То, о чем рассказывал Гарри, не вполне отвечало моим ожиданиям.
– Послушай, Гарри, у этого человека огромная яхта и собственный особняк, а он оставил дело лет за десять до пенсии…
– Погоди, сейчас! Имей терпение, Дейв. Вы в Манчестере думаете, что мы, захолустные стрючки-старички, мало на что годимся.
– Ничего такого я не думаю.
– У нас еще полно пороху в пороховницах.
– Мне ли не знать, Гарри, что у тебя не порох, а ракета в заднице.
Он от души рассмеялся. Я бы вполне обошелся без шуток, но пришлось ублажить старика. Новые факты требовались мне, как воздух.
– Итак, Олмонду едва хватало на то, чтобы платить своему клерку. И тут вдруг на него свалилось дело об убийстве.
– Дело Кинга.
– Не думал, что тебе об этом известно. В общем, с тех пор Олмонд забыл о тяжелых временах, потому что начал вести дела крупного конгломерата «Мерсийская недвижимость». Или делал вид, что ведет.
– Что значит – делал вид?
– Холмс говорит, что однажды Олмонд обмолвился, что у него теперь не работа, а одно удовольствие – ставишь подпись под документами, и все. Действительно, славная работка!
– Да уж, – согласился я, вспомнив, что последние дни и я в своей конторе ничем иным не занимался.
– Холмс утверждает, что Олмонд участвовал в нескольких сомнительных сделках по купле-продаже земли. И вроде как по случаю приобрел участок, который, как выяснилось чуть позднее, оказался стоящим куском.
– Гарри, попробуй выяснить все про эту «Мерсийскую недвижимость».
– А ты, случайно, в лотерею не выиграл, Дейв?
– Вроде того, – промямлил я. – Сделай для меня еще одну вещь.
– Я весь внимание, шеф.
– К северу от Манчестера, на Мостон-лейн, есть кладбище.
– Да, знаю о таком.
– Сходи туда, найди итальянский сектор и выпиши все фамилии, которые начинаются с буквы «К».
– Ты уверен?
– Перепиши все фамилии на «К», даже если они не похожи на итальянские. Не важно. Главное, чтоб захоронения были в итальянском секторе. Результаты мне нужны к понедельнику.
– Но Олмонд не итальянец и его фамилия не на «К».
На минуту я затих.
– Дейв, ты меня слышишь? – нетерпеливо спросил Гарри Серпелл.
– Ты прав, и раз уж будешь там, выпиши заодно и все фамилии на «О».
– Это тебе дорого обойдется. Погода теперь хуже некуда.
– Ну что ты заладил одно и то же, Гарри? Не обижу. Получишь две сотни, если в понедельник список будет лежать на моем столе.
– Я всего лишь детектив, а не любитель генетики.
– Генеалогии, Гарри. Считай, что я провожу небольшое историческое расследование.
– И для этого необходима прогулка среди жмуриков?
– Именно, – подтвердил я и продиктовал ему номер телефон Жанин. Для этого я обратился к «меню» и невольно выяснил, что там сохранены домашний и служебные телефоны Клайда Хэрроу.
Следующий звонок я сделал в свой офис. Ответила Селеста.
– Где вы пропадаете? – воскликнула она. – Мы тут в панике!
– Вчера я был за пределами досягаемости. Заодно утроил тебе проверку.
– Я поняла – вы скрываетесь от этого Каллена. Да он просто пытается вас запугать! Мой кузен вам поможет. Я позвоню ему. Он член общественного совета, ему полиция рот не заткнет.
– Селеста, я был в больнице. Попал в небольшую аварию.
– Вы и сейчас там?
– Уже нет.
– Здесь телефоны разрываются. Приезжайте сейчас же. Дел по горло.
Я сказал Селесте, что не сомневаюсь в ее управленческих способностях. Она ответила, что тем не менее мне лучше вернуться на рабочее место. Если говорить могу, значит, и до конторы доеду.
– Селеста, вчера был настоящий потоп. В такую погоду даже страховые агенты по домам сидят, – а ты говоришь, приезжайте.
– Это не я говорю. Это мистер Канлифф. Он обзвонился уже. Все твердит о безграничных возможностях для расширения дела. Я сказала, что вы по делам в Лондоне, но он продолжает названивать. Как заведенный. Да еще кучу бумаг прислал.
– Отлично. Позвонит еще раз, скажи ему, что я налаживаю связи с банкирами.
– Это правда?
