— предложила она.
Скотт промолчал.
— Доктор, в своей лекции вы говорили, что в начале было слово… логос.
— Да, но… то было некоторым образом упрощение. « Логос » означает также «соотношение», «причина», «рассуждение», даже «мнение».
— Ричард, вы сами знаете, что напали на что-то. Мы все это чувствуем, — поддержала ее Сара. — Вы упомянули о слове в действии. У вас есть слова. И для того, чтобы прочитать их… что нужно сделать?
Скотт задумчиво смотрел на экран.
— Там, в Швейцарии, у меня было слишком мало информации. Эти куски камня дают лишь часть текста. Мне нужно увидеть, как он выглядит на плоской поверхности.
Хаккетт, похоже, следил за ходом мысли лингвиста достаточно внимательно.
— Глубинная система?
— Да. Эй, Ральф, эта штука… она ведь недалеко отсюда, верно? Ею можно управлять дистанционно?
— Совершенно верно. Ее именно так и сконструировали.
— Значит, вы можете ее включить? На ней же есть камера?
— Конечно.
— Свяжитесь с мостиком, — сказал Скотт. — Скажите, что нам нужно подключить передатчик — или как там это называется. И еще скажите, что мне необходимо… крайне необходимо увидеть, что там внизу.
Корабль ВМФ США «Гарри Трумэн».
1, 524 морской мили к северу от пролива Мак-Мердо
На взлетно-посадочной палубе услышали натужный звук моторов пробивающегося сквозь тучи вулканического пепла «Ф-14 ». В кают-компании шла подготовка заседания оперативной группы, а на мостике контр-адмирал Дауэр и капитан Хендерсон ожидали возвращения эскадрильи, когда кто-то из членов команды громко крикнул:
— Это капитан Райман, сэр. У него только что отказал двигатель!
Бросившиеся к иллюминаторам старшие офицеры увидели стелющийся за «Ф-24» густой хвост черного дыма. Один из лейтенантов, поняв, откуда исходит дым, вздрогнул и опустил бинокль, и в то же мгновение в небе прогремел громкий взрыв. Второй двигатель взвыл, пытаясь компенсировать потерю мощности, но всем было ясно, что шансов у летчика мало.
— Слишком густой пепел, капитан, — негромко заметил лейтенант. — Рекомендую отказаться на время от патрульных полетов.
Хендерсон мрачно кивнул и отдал соответствующий приказ.
— Есть, сэр. Переключаемся на вертолеты.
Пока с корабля наблюдали за самолетом, капитан Джефф Райман из Айовы, возвращения которого дожидались дома жена и двое маленьких детей, мужественно боролся за спасение боевой машины и собственной жизни. В какой-то момент самолет, словно в ответ на его молчаливую молитву, поднял нос, но тут отказал и второй двигатель. Катапультироваться из-за малой высоты капитан уже не мог — парашют все равно не успел бы раскрыться, — а дотянуть до посадочной палубы не хватало сил. В конце концов Райман превратился в кувыркающийся над океаном огненный шар.
Хендерсон отвел глаза.
— Никогда не терял людей в свою вахту, — пробормотал он. — Никогда. Бедняга… какая смерть. Эта чертова погода всех нас добьет.
К капитану подбежал молоденький офицер.
— Капитан Хендерсон, сэр! — Лейтенант четко козырнул, получив в ответ усталый кивок. — На связи майор Гэнт с «Полярной звезды». Просит разрешения воспользоваться передатчиком гидролокатора.
— На кой черт? — рявкнул капитан, шаря по карманам в поисках жевательной резинки.
Офицер начал объяснять насчет камеры, установленной на глубинной буровой системе, но его остановил Дауэр.
— В чем дело, Ларри? — спросил контр-адмирал, поднося к губам микрофон.
— Они хотят взглянуть на стену Атлантиды, сэр. Причин много. У инженера своя, у геолога своя. В районе наблюдаются признаки активности противника? — бесстрастно спросил он.
— Противник не обнаружен, майор. И вот что… Поблагодарите от меня мистера Пирса. Предоставленная им информация оказалась, как мы и ожидали, точной. Сейчас у нас две группы, каждая находится на расстоянии семидесяти пяти километров от «Чжун Чанг». Согласно данным разведки, база оставлена. Возможно, уничтожена.
