— А вы где?
— Где, где, дома у себя, ядрёна корень! В спальне!
— Надо милицию вызвать! — истерично проорала женщина. — Мне страшно!
— Помолчи! — осадил её мужчина и закричал мне:
— Послушайте, я тут десять лет живу, и никогда никакой двери здесь не было! Здесь кирпичная стена!
А за стеной, насколько я знаю, склад коммерческий!
— Тут не склад, тут подвал какой-то замурованный! Как нам выйти?!
— Как вошли, так и выбирайтесь! — услышала логичный ответ. — А нам больше не мешайте — скоро на работу идти, спать хочется! Мы только что из гостей вернулись! Ещё раз стукнете — позвоню в милицию!
— Ой, позвоните, пожалуйста! — взмолилась я. — Пусть побыстрее приедут!
Там опять начали переругиваться. Затем мужчина крикнул:
— На фига мне менты в пять часов утра? Оставьте нас в покое, мать вашу так, или я за себя не отвечаю! Бродят тут всякие…
— Сам такой! — в отчаянии выкрикнула я.
— Не по-онял! — возмущённо протянул тот. — Ты что, ещё и выступать будешь, лярва?!
— Буду, козёл несчастный! — начала я его злить в надежде, что он все-таки вызовет милицию. — Сидишь там в своей норе и людям помочь не хочешь!
Недоделок!
— Что?! — проревел он и ударил по стене так, что дверь содрогнулась. — Да я тебе сейчас…
— Ну что ты мне сделаешь? Иди сюда, поговорим, трус несчастный!
— Вася, не нужно!!! — истерично провизжала женщина. — Пошли они к черту!
— Пусти, зараза! Я им сейчас покажу труса!
— Вася, брось кувалду! — крикнула женщина. — Ты что задумал, охламон?!
— Сейчас я их достану! — ревел тот, двигая по комнате мебель, наверное, убирал кровать от стены. — Давно хотел на ком-нибудь оторваться! Ну, сволочи, держитесь!
И оскорблённый мужчина начал молотить чем-то железным по стене. Дверь с нашей стороны застонала вместе со всей стеной.
— Вася, Васенька, обои испортишь! — рыдая, визжала женщина. — Угомонись, прошу тебя! Это бомжи, они сами ублюдки, пусть глумятся…
— Плевать! Я ненавижу этот подвал! Отремонтируешь потом! — ревел её муж. — Но я покончу с этим раз и навсегда! Больше ни одна сволочь не посмеет оскорблять меня среди ночи в собственной спальне!
Вася оказался парнем что надо. Он, наверное, крепко набрался в гостях и теперь, твёрдо вознамерившись добраться до обидчиков, молотил что было силы в стену. А силушки у него, судя по всему, на наше счастье, было не мерено. С потолка подвала сыпалась штукатурка, оглушительный грохот закладывал уши, с той стороны уже слышался шум вываливающихся кирпичей, а мы с Полом стояли в сторонке и терпеливо ждали результатов «вскрытия». Когда Вася уже начал молотить по двери, сердца наши радостно затрепетали. Пол даже обнял меня от избытка чувств и поцеловал в макушку. И в этот момент мы услышали выстрелы…
Они доносились из-под земли вместе с яростными матерными выкриками.
Стреляли из автоматов длинными очередями. Кричали, насколько можно было разобрать, Индус, Бэн и ещё кто-то. Вся эта гадость вырывалась из открытого люка шахты, из которой мы вылезли. Пули со свистом летали в колодце, не попадая наружу, ибо люк находился в нише.
За дверью сразу смолкли удары и послышался пронзительный вопль женщины:
— Вася, у них оружие!!! Слышишь, стреляют! Брось свою кувалду и звони в милицию, идиот! Да не стой ты как истукан!!!
Послышался звон падающего железа и тяжёлый топот Васиных ног.
