О.М.».
– Кстати, я тут недавно внимательно просматривала цифры, относящиеся к хозяйству твоего друга Дементьева, – подтверждая догадку Игоря, сказала Дроздова. – Показатели по «товару» меня удовлетворили, а вот что касается «вещей»…
– Думаете, что Наталья Ивановна Чужайкина стала работать на себя?
– Сам посуди. В таких флагманах продажи «вещей», как бутик «Рокко» и бутик «Пикассо», оборот за последние шесть месяцев упал почти в два раза. Самый большой спад пришелся как раз на весенний период, когда изделия из винила и кожи идут на «ура». Разве это не показатель?
– Рекомендуете уволить Чужайкину?
– Нет. Такого опытного человека терять не стоит! Достаточно просто усилить контроль за торговлей «вещами». Она женщина умная; живо поймет, что это означает и чем может закончиться.
– Татьяна Степановна, а как вы познакомились с теткой Зинаидой?
Дроздова медленно повернулась.
– А она сама разве не рассказывала?
– Нет.
– Странно…
Татьяна Степановна подошла к своему любимому кожаному креслу и села в него.
– А что те бараки, возле железной дороги, все еще стоят?
– Какие бараки? – не понял Игорь.
– Те самые, в которых раньше жили сосланные на «химию» зэки. Они стояли рядом с твоим поселком, прямо возле железной дороги.
– Стоят, – недоуменно ответил Игорь.
Дроздова кивнула:
– Вот там мы и познакомились. В бараке номер четыре, в третьей секции… Меня тогда прикомандировали к станции, в бригаду по укладке железнодорожного полотна. Представляешь меня в промасленной оранжевой фуфайке, ворочающую шпалу?
– Нет, – смущенно промолвил Игорь.
– И Зинаида не смогла этого представить, – улыбнулась рассказчица. – «Вот что, интеллигенция! – сказала она мне. – Будешь работать в конторе, бумажки всякие писать да бухгалтерию вести! А то еще надорвешься… Надеюсь, считать и писать умеешь?» К счастью, писать, а уж тем более считать я умела…
– Так значит, вы отбывали срок! – догадался Игорь.
– Пять лет, – подтвердила Дроздова. – Три года в женской колонии в Удмуртии и два года на «химии» возле «Остановочной платформы 81-й километр». Там судьба и свела меня с Зинаидой… Ладно, нам пора разбегаться. Ко мне скоро должен прийти один человек. Не хочу, чтобы он видел тебя здесь. Он очень ревнивый…
Заметив удивление во взгляде Игоря, хозяйка улыбнулась:
– А ты думал, что вся моя жизнь состоит из деловых встреч и консультаций?
– Нет, – ответил Игорь, поднимаясь из кресла.
– Тебе, между прочим, тоже не мешало бы встряхнуть свои гормоны! – посоветовала Татьяна Степановна, провожая Игоря к выходу. – Что-то ты стал плохо выглядеть! Да, вот еще что… – произнесла она возле самой двери. – Я звонила сегодня в банк, и мне там сказали, что уже почти полтора месяца мой счет не пополнялся. Ты не находишь это странным?
– "Дружба дружбой, но денежки врозь!" Это был второй жизненный принцип, который исповедовала Татьяна Степановна Дроздова. Несмотря на симпатию к своему ученику, она не забывала регулярно проверять свой счет в банке, куда Игорь, в соответствии с договоренностью, должен был ежемесячно перечислять три процента от собственной прибыли.
– Завтра же перечислю деньги, – пообещал Игорь. – Сами знаете, сколько пришлось потратить в этом месяце. Три «танка» с водкой – это не мелочь!
– Знаю, – кивнула хозяйка, отпирая дверь. – Потому и не обижаюсь. Но впредь относись к своим финансовым обязательствам внимательнее. Обязательность – та черта, которая отличает серьезного бизнесмена от шантрапы. Запомни.
– Запомню, – ответил Игорь и вышел на лестничную площадку.
Вышел – и почувствовал облегчение. За полезные советы он был искренне благодарен, но от постоянных нравоучений начинал уставать. Странно, его наставница, казалось, не замечала, что ученик уже вырос из коротких штанишек.