– Так и скажи, Селеста. Я вернусь на следующей неделе.
Я дал отбой как раз в тот момент, когда в холле появилась Жанин с детишками.
40
Мы начали день с настоящего английского завтрака.
Глядя на полные тарелки, я вдруг понял, отчего наши английские предки крепко стояли на ногах и чувствовали уверенность в жизни. Когда садишься за стол, покрытый белоснежной льняной скатертью, и берешь в руки массивные приборы, невольно начинаешь ощущать свою значимость в этом мире.
В отличие от предков, я не чувствовал себя в безопасности. Еще меньше было во мне уверенности.
– Знаешь, Жанин, иногда я жалею, что не стал банковским служащим.
– Что за глупости? – резко сказала Жанин. – Ты бы там недели не продержался.
– Мисс Сигрейв говорит, что работа в банке ненадежна, – объяснила нам Дженни, – потому что скоро все операции будут выполнять компьютеры.
Жанин заскрежетала зубами, услыхав очередной совет своей постоянной соперницы в глазах дочери. Я с пониманием улыбнулся:
– Надо спросить у мисс Сигрейв, что она думает по поводу работы в сыскном агентстве. Похоже, у нее на все есть готовые ответы. Может, и мне чем поможет.
– Мисс Сигрейв говорит, что самое благородное занятие для человека – учить детей, – ответила мне Дженни.
– А как насчет хирургов и семейных врачей? – поинтересовалась Жанин.
– Чтоб стать врачами, им тоже сначала нужны учителя, – блестяще нашлась Дженни.
– Любопытно было бы узнать, как мисс Сигрейв относится к журналистам? – снова спросила Жанин. – Вероятно, их она считает лишними людьми.
– Я у нее спрашивала, – сказала Дженни без тени сарказма. – Она сказала, что они, конечно, ставят перед собой какую-то важную цель, но она еще не поняла, какую именно.
– Ну, довольно, – не выдержала Жанин. – Если ты будешь цитировать мисс Сигрейв за завтраком, обедом и ужином, я сейчас же уезжаю домой.
Дети испуганно поглядели на мать.
– Подумаешь, мисс Сигрейв, – заступился я за Джении. – Она – цветочки, по сравнению с Пэдди, – вот кто все на свете знает.
Дженни и Ллойд уткнулись в тарелки и принялись за тосты, щедро смазанные маслом. Я подлил чаю нам с Жанин и хотел было развлечь ее разговором на совершенно иную тему, как вдруг ее лицо исчезло за огромным букетом красных роз. Букет держал в руках внезапно появившийся у столика официант. Жанин вопросительно поглядела на меня. Я отрицательно покачал головой. Жанин заметила прилагавшуюся к букету карточку и вытащила ее, чтобы прочесть, но этого уже не требовалось.
– Позвольте присоединиться? – послышался сладчайший до приторности голос Клайда Хэрроу. – Мадам, прошу вас принять этот скромный дар в честь перемирия. Искренне сожалею, что мой вчерашний неосторожный жест был неверно вами истолкован.
– Неверно истолкован?! – возмутилась Жанин. Лицо ее посуровело. Розы, шумно шурша целлофаном, полетели на пол. – Да как ты вообще посмел сюда заявиться? Ты, тщеславный, самодовольный боров!
– Кто не рискует, не выигрывает, – нагло заметил Хэрроу.
– О каком выигрыше ты говоришь? – сказал я. – Если о разбитой физиономии, я тебе это сейчас устрою.
– Не торопись, мой мальчик. Сначала залечи свои синяки.
– Как ты нас нашел?
– Очень просто. Твоя милая подруга сказала мне, что вы отправляетесь на первоклассный морской курорт, а здесь не так много пятизвездных отелей.
– Клайд! – со злостью выкрикнула Жанин, – Почему ты решил, что вправе врываться и нарушать покой нашей семьи? Мы отдыхаем!
– Насчет отдыха ты права, а вот насчет «вашей семьи» ошибаешься. На прошлой неделе я разговаривал с Генри Талботом и…
– Что?! – Жанин чуть удар не хватил.
– Представь себе, бедняга изнывает от тоски по своим отпрыскам. Мне его, право, жаль. И как же вам не стыдно было делать вид, будто отец этих чудных созданий – Дейвид.
Жанин резко поднялась, подхватила детей и пошла к лестнице, бросив мне:
– Расплатись по всем счетам, Дейв. Мы сейчас же уезжаем.