— Кажется, нас вычислили, — пробормотал Пол, отстраняясь от меня, заледеневшей от ужаса. — Комендант, гад, проболтался! Стой здесь, я закрою люк.
Этого мне можно было и не говорить — я и так не могла шевелиться.
Добравшись до крышки, он задвинул её, тяжеленную, на отверстие, и звуки выстрелов сразу поутихли. Притоптав для надёжности её ногами, американец начал набрасывать сверху обломки кирпичей. Тут я пришла в себя и подошла к нему.
— Это мартышкин труд, слышите? — вздохнула я. — Не пачкайте зря руки.
— Это почему же? — удивился он, остановившись.
— Потому что никто из них, а тем более Индус, сюда не залезет — это невозможно. Лучше подумайте, как нам выбраться из проклятого подвала. Они с минуты на минуту будут здесь, и тогда нам крышка.
— Ха, как бы не так! — усмехнулся он, отряхивая руки. — Они сюда не смогут войти.
— Смогут, — печально проронила я, оглядываясь по сторонам. — Выдернут решётку в окошке и пролезут. Это лишь дело времени.
— Правильно, времени. Уже светает, их увидят на улице и арестуют.
— Никто их не арестует — у них удостоверения. Милиция ещё и помогать будет. Мне очень жаль, мистер Кейди…
Я вернулась к ящику, уселась на него и пригорюнилась. Через мгновение он присел рядом и тоже безучастно уставился на разбитую бутылку, лежащую между нами. Выстрелы в шахте смолкли, и наступила тишина.
— Да, жаль, что Василий не успел стену доломать, — проворчал он, закуривая сигарету. — Я так надеялся на него.
— Я тоже.
— Придётся теперь все Индусу рассказать. Иначе сразу убьёт. Но до чего ж не хочется, черт возьми!
— Умирать или рассказывать?
— Рассказывать, конечно! Я уже в уме прикинул, сколько денег потратить нужно, чтобы всех несчастных озолотить. Планы строил, болван! Не поверишь, но даже во сне видел, как приезжаю под видом представителя Армии спасения в Северную Корею, где люди с голоду умирают, и начинаю раздавать всем одежду, деньги, рис… А они благодарят меня, плачут. У детей слезы счастливые на глазах… Эх, да что там! Теперь все это Индусу достанется.
— Не достанется, — зло бросила я, и он изумлённо поднял глаза.
— О чем ты?
Я не смогла ответить, потому что за стеной у двери послышался злорадный рёв Васи. Теперь, когда он уже почти сломал стену и нас разделяла только железная дверь, слышно было гораздо лучше.
— Эй, сучка, ты ещё там? Сейчас менты приедут! Молись, курва, чтобы они тебя от меня уберегли! Задушу вот этими руками, и пушки твои не помогут! — Он весомо долбанул по двери, и она заколыхалась на петлях, едва не отвалившись. Мы с Полом переглянулись и бросились к ней.
— Слушай, братишка, — закричал американец, — ты не обижайся, мы хорошие! Я тебя очень прошу: стукни по двери ещё разок!
— А ты ещё кто такой?
— Я? Я американский частный детектив Пол Кейди. Я потом все объясню. За нами тут бандиты гонятся, помоги выбраться, дружище, озолочу!
Я невольно улыбнулась, вспомнив записку умирающего Като, которую Пол нашёл на тротуаре и с которой начались все наши несчастья. И тут же испугалась, подумав, что теперь эти несчастья обрушатся ещё и на Васину голову. Но тот этого пока не знал.
— Американец, говоришь? — крикнул он озадаченно. — То-то, я слышу, акцент у тебя…
— Не верь им! — пропищала женщина. — Они бандиты! Кто за ними может гнаться в замурованном подвале? Подумай своей дурной башкой! Они наговорят…
— Да нет, вы все не так поняли, — начал объяснять Пол, — они не в подвале, они внизу, тут есть люк. Это они и стреляли…
— Вот и убирайтесь в свой люк, а нас оставьте в покое! — крикнула женщина. — Мне теперь ремонту на месяц!
