Он не стал отвлекать его вопросами, а молча пил пиво, изредка поглядывая на говорящих. Посетители кафе постепенно разошлись. Новые клиенты не приходили. Госпожа .Сюэ знаком приказала сыну закрыть стальные жалюзи у входа.
— Лей не называла его имени? — поинтересовался Ло.
Госпожа Сюэ отрицательно покачала головой.
— Скажите, госпожа Сюэ, что явилось, по-вашему, причиной помешательства Лей?
— Даже не знаю, что сказать. Ведь я не была в тот момент рядом с ней. Но мне кажется, что она потеряла рассудок, когда узнала о кораблекрушении.
— Ей кто-нибудь сказал о катастрофе или она прочитала о ней в газете?
— Не знаю. Но газет она, по-моему, не читала. Наверное, кто-то сказал.
«На медицинском заключении о ее помешательстве стоит дата 3 января, — вспомнил Патрик. — Неужели бангкокские газеты к этому времени уже опубликовали сообщение о кораблекрушении? Рановато. Даже в наших газетах первая информация появилась только второго».
Он повернулся к Прадерму.
— Вы не помните, когда ваши газеты писали о том, что «Тумасик» затонул?
— Не помню, — ответил Прадерм, — но это несложно проверить… Впрочем, стоп! — воскликнул вдруг он. — Я читал об этом на побережье. Там я провел два дня — воскресенье и понедельник… Я прочел о кораблекрушении перед возвращением в Бангкок. — Он прищурился, прикидывая даты. — Да, заметка была напечатана третьего января.
«Значит, все сходится. Кто-то прочитал газету и сказал о катастрофе Лей Чжи». — Ло пожалел, что возникшая у него догадка не подтвердилась. Но на всякий случай решил еще раз уточнить.
— В какой день случилось несчастье с вашей сестрой? — спросил он у госпожи Сюэ.
— В воскресенье. Ее соседка только к вечеру разыскала меня и сказала, что с Лей творится что-то неладное. Когда я приехала, она бегала по дому вся растрепанная, что-то кричала, чуть не ударила меня… Потом упала на пол и заплакала…
Госпожа Сюэ тряхнула головой, словно старалась отогнать от себя мрачное воспоминание о том вечере.
Сомнений у Патрика больше не оставалось: кто-то сообщил Лей Чжи о кораблекрушении до того, как известие о нем появилось в тайских газетах. Значит. тот гангстер, который преследовал Лей Чжи в молодости, не забыл о ней. Нет, он не удовлетворился тем, что украл Леунга, как сказала госпожа Сюэ и как, очевидно, полагала ее сестра. Все эти годы он накапливал в себе злобу против несчастной женщины, чтобы однажды извергнуть ее. Ло удивился не жестокости этого гангстера, а его невероятной, нечеловеческой способности хранить в себе слепую ненависть столько времени. Ведь даже змея, говорят, выбрасывает яд на землю, если долго не может найти жертву, чтобы вонзить в нее свои смертоносные зубы. Зачем этому человеку нужно было ждать так долго, чтобы нанести еще один удар отвергнувшей его женщине? Почему, если он решил отнять у Лей Чжи еще и дочь, он не сделал этого раньше? Не знал о существовании Сукхит? Забыл о Лей Чжи и вспомнил о ней только сейчас? Или?.. Еще одна догадка мелькнула в голове Патрика, поразив его своей непостижимостью.
— Вы, конечно, видели мужа Сукхит? — снова обратился он к госпоже Сюэ.
— Разумеется. Очень приятный молодой человек.
— Как его звали?
— Шан. Шан Чу.
В списке пассажиров «Тумасика» такой фамилии не было.
— Вы уверены, что они вместе сели на судно?
— Конечно! Я вместе с Лей провожала их. Правда, у Шана были какие-то срочные дела перед отъездом. Он сказал, чтобы Сукхит не ждала его, а проходила все формальности и занимала каюту. Он пришел к самому отплытию. Сукхит очень волновалась. И мы тоже. Когда он примчался, запыхавшись, уже все пассажиры были на корабле. Пограничники еще ругались, что он опаздывает.
— Как он выглядел?
— Но… зачем это вам? — удивилась госпожа Сюэ. — Бедный мальчик утонул… И Сукхит… тоже…
Она не смогла сдержать слез.
