Но меня все это абсолютно не волнует… перестало волновать вчера ночью. Понимаешь, вернулся Джейсон, мы с ним виделись, и я поняла, что не могу выйти за тебя замуж, не надо было, конечно, и обещать. Мы с тобой чужие, а с Джейсоном — нет. А сейчас, пожалуйста, уходи.
Подавленный Гилберт Эрл молча удалился.
Глава 14
Вечером, во время ужина, мисс Силвер позвали к телефону. Так как аппарат находился в столовой, а трапеза была в самом разгаре, она надеялась, что тема разговора будет самая невинная и что ее не поставят в неловкое положение, заговорив о том, что женщина не хотела бы озвучивать при всех. Миссис Родни передала ей трубку, не сказав, кто звонит, но, едва услышав свое имя, произнесенное приятным мелодичным голосом, мисс Силвер узнала Рету Марч, жену начальника полиции.
— Как вы себя чувствуете, дорогая мисс Силвер? Надеюсь, я не отрываю вас от ужина?
Дама деликатно кашлянула:
— Мы как раз ужинаем, но, я надеюсь, моя добрейшая хозяйка не будет возражать, если я на минуту выйду из-за стола.
Таким образом мисс Силвер давала понять Рете, что разговор между ними будет вестись при всех обитателях коттеджа «Виллоу». Возможно, это была и излишняя предосторожность, потому что мистер Марч уже дал инструкцию своей жене говорить по телефону только то, что можно громко обсуждать на главной деревенской улице, и Рета прекрасно усвоила его наставления:
— Надо бы мне раньше позвонить, но Рэндал постоянно занят. Ну и когда вы нас навестите? Вы не можете уехать из Ледшира, не забежав к нам хоть на чашку чаю. Может быть, завтра?
— Просто не знаю, дорогая…
Рета продолжала настаивать:
— Я вас очень прошу, приезжайте! Джордж ужасно вырос, а маленькую Мег вы даже не видели. Послушайте, муж говорит, что будет завтра в ваших краях… как обычно, дела… и он сможет заехать за вами в половине четвертого, если это удобно. Доставьте нам удовольствие, скажите, что согласны. Муж передает привет, мы оба очень хотим вас видеть.
Положив трубку, мисс Силвер вернулась к яичнице и какао. Мисс Вейн больше обычного смахивала на белую мышку, в волнении принюхивающуюся к чему-то загадочному, — она просто сгорала от любопытства, и кончик ее порозовевшего носика подрагивал. Когда мисс Силвер была гувернанткой, она не могла разделить увлечение своих маленьких подопечных белыми мышами, они ей вовсе не нравились. И теперь ей очень захотелось, чтобы мисс Вейн пореже напоминала этих зверушек. Дама поспешила объяснить причину звонка:
— Мисс Марч любезно пригласила меня завтра на чай.
Мы старые друзья, я давно знаю их семью, потому что учила ее мужа. Теперь-то, взглянув на него, никогда не скажешь, что он был болезненным малышом, однако это так.
Его даже не посылали в школу, так что он учился вместе с сестрами.
Мисс Вейн охотно поддержала разговор:
— Неужели вы говорите о начальнике полиции? Удивительно! Такой крепкий мужчина — ни за что не поверишь, что у него было слабое здоровье. Так, дайте-ка вспомнить… боюсь, вам придется завтра поспешить на трехчасовой автобус, потому что придется делать пересадку в Мерри-Хавестерсе. Нет, надо посмотреть новое расписание, я не очень уверена во времени. Моя дорогая сестра была такой точной во всем.
Мисс Силвер, объяснила, что мистер Марч заедет за ней, у него какие-то дела поблизости.
Мисс Рени потерла нос:
— О боже… Неужели это связано с бедняжкой Конни?
Ужасно, если люди подумают, что это не просто несчастный случай! Я уж не говорю о том, как глупо поступила Мегги, дав девушке свое снотворное. Вот Эстер всегда проявляла осторожность в таких вещах. Нельзя меняться лекарствами, как марками, говорила она. Что хорошо одному, другому повредит. Надо самим ходить к врачам, а не выклянчивать таблетки, вот ее слова. Так что Мегги повела себя не правильно, но и Конни проявила роковую беспечность. Но не понимаю, что тут могло заинтересовать полицию! Метти шепнула, что Мегги пребывает в полнейшей прострации. К ней все пристают, сколько таблеток оставалось в пузырьке, а она ни малейшего представления не имеет. Как будто кто-то их считает! — Хозяйка хихикнула и снова принялась теребить свой нос. — Бог мой, сорвалось с языка, нельзя шутить над такими вещами.
