Я прижался к задней стене гаража и прислушался, но не услышал ничего, кроме усиливающегося шума дождя. Осторожно ступая по траве и используя стену дома в качестве прикрытия, я направился к маяку.
Только миновав гараж, я увидел его. Два ствола дерева были сколочены вместе в виде наклонного креста и подперты еще двумя стволами снизу так, чтобы крест удерживался в наклонном положении под углом в 60 градусов к земле. Он был голым, руки и ноги примотаны проволокой к деревьям. Лицо и тело покрывало множество ран, опухоли на ногах, груди и руках больше всего напоминали следы укусов. Кровь струилась из его ран, стекала по телу и ногам и растекалась лужей по земле. Дождь омывал бледное тело, стекал с рук, голого черепа и белого, лишенного растительности лица. С живота был срезан кусок кожи. Я приблизился к нему и попытался нащупать пульс, его кожа все еще не остыла. Голем был мертв.
Я уже собирался покинуть его, когда справа от меня захрустел гравий, и тут же появилась немая. Ее ботинки и джинсы были заляпаны грязью, ветер трепал желтую ветровку, наброшенную поверх темного свитера. В опущенной правой руке женщина сжимала оружие, направленное в землю. У меня не было времени спрятаться, даже если бы я и захотел.
Увидев меня, немая резко остановилась, ее рот открылся в беззвучном крике, она вскинула пистолет и выстрелила. Рядом со мной тело Голема содрогнулось, когда пуля попала ему в плечо напротив того места, где только что была моя голова. Я упал на колени, выдохнул и нажал на курок. Мой первый выстрел попал ей в шею, второй — в грудь. Немая резко повернулась, ее ноги подкосились, и она упала на землю, успев сделать еще два выстрела в воздух. Я подбежал к ней и отшвырнул ее «беретту» ногой подальше от правой руки. Левая нога женщины все еще конвульсивно вздрагивала. Она взглянула на меня вверх, шрамы на ее шее теперь были более заметны, обозначенные струйками крови, стекавшей по ним. Что-то забулькало у нее в горле, она открыла, закрыла рот и умерла.
Справа от меня в отдельно стоящем здании очертания фигуры заслонили зеленый свет, исходящий от окна. Тонкая тень проплыла по оконному стеклу, и я инстинктивно понял, что там, внутри, меня дожидается мистер Падд. Он не мог не услышать выстрелов, но не стал отвечать на них. Дверь на маяк передо мной оставалась плотно запертой, но, когда я взглянул наверх, свет, еще недавно горевший там, был выключен. В темноте мне почудилось, что какое-то существо разглядывает меня, стоя рядом. Сначала надо разделаться с Паддом, подумал я, — не хотелось оставлять его за спиной.
Быстро обтерев руки о мокрую траву, я направился к зданию в стороне. У входа была небольшая стеклянная панель, перевитая проводом крест-накрест, и я пригнулся, чтобы пройти под ней. Засов на двери был наполовину выдвинут, замок открыт. Отступив в сторону, я примерился и ударил ногой по двери — она широко распахнулась.
В то же мгновение друг за другом прозвучали три выстрела, и рама двери разлетелась веером щепок и старой краски. Я выхватил пистолет и выстрелил пять раз в сторону комнаты, потом бросился туда сам. Я все еще слышал звон осколков стекла, когда рывком метнулся к дальней левой стене, но больше выстрелов не последовало. Быстро перезаряжая пистолет, я внимательно просматривал комнату.
Здесь стояла невыносимая вонь — смесь запахов разложения и испражнений. На потолке и стенах не было никаких ламп, люк наверху оказался завешан тонкой хлопковой занавеской, чтобы яркий дневной свет не мог попасть в комнату. Единственное освещение исходило от маленьких прикрытых экранами лампочек, установленных наверху металлических шкафов, которые стояли в пять рядов поперек комнаты. В каждом шкафу четыре уровня; свет проходил сквозь листья комнатных растений, стоящих в горшках вдоль стеклянных шкафов, придавая всему зеленоватый оттенок. Каждый отсек или клетка были снабжены термометром и прибором для измерения влажности; регуляторы света позволяли уменьшать боковой нагрев. Лампочки были частично затенены с помощью колпачков из алюминиевой фольги, чтобы защитить пауков и насекомых в террариумах от нагрева, а фольга к тому же еще и приглушала яркость света. Мощности лампочек не хватало, чтобы осветить дальние углы комнаты, совершенно скрытые темнотой. Где-то там, в этой черноте, Падд поджидал меня, и очертания его фигуры сливались с тенями от растений.