— Василий, давай как мужчина с мужчиной, — перебил её Пол, прильнув лицом к двери. — Ты нам помоги, а я в долгу не останусь. Мы, американцы, народ богатый, слышал, наверное? Только вот что скажу тебе: они с минуты на минуту поднимутся наверх и наверняка начнут ломиться к вам. Они люди суровые, с оружием и корочками ФСБ. Они вас прикончат в один миг, если обнаружат нас здесь. Им свидетели не нужны. Так что лучше выпустите нас, мы уйдём, а вы живыми останетесь…
Тут мы услышали отдалённый звонок и радостный крик женщины:
— Ну наконец-то менты прибыли! Сейчас они вас всех оттуда выметут, козлов!
И побежала открывать. Американец заговорил ещё быстрее:
— Вася, слышишь, проломи стену и выпусти нас. Я отдам тебе свою квартиру в центре Нью-Йорка! С мебелью, джакузи и биде — знаешь, что это такое?
Тебе даже эту стену ремонтировать не придётся. Только не открывай пока ментам, слышишь, Василий? Умоляю тебя!
— Клавка, не открывай дверь! — рявкнул за стеной Вася, и мы облегчённо вздохнули.
— Что? — прозвенела Клавка откуда-то издалека.
— Дверь не открывай!!! — гаркнули мы все втроём: Вася за стеной, а мы из подвала.
— Ты что такое говоришь, Василий? — испуганно спросила Клавдия, стремглав примчавшись обратно. А в дверь все продолжали звонить.
— Молчи, дура! Пойди скажи, что ошиблись адресом, но дверь не открывай, а то прибью.
С замиранием сердца мы слушали из подвала эту перебранку, и в душах наших затеплилась слабая искорка надежды.
— Вот иди сам и скажи!
— Мне нужно стену доломать, поняла?
— Да ты спятил!
— Ты хочешь из этого подвала переехать в Нью-Йорк? — грозно процедил Василий.
— Куда?!
— В Америку!
— Это они тебе пообещали?! — взвизгнула женщина. — Придурок!!! Они чего хочешь наговорят, лишь бы нас убить! А потом смоются…
— Не смоются, — убеждённо пробасил Вася. — От меня только в могилу смоешься, сама знаешь. Иди успокой ментов, пока звонок не сожгли. И не дури.
Клавдия ушла, а Вася громко запыхтел около двери. Потом сказал:
— Слушай, Кейси или как тебя, там защёлки никакой у вас нет?
Мы окинули взглядами дверь.
— Нет, — ответил Пол.
— Странно, на чем же она тогда держится?
— Да какая разница! — не выдержала я. — Шибани её плечом пару раз!
— Слышь, американец, ты скажи ей, пусть лучше помолчит! А то опять заведусь.
Пол умоляюще взглянул на меня, и я прикрыла рот ладошкой.
— Ладно, сейчас попробую. Вы отойдите там подальше, — крикнул Вася. — Эх, была не была!
Отбросив пистолеты подальше, мы отпрянули и в следующее мгновение услышали грохот и увидели влетающую в подвал вместе с оторванной с косяком дверью огромную тушу в пижаме и тапочках. Подняв тучи пыли, все это приземлилось на кучу мусора. Но тут же поднялось и, отряхиваясь, довольно проговорило:
— Ну вот и порядок.
Вася оказался здоровенным лысым дядькой с вполне добродушным лицом, на котором сияла глупая улыбка. Оглядев подвал, он сказал:
— Надо же, а я и не знал, что здесь ничьё помещение имеется. Думал, склад здесь. Вот черт! В этом определённо что-то есть, — задумчиво пробормотал он, почёсывая лысину. Взгляд его жадно скользил по периметру необъятного, как он сам, подвала, и он уже, видать, прикидывал открывающиеся перспективы.