Мисс Силвер вернулась к разговору о семействе Марчей:
— Мы все время поддерживаем связь друг с другом. Знаете, обе девушки, мои воспитанницы, так удачно вышли замуж.
Некоторое время разговор крутился вокруг семейства: дети Изабель, насколько Маргарет довольна военной службой, драгоценная дружба миссис Марч-старшей…
После ужина в какой-то момент мисс Силвер и Джойс остались наедине. Молодая женщина на кухне мыла посуду, а всегда готовая помочь мисс Силвер вызвалась ее вытирать. Дверь в столовую была закрыта, и там мисс Рени готовила посуду для завтрака.
— Пенни не хочет закрывать школу, — сообщила Джойс, — но собирается перевести ее в Нижний Тиллинг — у ее матери там большой дом. Для нас с Дэвидом это неудобно, очень далеко, придется возить его на велосипеде. Да что делать, придется… Только после следствия и похорон. Завтра я отвожу Дэвида к своим друзьям в Ледлингтон, не хочу, чтобы малыш слышал разговоры о Конни.
Мисс Силвер одобрительно кивнула:
— Очень разумная идея. А у ваших друзей есть дети?
— Двое… и няня замечательная. Дэвид обожает гостить у них.
Дама тщательно вытерла ложку и положила ее на покрытый полотняной салфеткой поднос.
— К сожалению, взрослые совершенно не обращают внимания на то, что говорят в присутствии ребенка, — заметила она.
— Порой от их слов в дрожь бросает! По средам и пятницам к тете приходит убираться Хильда Прайс. Так вот, вчера утром она якобы потому и пришла, но уж если говорить об уборке, она вполне могла бы и остаться дома — большого толка от ее махания тряпкой не было, но вот что ей действительно удалось, так это от души поговорить о Конни. А ведь я предупредила ее, что не хочу, чтобы Дэвид слышал всякие деревенские пересуды, и эта женщина была со мной вполне согласна, но уже через пять минут — а голос у нее громкий — она несла какую-то чушь о том, что Конни якобы вся в слезах приходила к священнику во вторник вечером.
Мисс Силвер покончила с ложками и принялась за вилки.
— Это действительно так? — спросила она.
Джойс утвердительно кивнула:
— А совсем рядом находился Дэвид, который все впитывает как губка. Если Хильде на него наплевать, то уж тетя могла бы подумать о ребенке! Конечно, пришлось немедленно отправить его играть в сад и еще прикрикнуть, чтобы не смел возвращаться.
— Интересно, откуда Хильда могла узнать, что накануне происходило в доме у священника? — Мисс Силвер задумчиво подняла брови.
— Это-то как раз понятно. Ее невестка приходится кузиной миссис Гурни, владелице деревенского магазина, а та услышала новость от миссис Эммот, которая дружит с домоправительницей преподобного Томаса миссис Нидхем.
Мисс Силвер, знакомая с деревенской жизнью не понаслышке, вполне удовлетворилась таким объяснением.
— Прошу вас, продолжайте, миссис Родни.
— Мне так хотелось бы, чтобы вы называли меня Джойс.
— В данной ситуации лучше все-таки не путаться и всегда обращаться к вам одинаково. Расскажите-ка мне лучше, что там за история с визитом Конни к священнику.
Джойс поставила в сушку последнюю тарелку и вылила из тазика воду.
— Миссис Нидхем рассказала миссис Эммот, а та мисс Гурни, что Конни пришла к священнику вся заплаканная, с красными глазами. Перед этим она звонила мистеру Мартину, но того не было дома. Миссис Нидхем даже по голосу поняла, что девушка в слезах, а та ужасно расстроилась, не застав священника. Тут он как раз вернулся, и Конни сказала, что она сейчас придет. Экономка просто была вне себя от злости, ведь мистеру Мартину пора было ужинать, а для нее хуже нет, когда люди приходят когда им заблагорассудится и не дают ему спокойно поесть. Пока они разговаривали, она наверняка нарочно громыхала подносом в холле.