– Какая же ты сволочь, Клайд. Уж я-то точно никогда не говорил, что это мои дети.
Я встал со стула с такой решимостью, что Клайд невольно отпрянул назад. На минуту за соседними столиками смолк веселый звон вилок и ножей. Клайда, безусловно, узнавали повсюду, благодаря шутовским расцветкам его пиджаков и галстуков. Даже если бы у меня хватило сил врезать ему разок-другой, не думаю, что администрация гостиницы обрадовалась бы, если бы Клайд Хэрроу грохнулся в нокауте на тот же самый ковер, куда ступала нога не одного премьер-министра.
– Успокойся, – сказал он, прикрываясь рукой, как щитом. – О том, что я сволочь, ты мне уже говорил. Нам обоим не нужны сцены, тем более что на самом деле приехал я к тебе, а не к Жанин. – Он распахнул шерстяной пиджак золотистого цвета и, вытащив из внутреннего кармана лист бумаги, потряс им прямо у моего носа. – Читай.
Это было уведомление «Альгамбра ТВ» о том, что канал прерывает контракт с Клайдом Хэрроу. Пока я читал, Клайд времени не терял: усевшись за стол, он уплетал наш завтрак.
– Вот так! – Он с остервенением засунул в рот кусок ветчины с тарелки Жанин. – Меня это не удивляет. Старик Карлайл потребовал снести мою бедную головушку, и ее тотчас преподнесли ему на блюде. Но кто-то его на это спровоцировал. Этот кто-то сейчас совсем недалеко от меня.
Я тяжело откинулся на спинку стула. Недоеденный английский завтрак встал у меня в горле колом.
– Ты не скрывал, что под него копаешь. Об этом могла проболтаться одна из твоих подружек.
– Не думаю. Несравненная Лорен, моя ассистентка. Она теряет работу вместе со мной. И был плач великий в доме Хэрроу.
– Обожаешь демонстрировать начитанность.
– По сравнению со мной ты просто недоучка.
– В каком университете ты стал таким умным?
– В университете под названием «жизнь», мой мальчик. Там я узнал: когда имеешь дело с такими свиньями, как Карлайл, нужно наносить удар первым.
– Понятно.
– Но нас с тобой объединяет одна вещь. Ты ведь тоже не чужд мирских слабостей. Я помню, как ты смотрел на Лорейн.
– Клайд, если ты еще раз посмеешь поднести свои грязные пальцы к Жанин, я сломаю все до одного.
Жирные щеки Клайда вдруг заалели. Не знаю, что с ним накануне сотворила Жанин, но ясно было одно: она унизила его на виду у публики.
– Давай перейдем к делу, – проговорил он. – Итак, Брэндон Карлайл. К сожалению, в данный момент перевес на его стороне и ты каким-то образом к этому причастен.
– Надо ли понимать это так, что ты более не в силах выставить меня на посмешище?
– Дорогой мой мальчик… во всяком случае, дорого мне стоивший… Так вот, ты делаешь ошибку, недооценивая силу Клайда Хэрроу. Скажи мне, ты встречался с Марти Кинг? Ты передал ей мое предложение?
С тех пор как Клайд уселся за наш стол, он не переставал набивать свой безразмерный желудок всем, что осталось на тарелках Жанин, Ллойда и Дженни.
– Считай, что Марти среди тех, кто тебя уволил. – И я рассказал ему о мнении Марти Карлайл на его счет.
– Ты идиот, неспособный вести дела! – заорал Клайд, наваливаясь на тосты с джемом. – Если она имеет такое влияние на Карлайла, что в таком случае означают твои рассказы о ее побеге из семьи?
– Может, Марти просто о чем-то обмолвилась, а Брэндон сделал свои выводы.
– Он дорого мне заплатит! Я заставлю его выплатить компенсацию за время, оставшееся до даты истечения контракта. Дейв, будь другом, сходи к буфету и наполни свою тарелку еще раз. Я сегодня не при деньгах.
Я глядел на его мясистую, лоснящуюся физиономию. В уголках губ – следы джема и яичного желтка. Он подмигнул мне, как заговорщик. Интересно, как обычно поступают с теми, кто, оскорбляя вас, в то же время просит об одолжении?
– Сам сходишь, обжора, – ответил я.
