Во всем важно знать меру. Держаться надо золотой середины. Так работал он сам. Так работали большинство из его подчиненных. Но не все. И этих вторых он недолюбливал и старался держать на соответствующих позициях, то есть на вторых.
Но это треклятое дело с убийством помощника сенатора и русского авантюриста потребовало от него поступиться принципами. Такого разноса в кабинете директора ФБР он не получал давно. Да что лукавить? Никогда не получал! Новый директор не кричал, не сердился. Нет. Он спокойно и ритмично говорил, уверенно и четко, будто печатал шаг на плацу. И он припечатал всю работу "Девятки" по этому делу, весь ход расследования, все их выводы своей железной логикой. Ричард Чивер до сих пор чувствовал тот стальной холодок своей морщинистой кожей.
Давно сгущались тучи над его отделом. Как же! Особый отдел. Особые люди. Особый подход. И возможности, разумеется, тоже... Что же они хотели? Все эти генералы, сенаторы, конгрессмены, политические деятели... Если бы их особы были чище, то не требовались услуги Особого отдела, чей начальник, Ричард Чивер, все понимал, на многое мог закрыть глаза, направить следствие в нужном направлении. Что еще им было надо?
И вот они присылают Хэмфри Ли Берча. Профессионала, аналитика, бесспорно. Но человека, столь же однонаправленного, как вот этот портрет. Он, видишь ли, будет рассматривать вопрос об особом статусе Девятого отдела и вообще о целесообразности его существования. Как вам это? Ричарду Чиверу это предвещало не только тапочки и пижаму, но и существенную потерю в пенсионном довольствии. И еще давление...
Это было не просто давление на отдел. Их всегда торопили с расследованием, с документами, с анализами. Это был уже удар, приступ.
Ричард Чивер стукнул журналом по столу, но муха невредимой поднялась к потолку.
Вот тогда-то и понадобился им Дубойс. "Способен просчитать комбинацию на несколько ходов вперед. Честолюбив..." Так честолюбив, что горы свернет, брюхом землю пропашет. И не остановишь такого. Крикнешь ему: не заходи далеко, утонешь! Не услышит, идет за поющей дудочкой, как крыса. Думает, что это долг его зовет и надо идти до конца. А жизнь-крысолов таких вот и топит. Нет, сам Чивер топить бы его не стал. Бывают случаи, когда Дубойсы очень нужны. Иногда необходимы. Как сейчас, например...
- Шеф, к вам Питер Дубойс...
Вот и он. Точен, аккуратен. Какой он русский? Настоящий немец. Истинный ариец. Весь излучает спокойствие и уверенность. Видели вы когда-нибудь воплощенное чувство исполненного долга? Тогда полюбуйтесь на этого молодчика. Держит себя так, будто все славные предки на него сейчас смотрят. Античный воин.
- Питер, присаживайся. Ну, как там погодка в России? А в Англии? Дожди, говоришь? А вот здесь все жара держится... Сегодня как-то душновато, тяжеловато дышится. Магнитные бури, что ли? Черт бы их побрал... Ну-ну, я слушаю, слушаю...
Судя по его виду, раскрыт всемирный заговор. Ни больше ни меньше. А как все было прекрасно! Вот вам убитые, вот убийца. Сердечный приступ. Круг замкнулся... Надо будет измерить давление. Что-то последнее время... А тут приходится слушать и вникать. Все эти "в ходе следственно-розыскных мероприятий", "по данным идентификации", "подтверждается свидетельскими показаниями"... Неужели в своем отделе нельзя говорить проще и короче? Как все остальные. Шеф, мы копали и раскопали. Замочил всех такой-то...Что он такое несет? Кто? Не может быть!...
- Питер Дубойс! Еще раз повторите имя убийцы!
- Леди Морвен, она же Дарлин Теннисон, она же Таня Дарлинг, она же Татьяна Захаржевская.
- Вы знаете, кто эта женщина? Вы понимаете, куда вас занесло? Вы отдаете себе отчет, какая это личность?
Чивер даже привстал в кресле, напоминая сюжет неизвестной ему картины русского художника Репина, где старик Державин слушает молодого Пушкина. А возможность постоять перед картиной среди других стариков-туристов из Америки была так близка...
