Помощник советского министра Теймураз Мамаладзе записал пренебрежительные слова Саддама:
— В ваших самолетах не все отвечает современным требованиям. Когда же мы обращаемся с просьбой передать ваши изделия для усовершенствовования третьим странам, вы либо отвечаете, что изучите этот вопрос, либо говорите, что это невозможно…
Но, когда Саддам оккупировал Кувейт, дело решали не личные симпатии и антипатии. Шеварднадзе пришел к выводу, что важнее всего противостоять иракской агрессии. Мировое сообщество не может позволить пиратским режимам, государствам-хищникам делать то, что им заблагорассудится.
Министр иностранных дел связался по спецкоммутатору с Горбачевым, который отдыхал в Форосе. Президент не возражал и поручил Шеварднадзе согласовать позицию с остававшимися в Москве руководителями — премьер-министром Валентином Павловым, министром обороны Дмитрием Язовым и председателем КГБ Владимиром Крючковым.
Советские руководители были против, как и арабисты в самом МИД: как можно вместе с американцами выступать против старого друга Советского Союза, которого Москва и вооружила, и всегда поддерживала именно за антиамериканскую позицию?
«У меня были опасения, что Михаил Сергеевич поостережется круто осудить Хусейна, — вспоминал помощник советского президента по внешней политике Анатолий Сергеевич Черняев. Но я, к счастью, ошибся. К тому же Шеварднадзе действовал строго в духе нового мышления. Правда, все, начиная с согласия на встречу с Бейкером в Москве и на совместное заявление с ним, согласовывал с Горбачевым по телефону.
Иногда, впрочем, если звонил ночью, я Горбачева не беспокоил и брал на себя, уверяя Эдуарда Амвросиевича, что Горбачев поддержит».
Горбачев был осторожнее своего министра, и окончательное решение пришлось принять Шеварднадзе. Он вместе с женой приехал в аэропорт, чтобы встретить Бейкера, прилетевшего из Улан-Батора. После долгого путешествия государственный секретарь валился с ног от усталости. Но он понимал важность момента. Впервые после Второй мировой войны Америка и Россия объединились, чтобы остановить агрессора. Идеологические соображения потеряли значение, важно было желание осадить агрессора и показать всем другим потенциальным агрессорам, что им это не сойдет с рук.
Шеварднадзе с Бейкером публично осудили Саддама Хусейна и призвали международное сообщество объявить эмбарго на поставки оружия Ираку.
Саддам этого не ожидал. Он фантастически промахнулся. Он выбрал худшее время для оккупации Кувейта. Чуть позже или чуть раньше все могло быть иначе.
Соединенные Штаты и Советский Союз потребовали от Саддама Хусейна вывести войска из Кувейта. Американцы сразу заявили, что, если Ирак этого не сделает, придется применить силу. Американцев поддержали не только западные союзники, но и многие арабские руководители, ненавидевшие Саддама.
После того как Совет Безопасности ООН осудил вторжение в Кувейт, в Белом доме задумались над тем, что теперь делать и к чему готовиться.
Директор ЦРУ Билл Уэбстер напомнил:
— Саддам уже держит в руках двадцать процентов мировых запасов нефти. Если он продвинется на несколько миль, то получит контроль еще над двадцатью процентами. Он станет хозяином в арабском мире.
Генерал Колин Пауэлл предложил немедленно перебросить американские войска в Аравийскую пустыню и продемонстрировать готовность вступиться за Саудовскую Аравию, чтобы отбить у Саддама желание захватить еще одну страну. Все согласились. Но генерал задал президенту Бушу прямой вопрос:
— А освобождение Кувейта стоит того, чтобы начинать войну?
Впрочем, в своих воспоминаниях Пауэлл пишет, что задал совсем другой вопрос, что это он первым предложил выбить войска Саддама из оккупированных территорий.
Но в памяти других участников заседания осталось выраженное генералом сомнение: оправдывает ли цель средство? В зале заседаний Совета национальной безопасности повисло молчание. Ответа не было. Никто не был готов начать войну.