Игорь вышел на улицу и возле дверей подъезда едва не столкнулся с мужчиной лет пятидесяти, в руках которого был большой букет белых роз. Игорь прекрасно знал, что белые розы – любимые цветы Татьяны Степановны. Проводив незнакомца взглядом до лестницы, Игорь отметил, что внешность у него самая заурядная.
– "У такой красивой женщины ухажер мог бы быть и получше", – подумал Игорь. А еще он подумал, что где-то уже видел этого мужчину раньше. Но где, вспомнить не мог.
Сев за руль своего «Мондео», он завел двигатель, вытащил из кармана телефон и набрал номер Маши.
– Алло! – прозвучало в динамике.
– Здравствуй! – сказал Игорь. – Чем занимаешься?
– Сижу на новеньком диване и пытаюсь понять, зачем я его купила? Он совершенно не подходит под цвет обоев.
– А я тебя предупреждал.
– Сильнее нужно было предупреждать! И вообще, куда ты пропал на целых три дня? Я, между прочим, волновалась!
– А почему не позвонила?
– Ты же знаешь, я не люблю навязываться…
В разговоре повисла пауза, во время которой каждый из них пытался вспомнить, из-за чего они поссорились три дня тому назад. И каждый уже готов был простить, но мешала гордость. Первым растопить лед, как и положено мужчине, решился Игорь.
– Прости меня, пожалуйста! – попросил он. – Я был не прав!
– Приезжай скорее! – прошептала в трубку растроганная Маша. – Я так по тебе соскучилась!
Отключив телефон, Игорь надавил педаль газа и резво вклинился в бесконечный поток спешащих куда-то автомобилей.
Новое знакомство
Антонина Петровна встречала гостей возле самой калитки, Валентина Глушенкова, ее супруг Аркадий и Анатолий Панфилов прибыли последними. За спиной хозяйки был виден накрытый под тенистыми яблонями стол, за которым сидели несколько человек.
– Опоздавшим – штрафную! – закричал один из мужчин, сидевших за столом, бывший начальник покойной Елены Самохиной, а ныне пенсионер Иван Корнилович Генкин. Он был уже заметно пьян.
– На поминках правило штрафной не действует, – поумерил его пыл другой мужчина, очевидно, муж Антонины Петровны.
Сама хозяйка, рассадив новых гостей, придирчиво осмотрела стол, проверила, у всех ли есть тарелки, вилки, стопки и фужеры. Убедившись, что все в порядке, Антонина Петровна присела на свободную табуретку.
– Как здорово, что все вы здесь! Большое вам спасибо. Мы уже начали бояться, что вы не приедете.
– Для нас ваше приглашение было немного неожиданным: ведь никто не знал Елену Васильевну при жизни, – ответил за компанию Анатолий Панфилов. – Но чтобы не приехать – такого даже в мыслях не было.
– И правильно! – подключилась к разговору Вероника, подруга покойной. – Будь Лена жива, она была бы рада познакомиться с такими хорошими людьми. Я это точно знаю. А то, что вы сделали для ее дочери, никакими словами не описать.
– Такому очаровательному созданию, как Настя, просто невозможно не помочь! – подал голос Аркадий Белов. – А где она, кстати?
– Спит, – ответила Татьяна, другая подруга Елены Самохиной. – Набегалась, наигралась и уснула.
– Ей здесь должно быть хорошо, – сказал Аркадий, обводя взглядом все вокруг. – Такая кругом красотища!
– И озеро рядом, – поддержала Антонина Петровна. – Мы с ней каждое утро купаться ходим, вот только сегодня погода подвела… Ну что ж это мы разговоры разговариваем! Наливайте, пора помянуть нашу Леночку…
Выпили не чокаясь, после чего за столом потекла обычная для поминок беседа. Все, кто знали Елену Самохину, вспоминали, какая она была замечательная, остальные внимательно слушали. Никого не смущало, что некоторые из гостей никогда прежде не видели друг друга.