Клайда не на шутку расстроил мой отказ. Я даже испугался, что он расплачется от обиды. Я подозвал официанта и попросил включить завтрак Клайда в мой счет. Клайд помчался к буфету еще до того, как я договорил, и вернулся с таким количеством еды, которого бы с лихвой хватило на семерых.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65
– Послушай, Гарри, у этого человека огромная яхта и собственный особняк, а он оставил дело лет за десять до пенсии…
– Погоди, сейчас! Имей терпение, Дейв. Вы в Манчестере думаете, что мы, захолустные стрючки-старички, мало на что годимся.
– Ничего такого я не думаю.
– У нас еще полно пороху в пороховницах.
– Мне ли не знать, Гарри, что у тебя не порох, а ракета в заднице.
Он от души рассмеялся. Я бы вполне обошелся без шуток, но пришлось ублажить старика. Новые факты требовались мне, как воздух.
– Итак, Олмонду едва хватало на то, чтобы платить своему клерку. И тут вдруг на него свалилось дело об убийстве.
– Дело Кинга.
– Не думал, что тебе об этом известно. В общем, с тех пор Олмонд забыл о тяжелых временах, потому что начал вести дела крупного конгломерата «Мерсийская недвижимость». Или делал вид, что ведет.
– Что значит – делал вид?
– Холмс говорит, что однажды Олмонд обмолвился, что у него теперь не работа, а одно удовольствие – ставишь подпись под документами, и все. Действительно, славная работка!
– Да уж, – согласился я, вспомнив, что последние дни и я в своей конторе ничем иным не занимался.
– Холмс утверждает, что Олмонд участвовал в нескольких сомнительных сделках по купле-продаже земли. И вроде как по случаю приобрел участок, который, как выяснилось чуть позднее, оказался стоящим куском.
– Гарри, попробуй выяснить все про эту «Мерсийскую недвижимость».
– А ты, случайно, в лотерею не выиграл, Дейв?
– Вроде того, – промямлил я. – Сделай для меня еще одну вещь.
– Я весь внимание, шеф.
– К северу от Манчестера, на Мостон-лейн, есть кладбище.
– Да, знаю о таком.
– Сходи туда, найди итальянский сектор и выпиши все фамилии, которые начинаются с буквы «К».
– Ты уверен?
– Перепиши все фамилии на «К», даже если они не похожи на итальянские. Не важно. Главное, чтоб захоронения были в итальянском секторе. Результаты мне нужны к понедельнику.
– Но Олмонд не итальянец и его фамилия не на «К».
На минуту я затих.
– Дейв, ты меня слышишь? – нетерпеливо спросил Гарри Серпелл.
– Ты прав, и раз уж будешь там, выпиши заодно и все фамилии на «О».
– Это тебе дорого обойдется. Погода теперь хуже некуда.
– Ну что ты заладил одно и то же, Гарри? Не обижу. Получишь две сотни, если в понедельник список будет лежать на моем столе.
– Я всего лишь детектив, а не любитель генетики.
– Генеалогии, Гарри. Считай, что я провожу небольшое историческое расследование.
– И для этого необходима прогулка среди жмуриков?
– Именно, – подтвердил я и продиктовал ему номер телефон Жанин. Для этого я обратился к «меню» и невольно выяснил, что там сохранены домашний и служебные телефоны Клайда Хэрроу.
Следующий звонок я сделал в свой офис. Ответила Селеста.
– Где вы пропадаете? – воскликнула она. – Мы тут в панике!
– Вчера я был за пределами досягаемости. Заодно утроил тебе проверку.
– Я поняла – вы скрываетесь от этого Каллена. Да он просто пытается вас запугать! Мой кузен вам поможет. Я позвоню ему. Он член общественного совета, ему полиция рот не заткнет.
– Селеста, я был в больнице. Попал в небольшую аварию.
– Вы и сейчас там?
– Уже нет.
– Здесь телефоны разрываются. Приезжайте сейчас же. Дел по горло.
Я сказал Селесте, что не сомневаюсь в ее управленческих способностях. Она ответила, что тем не менее мне лучше вернуться на рабочее место. Если говорить могу, значит, и до конторы доеду.
– Селеста, вчера был настоящий потоп. В такую погоду даже страховые агенты по домам сидят, – а ты говоришь, приезжайте.
– Это не я говорю. Это мистер Канлифф. Он обзвонился уже. Все твердит о безграничных возможностях для расширения дела. Я сказала, что вы по делам в Лондоне, но он продолжает названивать. Как заведенный. Да еще кучу бумаг прислал.
– Отлично. Позвонит еще раз, скажи ему, что я налаживаю связи с банкирами.
– Это правда?
– Так и скажи, Селеста. Я вернусь на следующей неделе.