Во всяком случае, миссис Нидхем оказалась именно там, когда Конни уходила, потому что слышала, как священник посоветовал девушке еще раз все хорошенько обдумать, и если она действительно знает, кто пишет анонимки, то просто обязана пойти в полицию. Конни разрыдалась и сказала что-то вроде: «Бедная Дорис!» И что она не знает, что делать, — ведь если назовешь имя, то назад свои слова не возьмешь, слово не воробей, вылетит — не поймаешь.
А мистер Мартин ответил, что она совершенно права и предложил бедняжке собственный носовой платок, чем вконец разозлил миссис Нидхем. Его преподобие посоветовал Конни отправляться домой и еще подумать. Конечно, вся деревня в среду знала, что девушка была у священника, и о чем они говорили, так уж у нас принято. Поэтому тот, кто пишет анонимные письма, тоже должен был услышать о таком событии.
— Несомненно, — согласилась мисс Силвер.
— Я еще вчера в церкви, на репетиции венчания, заметила, что у Конни глаза заплаканные, — продолжала Джойс. — А вдруг она и правда знала, кто пишет письма? Но откуда она могла узнать?
— Девушка могла обнаружить разгадку совсем случайно.
Я вижу, вы нахмурились. Вам что-то пришло в голову?
— Знаете, похоже, она хорошо знала этого человека — из-за постороннего так не будешь расстраиваться. И именно это ее останавливало, она даже не стала делиться своими соображениями с Томми Мартином. Помните, что услышала миссис Нидхем: «Если я назову имя, я ведь не смогу взять свои слова назад, ведь так?» А священник подтвердил, что, мол, да, не сможет, и посоветовал ей еще раз все хорошенько обдумать. Наверное, сказать правду было слишком тяжело для нее, а тут таблетки мисс Мегги оказались у нее под рукой, и она решила, что это самый лучший выход. Как вы думаете, похоже на правду?
Мисс Силвер нахмурилась, ее глаза смотрели мимо Джойс.
— Есть еще один вариант, миссис Родни. Например, можно предположить, что если бы имя анонимщика открылось, жизнь его оказалась бы полностью разрушенной.
В этом случае у него или у нее имелся очень сильный мотив заставить Конни Брук замолчать.
Глава 15
На следующий день Рэндал Марч, начальник местной полиции, подъехал к коттеджу «Виллоу» чуть позже половины четвертого. В дверях тут же появилась мисс Силвер в черном пальто и новой шляпке, которую она планировала надеть на свадьбу. До сего времени мисс Силвер неизменно носила черные фетровые головные уборы, украшенные лентой и маленьким букетиком цветов, так что эта шляпка, скорее похожая на ток, причем не из фетра, а из черного бархата, и впрямь оправдывала определение ее Этель Бэркетт как «совсем другая». Новизну образа подчеркивали три небольших помпона, угнездившиеся сверху, — черный, серый и лавандовый.
Машина тронулась, и Рэндал с нежной улыбкой покосился на мисс Силвер:
— Почему-то мне кажется, что это новая шляпка. Очень славные эти штучки сверху, забыл только, как они называются.
— Помпоны, — пояснила дама с видимым удовольствием.
— Замечательно смотрятся.
После этого мисс Силвер, страшно довольная началом беседы, засыпала своего бывшего воспитанника вопросами о семье, на которые тот охотно давал исчерпывающие ответы. Вторая дочь сестры Рэндала Изабель хочет стать актрисой. Сестра Маргарет с мужем собираются завести птицеферму в Девоншире… «Понять не могу, как человек по собственной доброй воле может заняться разведением кур».
Мисс Силвер призналась, что куры, пожалуй, ее тоже не увлекли бы, но добавила, что мисс Маргарет, даже когда была совсем крошкой, точно знала, чего хочет, поэтому отговаривать ее бесполезно.
— Скажите лучше, упряма как мул, — уточнил Рэндал.