Глушенкову очень заинтересовала Татьяна, сидевшая справа от нее. Поговорив с нею, Валентина даже подумала, что зря она в свое время ограничила знакомство с подругами Елены Самохиной одной Антониной Петровной Зименко. За неброскими, но необычайно точными фразами и формулировками Татьяны просматривались острый ум и немалая житейская мудрость. Чувствовалось, что и самой Татьяне понравилась новая знакомая. Спустя какое-то время они заметили, что разговаривают только друг с другом. Впрочем, все остальные тоже как бы разбились на пары: Аркадий оживленно беседовал с Антониной Петровной, Анатолий – с Вероникой, подвыпивший директор департамента озеленения о чем-то изливал душу хозяину дачи.
– Жаль, что мы не познакомились еще год назад, – заметила Татьяна. – Знаете, глядя на вас, трудно предположить, что вы работаете в милиции.
– А на кого же я, по-вашему, похожа?
– На менеджера крупной фирмы, пожалуй, – ни секунды не раздумывая, определила Татьяна.
– Почему?
– Есть в вас уверенность, свойственная хорошим управленцам. Не удивлюсь, если вскоре вы сделаете карьеру в милиции.
– Работая с несовершеннолетними, трудно сделать карьеру. Обычно большими начальниками становятся работники отделов убийств или борьбы с экономическими преступлениями.
– Это несправедливо! Ведь именно в детстве формируются взгляды на жизнь. А от них зависит, по какому пути пойдет человек.
– Абсолютно с вами согласна! Жаль, что в Министерстве внутренних дел не желают этого понимать. Никак не могут взять в толк, что инспекторов по делам несовершеннолетних должно быть во много раз больше, чем, например, следователей или оперативников…
– Так поменяйте профиль работы, делайте карьеру, станьте министром и командуйте! – предложила Татьяна.
– Мысль, конечно, интересная, – улыбнулась Глушенкова. – Только вот как быть с моими подопечными? Бросить на произвол судьбы? Это же дети…
– Вам, я вижу, очень нравится с ними возиться.
– Вообще-то общаться с подростками очень интересно. Но порой бывает безумно трудно…
– Наверное, вытянув ребенка из беды, ощущаешь больше радости, чем, скажем, помогая взрослому?
– Не знаю. Я практически все время занимаюсь подростками. Работала в должности дознавателя, но всего несколько месяцев, так что и сравнивать-то не с чем.
Валентина вдруг поймала себя на мысли, что делится с едва знакомым человеком тем, о чем раньше почти не говорила даже с близкими людьми. С чего это ее потянуло на откровенность? Может, оттого, что выпила? Вряд ли – выпила она совсем немного, всего два фужера красного вина.
– А хотите, я попытаюсь угадать ваш род занятий? – предложила Глушенкова.
– Хочу!
– Скорее всего, вы психолог очень высокого уровня!
– Почти угадали, – ответила Татьяна. – Я экономический консультант. В этой профессии знание человеческой психологии нужно не меньше, чем экономика. А как вы догадались?
– Я ведь работаю с подростками…
– Ох, не завидую я малолетним преступникам вашего района! Если, конечно, они еще остались!
– Еще как остались! – вздохнула Глушенкова. – Встречаются такие экземпляры, что никакая психология не помогает. Так и хочется взять хороший ремень…
Татьяна согласно кивнула и вдруг предложила:
– Давайте перейдем на «ты». А то уж больно официально…
– Давай, – согласилась Валентина.
– А что слышно об убийцах Лены? Когда наконец будет суд?
– Думаю, не скоро, – ответила Глушенкова. – Если вообще будет.
Говоря об этом, Валентина не смогла скрыть разочарования в голосе, и это не укрылось от внимательной соседки.
– Ты тоже сомневаешься?
– В чем? – не поняла Глушенкова.
– В том, что именно Дементьева с Хабибовым нужно судить за это убийство?
– Сомневаюсь, – не стала лукавить Валентина. – А у тебя тоже есть основания?
– Есть. – Татьяна чуть помедлила, словно обдумывая что-то, а затем сказала: – Дело в том, что волею случая я хорошо осведомлена обо всем, что касается бывшего Средного рынка, а ныне торгового комплекса «Д.О.М.». Да и о том, как продвигается расследование убийства Лены, имею представление.
– Откуда, если не секрет?
– Я довольно близко знакома с нынешним директором комплекса «Д.О.М.».
– С Игорем Опариным?