— Слушай, Василий, ты выведи нас отсюда, — осторожно подал голос Пол. — А то как бы мы тебе не навредили. Когда все кончится, я вернусь и мы поговорим насчёт квартиры в Нью-Йорке. О'кей?
— Что? А, ну да, — Вася вернулся на грешную землю. — Заходите в квартиру, сейчас разберёмся.
В дверь к тому времени уже перестали звонить, и Клавдия, оказавшаяся очень симпатичной женщиной лет сорока, стояла у двери спальни, засыпанной штукатуркой и заваленной обломками кирпичей, и, сложив руки на груди, критически осматривала нас. Мы вошли в спальню и осмотрели разрушения. Вася поработал на совесть. Хорошо, что мебель здесь была старая и состояла только из деревянной кровати и двух стульев, а то бы ущерб был в два раза больше. Стена, выложенная когда-то толщиной в полкирпича, зияла огромной дырой в том месте, где была дверь. Рядом на куче кирпичей валялась запылённая кувалда. Войдя за нами, Василий спросил у жены:
— Ну что там с ментами?
— А чего с ментами? Уехали. Пообещали сверить номер телефона и, если выяснится, что это все-таки мы звонили, оштрафовать. Дурак ты у меня, Вася.
Дурак, — она горестно покачала головой. — И зачем только я с тобой связалась…
— Не нуди, — оборвал он её и повернулся к нам, сиротливо прижавшимся к стене у пролома. — Идёмте на кухню, там все расскажете.
Мужчина был таким здоровым и сильным, что мы как-то сразу поняли, что любые возражения с нашей стороны немедленно повлекут за собой нанесение телесных повреждений с его. Поэтому покорно проследовали за ним на мизерную кухоньку и уселись за стол.
— Ну кто за вами гонится? — Он сел на стул, и тот жалобно затрещал под его весом.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66
— Где, где, дома у себя, ядрёна корень! В спальне!
— Надо милицию вызвать! — истерично проорала женщина. — Мне страшно!
— Помолчи! — осадил её мужчина и закричал мне:
— Послушайте, я тут десять лет живу, и никогда никакой двери здесь не было! Здесь кирпичная стена!
А за стеной, насколько я знаю, склад коммерческий!
— Тут не склад, тут подвал какой-то замурованный! Как нам выйти?!
— Как вошли, так и выбирайтесь! — услышала логичный ответ. — А нам больше не мешайте — скоро на работу идти, спать хочется! Мы только что из гостей вернулись! Ещё раз стукнете — позвоню в милицию!
— Ой, позвоните, пожалуйста! — взмолилась я. — Пусть побыстрее приедут!
Там опять начали переругиваться. Затем мужчина крикнул:
— На фига мне менты в пять часов утра? Оставьте нас в покое, мать вашу так, или я за себя не отвечаю! Бродят тут всякие…
— Сам такой! — в отчаянии выкрикнула я.
— Не по-онял! — возмущённо протянул тот. — Ты что, ещё и выступать будешь, лярва?!
— Буду, козёл несчастный! — начала я его злить в надежде, что он все-таки вызовет милицию. — Сидишь там в своей норе и людям помочь не хочешь!
Недоделок!
— Что?! — проревел он и ударил по стене так, что дверь содрогнулась. — Да я тебе сейчас…
— Ну что ты мне сделаешь? Иди сюда, поговорим, трус несчастный!
— Вася, не нужно!!! — истерично провизжала женщина. — Пошли они к черту!
— Пусти, зараза! Я им сейчас покажу труса!
— Вася, брось кувалду! — крикнула женщина. — Ты что задумал, охламон?!
— Сейчас я их достану! — ревел тот, двигая по комнате мебель, наверное, убирал кровать от стены. — Давно хотел на ком-нибудь оторваться! Ну, сволочи, держитесь!