Я дал отбой как раз в тот момент, когда в холле появилась Жанин с детишками.
40
Мы начали день с настоящего английского завтрака.
Глядя на полные тарелки, я вдруг понял, отчего наши английские предки крепко стояли на ногах и чувствовали уверенность в жизни. Когда садишься за стол, покрытый белоснежной льняной скатертью, и берешь в руки массивные приборы, невольно начинаешь ощущать свою значимость в этом мире.
В отличие от предков, я не чувствовал себя в безопасности. Еще меньше было во мне уверенности.
– Знаешь, Жанин, иногда я жалею, что не стал банковским служащим.
– Что за глупости? – резко сказала Жанин. – Ты бы там недели не продержался.
– Мисс Сигрейв говорит, что работа в банке ненадежна, – объяснила нам Дженни, – потому что скоро все операции будут выполнять компьютеры.
Жанин заскрежетала зубами, услыхав очередной совет своей постоянной соперницы в глазах дочери. Я с пониманием улыбнулся:
– Надо спросить у мисс Сигрейв, что она думает по поводу работы в сыскном агентстве. Похоже, у нее на все есть готовые ответы. Может, и мне чем поможет.
– Мисс Сигрейв говорит, что самое благородное занятие для человека – учить детей, – ответила мне Дженни.
– А как насчет хирургов и семейных врачей? – поинтересовалась Жанин.
– Чтоб стать врачами, им тоже сначала нужны учителя, – блестяще нашлась Дженни.
– Любопытно было бы узнать, как мисс Сигрейв относится к журналистам? – снова спросила Жанин. – Вероятно, их она считает лишними людьми.
– Я у нее спрашивала, – сказала Дженни без тени сарказма. – Она сказала, что они, конечно, ставят перед собой какую-то важную цель, но она еще не поняла, какую именно.
– Ну, довольно, – не выдержала Жанин. – Если ты будешь цитировать мисс Сигрейв за завтраком, обедом и ужином, я сейчас же уезжаю домой.
Дети испуганно поглядели на мать.
– Подумаешь, мисс Сигрейв, – заступился я за Джении. – Она – цветочки, по сравнению с Пэдди, – вот кто все на свете знает.
Дженни и Ллойд уткнулись в тарелки и принялись за тосты, щедро смазанные маслом. Я подлил чаю нам с Жанин и хотел было развлечь ее разговором на совершенно иную тему, как вдруг ее лицо исчезло за огромным букетом красных роз. Букет держал в руках внезапно появившийся у столика официант. Жанин вопросительно поглядела на меня. Я отрицательно покачал головой. Жанин заметила прилагавшуюся к букету карточку и вытащила ее, чтобы прочесть, но этого уже не требовалось.
– Позвольте присоединиться? – послышался сладчайший до приторности голос Клайда Хэрроу. – Мадам, прошу вас принять этот скромный дар в честь перемирия. Искренне сожалею, что мой вчерашний неосторожный жест был неверно вами истолкован.
– Неверно истолкован?! – возмутилась Жанин. Лицо ее посуровело. Розы, шумно шурша целлофаном, полетели на пол. – Да как ты вообще посмел сюда заявиться? Ты, тщеславный, самодовольный боров!
– Кто не рискует, не выигрывает, – нагло заметил Хэрроу.
– О каком выигрыше ты говоришь? – сказал я. – Если о разбитой физиономии, я тебе это сейчас устрою.
– Не торопись, мой мальчик. Сначала залечи свои синяки.
– Как ты нас нашел?
– Очень просто. Твоя милая подруга сказала мне, что вы отправляетесь на первоклассный морской курорт, а здесь не так много пятизвездных отелей.
– Клайд! – со злостью выкрикнула Жанин, – Почему ты решил, что вправе врываться и нарушать покой нашей семьи? Мы отдыхаем!
– Насчет отдыха ты права, а вот насчет «вашей семьи» ошибаешься. На прошлой неделе я разговаривал с Генри Талботом и…
– Что?! – Жанин чуть удар не хватил.
– Представь себе, бедняга изнывает от тоски по своим отпрыскам. Мне его, право, жаль. И как же вам не стыдно было делать вид, будто отец этих чудных созданий – Дейвид.
Жанин резко поднялась, подхватила детей и пошла к лестнице, бросив мне:
– Расплатись по всем счетам, Дейв. Мы сейчас же уезжаем.
– Какая же ты сволочь, Клайд. Уж я-то точно никогда не говорил, что это мои дети.