— Успокойтесь, госпожа Сюэ, — мягко произнес Патрик. — Для нас это очень важно. Я потом вам все объясню…
Женщина вытерла слезы и велела своему сыну принести ей воды: Отпив несколько глотков, она тяжело вздохнула.
— Ну… такой… высокий, худощавый. Очень симпатичный. Я даже не знаю, что еще сказать. Да, на лбу, между бровями, у него был небольшой шрам. Он говорил, что в детстве он то ли рассек лоб, то ли ему делали какую-то операцию. Он и сам точно не помнил.
— А свадебных фотографий у вас не осталось?
— Нет. Снимал какой-то знакомый Шана. Они уезжали на следующий день, и этот знакомый обещал прислать фотографии.
— У него тоже был билет на «Тумасик»?
— Нет. Он проводил Шана и Сукхит, а сам собирался лететь на самолете.
— Они давно познакомились?
— Кто?
— Шан и Сукхит.
— Месяца три назад. Шан приезжал в Бангкок по каким-то делам. Но Сукхит познакомила его с нами только за несколько дней до свадьбы. Для Лей Чжи это было так неожиданно…
— Госпожа Сюэ, я слышал, что у вашей сестры было очень плохое зрение… Это правда?
— Да, последние два года она мучилась глаукомой.
— А вы знали ее мужа?
— Только по фотографиям. Как-то Лей Чжи показывала мне его снимки. Он умер незадолго до нашего приезда в Таиланд.
— Вы не могли бы показать мне его фотографии? У вас, наверное, остался семейный альбом Лей.
— Да, конечно. Я сейчас принесу.
— Ну, что? —поинтересовался Прадерм у Патрика.
— Я все объясню вам по дороге в порт, — ответил Ло. — Мне туда нужно обязательно заехать. Кажется, я ухватился за какую-то ниточку, хотя прямой связи между убийством Лей и имитацией кораблекрушения все же Не улавливаю… Но могу сказать точно: убили ее неспроста и это — дело рук нашей «триады».
«А может быть. Белый Бумажный Веер все-таки сумел из тюрьмы каким-то образом предупредить своих сообщников о том, что нам известно об инсценировке кораблекрушения? — мелькнула у Патрика мысль. — И Лей Чжи убита как человек, который мог пролить свет на это загадочное происшествие?» Госпожа Сюэ вернулась к столику с ветхим, выцветшим альбомом в руках. Как и в большинстве семейных альбомов, фотографии были наклеены в нем лишь до половины. Между остальными страницами пожелтевшие от времени снимки лежали в полном беспорядке.
— Вы знаете, я сейчас вспомнила, — сказала она. — Когда я пришла к Лей в тот вечер… ну, когда она сошла с ума, на столе лежал этот альбом. Он был раскрыт, а кругом валялись фотографии — и на столе и на полу. И… какое-то письмо.
— Вы не обратили внимания, на какой странице был открыт альбом? — спросил Патрик, понимая, однако, бессмысленность своего вопроса.
— Нет. Потом я подумала, что она рассматривала фотографии Сукхит… после того, как узнала о кораблекрушении.
Госпожа Сюэ разыскала среди общей кучи фотографию мужа Лей Чжи и подала Патрику. Со снимка на инспектора смотрело одутловатое лицо пожилого человека с родинкой между бровями. Родинка была величиной с рисовое зерно.
— Более ранних фотографий нет?
— Я не знаю. Я никогда не смотрела этот альбом. Госпожа Сюэ захлопнула его и начала листать сначала.
— Это наши родители… Это я и Лей, когда мы ходили еще в школу…
Женщина задумчиво и подолгу рассматривала каждую фотографию, словно возвращалась в молодость. По ее лицу порой пробегала грустная тень воспоминаний. Ло терпеливо ждал.
— Вот, наверное, он… Такая же родинка на лбу… Как он сильно изменился в пожилом возрасте! Ничего общего! Только родинка…
— Госпожа Сюэ, посмотрите внимательно на эту фотографию. Она вам никого не напоминает?
Но женщина уже и без слов Патрика напряженно вглядывалась в снимок. Ее дрожащая рука потянулась к приоткрытому рту. Она медленно перевела недоумевающий, потерянный взгляд на Ло, на Прадерма, словно искала объяснения и поддержки. Опять опустила глаза на фотографию и вдруг закрыла лицо руками, издав клокочущий, захлебывающийся звук.
— Брат? — тихо спросил начавший понимать, в чем дело, Прадерм.
Патрик молча кивнул.