— Я передам ему, сэр.
Внимание Дауэра привлекло движение в рубке. Один из двух дежурных офицеров переключился на радиосвязь.
— Мак-Мердо на связи!
Секунду, майор, не отключайтесь, — бросил в микрофон Дауэр и выжидающе посмотрел на связистов.
Молодой офицер торопливо записал сообщение в блокнот, потом подчеркнул что-то карандашом.
Сэр! Есть окно! Мак-Мердо сообщает о перемене погоды. В нашем распоряжении четыре часа для доставки всей группы по воздуху. Мак-Мердо просит дать подтверждение на случай установления воздушного моста. — Он развернул кресло и посмотрел на капитана. — Что ответить, сэр? Чем дольше мы на связи, тем больше вероятность того, что китайцы сумеют подключиться к нашей линии.
Дауэр повернулся к Хендерсону.
— Капитан, что у нас есть для переброски людей на полторы тысячи миль?
Хендерсон взглянул на своих офицеров.
— АВВП, — осторожно ответил один из лейтенантов.
Капитан покачал головой.
— Какая у них дальность полета?
— Прицепим к малюткам по паре дополнительных топливных баков, и все будет в порядке, капитан. Гарантирую.
АВВП — аппараты вертикального взлета и посадки. Они взлетают, как вертолет, но летят со скоростью самолета с неподвижным крылом. Однако, несмотря на все достоинства этих воздушных судов, Дауэр колебался.
— У них нет необходимого радиуса действия.
— Если мои люди уверены, значит, долетят.
Связист нетерпеливо переступил с ноги на ногу и наконец, набравшись смелости, вмешался.
— Извините, сэр, но Мак-Мердо ждет ответа.
— Сколько времени у них уйдет на сборы? — спросил контрадмирал.
— А сколько вам нужно АВВП?
— Два. Один для группы, один на багаж.
— Тогда сорок пять минут.
— У вас есть полчаса! — отрезал Дауэр и поднял микрофон. — Майор, вы слышали?
— В общем, да, сэр.
— Перенесите весь груз на палубу. На «Полярной звезде» ведь есть вертолет «Дельфин»?
— Так точно, адмирал.
— Хорошо. Начинайте переброску на «Трумэн».
— Как насчет запроса относительно подключения через сонар, сэр?
— Скажите Хаккетту, что в его распоряжении пятнадцать минут. Пусть смотрит все, что ему надо, но через полчаса группа должна быть на полетной палубе, или у него будут неприятности.
— Есть, сэр!
Дауэр собирался уже покинуть мостик, когда один из связистов осторожно тронул его за рукав.
— Э, сэр? Опять тот парень… на другом канале. Говорит, что звонит из Ватикана. Ему нужно срочно поговорить с профессором Скоттом.
— Скажите, что Скотт переезжает. Пусть свяжется с ним на Мак-Мердо через…— адмирал бросил взгляд на часы, — через четыре часа.
Грузовой отсек
— Чем это вы здесь занимаетесь?
— Собираю вещички.
— Но они же сказали, что доставят все сами.
— Кое-что я всегда беру с собой. Кроме того, я им не доверяю, — процедила сквозь зубы Сара, налегая на ломик, с помощью которого она надеялась вскрыть упаковочный деревянный ящик.
Крышка хлопнула и раскололась, и Сара, опустив руку, достала трубку, которую привезла с собой из Египта.
Пирс удивленно наблюдал за ней. Положив трубку в рюкзак, Сара перешла к следующему ящику.
— Ну, так и будешь стоять или все-таки поможешь? — спросила она, отбрасывая обломки и подсовывая ломик под крышку.
— Вы не перестаете преподносить сюрпризы, Сара Келси.
— Стараюсь, — пыхтя, ответила она.
— А что это такое?
— Понятия не имею. Просто подумала, что может пригодиться. Мне все может пригодиться. Конечно, лучше было бы перебрать содержимое на палубе вместе с остальными, но у нас слишком мало времени.
— Что делают остальные?
— Насколько я знаю, разговаривают с Мак-Мердо. Послушай, Боб, тут такая суета. Так и будешь ковыряться пальцем в заднице или все-таки поможешь?