– Да, – подтвердила собеседница. – Он обратился ко мне за помощью чуть меньше года тому назад, и наше сотрудничество продолжается до сих пор.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45
– Кстати, я тут недавно внимательно просматривала цифры, относящиеся к хозяйству твоего друга Дементьева, – подтверждая догадку Игоря, сказала Дроздова. – Показатели по «товару» меня удовлетворили, а вот что касается «вещей»…
– Думаете, что Наталья Ивановна Чужайкина стала работать на себя?
– Сам посуди. В таких флагманах продажи «вещей», как бутик «Рокко» и бутик «Пикассо», оборот за последние шесть месяцев упал почти в два раза. Самый большой спад пришелся как раз на весенний период, когда изделия из винила и кожи идут на «ура». Разве это не показатель?
– Рекомендуете уволить Чужайкину?
– Нет. Такого опытного человека терять не стоит! Достаточно просто усилить контроль за торговлей «вещами». Она женщина умная; живо поймет, что это означает и чем может закончиться.
– Татьяна Степановна, а как вы познакомились с теткой Зинаидой?
Дроздова медленно повернулась.
– А она сама разве не рассказывала?
– Нет.
– Странно…
Татьяна Степановна подошла к своему любимому кожаному креслу и села в него.
– А что те бараки, возле железной дороги, все еще стоят?
– Какие бараки? – не понял Игорь.
– Те самые, в которых раньше жили сосланные на «химию» зэки. Они стояли рядом с твоим поселком, прямо возле железной дороги.
– Стоят, – недоуменно ответил Игорь.
Дроздова кивнула:
– Вот там мы и познакомились. В бараке номер четыре, в третьей секции… Меня тогда прикомандировали к станции, в бригаду по укладке железнодорожного полотна. Представляешь меня в промасленной оранжевой фуфайке, ворочающую шпалу?
– Нет, – смущенно промолвил Игорь.
– И Зинаида не смогла этого представить, – улыбнулась рассказчица. – «Вот что, интеллигенция! – сказала она мне. – Будешь работать в конторе, бумажки всякие писать да бухгалтерию вести! А то еще надорвешься… Надеюсь, считать и писать умеешь?» К счастью, писать, а уж тем более считать я умела…
– Так значит, вы отбывали срок! – догадался Игорь.
– Пять лет, – подтвердила Дроздова. – Три года в женской колонии в Удмуртии и два года на «химии» возле «Остановочной платформы 81-й километр». Там судьба и свела меня с Зинаидой… Ладно, нам пора разбегаться. Ко мне скоро должен прийти один человек. Не хочу, чтобы он видел тебя здесь. Он очень ревнивый…
Заметив удивление во взгляде Игоря, хозяйка улыбнулась:
– А ты думал, что вся моя жизнь состоит из деловых встреч и консультаций?
– Нет, – ответил Игорь, поднимаясь из кресла.
– Тебе, между прочим, тоже не мешало бы встряхнуть свои гормоны! – посоветовала Татьяна Степановна, провожая Игоря к выходу. – Что-то ты стал плохо выглядеть! Да, вот еще что… – произнесла она возле самой двери. – Я звонила сегодня в банк, и мне там сказали, что уже почти полтора месяца мой счет не пополнялся. Ты не находишь это странным?
– "Дружба дружбой, но денежки врозь!" Это был второй жизненный принцип, который исповедовала Татьяна Степановна Дроздова. Несмотря на симпатию к своему ученику, она не забывала регулярно проверять свой счет в банке, куда Игорь, в соответствии с договоренностью, должен был ежемесячно перечислять три процента от собственной прибыли.
– Завтра же перечислю деньги, – пообещал Игорь. – Сами знаете, сколько пришлось потратить в этом месяце. Три «танка» с водкой – это не мелочь!
– Знаю, – кивнула хозяйка, отпирая дверь. – Потому и не обижаюсь. Но впредь относись к своим финансовым обязательствам внимательнее. Обязательность – та черта, которая отличает серьезного бизнесмена от шантрапы. Запомни.
– Запомню, – ответил Игорь и вышел на лестничную площадку.
Вышел – и почувствовал облегчение. За полезные советы он был искренне благодарен, но от постоянных нравоучений начинал уставать. Странно, его наставница, казалось, не замечала, что ученик уже вырос из коротких штанишек.