Звук раздался с той стороны, где моя рука опиралась об пол, — мягкие шажки по каменному полу. Бросив взгляд налево, я увидел в маленьком круге зеленого света темный полукруглый силуэт. Его тело было размером в два-три сантиметра, а лапки казались по крайней мере равными по длине его телу. Я инстинктивно отдернул руку. Паук замер, затем поднял первую пару своих лапок и показал красные челюсти.
Вдруг неожиданно быстро он бросился в мою сторону, его лапки замелькали в воздухе и слились в одно пятно, а шуршание шажков по полу усилилось. Я отполз назад, но он продолжал приближаться. Я отпихнул его ногой и почувствовал, что она попала во что-то мягкое. Я снова отшвырнул его носком ботинка, и паук отлетел в дальний угол комнаты, туда, где лежали пустые немытые стеклянные аквариумы, составленные один на другой горкой.
В панике я добрался до прохода между первым и вторым рядами шкафов. Справа от меня в осколках стекла от разбитого моими выстрелами кейса лежал квадратик картона, упакованный в пластиковый пакет. На нем красивым шрифтом было написано: Phoneutria nigriventer, а ниже по-английски: Бразильский блуждающий паук. Я взглянул назад — туда, куда отлетел агрессивный коричневый паук, и замер.
Далеко от меня справа раздался звук, как будто кто-то пробирается сквозь листву, и на потолке заплясали тени. Падд теперь знал, где я нахожусь. Звуки, сопровождавшие мои отчаянные усилия отбросить паука, насторожили его. Я заметил, что у меня дрожит левая рука, и схватился за пистолет обеими руками. Дрожь удалось унять, и я смог убедить себя, что мне не страшно. Медленно и осторожно миновал второй ряд шкафов, набрал побольше воздуха в легкие и выглянул в проход...
Никого. Перед моим левым глазом какой-то силуэт переместился внутри стеклянного ящика. Это оказался очень маленький паук. Учитывая длину конечностей, всего каких-нибудь два сантиметра, с широкой красной полосой, пересекающей спинку. Белые сферические мешочки яиц размером с самого паука свисали с паутины, окружавшей его. Latrodectus hasselti было написано на карточке, и ниже — Красноспинный паук . Он тоже обзаводится семьей, подумал я. Как мило. Проклятый поп, возможно, не доживет до их рождения.
Еще два ящика лежали разбитыми на кусочки перед третьим рядом. Среди осколков стекла неподвижно замер длинный зеленый силуэт. Глубокие большие глаза мантида, казалось, уставились прямо на меня, а его челюсти быстро пережевывали останки незваного гостя из соседнего шкафа. Маленькие коричневые лапки слабо подрагивали, когда один с хрустом и чавканьем перемалывал тело другого. Мне не было жалко того, кем закусывал свирепый мантид: чем быстрее он насытится и перейдет от своей закуски к какому-нибудь горячему блюду, разыскивая его на полу, тем меньше шансов, что я попаду в сферу его гастрономических интересов.
Мурашки поползли у меня по спине, и я едва удержался от того, чтобы не смахнуть с волос и шеи несуществующих насекомых. Словом, подобравшись к очередному проходу, я уже был слегка не в настроении. Я взглянул направо и увидел мистера Падда, стоящего в дальнем конце прохода с поднятым пистолетом. Бросок на землю — и пуля попала в щиток с электропробками у двери. Посыпались искры, и свет погас. В это время я откатился к дальней стене, держа пистолет перед собой; моя левая рука уперлась в пол на мгновение, которого мне хватило, чтобы понять: что-то ползет через нее. Я быстро отдернул руку и встряхнул ее, но сначала почувствовал резкий укус, будто в кожу мне вонзилась двойная игла. Я вскочил, мои губы растянулись в гримасе отвращения, и стал рассматривать свою руку в блеклом свете, который просачивался сквозь окно на потолке. Сразу же под суставом среднего пальца начала формироваться маленькая красная припухлость.