Пирс поднял с пола подходящую по размерам железку и начал отрывать доски с соседнего контейнера, но уже в следующий момент порезал большой палец и негромко выругался.
Все были заняты эвакуацией лаборатории: складывали в коробки кассеты и блокноты, сворачивали карты, переписывали информацию с компьютеров на диски емкостью в один терабайт для отправки на станцию Мак-Мердо. Со стороны это выглядело так, как будто начальство закрыло целый факультет университета, но профессора отказались расходиться по домам.
Рядом с Мейтсоном, пытающимся пробудить от спячки буровой узел, прыгал на одной ноге Ричард Скотт — ярко-оранжевый спасательный костюм, в котором лингвист намеревался совершить последний бросок к Антарктиде, упорно сопротивлялся всем усилиям профессора натянуть его на себя.
У Ральфа такая же операция заняла несколько секунд, как будто он проделывал ее уже тысячи раз. Новэмбер проверяла, не забыто ли что-нибудь в спешке. Что касается Хаккетта, то физик просто сидел перед монитором, напряженно всматриваясь в пелену помех, словно его мысленные усилия могли помочь сигналу пробиться через них.
— Есть соединение, — сказал наконец Мейтсон. — Еще секундочку…
Скотт взглянул на часы.
— У нас осталось шесть минут, Ральф, а потом надо подниматься на палубу.
— Что мне делать, док, когда появится картинка?
— Фотографируйте. Сделайте как можно больше снимков. С самым высоким разрешением. Проанализируем потом.
Возможность увидеть первоначальный язык человечества не давала ему покоя. По последним подсчетам, на Земле существовало, начиная с самых ранних времен, около шести тысяч разных языков. Почему единый язык распался? Почему языки так разошлись? Ответа не знал никто. В Коране утверждается, что расхождение произошло естественным путем. В Библии рассказывается о Вавилонской башне и том, как Бог смешал языки, наказав людей за попытку добраться до небес. Истинная же причина оставалась неизвестной.
Язык Книги Бытия.
Возможно ли такое?
— Приготовьтесь, доктор Скотт. Мы подключились, — взволнованно объявил Мейтсон. Его пальцы танцевали по клавиатуре, вводя команды и рассылая распоряжения. — Включаю камеру. Даю освещение… Есть!
Вся группа инстинктивно подалась к столу. И никто не увидел то, что рассчитывал увидеть.
Прежде всего, это было совсем не то, что они уже видели.
Тот эпизод, который Мейтсон показывал Скотту, являл ученым картину широкомасштабной катастрофы: рассеченный древний кристалл, открытое водное пространство за ним и неясный намек на что-то еще, какие-то другие структуры.
Сейчас на экране появилось нечто совершенно иное, а именно прекрасно сохранившаяся кристаллическая стена. Без дыр. Без каких-либо следов повреждения. Даже без трещин.
— А где разломы? — растерянно спросил Скотт. — Вы уверены, что это оно? Мы не попали случайно куда-то еще?
На всякий случай Мейтсон проверил показания, хотя сделал это скорее ради Скотта — лично он никаких сомнений не испытывал.
— Другого бура у нас нет, только этот. Но будь я проклят, если понимаю, что происходит.
Новэмбер прищурилась, стараясь разобрать письмена. Вода была немного мутная, и возле объектива плавали мелкие частички.
— Что же это за стена, которая сама себя восстанавливает? — спросила она.
— Боб сказал, там есть что-то живое, — шутливо заметил Хаккетт.
Мейтсон недоверчиво уставился на коллегу.
— По-вашему, кто-то спустился туда и привел все в порядок? Чепуха. Кристаллическую стену невозможно восстановить.
— Не кто-то, а что-то. Как сказал солдат-китаец, там есть нечто живое. Не кто-то. Не человек вроде вас или меня. Но что-то искусственное.
— Джон, — испуганно проговорил Мейтсон, — иногда вы сообщаете такое, что становится не по себе.
— Я вас пугаю? — бросил на ходу Хаккетт, направляясь к выходу. — Вам не меня следует бояться, а той штуки, которая привела в порядок стену. Я поднимаюсь на палубу. У вас есть две минуты. На вашем месте я бы начал фотографировать.
Мейтсон сделал в общей сложности тридцать пять снимков. Потом записал их на диск, а диск положил в верхний карман спасательного костюма.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79
Скотт промолчал.