И оскорблённый мужчина начал молотить чем-то железным по стене. Дверь с нашей стороны застонала вместе со всей стеной.
— Вася, Васенька, обои испортишь! — рыдая, визжала женщина. — Угомонись, прошу тебя! Это бомжи, они сами ублюдки, пусть глумятся…
— Плевать! Я ненавижу этот подвал! Отремонтируешь потом! — ревел её муж. — Но я покончу с этим раз и навсегда! Больше ни одна сволочь не посмеет оскорблять меня среди ночи в собственной спальне!
Вася оказался парнем что надо. Он, наверное, крепко набрался в гостях и теперь, твёрдо вознамерившись добраться до обидчиков, молотил что было силы в стену. А силушки у него, судя по всему, на наше счастье, было не мерено. С потолка подвала сыпалась штукатурка, оглушительный грохот закладывал уши, с той стороны уже слышался шум вываливающихся кирпичей, а мы с Полом стояли в сторонке и терпеливо ждали результатов «вскрытия». Когда Вася уже начал молотить по двери, сердца наши радостно затрепетали. Пол даже обнял меня от избытка чувств и поцеловал в макушку. И в этот момент мы услышали выстрелы…
Они доносились из-под земли вместе с яростными матерными выкриками.
Стреляли из автоматов длинными очередями. Кричали, насколько можно было разобрать, Индус, Бэн и ещё кто-то. Вся эта гадость вырывалась из открытого люка шахты, из которой мы вылезли. Пули со свистом летали в колодце, не попадая наружу, ибо люк находился в нише.
За дверью сразу смолкли удары и послышался пронзительный вопль женщины:
— Вася, у них оружие!!! Слышишь, стреляют! Брось свою кувалду и звони в милицию, идиот! Да не стой ты как истукан!!!
Послышался звон падающего железа и тяжёлый топот Васиных ног.
— Кажется, нас вычислили, — пробормотал Пол, отстраняясь от меня, заледеневшей от ужаса. — Комендант, гад, проболтался! Стой здесь, я закрою люк.
Этого мне можно было и не говорить — я и так не могла шевелиться.
Добравшись до крышки, он задвинул её, тяжеленную, на отверстие, и звуки выстрелов сразу поутихли. Притоптав для надёжности её ногами, американец начал набрасывать сверху обломки кирпичей. Тут я пришла в себя и подошла к нему.
— Это мартышкин труд, слышите? — вздохнула я. — Не пачкайте зря руки.
— Это почему же? — удивился он, остановившись.
— Потому что никто из них, а тем более Индус, сюда не залезет — это невозможно. Лучше подумайте, как нам выбраться из проклятого подвала. Они с минуты на минуту будут здесь, и тогда нам крышка.
— Ха, как бы не так! — усмехнулся он, отряхивая руки. — Они сюда не смогут войти.
— Смогут, — печально проронила я, оглядываясь по сторонам. — Выдернут решётку в окошке и пролезут. Это лишь дело времени.
— Правильно, времени. Уже светает, их увидят на улице и арестуют.
— Никто их не арестует — у них удостоверения. Милиция ещё и помогать будет. Мне очень жаль, мистер Кейди…
Я вернулась к ящику, уселась на него и пригорюнилась. Через мгновение он присел рядом и тоже безучастно уставился на разбитую бутылку, лежащую между нами. Выстрелы в шахте смолкли, и наступила тишина.
— Да, жаль, что Василий не успел стену доломать, — проворчал он, закуривая сигарету. — Я так надеялся на него.
— Я тоже.
— Придётся теперь все Индусу рассказать. Иначе сразу убьёт. Но до чего ж не хочется, черт возьми!
— Умирать или рассказывать?