Игорь вышел на улицу и возле дверей подъезда едва не столкнулся с мужчиной лет пятидесяти, в руках которого был большой букет белых роз. Игорь прекрасно знал, что белые розы – любимые цветы Татьяны Степановны. Проводив незнакомца взглядом до лестницы, Игорь отметил, что внешность у него самая заурядная.
– "У такой красивой женщины ухажер мог бы быть и получше", – подумал Игорь. А еще он подумал, что где-то уже видел этого мужчину раньше. Но где, вспомнить не мог.
Сев за руль своего «Мондео», он завел двигатель, вытащил из кармана телефон и набрал номер Маши.
– Алло! – прозвучало в динамике.
– Здравствуй! – сказал Игорь. – Чем занимаешься?
– Сижу на новеньком диване и пытаюсь понять, зачем я его купила? Он совершенно не подходит под цвет обоев.
– А я тебя предупреждал.
– Сильнее нужно было предупреждать! И вообще, куда ты пропал на целых три дня? Я, между прочим, волновалась!
– А почему не позвонила?
– Ты же знаешь, я не люблю навязываться…
В разговоре повисла пауза, во время которой каждый из них пытался вспомнить, из-за чего они поссорились три дня тому назад. И каждый уже готов был простить, но мешала гордость. Первым растопить лед, как и положено мужчине, решился Игорь.
– Прости меня, пожалуйста! – попросил он. – Я был не прав!
– Приезжай скорее! – прошептала в трубку растроганная Маша. – Я так по тебе соскучилась!
Отключив телефон, Игорь надавил педаль газа и резво вклинился в бесконечный поток спешащих куда-то автомобилей.
Новое знакомство
Антонина Петровна встречала гостей возле самой калитки, Валентина Глушенкова, ее супруг Аркадий и Анатолий Панфилов прибыли последними. За спиной хозяйки был виден накрытый под тенистыми яблонями стол, за которым сидели несколько человек.
– Опоздавшим – штрафную! – закричал один из мужчин, сидевших за столом, бывший начальник покойной Елены Самохиной, а ныне пенсионер Иван Корнилович Генкин. Он был уже заметно пьян.
– На поминках правило штрафной не действует, – поумерил его пыл другой мужчина, очевидно, муж Антонины Петровны.
Сама хозяйка, рассадив новых гостей, придирчиво осмотрела стол, проверила, у всех ли есть тарелки, вилки, стопки и фужеры. Убедившись, что все в порядке, Антонина Петровна присела на свободную табуретку.
– Как здорово, что все вы здесь! Большое вам спасибо. Мы уже начали бояться, что вы не приедете.
– Для нас ваше приглашение было немного неожиданным: ведь никто не знал Елену Васильевну при жизни, – ответил за компанию Анатолий Панфилов. – Но чтобы не приехать – такого даже в мыслях не было.
– И правильно! – подключилась к разговору Вероника, подруга покойной. – Будь Лена жива, она была бы рада познакомиться с такими хорошими людьми. Я это точно знаю. А то, что вы сделали для ее дочери, никакими словами не описать.
– Такому очаровательному созданию, как Настя, просто невозможно не помочь! – подал голос Аркадий Белов. – А где она, кстати?
– Спит, – ответила Татьяна, другая подруга Елены Самохиной. – Набегалась, наигралась и уснула.
– Ей здесь должно быть хорошо, – сказал Аркадий, обводя взглядом все вокруг. – Такая кругом красотища!
– И озеро рядом, – поддержала Антонина Петровна. – Мы с ней каждое утро купаться ходим, вот только сегодня погода подвела… Ну что ж это мы разговоры разговариваем! Наливайте, пора помянуть нашу Леночку…
Выпили не чокаясь, после чего за столом потекла обычная для поминок беседа. Все, кто знали Елену Самохину, вспоминали, какая она была замечательная, остальные внимательно слушали. Никого не смущало, что некоторые из гостей никогда прежде не видели друг друга.