Справа от меня в двух больших пластиковых аквариумах копошились тысячи маленьких телец. Из первого раздавался стрекот сверчков. Во втором лежали овсяные хлопья и отруби, по которым ползали мучные червецы, хрущики, некоторые из которых уже превратились в маленьких черных жучков. Слева, выстроившись в длинный ряд вдоль стены, располагалось что-то похожее на шкаф с выдвижными ящиками, который выглядел как поставленные в ряд друг на друга пластиковые чашки. Я наклонился и рассмотрел небольшие красно-черные фигурки на дне каждой чашки, останки сверчков и мух, прилипшие к отвратительной паутине под ногами паука. Вонь здесь была настолько сильной, что меня едва не стошнило.
Так вот она, ферма мистера Падда по разведению «черных вдов».
В моих ушах раздались звуки выстрелов, и некоторое время я ничего не видел от вспышек перед глазами, но затем переключил свое внимание на комнату. Длинная тень пробежала по потолку, удаляясь от меня. Сквозь листву растений я заметил что-то, что могло быть рубашкой Падда, и выстрелил. Раздался сдавленный крик боли и звук разбивающегося стекла, когда ящики в том углу упали на пол и разбились. Я слышал его шаги по битому стеклу. Теперь он находился у дальней от меня стены, в том месте, откуда я начал свое движение, и мне стало ясно, что делать дальше.
Шкафы не были вмонтированы или прикреплены к цементному полу. Их устанавливали на трехногие опоры, поскольку вес самих стеллажей и ящиков был достаточной гарантией того, что они не опрокинутся от случайного движения. Стараясь не обращать внимание на усиливающуюся боль и опасность, все еще исходившую от паука, который укусил меня, я опустился на пол и уперся спиной в стену перед ящиками с «черными вдовами», а затем толкнул ящики ногами со всей силы. В какое-то мгновение мне показалось, что они всего лишь упадут на пол, но затем верхний ряд накренился и тяжелая рама начала заваливаться в противоположную от меня сторону, с шумом обрушиваясь на следующий шкаф и создавая эффект падающих костяшек домино или складывающегося карточного домика. Два, три, четыре шкафа повалились со звоном разбивающихся стекол и лязгом железа, а затем их общая масса обрушилась на последний шкаф, и мне послышался вскрик, потонувший в грохоте металла и стекла.
К этому моменту я уже стоял, опираясь на раму упавшего шкафа. Я чувствовал, что вокруг меня происходит движение: эти мерзкие многоногие твари выползают и сражаются друг с другом, охотятся и умирают. Я добрался до двери и распахнул ее. Свежесть морского ветра и капли холодного дождя были как глоток жизни после тлетворного и гнилостного запаха этого жуткого инсектария. Дверь за мной захлопнулась, я вернул задвижку на место и отошел в сторону. Боль в руке усилилась и начала пульсировать, след укуса заметно увеличился, но все это было вполне терпимо. Впрочем, надо было сделать укол противоядия, и чем быстрее, тем лучше.