— Доктор, в своей лекции вы говорили, что в начале было слово… логос.
— Да, но… то было некоторым образом упрощение. « Логос » означает также «соотношение», «причина», «рассуждение», даже «мнение».
— Ричард, вы сами знаете, что напали на что-то. Мы все это чувствуем, — поддержала ее Сара. — Вы упомянули о слове в действии. У вас есть слова. И для того, чтобы прочитать их… что нужно сделать?
Скотт задумчиво смотрел на экран.
— Там, в Швейцарии, у меня было слишком мало информации. Эти куски камня дают лишь часть текста. Мне нужно увидеть, как он выглядит на плоской поверхности.
Хаккетт, похоже, следил за ходом мысли лингвиста достаточно внимательно.
— Глубинная система?
— Да. Эй, Ральф, эта штука… она ведь недалеко отсюда, верно? Ею можно управлять дистанционно?
— Совершенно верно. Ее именно так и сконструировали.
— Значит, вы можете ее включить? На ней же есть камера?
— Конечно.
— Свяжитесь с мостиком, — сказал Скотт. — Скажите, что нам нужно подключить передатчик — или как там это называется. И еще скажите, что мне необходимо… крайне необходимо увидеть, что там внизу.
Корабль ВМФ США «Гарри Трумэн».
1, 524 морской мили к северу от пролива Мак-Мердо
На взлетно-посадочной палубе услышали натужный звук моторов пробивающегося сквозь тучи вулканического пепла «Ф-14 ». В кают-компании шла подготовка заседания оперативной группы, а на мостике контр-адмирал Дауэр и капитан Хендерсон ожидали возвращения эскадрильи, когда кто-то из членов команды громко крикнул:
— Это капитан Райман, сэр. У него только что отказал двигатель!
Бросившиеся к иллюминаторам старшие офицеры увидели стелющийся за «Ф-24» густой хвост черного дыма. Один из лейтенантов, поняв, откуда исходит дым, вздрогнул и опустил бинокль, и в то же мгновение в небе прогремел громкий взрыв. Второй двигатель взвыл, пытаясь компенсировать потерю мощности, но всем было ясно, что шансов у летчика мало.
— Слишком густой пепел, капитан, — негромко заметил лейтенант. — Рекомендую отказаться на время от патрульных полетов.
Хендерсон мрачно кивнул и отдал соответствующий приказ.
— Есть, сэр. Переключаемся на вертолеты.
Пока с корабля наблюдали за самолетом, капитан Джефф Райман из Айовы, возвращения которого дожидались дома жена и двое маленьких детей, мужественно боролся за спасение боевой машины и собственной жизни. В какой-то момент самолет, словно в ответ на его молчаливую молитву, поднял нос, но тут отказал и второй двигатель. Катапультироваться из-за малой высоты капитан уже не мог — парашют все равно не успел бы раскрыться, — а дотянуть до посадочной палубы не хватало сил. В конце концов Райман превратился в кувыркающийся над океаном огненный шар.
Хендерсон отвел глаза.
— Никогда не терял людей в свою вахту, — пробормотал он. — Никогда. Бедняга… какая смерть. Эта чертова погода всех нас добьет.
К капитану подбежал молоденький офицер.
— Капитан Хендерсон, сэр! — Лейтенант четко козырнул, получив в ответ усталый кивок. — На связи майор Гэнт с «Полярной звезды». Просит разрешения воспользоваться передатчиком гидролокатора.
— На кой черт? — рявкнул капитан, шаря по карманам в поисках жевательной резинки.
Офицер начал объяснять насчет камеры, установленной на глубинной буровой системе, но его остановил Дауэр.
— В чем дело, Ларри? — спросил контр-адмирал, поднося к губам микрофон.
— Они хотят взглянуть на стену Атлантиды, сэр. Причин много. У инженера своя, у геолога своя. В районе наблюдаются признаки активности противника? — бесстрастно спросил он.
— Противник не обнаружен, майор. И вот что… Поблагодарите от меня мистера Пирса. Предоставленная им информация оказалась, как мы и ожидали, точной. Сейчас у нас две группы, каждая находится на расстоянии семидесяти пяти километров от «Чжун Чанг». Согласно данным разведки, база оставлена. Возможно, уничтожена.