— Нет, не может быть, — почти беззвучно шептала госпожа Сюэ, не отнимая рук от лица. — Это слишком жестоко. Это…
Она не договорила, схватила стакан с водой и стала пить большими судорожными глотками. Поставила стакан и снова закрыла лицо руками.
— О ужас! — прошептала женщина, горестно раскачивая головой. — Бедная, бедная Лей! Как мне тебя жаль! Пережить такое! Лучше бы ты этого не знала! Она повернула заплаканное лицо к Патрику.
— Но зачем, зачем ему понадобилось, чтобы Леунг женился на собственной сестре?!
— Очевидно, эта шайка занимается кражей девушек и продажей их в публичные дома, — сказал Патрик.
— Н-не понимаю, — сквозь слезы проговорила госпожа Сюэ.
— Есть банды, которые занимаются такой торговлей, — объяснил Ло. — Но поскольку нелегально перевезти человека через границу не так-то просто, банды вербуют молодых людей, или, как они называют их на своем жаргоне, «охотников». «Охотники» приезжают в какую-нибудь страну, соблазняют девушек, женятся на них и увозят якобы к себе на родину. Ну, а дальше…
Патрик сделал выразительный жест рукой.
— Какой ужас! — прошептала госпожа Сюэ, глядя на инспектора широко раскрытыми глазами. — Этот подлец погубил Леунга! Заставил его заниматься таким грязным делом! Подстроил так, чтобы брат продал родную сестру в публичный дом! Изверг!
Ло молча смотрел на несчастную женщину, испытывая чувство неловкости, словно он был виноват в случившемся.
— Нет, это лучше, что они оба погибли — и Леунг и Сукхит! — воскликнула госпожа Сюэ. — Лучше умереть, чем быть подлецом и проституткой!
«А я уже не уверен в том, что они утонули», —подумал Патрик, но промолчал.
— Вы найдете этого мерзавца?! — Госпожа Сюэ умоляюще смотрела то на Патрика, то на Прадерма. — Скажите, вы найдете его?
— Это моя работа, — угрюмо ответил Ло, — и за этим я приехал сюда из Сингапура.
Он поднялся.
— Извините за причиненное вам беспокойство, госпожа Сюэ. И спасибо за то, что вы нам помогли. Бы не могли бы отдать мне это фото?
Патрик указал на снимок мужа Лей, наклеенный на второй странице.
— Да, да, пожалуйста. Раз оно вам нужно… —Госпожа Сюэ повернулась к сыну. сидевшему за стойкой, и кротко попросила: — Принеси ножницы.
— Благодарю вас, —сказал Ло.
Он аккуратно вырезал снимок и спрятал его в карман пиджака.
По дороге в порт Патрик в подробностях пересказал своему спутнику разговор с Сюэ.
— Сейчас меня интересует фамилия человека, стоявшая в списке пассажиров «Тумасика» последней. — закончил он.
— Н-да, — только и произнес в ответ Прадерм, покачав головой.
…В порту чиновник пограничной службы долго копался в бумагах, перелистывал многочисленные списки и, наконец, изрек равнодушным тоном:
— Мистер Сенг Чэн из Сингапура.
— Вот как? Любопытно. — Незаметно для себя Ло пробормотал сакраментальную фразу Аланга.
ЧАСТЬ ЧЕТВЕРТАЯ
РИТУАЛ
1
В бангкокском аэропорту Желтого Дракона встречал расторопный и вежливый молодой человек в бордовом костюме. Он протянул руку, помогая Желтому Дракону сойти с трапа, и любезно осведомился. как прошло путешествие.
— Благодарю вас, — небрежно роняя слова, ответил Желтый Дракон, — все было прекрасно.
— Господин Тук просил передать свои извинения по поводу того. что он не мог вас встретить, — проговорил молодой человек, с поклоном принимая от Желтого Дракона его паспорт. — У него появилось неожиданное и крайне важное дело. Он весьма сожалел…
Желтый Дракон молча кивнул.
— Прошу вас. — Бордовый юноша передал паспорт выросшему за его спиной пограничнику и распахнул перед Желтым Драконом заднюю дверцу стоящего неподалеку от трапа черного «Мерседеса». — Вам забронирован номер в отеле «Индра».
Желтый Дракон снова ничего не ответил и сел в машину. Молодой человек устроился на переднем сиденье, и «Мерседес» чинно поплыл по безупречно гладкому асфальту аэропорта.