Внутри комнаты, которую я только что запер, послышался звук какого-то движения. Я поднял пистолет и прицелился. В стеклянном квадрате двери появилось лицо, и дверь вздрогнула, когда мистер Падд навалился на нее всем телом. Его глаза были расширены, один из них затек кровью, мускулы на его щеках дергались, как от тика. Маленькие коричневые пауки, чуть больше сантиметра, ползали по его лицу и забирались в волосы, а большой черный паук с тощими длинными ногами неумолимо преследовал их. Затем рот Падда открылся, и две лапки появились в углах рта, словно стараясь растянуть его губы в стороны. Я почти осязаемо почувствовал, как зашевелились щупальца и заблестели темные глазки, когда паук выбрался из его рта.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56
Только миновав гараж, я увидел его. Два ствола дерева были сколочены вместе в виде наклонного креста и подперты еще двумя стволами снизу так, чтобы крест удерживался в наклонном положении под углом в 60 градусов к земле. Он был голым, руки и ноги примотаны проволокой к деревьям. Лицо и тело покрывало множество ран, опухоли на ногах, груди и руках больше всего напоминали следы укусов. Кровь струилась из его ран, стекала по телу и ногам и растекалась лужей по земле. Дождь омывал бледное тело, стекал с рук, голого черепа и белого, лишенного растительности лица. С живота был срезан кусок кожи. Я приблизился к нему и попытался нащупать пульс, его кожа все еще не остыла. Голем был мертв.
Я уже собирался покинуть его, когда справа от меня захрустел гравий, и тут же появилась немая. Ее ботинки и джинсы были заляпаны грязью, ветер трепал желтую ветровку, наброшенную поверх темного свитера. В опущенной правой руке женщина сжимала оружие, направленное в землю. У меня не было времени спрятаться, даже если бы я и захотел.
Увидев меня, немая резко остановилась, ее рот открылся в беззвучном крике, она вскинула пистолет и выстрелила. Рядом со мной тело Голема содрогнулось, когда пуля попала ему в плечо напротив того места, где только что была моя голова. Я упал на колени, выдохнул и нажал на курок. Мой первый выстрел попал ей в шею, второй — в грудь. Немая резко повернулась, ее ноги подкосились, и она упала на землю, успев сделать еще два выстрела в воздух. Я подбежал к ней и отшвырнул ее «беретту» ногой подальше от правой руки. Левая нога женщины все еще конвульсивно вздрагивала. Она взглянула на меня вверх, шрамы на ее шее теперь были более заметны, обозначенные струйками крови, стекавшей по ним. Что-то забулькало у нее в горле, она открыла, закрыла рот и умерла.
Справа от меня в отдельно стоящем здании очертания фигуры заслонили зеленый свет, исходящий от окна. Тонкая тень проплыла по оконному стеклу, и я инстинктивно понял, что там, внутри, меня дожидается мистер Падд. Он не мог не услышать выстрелов, но не стал отвечать на них. Дверь на маяк передо мной оставалась плотно запертой, но, когда я взглянул наверх, свет, еще недавно горевший там, был выключен. В темноте мне почудилось, что какое-то существо разглядывает меня, стоя рядом. Сначала надо разделаться с Паддом, подумал я, — не хотелось оставлять его за спиной.
Быстро обтерев руки о мокрую траву, я направился к зданию в стороне. У входа была небольшая стеклянная панель, перевитая проводом крест-накрест, и я пригнулся, чтобы пройти под ней. Засов на двери был наполовину выдвинут, замок открыт. Отступив в сторону, я примерился и ударил ногой по двери — она широко распахнулась.
В то же мгновение друг за другом прозвучали три выстрела, и рама двери разлетелась веером щепок и старой краски. Я выхватил пистолет и выстрелил пять раз в сторону комнаты, потом бросился туда сам. Я все еще слышал звон осколков стекла, когда рывком метнулся к дальней левой стене, но больше выстрелов не последовало. Быстро перезаряжая пистолет, я внимательно просматривал комнату.
Здесь стояла невыносимая вонь — смесь запахов разложения и испражнений. На потолке и стенах не было никаких ламп, люк наверху оказался завешан тонкой хлопковой занавеской, чтобы яркий дневной свет не мог попасть в комнату. Единственное освещение исходило от маленьких прикрытых экранами лампочек, установленных наверху металлических шкафов, которые стояли в пять рядов поперек комнаты. В каждом шкафу четыре уровня; свет проходил сквозь листья комнатных растений, стоящих в горшках вдоль стеклянных шкафов, придавая всему зеленоватый оттенок. Каждый отсек или клетка были снабжены термометром и прибором для измерения влажности; регуляторы света позволяли уменьшать боковой нагрев. Лампочки были частично затенены с помощью колпачков из алюминиевой фольги, чтобы защитить пауков и насекомых в террариумах от нагрева, а фольга к тому же еще и приглушала яркость света. Мощности лампочек не хватало, чтобы осветить дальние углы комнаты, совершенно скрытые темнотой. Где-то там, в этой черноте, Падд поджидал меня, и очертания его фигуры сливались с тенями от растений.
