видно, первый утренний поезд уже пришел в Москву.
- Сюда можно было и не ездить, - с досадой сказал Виталий.
- Никуда можно было не ездить, - поправил его Откаленко.
Цветков покачал головой.
- Нет, милые, всюду надо было ездить. Теперь версию насчет комнат для транзитных пассажирюв на сегодня можно отбросить. Со спокойной совестью. А раньше как? Не простили бы себе, если что.
Они разбудили дремавшего в машине шофера.
- С утра займемся другой версией, - сказал через плечо Цветков, тяжело опускаясь на переднее сиденье. - Насчет тихих встреч... - И добавил, обращаясь к шоферу: - Давай, Коля, развези-ка нас по домам. Спать осталось... - он посмотрел на часы, - всего ничего. А дел завтра невпроворот.
- Добрые люди уже седьмой сон видят, - усмехнулся Виталий.
- У добрых людей уже будильники звонят, - снова поправил его Откаленко. - Дал бог работку...
- Зато любимый город может спать спокойно, - отозвался Виталий.
Всех неудержимо клонило ко сну. Но когда Цветков заговорил о предстоящих делах, сон сам собой улетучился.
Игорь удивленно заметил:
- Скажи пожалуйста! Как будто второе дыхание появилось.
- Не. Это уже последнее, - усмехнулся Лосев.
Надо было все обдумать и обо всем условиться, поэтому решили собраться утром пораньше.
- Выспимся, милые, потом, - сказал Цветков.
И Виталий беспечно добавил:
- На том свете скорей всего.
- Юмор у тебя что-то не тот, - отозвался Игорь. - Не наш в общем юмор. - И, обращаясь главным образом к Цветкову, добавил: - А что, ниточка все-таки не рвется, тянется. Вопрос только - куда?
К середине следующего дня многое прояснилось. Откаленко привез спецсообщение о побеге из места заключения некоего Григория Сердюка по кличке "Поп". Приметы тоже совпадали.
Цветков, надев очки, внимательно прочел сообщение, затем удовлетворенно сказал:
- Наш, - и посмотрел поверх очков на Игоря. - Какие есть данные?
- Осужден за вооруженный грабеж с убийством. Судимость четвертая.
- Последний раз где судим?
- В Снежинске. В Москве связи не установлены.
- Та-ак. Опасный тип.
Потом приехал Лосев и сообщил, что у инженера Егорова, следовавшего поездом из Хабаровска, были похищены документы и деньги. Инженер ехал с семьей из Якутии.
- В ужасном положении люди, - волнуясь, говорил Виталий. - В Москве ни родных, ни знакомых. С детьми. Собирались потом ехать на юг, отдыхать. За три года первый отпуск.
Откаленко мрачно произнес:
- Паразит! Добраться бы до него, пока он все деньги не просадил.
- Вот об этом и подумаем, - сказал Цветков и, в свою очередь, спросил: - А им что же, и помочь некому?
- Ну как так некому! Министерство там чего-то им выдаст, наверное. На обратную дорогу. А отдых пропал.
- Ладно. Давайте думать, - тряхнул головой Цветков.
Он снял очки, откинулся по привычке на спинку стула и пытливо посмотрел на Виталия.
- Значит, "тихие встречи". Это что такое?
Но тут, в самый неподходящий момент, дверь широко распахнулась и вошел Свиридов.
- Совещаньице? - осведомился он.
- Вроде того.
- А у меня к тебе разговор, Федор Кузьмич.
Цветков сказал сухо:
- Сейчас некогда. Сам знаешь обстановку. При тебе докладывал.
- Еще вчера надо было справочку составить.
- Ладно. Вечером. Горит тут все у нас.
- А за ней из управления скоро приедут.
- Что же со мной-то не сговорились?
- Это не обязательно. Вышестоящая инстанция. Да и застать тебя... Вон даже ночью машину держал.
- Такая работа.
- Работа работой, а порядок порядком. - Свиридов сердито засопел. Словом, я доложу как есть. Учти. Потом не расхлебаешь.
Он грузно повернулся и направился к двери,
Цветков подождал, пока Свиридов ушел, и невозмутимым тоном продолжал, обращаясь к Лосеву:
- Итак, "тихие встречи". Что это, по-твоему?
Но Виталий не мог так сразу переключиться на деловой лад. Он весь кипел от возмущения.