Министр обороны Чейни потом отчитал генерала Пауэлла:
— Твое дело — чисто военные вопросы. Большую политику оставь другим.
ШТРИХИ К ПОРТРЕТУ ДЖОРДЖА БУША-СТАРШЕГО
Когда начиналась первая война в Персидском заливе, тогдашнего американского президента тоже предупреждали об опасности исламских камикадзе, с которыми невозможно справиться.
И надо же было так сложиться, что этот сложнейший выбор выпал на долю человека, который не ставил себе целью жизни делать крупные ставки или оспаривать традиционные истины. Кстати, его сын в этом смысле похож на отца. Но и Бушу-младшему пришлось объявлять войну…
Когда Буш-старший принял решение применить силу далеко за пределами своего государства, восстановить справедливость и наказать агрессора, его поддержала только премьер-министр Великобритании Маргарет Тэтчер. Эти двое сказали себе, что Саддам должен быть наказан. Если агрессия сойдет ему с рук, другие решат, что им тоже можно, и мир рухнет.
— Саддам, — говорил Буш-старший, — относится к той категории негодяев, которые могут заставить цивилизованные нации осознать, насколько важно остановить нового Гитлера.
В решимости Тэтчер никто не сомневался. Французский президент Франсуа Миттеран, который знал толк в женщинах, сказал о Маргарет Тэтчер, что у нее губы Мэрилин Монро, секс-символа шестидесятых годов, но глаза безжалостного римского императора Калигулы.
Премьер-министр Тэтчер, не колеблясь, в 1982 году начала войну с Аргентиной, когда аргентинские войска высадились на Фолклендских островах, принадлежащих Англии, и победила.
— В случае победы Ирака, — твердо сказала она Бушу, ни одно малое государство не сможет чувствовать себя в безопасности. Саддам на этом не остановится. Мы не можем отступать перед диктаторами.
А вот президент Соединенных Штатов Джордж Буш-старший казался крайне осторожным человеком, не способным на рискованные поступки. Он много лет занимался дипломатией, был послом в Китае, представителем в ООН, директором ЦРУ. Но бывший военный летчик Джордж Буш знал, что есть ситуации, когда надо действовать быстро и решительно.
Во время службы на флоте Буш отложил три тысячи долларов, и, когда его демобилизовали, они с женой поехали в Техас, чтобы заняться бизнесом.
Его отец был процветающим бизнесменом, но считал, что сын должен сам зарабатывать на жизнь. Прескот Буш десять лет был сенатором и ушел в отставку в 1962 году, когда Джордж, разбогатев, начал заниматься политикой в Техасе.
Джордж Буш-старший довольно легко добился избрания в нижнюю палату конгресса. Но у него были не одни только победы. Он проиграл борьбу за кресло сенатора. Тогда президент Ричард Никсон в качестве утешительного приза в декабре 1970 года назначил его представителем в ООН.
Буш навсегда запомнил, как в 1971 году в Нью-Йорк прилетел заместитель премьер-министра Пакистана Зульфикар Али Бхутто. Пакистанские войска терпели поражение в войне с Индией за восточную часть Пакистана, которая превратилась в самостоятельное государство Бангладеш.
Бхутто обратился к Совету Безопасности ООН с просьбой остановить вторжение Индии в Восточный Пакистан.
Зал слушал его совершенно равнодушно. И тогда Бхутто презрительно сказал:
— Ну и сидите тут с вашими тремя сортами вин и торжественными ужинами, с вашими «да, месье» и «нет, месье», в то время как мою страну раздирает война!
Он разорвал текст свого выступление на мелкие клочки и бросил их на стол. Председательствовавший в Совете Безопасности представитель Сьерра-Леоне пошевелился, словно пробуждаясь от сна, и как ни в чем не бывало произнес ритуальную формулу, прозвучавшую издевкой:
— Мы благодарим уважаемого представителя Пакистана за его в высшей степени полезные замечания.