Звук раздался с той стороны, где моя рука опиралась об пол, — мягкие шажки по каменному полу. Бросив взгляд налево, я увидел в маленьком круге зеленого света темный полукруглый силуэт. Его тело было размером в два-три сантиметра, а лапки казались по крайней мере равными по длине его телу. Я инстинктивно отдернул руку. Паук замер, затем поднял первую пару своих лапок и показал красные челюсти.
Вдруг неожиданно быстро он бросился в мою сторону, его лапки замелькали в воздухе и слились в одно пятно, а шуршание шажков по полу усилилось. Я отполз назад, но он продолжал приближаться. Я отпихнул его ногой и почувствовал, что она попала во что-то мягкое. Я снова отшвырнул его носком ботинка, и паук отлетел в дальний угол комнаты, туда, где лежали пустые немытые стеклянные аквариумы, составленные один на другой горкой.
В панике я добрался до прохода между первым и вторым рядами шкафов. Справа от меня в осколках стекла от разбитого моими выстрелами кейса лежал квадратик картона, упакованный в пластиковый пакет. На нем красивым шрифтом было написано: Phoneutria nigriventer, а ниже по-английски: Бразильский блуждающий паук. Я взглянул назад — туда, куда отлетел агрессивный коричневый паук, и замер.
Далеко от меня справа раздался звук, как будто кто-то пробирается сквозь листву, и на потолке заплясали тени. Падд теперь знал, где я нахожусь. Звуки, сопровождавшие мои отчаянные усилия отбросить паука, насторожили его. Я заметил, что у меня дрожит левая рука, и схватился за пистолет обеими руками. Дрожь удалось унять, и я смог убедить себя, что мне не страшно. Медленно и осторожно миновал второй ряд шкафов, набрал побольше воздуха в легкие и выглянул в проход...
Никого. Перед моим левым глазом какой-то силуэт переместился внутри стеклянного ящика. Это оказался очень маленький паук. Учитывая длину конечностей, всего каких-нибудь два сантиметра, с широкой красной полосой, пересекающей спинку. Белые сферические мешочки яиц размером с самого паука свисали с паутины, окружавшей его. Latrodectus hasselti было написано на карточке, и ниже — Красноспинный паук . Он тоже обзаводится семьей, подумал я. Как мило. Проклятый поп, возможно, не доживет до их рождения.
Еще два ящика лежали разбитыми на кусочки перед третьим рядом. Среди осколков стекла неподвижно замер длинный зеленый силуэт. Глубокие большие глаза мантида, казалось, уставились прямо на меня, а его челюсти быстро пережевывали останки незваного гостя из соседнего шкафа. Маленькие коричневые лапки слабо подрагивали, когда один с хрустом и чавканьем перемалывал тело другого. Мне не было жалко того, кем закусывал свирепый мантид: чем быстрее он насытится и перейдет от своей закуски к какому-нибудь горячему блюду, разыскивая его на полу, тем меньше шансов, что я попаду в сферу его гастрономических интересов.
Мурашки поползли у меня по спине, и я едва удержался от того, чтобы не смахнуть с волос и шеи несуществующих насекомых. Словом, подобравшись к очередному проходу, я уже был слегка не в настроении. Я взглянул направо и увидел мистера Падда, стоящего в дальнем конце прохода с поднятым пистолетом. Бросок на землю — и пуля попала в щиток с электропробками у двери. Посыпались искры, и свет погас. В это время я откатился к дальней стене, держа пистолет перед собой; моя левая рука уперлась в пол на мгновение, которого мне хватило, чтобы понять: что-то ползет через нее. Я быстро отдернул руку и встряхнул ее, но сначала почувствовал резкий укус, будто в кожу мне вонзилась двойная игла. Я вскочил, мои губы растянулись в гримасе отвращения, и стал рассматривать свою руку в блеклом свете, который просачивался сквозь окно на потолке. Сразу же под суставом среднего пальца начала формироваться маленькая красная припухлость.