- Я вас не понимаю, Федор Кузьмич! - запальчиво воскликнул он. Долго этот Свиридов будет копать против нас?
- Не против нас, а против вас, - поправил его Откаленко и решительно спросил: - Когда будет партбюро?
Цветков усмехнулся.
- Когда будет, нам скажут. А у нас, милые, дело сейчас есть поважнее.
И нельзя было заметить, как трудно давалось ему это наружное спокойствие. Во всяком случае, Виталий этого не заметил и решил, что его начальство просто недооценивает обстановку.
- Вы напрасно усмехаетесь, Федор Кузьмич, - с негодованием ответил он. - Я даже удивляюсь.
- А я приду на партбюро, - объявил Откаленко. - А что? Он мешает работать. Тут такое дело, а...
- Хватит, - тяжело хлопнул ладонью по столу Цветков. - Кому надо, разберутся. - И, посмотрев на Виталия, с нажимом повторил: - Отвечай. Что, по-твоему, значат эти "тихие встречи"?
- Просто я вспомнил, - задетый его тоном, холодно ответил Виталий: По-моему, есть такой ресторанчик. На юго-западе.
- Не может быть! - удивился Откаленко. - У нас так рестораны не называют. Вот, например, "Заря", "Якорь", "Волна" или там "Москва", "Ленинград", "Киев" - это я понимаю. А "Тихие встречи"...
- Сам видел, - ответил Лосев. - А то бы тоже не поверил.
Цветков задумчиво сказал, посасывая папиросу:
- Та-ак. Что ж, теперь понятно. Значит, там будет встреча у Сердюка с Косым. Надо, милые мои, подготовиться. И по-особому на этот раз.
- А чего тут особого? - спросил Виталий. - Подстеречь, да и взять обоих. Проще всего. Я Косого узнаю как-никак.
- Просто, но глупо, - нахмурился Цветков. - Ну, возьмем их, и что? Это не такой народ, который сам все расскажет. А нам много чего у них надо узнать. Где, к примеру, ночевал сегодня этот Сердюк? Может, связи у него какие-нибудь да есть? Пишет, дело у него в Москве. Какое? Чего этот волк задумал? С кем? И насчет оружия тоже. Все, милые, надо постараться прежде узнать, а потом уже брать. И тоже по-умному. Это вам не котята. Это звери опасные.
- Наконец-то становится горячо! - азартно воскликнул Откаленко. Котята мне, признаться, поднадоели. А что? Разрешите, Федор Кузьмич, теперь мне покомандовать парадом. С Лосева хватит.
Цветков задумчиво усмехнулся.
- Горячо будет так, милые мои, что всем дела хватит. Но ты, - он оценивающе посмотрел на Игоря, - ты получишь особое задание.
Было ясно, что у Цветкова созрел уже какой-то план, и, зная его характер, можно было предположить, что план этот опасный и смелый.
ГЛАВА VII.
РЕСТОРАН "ТИХИЕ ВСТРЕЧИ" НЕ ОПРАВДЫВАЕТ СВОЕГО НАЗВАНИЯ
Олег Полуянов сидел на кровати в своей комнатке и, предварительно заперев дверь на ключ от случайного вторжения соседей, рассматривал привезенный из Одессы заграничный "товар". Здесь были сигареты "Кэмел" и "Честер", авторучки и зажигалки с обнаженными красавицами, яркие галстуки и нейлоновые кофточки, мужские носки и пуловеры самых невероятных раскрасок, пестрые пачки жевательной резинки - словом, типичный "запад", скупленный у иностранных моряков и на "толчке".
Олег был в одних трусах и черной рубашке навыпуск. Покуривая сигарету и щурясь, он критически осматривал одну вещь за другой, прикидывая в уме, сколько можно будет получить за каждую из них с золотушных московских пижонов, которые, конечно, ни в какое сравнение с одесскими "королями бизнеса" не шли. От этих "прикидок" на нежном лице Олега проступил румянец, а большие карие глаза начинали блестеть.
Вообще это была невероятная удача - в такое время и ему, рядовому сантехнику, получить командировку в Одессу, чтобы "выбить" с местного завода дефицитную облицовочную плитку. Олег чувствовал, что начальство с какой-то странной неохотой направляло его в эту поездку. Но не в его характере было выяснять причины свалившегося на него счастья. Главное, что это случилось, а почему - его интересовало как прошлогодний снег.
