- Боже мой, Анри! - вдруг проговорила супруга Ласара. - Я же сама выбросила какой-то старый, противный кошелек. Это был совсем не наш кошелек...
- Ты?.. Выбросила?.. Сама?.. Кошелек?.. - прошептал Ласар, меняясь в лице, и вдруг снова закричал: - Куда ты его выбросила? Когда?
- Сегодня утром. Когда складывала вещи. Я нашла его в твоем белье и очень удивилась...
- Боже мой, "удивилась"! Ну, и что дальше?
- Я его выбросила в мусоропровод. Он так дурно пахнул, - она брезгливо повела плечами.
- Он "дурно пахнул"! - всплеснул руками Ласар.
- Мусоропровод уже дважды очищали сегодня, - произнес администратор.
- О!.. О!.. - закричал Ласар и повернулся к окружающим. - Все! Финита ла комедия!.. - потом он схватил за руку жену и потянул ее к двери. Скорее! Мы еще успеем на самолет.
Цветков, Лосев и Светлана вышли из гостиницы и остановились около освещенного подъезда.
- Вот, милые, и все, - сказал Цветков. - А поргсигар ушел от нас. Жаль, что ни говори.
Светлана вздохнула.
- И все же напоследок он сослужил неплохую службу, - заметил Виталий. - Хотя путь, по которому мы прошли за ним, и не был усеян розами. Но прошли мы его не без пользы, Федор Кузьмич.
- Польза, конечно, была, - согласился Цветков. - Кое-кого мы на нем подобрали.
И Виталий закончил:
- След лисицы вел к хищникам и к их жертвам. Это естественно. И вел он охотников.
- Что еще за аллегории? - засмеялась Светлана.
- А разве не так? - живо возразил Лосев. - Пока есть хищники, должны быть и охотники. - Он многозначительно погрозил пальцем. - Чтобы не было жертв и потерь. Чтобы был покой.
- Вы еще поэт и философ. Вот не знала!
Но тут вмешался Цветков.
- Милые мои, будьте здоровы. С тобой до завтра, - кивнул он Виталию, - а с вами... - Он повернулся к Светлане. - Тоже встретимся... - И добавил, улыбнувшись: - Оперативное чутье подсказывает.
Когда Цветков отошел, Виталий спросил:
- Я вас провожу, можно?
Они шли в толпе прохожих по широкому тротуару, залитому светом нестерпимо ярких ламп и огнями витрин. Потом перешли к скверу. Слева за ревущим потоком машин высилась светлая громада Большого театра, рядом сверкали огнями все пять стеклянных этажей ЦУМа. А справа, из тихого полутемного сквера, словно выплывала белая скала с изваянием Маркса. И от этого контраста Виталий вдруг невольно подумал: "Вот она какая, жизнь, разная и трудная!" Он покосился на Светлану. Взгляды их встретились, и оба улыбнулись. Отчего? Да мало ли!..
Завтра их ждал новый день.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38