По дороге они не заговаривали о деле. На пороге дома их встретила миссис Марч, чью некогда яркую, даже вызывающую красоту немного смягчили время и счастливое замужество. Гостья сразу же вспомнила стихи Теннисона, которые неизменно всплывали в ее памяти, как только она видела Рету.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39
Подавленный Гилберт Эрл молча удалился.
Глава 14
Вечером, во время ужина, мисс Силвер позвали к телефону. Так как аппарат находился в столовой, а трапеза была в самом разгаре, она надеялась, что тема разговора будет самая невинная и что ее не поставят в неловкое положение, заговорив о том, что женщина не хотела бы озвучивать при всех. Миссис Родни передала ей трубку, не сказав, кто звонит, но, едва услышав свое имя, произнесенное приятным мелодичным голосом, мисс Силвер узнала Рету Марч, жену начальника полиции.
— Как вы себя чувствуете, дорогая мисс Силвер? Надеюсь, я не отрываю вас от ужина?
Дама деликатно кашлянула:
— Мы как раз ужинаем, но, я надеюсь, моя добрейшая хозяйка не будет возражать, если я на минуту выйду из-за стола.
Таким образом мисс Силвер давала понять Рете, что разговор между ними будет вестись при всех обитателях коттеджа «Виллоу». Возможно, это была и излишняя предосторожность, потому что мистер Марч уже дал инструкцию своей жене говорить по телефону только то, что можно громко обсуждать на главной деревенской улице, и Рета прекрасно усвоила его наставления:
— Надо бы мне раньше позвонить, но Рэндал постоянно занят. Ну и когда вы нас навестите? Вы не можете уехать из Ледшира, не забежав к нам хоть на чашку чаю. Может быть, завтра?
— Просто не знаю, дорогая…
Рета продолжала настаивать:
— Я вас очень прошу, приезжайте! Джордж ужасно вырос, а маленькую Мег вы даже не видели. Послушайте, муж говорит, что будет завтра в ваших краях… как обычно, дела… и он сможет заехать за вами в половине четвертого, если это удобно. Доставьте нам удовольствие, скажите, что согласны. Муж передает привет, мы оба очень хотим вас видеть.
Положив трубку, мисс Силвер вернулась к яичнице и какао. Мисс Вейн больше обычного смахивала на белую мышку, в волнении принюхивающуюся к чему-то загадочному, — она просто сгорала от любопытства, и кончик ее порозовевшего носика подрагивал. Когда мисс Силвер была гувернанткой, она не могла разделить увлечение своих маленьких подопечных белыми мышами, они ей вовсе не нравились. И теперь ей очень захотелось, чтобы мисс Вейн пореже напоминала этих зверушек. Дама поспешила объяснить причину звонка:
— Мисс Марч любезно пригласила меня завтра на чай.
Мы старые друзья, я давно знаю их семью, потому что учила ее мужа. Теперь-то, взглянув на него, никогда не скажешь, что он был болезненным малышом, однако это так.
Его даже не посылали в школу, так что он учился вместе с сестрами.
Мисс Вейн охотно поддержала разговор:
— Неужели вы говорите о начальнике полиции? Удивительно! Такой крепкий мужчина — ни за что не поверишь, что у него было слабое здоровье. Так, дайте-ка вспомнить… боюсь, вам придется завтра поспешить на трехчасовой автобус, потому что придется делать пересадку в Мерри-Хавестерсе. Нет, надо посмотреть новое расписание, я не очень уверена во времени. Моя дорогая сестра была такой точной во всем.
Мисс Силвер, объяснила, что мистер Марч заедет за ней, у него какие-то дела поблизости.
Мисс Рени потерла нос:
— О боже… Неужели это связано с бедняжкой Конни?
Ужасно, если люди подумают, что это не просто несчастный случай! Я уж не говорю о том, как глупо поступила Мегги, дав девушке свое снотворное. Вот Эстер всегда проявляла осторожность в таких вещах. Нельзя меняться лекарствами, как марками, говорила она. Что хорошо одному, другому повредит. Надо самим ходить к врачам, а не выклянчивать таблетки, вот ее слова. Так что Мегги повела себя не правильно, но и Конни проявила роковую беспечность. Но не понимаю, что тут могло заинтересовать полицию! Метти шепнула, что Мегги пребывает в полнейшей прострации. К ней все пристают, сколько таблеток оставалось в пузырьке, а она ни малейшего представления не имеет. Как будто кто-то их считает! — Хозяйка хихикнула и снова принялась теребить свой нос. — Бог мой, сорвалось с языка, нельзя шутить над такими вещами.