У ворот, перекрытых шлагбаумом, машина остановилась. К ней приблизился солдат с автоматической винтовкой наперевес.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34
— Лей не называла его имени? — поинтересовался Ло.
Госпожа Сюэ отрицательно покачала головой.
— Скажите, госпожа Сюэ, что явилось, по-вашему, причиной помешательства Лей?
— Даже не знаю, что сказать. Ведь я не была в тот момент рядом с ней. Но мне кажется, что она потеряла рассудок, когда узнала о кораблекрушении.
— Ей кто-нибудь сказал о катастрофе или она прочитала о ней в газете?
— Не знаю. Но газет она, по-моему, не читала. Наверное, кто-то сказал.
«На медицинском заключении о ее помешательстве стоит дата 3 января, — вспомнил Патрик. — Неужели бангкокские газеты к этому времени уже опубликовали сообщение о кораблекрушении? Рановато. Даже в наших газетах первая информация появилась только второго».
Он повернулся к Прадерму.
— Вы не помните, когда ваши газеты писали о том, что «Тумасик» затонул?
— Не помню, — ответил Прадерм, — но это несложно проверить… Впрочем, стоп! — воскликнул вдруг он. — Я читал об этом на побережье. Там я провел два дня — воскресенье и понедельник… Я прочел о кораблекрушении перед возвращением в Бангкок. — Он прищурился, прикидывая даты. — Да, заметка была напечатана третьего января.
«Значит, все сходится. Кто-то прочитал газету и сказал о катастрофе Лей Чжи». — Ло пожалел, что возникшая у него догадка не подтвердилась. Но на всякий случай решил еще раз уточнить.
— В какой день случилось несчастье с вашей сестрой? — спросил он у госпожи Сюэ.
— В воскресенье. Ее соседка только к вечеру разыскала меня и сказала, что с Лей творится что-то неладное. Когда я приехала, она бегала по дому вся растрепанная, что-то кричала, чуть не ударила меня… Потом упала на пол и заплакала…
Госпожа Сюэ тряхнула головой, словно старалась отогнать от себя мрачное воспоминание о том вечере.
Сомнений у Патрика больше не оставалось: кто-то сообщил Лей Чжи о кораблекрушении до того, как известие о нем появилось в тайских газетах. Значит. тот гангстер, который преследовал Лей Чжи в молодости, не забыл о ней. Нет, он не удовлетворился тем, что украл Леунга, как сказала госпожа Сюэ и как, очевидно, полагала ее сестра. Все эти годы он накапливал в себе злобу против несчастной женщины, чтобы однажды извергнуть ее. Ло удивился не жестокости этого гангстера, а его невероятной, нечеловеческой способности хранить в себе слепую ненависть столько времени. Ведь даже змея, говорят, выбрасывает яд на землю, если долго не может найти жертву, чтобы вонзить в нее свои смертоносные зубы. Зачем этому человеку нужно было ждать так долго, чтобы нанести еще один удар отвергнувшей его женщине? Почему, если он решил отнять у Лей Чжи еще и дочь, он не сделал этого раньше? Не знал о существовании Сукхит? Забыл о Лей Чжи и вспомнил о ней только сейчас? Или?.. Еще одна догадка мелькнула в голове Патрика, поразив его своей непостижимостью.
— Вы, конечно, видели мужа Сукхит? — снова обратился он к госпоже Сюэ.
— Разумеется. Очень приятный молодой человек.
— Как его звали?
— Шан. Шан Чу.
В списке пассажиров «Тумасика» такой фамилии не было.
— Вы уверены, что они вместе сели на судно?
— Конечно! Я вместе с Лей провожала их. Правда, у Шана были какие-то срочные дела перед отъездом. Он сказал, чтобы Сукхит не ждала его, а проходила все формальности и занимала каюту. Он пришел к самому отплытию. Сукхит очень волновалась. И мы тоже. Когда он примчался, запыхавшись, уже все пассажиры были на корабле. Пограничники еще ругались, что он опаздывает.
— Как он выглядел?
— Но… зачем это вам? — удивилась госпожа Сюэ. — Бедный мальчик утонул… И Сукхит… тоже…
Она не смогла сдержать слез.
— Успокойтесь, госпожа Сюэ, — мягко произнес Патрик. — Для нас это очень важно. Я потом вам все объясню…
Женщина вытерла слезы и велела своему сыну принести ей воды: Отпив несколько глотков, она тяжело вздохнула.