Глушенкову очень заинтересовала Татьяна, сидевшая справа от нее. Поговорив с нею, Валентина даже подумала, что зря она в свое время ограничила знакомство с подругами Елены Самохиной одной Антониной Петровной Зименко. За неброскими, но необычайно точными фразами и формулировками Татьяны просматривались острый ум и немалая житейская мудрость. Чувствовалось, что и самой Татьяне понравилась новая знакомая. Спустя какое-то время они заметили, что разговаривают только друг с другом. Впрочем, все остальные тоже как бы разбились на пары: Аркадий оживленно беседовал с Антониной Петровной, Анатолий – с Вероникой, подвыпивший директор департамента озеленения о чем-то изливал душу хозяину дачи.
– Жаль, что мы не познакомились еще год назад, – заметила Татьяна. – Знаете, глядя на вас, трудно предположить, что вы работаете в милиции.
– А на кого же я, по-вашему, похожа?
– На менеджера крупной фирмы, пожалуй, – ни секунды не раздумывая, определила Татьяна.
– Почему?
– Есть в вас уверенность, свойственная хорошим управленцам. Не удивлюсь, если вскоре вы сделаете карьеру в милиции.
– Работая с несовершеннолетними, трудно сделать карьеру. Обычно большими начальниками становятся работники отделов убийств или борьбы с экономическими преступлениями.
– Это несправедливо! Ведь именно в детстве формируются взгляды на жизнь. А от них зависит, по какому пути пойдет человек.
– Абсолютно с вами согласна! Жаль, что в Министерстве внутренних дел не желают этого понимать. Никак не могут взять в толк, что инспекторов по делам несовершеннолетних должно быть во много раз больше, чем, например, следователей или оперативников…
– Так поменяйте профиль работы, делайте карьеру, станьте министром и командуйте! – предложила Татьяна.
– Мысль, конечно, интересная, – улыбнулась Глушенкова. – Только вот как быть с моими подопечными? Бросить на произвол судьбы? Это же дети…
– Вам, я вижу, очень нравится с ними возиться.
– Вообще-то общаться с подростками очень интересно. Но порой бывает безумно трудно…
– Наверное, вытянув ребенка из беды, ощущаешь больше радости, чем, скажем, помогая взрослому?
– Не знаю. Я практически все время занимаюсь подростками. Работала в должности дознавателя, но всего несколько месяцев, так что и сравнивать-то не с чем.
Валентина вдруг поймала себя на мысли, что делится с едва знакомым человеком тем, о чем раньше почти не говорила даже с близкими людьми. С чего это ее потянуло на откровенность? Может, оттого, что выпила? Вряд ли – выпила она совсем немного, всего два фужера красного вина.
– А хотите, я попытаюсь угадать ваш род занятий? – предложила Глушенкова.
– Хочу!
– Скорее всего, вы психолог очень высокого уровня!
– Почти угадали, – ответила Татьяна. – Я экономический консультант. В этой профессии знание человеческой психологии нужно не меньше, чем экономика. А как вы догадались?
– Я ведь работаю с подростками…
– Ох, не завидую я малолетним преступникам вашего района! Если, конечно, они еще остались!
– Еще как остались! – вздохнула Глушенкова. – Встречаются такие экземпляры, что никакая психология не помогает. Так и хочется взять хороший ремень…
Татьяна согласно кивнула и вдруг предложила:
– Давайте перейдем на «ты». А то уж больно официально…
– Давай, – согласилась Валентина.
– А что слышно об убийцах Лены? Когда наконец будет суд?
– Думаю, не скоро, – ответила Глушенкова. – Если вообще будет.
Говоря об этом, Валентина не смогла скрыть разочарования в голосе, и это не укрылось от внимательной соседки.
– Ты тоже сомневаешься?
– В чем? – не поняла Глушенкова.
– В том, что именно Дементьева с Хабибовым нужно судить за это убийство?
– Сомневаюсь, – не стала лукавить Валентина. – А у тебя тоже есть основания?
– Есть. – Татьяна чуть помедлила, словно обдумывая что-то, а затем сказала: – Дело в том, что волею случая я хорошо осведомлена обо всем, что касается бывшего Средного рынка, а ныне торгового комплекса «Д.О.М.». Да и о том, как продвигается расследование убийства Лены, имею представление.
– Откуда, если не секрет?
– Я довольно близко знакома с нынешним директором комплекса «Д.О.М.».
– С Игорем Опариным?
– Да, – подтвердила собеседница. – Он обратился ко мне за помощью чуть меньше года тому назад, и наше сотрудничество продолжается до сих пор.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45