- Я знаю, что это за личность. Она застрелила Фэрфакса и Лео Лопса, а потом отравила террориста Денкташа. Можно с достаточной долей уверенности утверждать, что эта же личность причастна к ряду громких нераскрытых убийств в различных странах за последние несколько лет...
- Стойте, стойте... Куда вас все время несет? Скажите мне лучше, каковы мотивы? Зачем ей все это надо?
- Бизнес. Нам удалось установить, что убитый Фэрфакс имел непосредственное отношение к деятельности так называемого Международного фонда гуманитарных технологий, возглавляемого Рыжей Лисой...
- Какая еще рыжая лиса? Что вы такое городите?
- Леди Морвен проходит по нашим разработкам под условным именем Рыжая Лиса... Ее фонд - весьма примечательная организация, истинные задачи которой очень далеки от сформулированных в уставе...
- Конкретнее, Питер.
- Конкретнее? Например, американское отделение фонда через подставные фирмы занималось продажей оружия, от "стингеров" до новейших систем наведения, странам, входящим в "черный список", а также вооруженным формированиям сепаратистов в ряде стран... Ведь имен но об этом шла речь в документах, найденных при убитом Денкташе и конфискованных СНБ? Не так ли, сэр?
Взгляд Питера был как дуло двустволки, наведенное на Ричарда Чивера.
Шеф "девятки" вытащил из бумажной коробки салфетку, утер вспотевший лоб.
- Я не могу отвечать на этот вопрос, мальчик мой. Я дал обязательства не разглашать...
- И это лишь подтверждает, что фонд леди Морвен - малая частица могущественной международной организации, типа тайного общества. А возглавлял общество ее покойный муж, лорд Эндрю Морвен...
Ричард Чивер больше не перебивал агента Дубойса. Ничего не было глупее этих вот: "Да вы понимаете, Дубойс, на кого вы замахнулись? Куда вас занесло?" Надо взять себя в руки и думать. Закрытие Девятого особого отдела новым директором Берчем? Да уж лучше это. Уж лучше фотографировать Спас на Крови, покупать матрешек и петушков, чем... Теперь "Девятку" зароют, закатают под асфальт. Всем агентам во главе со стариком Чивером одновременно станет плохо. Синхронно заклинит сердечный клапан, в унисон лопнут селезенки. А может, они начнут испытывать приступы непонятного удушья друг за другом точно через один час, пятнадцать минут и восемь секунд. Они даже могут каждому в зад вставить по цветочку. Они все могут... Можно быть за них спокойным, они состряпают это легко и изящно. Тут уж надо поверить Дубойсу: турка-террориста могли убрать только они. Без следов. Ни внутри, ни снаружи...
- Я прошу вас, сэр, незамедлительно нале жить арест на имущество, активы и документацию американского отделения Фонда гуманитарных технологий и направить в Лондон запрос об аресте и экстрадиции Дарлин Морвен...
С одной стороны твердолобый Берч, с другой... Что опасней для тебя, старик Чивер? Пенсия или смерть?! Смешно... Но если кто-то думает, что ответ однозначен, ошибается. Не так легко устранить человека, правильно заложившего информационную мину в виде надежно спрятанного компромата. Пусть попробуют. Мы еще поиграем, побалансируем на грани, между двух огней. Но первый шаг совершенно очевиден...
- Я доволен вашей работой, Питер. Очень доволен. Вы славно потрудились, теперь пора бы и отдохнуть. Десять дней отпуска, и считайте, что время пошло.
- Но, сэр...
- И не надо меня благодарить, вы это заслужили...
- Сэр, сейчас не время отдыхать! Убийца гуляет на свободе...
- Питер, Питер! Поймите же вы, торопыга, что речь у нас идет не о каком-то там уличном маньяке. Излишняя поспешность все только погубит. Прежде чем дать делу ход, я должен лично убедиться, что доказательная база обвинения крепка и неколебима, как гранитная скала, что там нет ни единой бреши, через которую преступник мог бы ускользнуть от карающей руки закона. Затем мне нужно будет проконсультироваться с руководством, согласовать вопрос с ведомством Генерального прокурора, возможно, с госдепартаментом, с администрацией Президента, наконец, взвесить не только правовые, но и внешне - и внутриполитические последствия предлагаемых вами мер, тщательно продумать все формулировки... Ступайте, Питер, мы будем держать вас в курсе. Но и вы тоже...