Эта история осталась в памяти президента Буша как яркое свидетельство неспособности ООН справиться со своей основной ролью — разрешать конфликты, из-за которых льется кровь. На следующий год Пакистан начал тайно создавать ядерное оружие.
После Организации Объединенных Наций Буш сам попросился послом в Пекин. Вернее, он именовался главой американской миссии связи, потому что между США и КНР в то время еще не существовало дипломатических отношений. Его пребывание в Китае было недолгим — всего тринадцать месяцев.
В ноябре 1975 года президент Джералд Форд назначил Буша директором Центрального разведывательного управления.
Джордж Буш колебался: это были худшие годы для ЦРУ, которое подвергалось уничтожающей критике. Пост начальника разведки мог поставить крест на его политической карьере, никто из его предшественников не снискал лавров в ЦРУ. А Буш строил далеко идущие планы.
Ушедший в отставку Ричард Никсон прислал Бушу предостерегающее письмо:
«Дорогой Джордж!
Все, что ты прошел до сих пор, покажется тебе детским садом, в сравнении с тем что тебя ожидает…»
В Вашингтоне ходили слухи, что это назначение сделано с одной целью: помешать Бушу участвовать в будущих президентских выборах. А придумал эту комбинации молодой Дон Рамсфелд, который у Форда руководил аппаратом Белого дома.
Один из конгрессменов прямо сказал Бушу:
— В конгрессе считают, что тебя надули, Джордж. Рамсфелд подставил тебя. Ты — круглый дурак, раз согласился.
Рамсфелд считался способным на любую интригу.
Буш зашел к Рамсфелду, который тем временем стал министром обороны. Тот поклялся, что все это слухи.
Директором ЦРУ Буш тоже был недолго, потому что республиканец Форд проиграл выборы кандидату от демократической партии Джимми Картеру. И все республиканцы лишились своих постов в администрации.
Работа в ЦРУ не повредила карьере Буша. И, что интересно, он не затаил зла на Рамсфелда, который стал министром обороны в правительстве Буша-младшего.
В июле 1980 года Рональд Рейган предложил Бушу баллотироваться вместе с ним на пост вице-президента.
На тех выборах Буш сам хотел стать президентом, но безусловно уступал в популярности Рейгану. Буш понял, что проиграл и что на ближайшие четыре года он свободен. Вдруг в его гостиничном номере появились агенты секретной службы, которые охраняют высшее руководство страны, и любезно предупредили:
— Мы — рядом, на случай если вам что-то понадобится.
Буш не успел удивиться, как его позвали к телефону. Он услышал голос, уже знакомый всей стране.
— Привет, Джордж, — сказал Рональд Рейган и сделал паузу. — Я хотел бы объявить, что выбираю вас кандидатом в вице-президенты. Если это вас устраивает.
И они победили.
В Америке часто вспоминают шутку Марка Твена о двух братьях: один из них ушел в море, другой стал вице-президентом. С тех пор ни от одного из них не было ни слуху ни духу… Обычно вице-президент отстранен от всех практических дел. Реальной власти не было и у Буша. Но Рейган прислушивался к своему вице. И Буш, прежде чем что-то сделать, всегда осведомлялся о мнении президента.
Вице-президент Джордж Буш-старший в начале восьмидесятых регулярно прилетал в Москву на похороны. Впервые — в ноябре 1982 года, когда он провожал в последний путь Брежнева.
«Я находился на гостевой трибуне, — вспоминал Буш, — и, имея исключительно хороший обзор, видел, как охваченная горем вдова покойного подошла к гробу Брежнева с последним прощанием. Она посмотрела на него, наклонилась над гробом, а затем, вне всяких сомнений, перекрестила тело своего мужа. Я был поражен».
В 1983 году Буш представлял президента Соединенных Штатов на похоронах Андропова, после чего беседовал с новым генсеком Константином Устиновичем Черненко. А в 1984-м наблюдал, как опускают в могилу гроб Черненко, и встретился с Горбачевым.
Разговор носил чисто протокольный характер, но в шифротелеграмме, отправленной Рейгану, Буш писал о новом советском лидере:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79