— Я передам ему, сэр.
Внимание Дауэра привлекло движение в рубке. Один из двух дежурных офицеров переключился на радиосвязь.
— Мак-Мердо на связи!
Секунду, майор, не отключайтесь, — бросил в микрофон Дауэр и выжидающе посмотрел на связистов.
Молодой офицер торопливо записал сообщение в блокнот, потом подчеркнул что-то карандашом.
Сэр! Есть окно! Мак-Мердо сообщает о перемене погоды. В нашем распоряжении четыре часа для доставки всей группы по воздуху. Мак-Мердо просит дать подтверждение на случай установления воздушного моста. — Он развернул кресло и посмотрел на капитана. — Что ответить, сэр? Чем дольше мы на связи, тем больше вероятность того, что китайцы сумеют подключиться к нашей линии.
Дауэр повернулся к Хендерсону.
— Капитан, что у нас есть для переброски людей на полторы тысячи миль?
Хендерсон взглянул на своих офицеров.
— АВВП, — осторожно ответил один из лейтенантов.
Капитан покачал головой.
— Какая у них дальность полета?
— Прицепим к малюткам по паре дополнительных топливных баков, и все будет в порядке, капитан. Гарантирую.
АВВП — аппараты вертикального взлета и посадки. Они взлетают, как вертолет, но летят со скоростью самолета с неподвижным крылом. Однако, несмотря на все достоинства этих воздушных судов, Дауэр колебался.
— У них нет необходимого радиуса действия.
— Если мои люди уверены, значит, долетят.
Связист нетерпеливо переступил с ноги на ногу и наконец, набравшись смелости, вмешался.
— Извините, сэр, но Мак-Мердо ждет ответа.
— Сколько времени у них уйдет на сборы? — спросил контрадмирал.
— А сколько вам нужно АВВП?
— Два. Один для группы, один на багаж.
— Тогда сорок пять минут.
— У вас есть полчаса! — отрезал Дауэр и поднял микрофон. — Майор, вы слышали?
— В общем, да, сэр.
— Перенесите весь груз на палубу. На «Полярной звезде» ведь есть вертолет «Дельфин»?
— Так точно, адмирал.
— Хорошо. Начинайте переброску на «Трумэн».
— Как насчет запроса относительно подключения через сонар, сэр?
— Скажите Хаккетту, что в его распоряжении пятнадцать минут. Пусть смотрит все, что ему надо, но через полчаса группа должна быть на полетной палубе, или у него будут неприятности.
— Есть, сэр!
Дауэр собирался уже покинуть мостик, когда один из связистов осторожно тронул его за рукав.
— Э, сэр? Опять тот парень… на другом канале. Говорит, что звонит из Ватикана. Ему нужно срочно поговорить с профессором Скоттом.
— Скажите, что Скотт переезжает. Пусть свяжется с ним на Мак-Мердо через…— адмирал бросил взгляд на часы, — через четыре часа.
Грузовой отсек
— Чем это вы здесь занимаетесь?
— Собираю вещички.
— Но они же сказали, что доставят все сами.
— Кое-что я всегда беру с собой. Кроме того, я им не доверяю, — процедила сквозь зубы Сара, налегая на ломик, с помощью которого она надеялась вскрыть упаковочный деревянный ящик.
Крышка хлопнула и раскололась, и Сара, опустив руку, достала трубку, которую привезла с собой из Египта.
Пирс удивленно наблюдал за ней. Положив трубку в рюкзак, Сара перешла к следующему ящику.
— Ну, так и будешь стоять или все-таки поможешь? — спросила она, отбрасывая обломки и подсовывая ломик под крышку.
— Вы не перестаете преподносить сюрпризы, Сара Келси.
— Стараюсь, — пыхтя, ответила она.
— А что это такое?
— Понятия не имею. Просто подумала, что может пригодиться. Мне все может пригодиться. Конечно, лучше было бы перебрать содержимое на палубе вместе с остальными, но у нас слишком мало времени.
— Что делают остальные?
— Насколько я знаю, разговаривают с Мак-Мердо. Послушай, Боб, тут такая суета. Так и будешь ковыряться пальцем в заднице или все-таки поможешь?