Я встал со стула с такой решимостью, что Клайд невольно отпрянул назад. На минуту за соседними столиками смолк веселый звон вилок и ножей. Клайда, безусловно, узнавали повсюду, благодаря шутовским расцветкам его пиджаков и галстуков. Даже если бы у меня хватило сил врезать ему разок-другой, не думаю, что администрация гостиницы обрадовалась бы, если бы Клайд Хэрроу грохнулся в нокауте на тот же самый ковер, куда ступала нога не одного премьер-министра.
– Успокойся, – сказал он, прикрываясь рукой, как щитом. – О том, что я сволочь, ты мне уже говорил. Нам обоим не нужны сцены, тем более что на самом деле приехал я к тебе, а не к Жанин. – Он распахнул шерстяной пиджак золотистого цвета и, вытащив из внутреннего кармана лист бумаги, потряс им прямо у моего носа. – Читай.
Это было уведомление «Альгамбра ТВ» о том, что канал прерывает контракт с Клайдом Хэрроу. Пока я читал, Клайд времени не терял: усевшись за стол, он уплетал наш завтрак.
– Вот так! – Он с остервенением засунул в рот кусок ветчины с тарелки Жанин. – Меня это не удивляет. Старик Карлайл потребовал снести мою бедную головушку, и ее тотчас преподнесли ему на блюде. Но кто-то его на это спровоцировал. Этот кто-то сейчас совсем недалеко от меня.
Я тяжело откинулся на спинку стула. Недоеденный английский завтрак встал у меня в горле колом.
– Ты не скрывал, что под него копаешь. Об этом могла проболтаться одна из твоих подружек.
– Не думаю. Несравненная Лорен, моя ассистентка. Она теряет работу вместе со мной. И был плач великий в доме Хэрроу.
– Обожаешь демонстрировать начитанность.
– По сравнению со мной ты просто недоучка.
– В каком университете ты стал таким умным?
– В университете под названием «жизнь», мой мальчик. Там я узнал: когда имеешь дело с такими свиньями, как Карлайл, нужно наносить удар первым.
– Понятно.
– Но нас с тобой объединяет одна вещь. Ты ведь тоже не чужд мирских слабостей. Я помню, как ты смотрел на Лорейн.
– Клайд, если ты еще раз посмеешь поднести свои грязные пальцы к Жанин, я сломаю все до одного.
Жирные щеки Клайда вдруг заалели. Не знаю, что с ним накануне сотворила Жанин, но ясно было одно: она унизила его на виду у публики.
– Давай перейдем к делу, – проговорил он. – Итак, Брэндон Карлайл. К сожалению, в данный момент перевес на его стороне и ты каким-то образом к этому причастен.
– Надо ли понимать это так, что ты более не в силах выставить меня на посмешище?
– Дорогой мой мальчик… во всяком случае, дорого мне стоивший… Так вот, ты делаешь ошибку, недооценивая силу Клайда Хэрроу. Скажи мне, ты встречался с Марти Кинг? Ты передал ей мое предложение?
С тех пор как Клайд уселся за наш стол, он не переставал набивать свой безразмерный желудок всем, что осталось на тарелках Жанин, Ллойда и Дженни.
– Считай, что Марти среди тех, кто тебя уволил. – И я рассказал ему о мнении Марти Карлайл на его счет.
– Ты идиот, неспособный вести дела! – заорал Клайд, наваливаясь на тосты с джемом. – Если она имеет такое влияние на Карлайла, что в таком случае означают твои рассказы о ее побеге из семьи?
– Может, Марти просто о чем-то обмолвилась, а Брэндон сделал свои выводы.
– Он дорого мне заплатит! Я заставлю его выплатить компенсацию за время, оставшееся до даты истечения контракта. Дейв, будь другом, сходи к буфету и наполни свою тарелку еще раз. Я сегодня не при деньгах.
Я глядел на его мясистую, лоснящуюся физиономию. В уголках губ – следы джема и яичного желтка. Он подмигнул мне, как заговорщик. Интересно, как обычно поступают с теми, кто, оскорбляя вас, в то же время просит об одолжении?
– Сам сходишь, обжора, – ответил я.
Клайда не на шутку расстроил мой отказ. Я даже испугался, что он расплачется от обиды. Я подозвал официанта и попросил включить завтрак Клайда в мой счет. Клайд помчался к буфету еще до того, как я договорил, и вернулся с таким количеством еды, которого бы с лихвой хватило на семерых.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65