— Ну… такой… высокий, худощавый. Очень симпатичный. Я даже не знаю, что еще сказать. Да, на лбу, между бровями, у него был небольшой шрам. Он говорил, что в детстве он то ли рассек лоб, то ли ему делали какую-то операцию. Он и сам точно не помнил.
— А свадебных фотографий у вас не осталось?
— Нет. Снимал какой-то знакомый Шана. Они уезжали на следующий день, и этот знакомый обещал прислать фотографии.
— У него тоже был билет на «Тумасик»?
— Нет. Он проводил Шана и Сукхит, а сам собирался лететь на самолете.
— Они давно познакомились?
— Кто?
— Шан и Сукхит.
— Месяца три назад. Шан приезжал в Бангкок по каким-то делам. Но Сукхит познакомила его с нами только за несколько дней до свадьбы. Для Лей Чжи это было так неожиданно…
— Госпожа Сюэ, я слышал, что у вашей сестры было очень плохое зрение… Это правда?
— Да, последние два года она мучилась глаукомой.
— А вы знали ее мужа?
— Только по фотографиям. Как-то Лей Чжи показывала мне его снимки. Он умер незадолго до нашего приезда в Таиланд.
— Вы не могли бы показать мне его фотографии? У вас, наверное, остался семейный альбом Лей.
— Да, конечно. Я сейчас принесу.
— Ну, что? —поинтересовался Прадерм у Патрика.
— Я все объясню вам по дороге в порт, — ответил Ло. — Мне туда нужно обязательно заехать. Кажется, я ухватился за какую-то ниточку, хотя прямой связи между убийством Лей и имитацией кораблекрушения все же Не улавливаю… Но могу сказать точно: убили ее неспроста и это — дело рук нашей «триады».
«А может быть. Белый Бумажный Веер все-таки сумел из тюрьмы каким-то образом предупредить своих сообщников о том, что нам известно об инсценировке кораблекрушения? — мелькнула у Патрика мысль. — И Лей Чжи убита как человек, который мог пролить свет на это загадочное происшествие?» Госпожа Сюэ вернулась к столику с ветхим, выцветшим альбомом в руках. Как и в большинстве семейных альбомов, фотографии были наклеены в нем лишь до половины. Между остальными страницами пожелтевшие от времени снимки лежали в полном беспорядке.
— Вы знаете, я сейчас вспомнила, — сказала она. — Когда я пришла к Лей в тот вечер… ну, когда она сошла с ума, на столе лежал этот альбом. Он был раскрыт, а кругом валялись фотографии — и на столе и на полу. И… какое-то письмо.
— Вы не обратили внимания, на какой странице был открыт альбом? — спросил Патрик, понимая, однако, бессмысленность своего вопроса.
— Нет. Потом я подумала, что она рассматривала фотографии Сукхит… после того, как узнала о кораблекрушении.
Госпожа Сюэ разыскала среди общей кучи фотографию мужа Лей Чжи и подала Патрику. Со снимка на инспектора смотрело одутловатое лицо пожилого человека с родинкой между бровями. Родинка была величиной с рисовое зерно.
— Более ранних фотографий нет?
— Я не знаю. Я никогда не смотрела этот альбом. Госпожа Сюэ захлопнула его и начала листать сначала.
— Это наши родители… Это я и Лей, когда мы ходили еще в школу…
Женщина задумчиво и подолгу рассматривала каждую фотографию, словно возвращалась в молодость. По ее лицу порой пробегала грустная тень воспоминаний. Ло терпеливо ждал.
— Вот, наверное, он… Такая же родинка на лбу… Как он сильно изменился в пожилом возрасте! Ничего общего! Только родинка…
— Госпожа Сюэ, посмотрите внимательно на эту фотографию. Она вам никого не напоминает?
Но женщина уже и без слов Патрика напряженно вглядывалась в снимок. Ее дрожащая рука потянулась к приоткрытому рту. Она медленно перевела недоумевающий, потерянный взгляд на Ло, на Прадерма, словно искала объяснения и поддержки. Опять опустила глаза на фотографию и вдруг закрыла лицо руками, издав клокочущий, захлебывающийся звук.
— Брат? — тихо спросил начавший понимать, в чем дело, Прадерм.
Патрик молча кивнул.
— Нет, не может быть, — почти беззвучно шептала госпожа Сюэ, не отнимая рук от лица. — Это слишком жестоко. Это…
Она не договорила, схватила стакан с водой и стала пить большими судорожными глотками. Поставила стакан и снова закрыла лицо руками.