Пирс поднял с пола подходящую по размерам железку и начал отрывать доски с соседнего контейнера, но уже в следующий момент порезал большой палец и негромко выругался.
Все были заняты эвакуацией лаборатории: складывали в коробки кассеты и блокноты, сворачивали карты, переписывали информацию с компьютеров на диски емкостью в один терабайт для отправки на станцию Мак-Мердо. Со стороны это выглядело так, как будто начальство закрыло целый факультет университета, но профессора отказались расходиться по домам.
Рядом с Мейтсоном, пытающимся пробудить от спячки буровой узел, прыгал на одной ноге Ричард Скотт — ярко-оранжевый спасательный костюм, в котором лингвист намеревался совершить последний бросок к Антарктиде, упорно сопротивлялся всем усилиям профессора натянуть его на себя.
У Ральфа такая же операция заняла несколько секунд, как будто он проделывал ее уже тысячи раз. Новэмбер проверяла, не забыто ли что-нибудь в спешке. Что касается Хаккетта, то физик просто сидел перед монитором, напряженно всматриваясь в пелену помех, словно его мысленные усилия могли помочь сигналу пробиться через них.
— Есть соединение, — сказал наконец Мейтсон. — Еще секундочку…
Скотт взглянул на часы.
— У нас осталось шесть минут, Ральф, а потом надо подниматься на палубу.
— Что мне делать, док, когда появится картинка?
— Фотографируйте. Сделайте как можно больше снимков. С самым высоким разрешением. Проанализируем потом.
Возможность увидеть первоначальный язык человечества не давала ему покоя. По последним подсчетам, на Земле существовало, начиная с самых ранних времен, около шести тысяч разных языков. Почему единый язык распался? Почему языки так разошлись? Ответа не знал никто. В Коране утверждается, что расхождение произошло естественным путем. В Библии рассказывается о Вавилонской башне и том, как Бог смешал языки, наказав людей за попытку добраться до небес. Истинная же причина оставалась неизвестной.
Язык Книги Бытия.
Возможно ли такое?
— Приготовьтесь, доктор Скотт. Мы подключились, — взволнованно объявил Мейтсон. Его пальцы танцевали по клавиатуре, вводя команды и рассылая распоряжения. — Включаю камеру. Даю освещение… Есть!
Вся группа инстинктивно подалась к столу. И никто не увидел то, что рассчитывал увидеть.
Прежде всего, это было совсем не то, что они уже видели.
Тот эпизод, который Мейтсон показывал Скотту, являл ученым картину широкомасштабной катастрофы: рассеченный древний кристалл, открытое водное пространство за ним и неясный намек на что-то еще, какие-то другие структуры.
Сейчас на экране появилось нечто совершенно иное, а именно прекрасно сохранившаяся кристаллическая стена. Без дыр. Без каких-либо следов повреждения. Даже без трещин.
— А где разломы? — растерянно спросил Скотт. — Вы уверены, что это оно? Мы не попали случайно куда-то еще?
На всякий случай Мейтсон проверил показания, хотя сделал это скорее ради Скотта — лично он никаких сомнений не испытывал.
— Другого бура у нас нет, только этот. Но будь я проклят, если понимаю, что происходит.
Новэмбер прищурилась, стараясь разобрать письмена. Вода была немного мутная, и возле объектива плавали мелкие частички.
— Что же это за стена, которая сама себя восстанавливает? — спросила она.
— Боб сказал, там есть что-то живое, — шутливо заметил Хаккетт.
Мейтсон недоверчиво уставился на коллегу.
— По-вашему, кто-то спустился туда и привел все в порядок? Чепуха. Кристаллическую стену невозможно восстановить.
— Не кто-то, а что-то. Как сказал солдат-китаец, там есть нечто живое. Не кто-то. Не человек вроде вас или меня. Но что-то искусственное.
— Джон, — испуганно проговорил Мейтсон, — иногда вы сообщаете такое, что становится не по себе.
— Я вас пугаю? — бросил на ходу Хаккетт, направляясь к выходу. — Вам не меня следует бояться, а той штуки, которая привела в порядок стену. Я поднимаюсь на палубу. У вас есть две минуты. На вашем месте я бы начал фотографировать.
Мейтсон сделал в общей сложности тридцать пять снимков. Потом записал их на диск, а диск положил в верхний карман спасательного костюма.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79