когда жил там, и я отремонтировал и яхту, и машину, потратив на это почти два года.
— "Срыв" — это твоя яхта?
— Совершенно верно.
— Мы с Дэрилом позавчера как раз восхищались ей.
— Мне пришлось здорово повозиться, но двое парней помогли мне с яхтой. Вот так я обзавелся плавучим домом и машиной.
— А можно нам поглядеть на «Срыв»? Мне все равно нужно еще кое о чем тебя порасспросить.
— Конечно, заходите.
И они втроем спустились к причалу и поднялись на борт «Срыва».
— Ух, — прошептал Томми. — Никогда еще не видел такой отличной отделки дерева.
— Спасибо, — сказал Чак. — С этим тоже пришлось немало повозиться. Могу я предложить вам выпить?
— Если можно, кофе или чая для нас, — сказал Томми, перехватив взгляд Дэрила. — Но ты не смущайся, налей себе чего-нибудь покрепче, если хочешь.
— Пожалуй, я так и сделаю, — сказал Чак. — Здорово устал за последнюю пару дней. Давайте спустимся вниз и посмотрим, что там есть.
Чак показал им кают-компанию и свою каюту, и Томми заглядывал повсюду, пока Чак готовил им чай. В машинном отделении было безукоризненно чисто.
— А двигатель ты тоже сам восстанавливал? — спросил Томми.
— Да, с помощью одного из этих парней. Мы вытащили двигатель, перебрали его, смазали а потом снова установили на яхту, заменив на новые все крепления и шланги.
— А ты очень рукастый малый, — сказал Томми.
— Должно быть, это что-то наследственное: мой отец мог починить все что угодно, и я, бывало, помогал ему в мастерской. — Он протянул каждому сыщику по стакану чая со льдом, затем налил себе джина с тоником в высокий бокал. — Давайте посидим на палубе, там прохладнее.
Все трое удобно устроились на вынесенных на палубу стульях и стали потихоньку потягивать свои напитки.
— Я знаю, как тебе неприятно об этом вспоминать, — сказал Томми, — но я должен снова вернуть тебя к тому, что произошло вчера. Я хочу, чтобы ты рассказал мне, что произошло с того момента, как ты появился на «Беглеце», до того момента, когда я увидел тебя на катере береговой охраны. Ты не против?
— Пожалуй, еще один раз рассказать об этом я смогу, — сказал Чак. — Я подошел к «Беглецу» часов в десять утра, наверное.
Томми поднял руку:
— Погоди минутку, позволь мне выполнить обычную процедуру. Ты имеешь право хранить молчание, но если ты решишь отвечать на наши вопросы, то все, что ты скажешь, может быть использовано против тебя в суде; ты имеешь право прибегнуть к помощи адвоката, и если ты не можешь оплатить его услуги, адвокат будет назначен тебе бесплатно, чтобы представлять твои интересы. Ты осознаешь свои права?
Чак выглядел немного взволнованным.
— Томми, ты что, арестовываешь меня или что-нибудь такое?
— Нет-нет, ничего подобного; когда я буду арестовывать тебя, ты об этом будешь знать. Мы всегда должны соблюдать эту формальность, и я хочу, чтобы ты понимал, как важно для тебя всегда говорить мне только правду.
— Конечно. Мне продолжать?
— Да. Ты прибыл на борт «Беглеца».
— Верно. Гарри в тот момент был в лавке у причала, покупал пиво, но он появился через пару минут.
— Чем вы занимались, пока ждали его?
— Мы с Клэр болтали.
— О чем?
— О всяких пустяках.
— Что-нибудь говорилось о предстоящей прогулке?
— Нет, я даже не знал, куда мы собираемся, пока не вернулся Гарри.
— Продолжай.
— Ну вот, прошло с полчаса или, может, минут сорок после нашего отплытия, как снова случилось то же самое, что и в тот день, когда ты был на яхте вместе с нами, — выхлопные газы начали выходить из-под палубы.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44