Мисс Силвер вернулась к разговору о семействе Марчей:
— Мы все время поддерживаем связь друг с другом. Знаете, обе девушки, мои воспитанницы, так удачно вышли замуж.
Некоторое время разговор крутился вокруг семейства: дети Изабель, насколько Маргарет довольна военной службой, драгоценная дружба миссис Марч-старшей…
После ужина в какой-то момент мисс Силвер и Джойс остались наедине. Молодая женщина на кухне мыла посуду, а всегда готовая помочь мисс Силвер вызвалась ее вытирать. Дверь в столовую была закрыта, и там мисс Рени готовила посуду для завтрака.
— Пенни не хочет закрывать школу, — сообщила Джойс, — но собирается перевести ее в Нижний Тиллинг — у ее матери там большой дом. Для нас с Дэвидом это неудобно, очень далеко, придется возить его на велосипеде. Да что делать, придется… Только после следствия и похорон. Завтра я отвожу Дэвида к своим друзьям в Ледлингтон, не хочу, чтобы малыш слышал разговоры о Конни.
Мисс Силвер одобрительно кивнула:
— Очень разумная идея. А у ваших друзей есть дети?
— Двое… и няня замечательная. Дэвид обожает гостить у них.
Дама тщательно вытерла ложку и положила ее на покрытый полотняной салфеткой поднос.
— К сожалению, взрослые совершенно не обращают внимания на то, что говорят в присутствии ребенка, — заметила она.
— Порой от их слов в дрожь бросает! По средам и пятницам к тете приходит убираться Хильда Прайс. Так вот, вчера утром она якобы потому и пришла, но уж если говорить об уборке, она вполне могла бы и остаться дома — большого толка от ее махания тряпкой не было, но вот что ей действительно удалось, так это от души поговорить о Конни. А ведь я предупредила ее, что не хочу, чтобы Дэвид слышал всякие деревенские пересуды, и эта женщина была со мной вполне согласна, но уже через пять минут — а голос у нее громкий — она несла какую-то чушь о том, что Конни якобы вся в слезах приходила к священнику во вторник вечером.
Мисс Силвер покончила с ложками и принялась за вилки.
— Это действительно так? — спросила она.
Джойс утвердительно кивнула:
— А совсем рядом находился Дэвид, который все впитывает как губка. Если Хильде на него наплевать, то уж тетя могла бы подумать о ребенке! Конечно, пришлось немедленно отправить его играть в сад и еще прикрикнуть, чтобы не смел возвращаться.
— Интересно, откуда Хильда могла узнать, что накануне происходило в доме у священника? — Мисс Силвер задумчиво подняла брови.
— Это-то как раз понятно. Ее невестка приходится кузиной миссис Гурни, владелице деревенского магазина, а та услышала новость от миссис Эммот, которая дружит с домоправительницей преподобного Томаса миссис Нидхем.
Мисс Силвер, знакомая с деревенской жизнью не понаслышке, вполне удовлетворилась таким объяснением.
— Прошу вас, продолжайте, миссис Родни.
— Мне так хотелось бы, чтобы вы называли меня Джойс.
— В данной ситуации лучше все-таки не путаться и всегда обращаться к вам одинаково. Расскажите-ка мне лучше, что там за история с визитом Конни к священнику.
Джойс поставила в сушку последнюю тарелку и вылила из тазика воду.
— Миссис Нидхем рассказала миссис Эммот, а та мисс Гурни, что Конни пришла к священнику вся заплаканная, с красными глазами. Перед этим она звонила мистеру Мартину, но того не было дома. Миссис Нидхем даже по голосу поняла, что девушка в слезах, а та ужасно расстроилась, не застав священника. Тут он как раз вернулся, и Конни сказала, что она сейчас придет. Экономка просто была вне себя от злости, ведь мистеру Мартину пора было ужинать, а для нее хуже нет, когда люди приходят когда им заблагорассудится и не дают ему спокойно поесть. Пока они разговаривали, она наверняка нарочно громыхала подносом в холле.