- Простите, сэр?..
- Вы тоже держите нас в курсе ваших перемещений, - улыбнулся Ричард Чивер. - А то вдруг понадобитесь... Очень советую Ки-Уэст. Пляж, море, прекрасные отели и всего час лету...
- Если вы не против, сэр, я лучше поеду к матери в Северную Каролину, - бесцветным голосом отозвался Питер Дубойс.
Ричард Чивер - Петти - Макмиллан
Таверна "Гэтсби", Александрия, Вирджиния
Июнь, 1996
Пожилой человек сел за самый дальний столик, заказал себе чашку кофе без сахара, спросил свежих газет. Официантка профессионально, с первого взгляда, определила в нем легавого на пенсии, который кого-то поджидает. Для этого ей не требовалось долгое наблюдение, применение методов дедукции. Она подошла, взглянула и удалилась выполнять скромный заказ, покачивая полноватыми бедрами, а про себя сказала: "Ставлю билет на субботний концерт Джей-Ло, что это легавый... Правда, в отставке. Наверняка ждет своих бывших стукачей".
Официантка немного ошиблась. Во-первых, Ричард Чивер, начальник Девятого отдела ФБР, не был в отставке, хотя постоянная ее опасность висела над ним, как дамоклов меч, портила ему аппетит и повышала давление. Во вторых, в данный момент в роли стукача выступал он сам.
Настроение было обычное: Ричард Чивер испытывал скрытое раздражение. Оно не покидало его уже несколько месяцев. И для того, чтобы объяснить причину, ему не требовался психоаналитик. Можно было нарисовать цепочку неблагоприятных факторов в виде наглядного плаката, но от этого было не легче.
Официантка была, видимо, наполовину китаянкой или кореянкой. Полукровка. Раскосость, строение века. Скорее, кореянка, подумалось Чиверу, когда он посмотрел на ее полные бедра. Как там у азиатов говорится? Человеческая личность раскрывается в трех местах. В храме, на базаре, в семье. В храме человек чист и сконцентрирован, ничто не замутняет его духа, здесь все ему помогает. На базаре все мешает, но и здесь можно преодолеть отвлекающие факторы, так как они не направлены непосредственно на данного человека. А вот в семье у человека определенные обязанности и роли, и замкнуться в себе он не может...
К чему это он? При чем здесь семья? Да, понятно при чем. В своей торжественной речи при вступлении в должность директора ФБР Хэмфри Ли Берч сказал: "Я хочу, чтобы сотрудники Бюро чувствовали себя единой, сплоченной семьей. Чтобы каждый чувствовал не просто свою принадлежность к большому коллективу, а кровное родство, духовное единство, понимание не умом, а сердцем наших целей и задач..." Говорят, Берч позаимствовал эти слова у своего учителя, старого "ястреба" Гувера.
Вот в этом-то и беда, что семья. Лучше бы контора была похожа на базар. Бегайте, работайте, делайте свои дела, а старина Чивер будет делать свои, что называется, под базарный шумок... Нет, с приходом нового шефа все затихло. Ни шума, ни гама. Все теперь сидят за большим семейным столом, во главе которого сидит Хэмфри Ли Берч. И тут не повертишься, не поболтаешь за завтраком, не стащишь кусок рафинада из сахарницы. Папаша все видит, за все спросит. Вот вам и семейное братство! Понимание сердцем! Ведь трудно старому проказнику Чиверу не умыкнуть лишний сладкий кусочек со стола. Не может он уже без сладкого! Хоть и пьет кофе без сахара...
И когда Берч затребовал к себе дело Фэрфакса, Ричард Чивер почувствовал себя малолеткой перед строгим папашей. Что у тебя в левом кармашке? Сигареты! В правом? Порнографические открытки! Прекрасно! А в заднем кармане?.. Ведь дело было образцово раскрыто. Фэрфакса и Лео Лопса убил террорист Денкташ, переодевшийся женщиной. После преступного деяния сам турок умер от сердечного приступа.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43