Справа от меня в двух больших пластиковых аквариумах копошились тысячи маленьких телец. Из первого раздавался стрекот сверчков. Во втором лежали овсяные хлопья и отруби, по которым ползали мучные червецы, хрущики, некоторые из которых уже превратились в маленьких черных жучков. Слева, выстроившись в длинный ряд вдоль стены, располагалось что-то похожее на шкаф с выдвижными ящиками, который выглядел как поставленные в ряд друг на друга пластиковые чашки. Я наклонился и рассмотрел небольшие красно-черные фигурки на дне каждой чашки, останки сверчков и мух, прилипшие к отвратительной паутине под ногами паука. Вонь здесь была настолько сильной, что меня едва не стошнило.
Так вот она, ферма мистера Падда по разведению «черных вдов».
В моих ушах раздались звуки выстрелов, и некоторое время я ничего не видел от вспышек перед глазами, но затем переключил свое внимание на комнату. Длинная тень пробежала по потолку, удаляясь от меня. Сквозь листву растений я заметил что-то, что могло быть рубашкой Падда, и выстрелил. Раздался сдавленный крик боли и звук разбивающегося стекла, когда ящики в том углу упали на пол и разбились. Я слышал его шаги по битому стеклу. Теперь он находился у дальней от меня стены, в том месте, откуда я начал свое движение, и мне стало ясно, что делать дальше.
Шкафы не были вмонтированы или прикреплены к цементному полу. Их устанавливали на трехногие опоры, поскольку вес самих стеллажей и ящиков был достаточной гарантией того, что они не опрокинутся от случайного движения. Стараясь не обращать внимание на усиливающуюся боль и опасность, все еще исходившую от паука, который укусил меня, я опустился на пол и уперся спиной в стену перед ящиками с «черными вдовами», а затем толкнул ящики ногами со всей силы. В какое-то мгновение мне показалось, что они всего лишь упадут на пол, но затем верхний ряд накренился и тяжелая рама начала заваливаться в противоположную от меня сторону, с шумом обрушиваясь на следующий шкаф и создавая эффект падающих костяшек домино или складывающегося карточного домика. Два, три, четыре шкафа повалились со звоном разбивающихся стекол и лязгом железа, а затем их общая масса обрушилась на последний шкаф, и мне послышался вскрик, потонувший в грохоте металла и стекла.
К этому моменту я уже стоял, опираясь на раму упавшего шкафа. Я чувствовал, что вокруг меня происходит движение: эти мерзкие многоногие твари выползают и сражаются друг с другом, охотятся и умирают. Я добрался до двери и распахнул ее. Свежесть морского ветра и капли холодного дождя были как глоток жизни после тлетворного и гнилостного запаха этого жуткого инсектария. Дверь за мной захлопнулась, я вернул задвижку на место и отошел в сторону. Боль в руке усилилась и начала пульсировать, след укуса заметно увеличился, но все это было вполне терпимо. Впрочем, надо было сделать укол противоядия, и чем быстрее, тем лучше.
Внутри комнаты, которую я только что запер, послышался звук какого-то движения. Я поднял пистолет и прицелился. В стеклянном квадрате двери появилось лицо, и дверь вздрогнула, когда мистер Падд навалился на нее всем телом. Его глаза были расширены, один из них затек кровью, мускулы на его щеках дергались, как от тика. Маленькие коричневые пауки, чуть больше сантиметра, ползали по его лицу и забирались в волосы, а большой черный паук с тощими длинными ногами неумолимо преследовал их. Затем рот Падда открылся, и две лапки появились в углах рта, словно стараясь растянуть его губы в стороны. Я почти осязаемо почувствовал, как зашевелились щупальца и заблестели темные глазки, когда паук выбрался из его рта.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56