– Какую мишень? – удивленно спросил наркоман. В руках «Макса», когда он шел к валуну, не было ровным счетом ничего.
– Какую? – Брови Ивана сошлись у переносицы. – Сейчас сам увидишь. Бери винтовку и целься.
Похожий на Розенбаума угрюмый мужчина передал Пню оружие, внимательно наблюдая, как тот прижимает к плечу лакированный приклад и, закрыв левый глаз, пытается навести лазерный прицел на камень. На какое-то время наступила тишина, нарушаемая лишь шумом ветра, пробегающего по кронам деревьев, и карканьем ворон. Наконец лицо наркомана расплылось в радостной улыбке, а из груди вырвался сдавленный смешок.
– Ни хрена себе кино!.. Да я вижу эту пачку сигарет, как будто она от меня на расстоянии вытянутой руки!.. А вот и зажигалка рядом!.. О-бал-деть!
– Чего тогда не стреляешь? – пожал плечами Иван. – Вперед. Смотри, чтобы центр прицела приходился точно на то место, в которое ты хочешь всадить пулю. Давай, жми!
Выдержав небольшую паузу, Пень с интервалом в десять секунд дважды нажал на курок, а потом, улыбаясь, протянул винтовку блондину. Иван припал глазом к прицелу, осмотрел «мишени», и взгляд его смягчился.
– Отлично! – Он передал винтовку своему старшему напарнику, после чего достал из салона машины полиэтиленовый пакет и снова направился к камню. На сей раз он задержался там подольше, а когда вернулся назад, сказал:– Теперь попробуй, не делая перерывов, сбить сначала три, а потом пять коробков подряд. Давай.
Лысый протянул Пню «ремингтон» и замер в ожидании. Наркоман прилип глазом к прицелу и увидел, что на поверхности огромного валуна выстроены в ряд восемь спичечных коробков.
– Если все так просто, то почему вы сами не грохнете того типа? – спросил Пень, когда после окончания стрельб черная «девятка» катила по шоссе в обратном направлении. Он пребывал в возбужденном состоянии после общения с чудом оружейной мысли.
Иван полуобернулся, внимательно посмотрел наркоману прямо в глаза, покачал головой и тихо поинтересовался:
– Тебе что, не нужны деньги?..
– Нужны! – замахал руками Пень. – Но я просто подумал…
– Так в чем же дело? – спокойно произнес блондин и снова отвернулся к окну, глядя на проносившиеся за стеклом унылые осенние поля. И Пень решил, что впредь будет лучше воздерживаться от лишних вопросов.
Минут через пятнадцать Пень окончательно сообразил, что их машина прямым ходом движется к восточной окраине Петербурга, а следовательно, к клубу «Манхэттен» и заброшенному собору Святого Альберта.
– Не рановато ли выходим на точку? – угрюмо буркнул он.
Блондин, не задумываясь, покачал головой.
– Нормально… До того как вокруг начнется всякая возня, ты уже должен находиться на огневой позиции. Но самое главное, чтобы ни одна живая душа не заметила, как ты приближаешься к месту. Все понятно?
– Да вроде, – пожал плечами наркоман. – Хотя, конечно же, можно было бы и подождать. К чему четыре часа торчать там на ветру?..
Вместо ответа раздалось лишь недовольное сопение сидевшего за рулем «Жигулей» неразговорчивого лысого мужика со стальными глазами.
– Я вижу, Сашок, тебе еще предстоит многому научиться, и прежде всего прекратить задавать идиотские вопросы, – сухо произнес блондин, по-прежнему глядя в окно машины.
И это еще раз убедило Пня в том, что его действительно хотят сделать настоящим киллером и сегодняшнее убийство – только начало опасного, но интересного пути, по которому ему предстоит идти ближайшие несколько лет.
Вскоре привычные городские кварталы сменились типичным ландшафтом полузаброшенной окраины. Лысый остановил машину в каком-то закоулке возле высокого деревянного забора и повернулся к Пню.