— О ужас! — прошептала женщина, горестно раскачивая головой. — Бедная, бедная Лей! Как мне тебя жаль! Пережить такое! Лучше бы ты этого не знала! Она повернула заплаканное лицо к Патрику.
— Но зачем, зачем ему понадобилось, чтобы Леунг женился на собственной сестре?!
— Очевидно, эта шайка занимается кражей девушек и продажей их в публичные дома, — сказал Патрик.
— Н-не понимаю, — сквозь слезы проговорила госпожа Сюэ.
— Есть банды, которые занимаются такой торговлей, — объяснил Ло. — Но поскольку нелегально перевезти человека через границу не так-то просто, банды вербуют молодых людей, или, как они называют их на своем жаргоне, «охотников». «Охотники» приезжают в какую-нибудь страну, соблазняют девушек, женятся на них и увозят якобы к себе на родину. Ну, а дальше…
Патрик сделал выразительный жест рукой.
— Какой ужас! — прошептала госпожа Сюэ, глядя на инспектора широко раскрытыми глазами. — Этот подлец погубил Леунга! Заставил его заниматься таким грязным делом! Подстроил так, чтобы брат продал родную сестру в публичный дом! Изверг!
Ло молча смотрел на несчастную женщину, испытывая чувство неловкости, словно он был виноват в случившемся.
— Нет, это лучше, что они оба погибли — и Леунг и Сукхит! — воскликнула госпожа Сюэ. — Лучше умереть, чем быть подлецом и проституткой!
«А я уже не уверен в том, что они утонули», —подумал Патрик, но промолчал.
— Вы найдете этого мерзавца?! — Госпожа Сюэ умоляюще смотрела то на Патрика, то на Прадерма. — Скажите, вы найдете его?
— Это моя работа, — угрюмо ответил Ло, — и за этим я приехал сюда из Сингапура.
Он поднялся.
— Извините за причиненное вам беспокойство, госпожа Сюэ. И спасибо за то, что вы нам помогли. Бы не могли бы отдать мне это фото?
Патрик указал на снимок мужа Лей, наклеенный на второй странице.
— Да, да, пожалуйста. Раз оно вам нужно… —Госпожа Сюэ повернулась к сыну. сидевшему за стойкой, и кротко попросила: — Принеси ножницы.
— Благодарю вас, —сказал Ло.
Он аккуратно вырезал снимок и спрятал его в карман пиджака.
По дороге в порт Патрик в подробностях пересказал своему спутнику разговор с Сюэ.
— Сейчас меня интересует фамилия человека, стоявшая в списке пассажиров «Тумасика» последней. — закончил он.
— Н-да, — только и произнес в ответ Прадерм, покачав головой.
…В порту чиновник пограничной службы долго копался в бумагах, перелистывал многочисленные списки и, наконец, изрек равнодушным тоном:
— Мистер Сенг Чэн из Сингапура.
— Вот как? Любопытно. — Незаметно для себя Ло пробормотал сакраментальную фразу Аланга.
ЧАСТЬ ЧЕТВЕРТАЯ
РИТУАЛ
1
В бангкокском аэропорту Желтого Дракона встречал расторопный и вежливый молодой человек в бордовом костюме. Он протянул руку, помогая Желтому Дракону сойти с трапа, и любезно осведомился. как прошло путешествие.
— Благодарю вас, — небрежно роняя слова, ответил Желтый Дракон, — все было прекрасно.
— Господин Тук просил передать свои извинения по поводу того. что он не мог вас встретить, — проговорил молодой человек, с поклоном принимая от Желтого Дракона его паспорт. — У него появилось неожиданное и крайне важное дело. Он весьма сожалел…
Желтый Дракон молча кивнул.
— Прошу вас. — Бордовый юноша передал паспорт выросшему за его спиной пограничнику и распахнул перед Желтым Драконом заднюю дверцу стоящего неподалеку от трапа черного «Мерседеса». — Вам забронирован номер в отеле «Индра».
Желтый Дракон снова ничего не ответил и сел в машину. Молодой человек устроился на переднем сиденье, и «Мерседес» чинно поплыл по безупречно гладкому асфальту аэропорта.
У ворот, перекрытых шлагбаумом, машина остановилась. К ней приблизился солдат с автоматической винтовкой наперевес.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34