— Рассказывать, конечно! Я уже в уме прикинул, сколько денег потратить нужно, чтобы всех несчастных озолотить. Планы строил, болван! Не поверишь, но даже во сне видел, как приезжаю под видом представителя Армии спасения в Северную Корею, где люди с голоду умирают, и начинаю раздавать всем одежду, деньги, рис… А они благодарят меня, плачут. У детей слезы счастливые на глазах… Эх, да что там! Теперь все это Индусу достанется.
— Не достанется, — зло бросила я, и он изумлённо поднял глаза.
— О чем ты?
Я не смогла ответить, потому что за стеной у двери послышался злорадный рёв Васи. Теперь, когда он уже почти сломал стену и нас разделяла только железная дверь, слышно было гораздо лучше.
— Эй, сучка, ты ещё там? Сейчас менты приедут! Молись, курва, чтобы они тебя от меня уберегли! Задушу вот этими руками, и пушки твои не помогут! — Он весомо долбанул по двери, и она заколыхалась на петлях, едва не отвалившись. Мы с Полом переглянулись и бросились к ней.
— Слушай, братишка, — закричал американец, — ты не обижайся, мы хорошие! Я тебя очень прошу: стукни по двери ещё разок!
— А ты ещё кто такой?
— Я? Я американский частный детектив Пол Кейди. Я потом все объясню. За нами тут бандиты гонятся, помоги выбраться, дружище, озолочу!
Я невольно улыбнулась, вспомнив записку умирающего Като, которую Пол нашёл на тротуаре и с которой начались все наши несчастья. И тут же испугалась, подумав, что теперь эти несчастья обрушатся ещё и на Васину голову. Но тот этого пока не знал.
— Американец, говоришь? — крикнул он озадаченно. — То-то, я слышу, акцент у тебя…
— Не верь им! — пропищала женщина. — Они бандиты! Кто за ними может гнаться в замурованном подвале? Подумай своей дурной башкой! Они наговорят…
— Да нет, вы все не так поняли, — начал объяснять Пол, — они не в подвале, они внизу, тут есть люк. Это они и стреляли…
— Вот и убирайтесь в свой люк, а нас оставьте в покое! — крикнула женщина. — Мне теперь ремонту на месяц!
— Василий, давай как мужчина с мужчиной, — перебил её Пол, прильнув лицом к двери. — Ты нам помоги, а я в долгу не останусь. Мы, американцы, народ богатый, слышал, наверное? Только вот что скажу тебе: они с минуты на минуту поднимутся наверх и наверняка начнут ломиться к вам. Они люди суровые, с оружием и корочками ФСБ. Они вас прикончат в один миг, если обнаружат нас здесь. Им свидетели не нужны. Так что лучше выпустите нас, мы уйдём, а вы живыми останетесь…
Тут мы услышали отдалённый звонок и радостный крик женщины:
— Ну наконец-то менты прибыли! Сейчас они вас всех оттуда выметут, козлов!
И побежала открывать. Американец заговорил ещё быстрее:
— Вася, слышишь, проломи стену и выпусти нас. Я отдам тебе свою квартиру в центре Нью-Йорка! С мебелью, джакузи и биде — знаешь, что это такое?
Тебе даже эту стену ремонтировать не придётся. Только не открывай пока ментам, слышишь, Василий? Умоляю тебя!
— Клавка, не открывай дверь! — рявкнул за стеной Вася, и мы облегчённо вздохнули.
— Что? — прозвенела Клавка откуда-то издалека.
— Дверь не открывай!!! — гаркнули мы все втроём: Вася за стеной, а мы из подвала.
— Ты что такое говоришь, Василий? — испуганно спросила Клавдия, стремглав примчавшись обратно. А в дверь все продолжали звонить.
— Молчи, дура! Пойди скажи, что ошиблись адресом, но дверь не открывай, а то прибью.
С замиранием сердца мы слушали из подвала эту перебранку, и в душах наших затеплилась слабая искорка надежды.
— Вот иди сам и скажи!