Встреча с давнишними друзьями была самой радостной. "Земляк", с которым он обычно осуществлял свои "комбинации", просто обомлел от радости и немедленно привел в действие все свои связи. Улов получился отменным.
Единственные, кто оказался не в восторге от его приезда, были его собственные старики и студентка-сестренка. То есть в начале они тоже были обрадованы, но потом, заметив, как тащит он в дом барахло, как приходит среди ночи "под газами", они сначала решительно потребовали прекратить все это. Но Олег самодовольно объявил, что задания своего начальства он уже выполнил и теперь намерен отдохнуть. Тогда сестренка пригрозила пойти в милицию. Мать все дни ходила с красными от слез глазами. А отец, крутой и вспыльчивый, просто выпроводил его из Одессы, причем сам купил ему билет и не успокоился, пока не усадил своего "мерзавца и балбеса", как он выразился, в вагон поезда, да еще пригрозил через месяц приехать в Москву и, как он тоже выразился, "навести окончательный порядок".
От отца в этом смысле можно было ждать каких угодно неприятностей. Они могли оказаться тем более чувствительными, что совсем недавно Олега уже вызывали в милицию - спасибо бывшему дружку Ваське! А там какой-то дотошный молодой парень, оказывается, чего-то пронюхал о его комбинациях. Правда, Олег тоже в долгу не остался и под Ваську "мину подвел". Все же на душе остался неважный осадок от этого визита. И поездка в Одессу, как полагал Олег, должна была помочь ему встряхнуться и "войти в рабочую колею". Но этого не получилось!
Мало того, что отъезд его был обставлен родными столь бестактно. Главное заключалось в том, что его "выперли" значительно раньше, чем он рассчитывал. У него даже не закончилась командировка. В связи с этим он, правда, решил несколько дней не являться на работу, благо никто его так рано там и не ждет, и использовать это время для "деловых встреч" и заключения "контрактов". Прежде всего следовало распределить привезенный "товар" с учетом возможностей его "контрагентов". Этой работой Олег и занимался сейчас, заперевшись от надоедливых соседей. Ибо работа эта требовала сосредоточенности и тонкого расчета.
Вот в этот-то такой напряженный момент и раздались в коридоре звонки, два длинных и один короткий - к нему!
Олег поспешно запихнул "товар" в чемоданы, натянул брюки и прислушался.
Дверь открыла старушка соседка.
- Олег дома? - раздался чей-то незнакомый голос.
- Дома, дома, - проворчала соседка. - Вон туда иди.
Олег не любил неожиданного вторжения к нему незнакомых людей. "Может, опять из милиции?" - мелькнула тревожная мысль. Это было сейчас не только неприятно, но и опасно.
В дверь стукнули небрежно и как-то неофициально.
Олег нехотя открыл.
Перед ним стоял смуглый черноволосый парень, высокий и жилистый, в мятом пиджаке и расстегнутой ковбойке. Нагловатые цыганские глаза смотрели на Олега с неподдельным изумлением.
- Это ты Олег? - спросил парень недоверчиво.
Олег насмешливо осведомился:
- А что, не похож?
- В том-то и дело, что не похож.
Олег окончательно успокоился и даже развеселился.
- Я, между прочим, только на папу с мамой похож. И то, они говорят, чисто внешне.
Но гость не был расположен поддержать шутку. Лицо его стало хмурым и злым. Он шагнул в комнату и прикрыл за собой дверь.
- Ты трепаться-то брось. Я дело спрашиваю, - с угрозой сказал он. Дружок у тебя такой есть, Васька?
- Был. На заре туманной юности. А что?
- Где живет?
Олег, пожав плечами, назвал адрес.
- Как, подходит? - он продолжал усмехаться.
- И фамилия твоя Полуянов?
- И папа Полуянов и дедушка Полуянов. С другой стороны, мама имела в девичестве...
- Ты брось трепаться, - угрюмо посоветовал гость. - Может, у Васьки еще какого дружка Олегом зовут?
- Я переписи его дружкам не вел. Особенно последним.
- Чего-то ты на того Олега не похож...
- В Москве тридцать семь тысяч сто шестнадцать Олегов. Может, какой-нибудь из них и похож. Так что извиняю за беспокойство.
Олег уже терял терпение. Кроме того, начинало закрадываться какое-то странное беспокойство. Парень знал его фамилию, знал Ваську. Не утерпев, Олег спросил:
- Сам-то ты кто такой?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38