Во всяком случае, миссис Нидхем оказалась именно там, когда Конни уходила, потому что слышала, как священник посоветовал девушке еще раз все хорошенько обдумать, и если она действительно знает, кто пишет анонимки, то просто обязана пойти в полицию. Конни разрыдалась и сказала что-то вроде: «Бедная Дорис!» И что она не знает, что делать, — ведь если назовешь имя, то назад свои слова не возьмешь, слово не воробей, вылетит — не поймаешь.
А мистер Мартин ответил, что она совершенно права и предложил бедняжке собственный носовой платок, чем вконец разозлил миссис Нидхем. Его преподобие посоветовал Конни отправляться домой и еще подумать. Конечно, вся деревня в среду знала, что девушка была у священника, и о чем они говорили, так уж у нас принято. Поэтому тот, кто пишет анонимные письма, тоже должен был услышать о таком событии.
— Несомненно, — согласилась мисс Силвер.
— Я еще вчера в церкви, на репетиции венчания, заметила, что у Конни глаза заплаканные, — продолжала Джойс. — А вдруг она и правда знала, кто пишет письма? Но откуда она могла узнать?
— Девушка могла обнаружить разгадку совсем случайно.
Я вижу, вы нахмурились. Вам что-то пришло в голову?
— Знаете, похоже, она хорошо знала этого человека — из-за постороннего так не будешь расстраиваться. И именно это ее останавливало, она даже не стала делиться своими соображениями с Томми Мартином. Помните, что услышала миссис Нидхем: «Если я назову имя, я ведь не смогу взять свои слова назад, ведь так?» А священник подтвердил, что, мол, да, не сможет, и посоветовал ей еще раз все хорошенько обдумать. Наверное, сказать правду было слишком тяжело для нее, а тут таблетки мисс Мегги оказались у нее под рукой, и она решила, что это самый лучший выход. Как вы думаете, похоже на правду?
Мисс Силвер нахмурилась, ее глаза смотрели мимо Джойс.
— Есть еще один вариант, миссис Родни. Например, можно предположить, что если бы имя анонимщика открылось, жизнь его оказалась бы полностью разрушенной.
В этом случае у него или у нее имелся очень сильный мотив заставить Конни Брук замолчать.
Глава 15
На следующий день Рэндал Марч, начальник местной полиции, подъехал к коттеджу «Виллоу» чуть позже половины четвертого. В дверях тут же появилась мисс Силвер в черном пальто и новой шляпке, которую она планировала надеть на свадьбу. До сего времени мисс Силвер неизменно носила черные фетровые головные уборы, украшенные лентой и маленьким букетиком цветов, так что эта шляпка, скорее похожая на ток, причем не из фетра, а из черного бархата, и впрямь оправдывала определение ее Этель Бэркетт как «совсем другая». Новизну образа подчеркивали три небольших помпона, угнездившиеся сверху, — черный, серый и лавандовый.
Машина тронулась, и Рэндал с нежной улыбкой покосился на мисс Силвер:
— Почему-то мне кажется, что это новая шляпка. Очень славные эти штучки сверху, забыл только, как они называются.
— Помпоны, — пояснила дама с видимым удовольствием.
— Замечательно смотрятся.
После этого мисс Силвер, страшно довольная началом беседы, засыпала своего бывшего воспитанника вопросами о семье, на которые тот охотно давал исчерпывающие ответы. Вторая дочь сестры Рэндала Изабель хочет стать актрисой. Сестра Маргарет с мужем собираются завести птицеферму в Девоншире… «Понять не могу, как человек по собственной доброй воле может заняться разведением кур».
Мисс Силвер призналась, что куры, пожалуй, ее тоже не увлекли бы, но добавила, что мисс Маргарет, даже когда была совсем крошкой, точно знала, чего хочет, поэтому отговаривать ее бесполезно.
— Скажите лучше, упряма как мул, — уточнил Рэндал.
По дороге они не заговаривали о деле. На пороге дома их встретила миссис Марч, чью некогда яркую, даже вызывающую красоту немного смягчили время и счастливое замужество. Гостья сразу же вспомнила стихи Теннисона, которые неизменно всплывали в ее памяти, как только она видела Рету.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39