— Мне нужно стену доломать, поняла?
— Да ты спятил!
— Ты хочешь из этого подвала переехать в Нью-Йорк? — грозно процедил Василий.
— Куда?!
— В Америку!
— Это они тебе пообещали?! — взвизгнула женщина. — Придурок!!! Они чего хочешь наговорят, лишь бы нас убить! А потом смоются…
— Не смоются, — убеждённо пробасил Вася. — От меня только в могилу смоешься, сама знаешь. Иди успокой ментов, пока звонок не сожгли. И не дури.
Клавдия ушла, а Вася громко запыхтел около двери. Потом сказал:
— Слушай, Кейси или как тебя, там защёлки никакой у вас нет?
Мы окинули взглядами дверь.
— Нет, — ответил Пол.
— Странно, на чем же она тогда держится?
— Да какая разница! — не выдержала я. — Шибани её плечом пару раз!
— Слышь, американец, ты скажи ей, пусть лучше помолчит! А то опять заведусь.
Пол умоляюще взглянул на меня, и я прикрыла рот ладошкой.
— Ладно, сейчас попробую. Вы отойдите там подальше, — крикнул Вася. — Эх, была не была!
Отбросив пистолеты подальше, мы отпрянули и в следующее мгновение услышали грохот и увидели влетающую в подвал вместе с оторванной с косяком дверью огромную тушу в пижаме и тапочках. Подняв тучи пыли, все это приземлилось на кучу мусора. Но тут же поднялось и, отряхиваясь, довольно проговорило:
— Ну вот и порядок.
Вася оказался здоровенным лысым дядькой с вполне добродушным лицом, на котором сияла глупая улыбка. Оглядев подвал, он сказал:
— Надо же, а я и не знал, что здесь ничьё помещение имеется. Думал, склад здесь. Вот черт! В этом определённо что-то есть, — задумчиво пробормотал он, почёсывая лысину. Взгляд его жадно скользил по периметру необъятного, как он сам, подвала, и он уже, видать, прикидывал открывающиеся перспективы.
— Слушай, Василий, ты выведи нас отсюда, — осторожно подал голос Пол. — А то как бы мы тебе не навредили. Когда все кончится, я вернусь и мы поговорим насчёт квартиры в Нью-Йорке. О'кей?
— Что? А, ну да, — Вася вернулся на грешную землю. — Заходите в квартиру, сейчас разберёмся.
В дверь к тому времени уже перестали звонить, и Клавдия, оказавшаяся очень симпатичной женщиной лет сорока, стояла у двери спальни, засыпанной штукатуркой и заваленной обломками кирпичей, и, сложив руки на груди, критически осматривала нас. Мы вошли в спальню и осмотрели разрушения. Вася поработал на совесть. Хорошо, что мебель здесь была старая и состояла только из деревянной кровати и двух стульев, а то бы ущерб был в два раза больше. Стена, выложенная когда-то толщиной в полкирпича, зияла огромной дырой в том месте, где была дверь. Рядом на куче кирпичей валялась запылённая кувалда. Войдя за нами, Василий спросил у жены:
— Ну что там с ментами?
— А чего с ментами? Уехали. Пообещали сверить номер телефона и, если выяснится, что это все-таки мы звонили, оштрафовать. Дурак ты у меня, Вася.
Дурак, — она горестно покачала головой. — И зачем только я с тобой связалась…
— Не нуди, — оборвал он её и повернулся к нам, сиротливо прижавшимся к стене у пролома. — Идёмте на кухню, там все расскажете.
Мужчина был таким здоровым и сильным, что мы как-то сразу поняли, что любые возражения с нашей стороны немедленно повлекут за собой нанесение телесных повреждений с его. Поэтому покорно проследовали за ним на мизерную кухоньку и уселись за стол.
— Ну кто за вами гонится? — Он сел на стул, и тот жалобно затрещал под его весом.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66