– Слушай внимательно, Саша, – ледяным голосом сказал он, глядя наркоману прямо в глаза. – Сейчас ты возьмешь чемоданчик и пойдешь прямо через территорию этих заброшенных военных складов к месту выстрела. – Мужчина показал рукой на видневшийся вдали, за плоскими крышами приземистых строений, шпиль собора Святого Альберта. – Внимательно смотри по сторонам, старайся, чтобы тебя никто не видел. Если поблизости вдруг окажется кто-то – выжди, пока он исчезнет из поля зрения. Всю дорогу ты не должен снимать с головы капюшон, а когда зайдешь в собор и поднимешься к верхнему смотровому окну, то обязательно надень на голову вот это. На всякий случай… – Лысый достал из кармана тонкую спецназовскую маску с прорезями для глаз и рта. – И не снимай маску до тех пор, пока не вернешься обратно, на это же место, и не сядешь в машину. Там, на месте, ты должен собрать винтовку и все оставшееся время постараться как можно меньше двигаться. Так что если мучает жажда или хочется в туалет, то советую решить эти проблемы еще до того, как войдешь в развалины собора. Курить, плевать и прочее, как тебя уже предупреждали, запрещено. Веревка с карабином уже закреплена и находится в нише стены на расстоянии метра от смотрового отверстия, через которое ты произведешь выстрелы… Можешь убедиться, что она на месте, но раньше времени ее не трогай. Как только застрелишь клиента – разбираешь оружие, убираешь его в чемодан, цепляешь за карабин на поясе, достаешь бухту веревки и бросаешь вниз. В центре винтовой лестницы узкое отверстие. По ширине оно как раз подходит для того, чтобы спуститься вниз. Уже проверяли… Потом хватаешься руками за приспособление на канате и скользишь вниз. Справиться нетрудно, но все же смотри не сверни шею второпях.
– Постараюсь, – кивнул Пень и преданным взглядом посмотрел на собеседника, уже давно сообразив, что он здесь старший. – Я справлюсь.
– Главное – не надо пороть горячку. После того как «клиент» будет готов, у тебя останется не менее двух минут, чтобы покинуть место выстрела. Вполне достаточно, чтобы добежать до финской границы… – Мужчина чуть улыбнулся. – Веревку не трогаешь, выходишь из собора и бегом к машине. Вечером, когда темно, вокруг развалин, как правило, нет ни души, но ты все же поглядывай по сторонам, на всякий случай. Если увидишь кого постороннего – беги в противоположную от машины сторону. Все ясно?
– Да вроде не глупый, – осклабился Пень, пряча черную спецназовскую маску в карман куртки. – Куда мне потом ехать, когда все будет закончено?
– Обо всем остальном узнаешь тогда, когда придет время, – ответил вмешавшийся в разговор «Макс». – На вот, примерь игрушку… – Блондин протянул руку, и наркоман увидел на его широкой ладони два странных предмета, один из которых показался ему на удивление знакомым.
– Это наушник и микрофон, – опережая догадки Пня, сообщил «Макс». – Наушник – как слуховой аппарат: цепляешь за ухо и вставляешь вот эту хреновину прямо в ушное отверстие. Микрофон при помощи «крокодильчика» цепляешь за отворот куртки. Включать ничего не надо, связь с нами будет поддерживаться постоянно. Мы тебя вызовем, когда потребуется. Давай, экипируйся! – Блондин подождал, пока Пень примерит «слуховой аппарат» и закрепит микрофон, а потом продолжил: – Вокруг собора ржавая металлическая ограда, но возле склепа прутья разогнуты, так что пролезай там. В само здание попадешь через провал на другой стороне…
– Надеюсь, не возникнет неожиданностей типа пацанов, которые заходят долбануться «Моментом» в укромном уголке, или бомжей, ночующих в развалинах? – спросил, закуривая, Пень. – Знаю я такие уголки… Там всегда все засрано и кругом валяются пустые бутылки. Для алкашей и бродяг такое место просто рай земной!
– Не волнуйся, – успокоил смахивавший на Розенбаума мужчина, – святой Альберт почему-то никому не приглянулся. Тем лучше для нас. К тому же скоро начнет темнеть и там сам черт ногу сломит, особенно если подниматься по ступенькам на верхнюю площадку. – И лысый снова протянул наркоману какую-то вещицу. Ею оказался портативный фонарик-карандаш.
– Вот тебе, кстати, еще одна причина, по которой лучше выходить на точку до темноты, – заметил «Макс». – Вопросы есть? Лучше спрашивай сейчас, чем потом.
– Я выхожу на точку, надеваю маску, располагаюсь с винтовкой поудобнее и жду, когда последует команда всадить кому-то в башку две пули, – размеренно отчеканил Пень. – Потом спускаюсь вниз и возвращаюсь обратно. Вопросов нет. Кроме одного. – И глубоко посаженные лисьи глазки наркомана хитро взглянули на лысого.
– Ну? – нетерпеливо произнес тот. – Говори. Какие проблемы?
– Насколько я помню, мне намекали насчет премии в случае успешного исхода…
Секунду спустя Пень заметил, как почти детским весельем вспыхнули глаза заказчиков убийства, а уголки их губ изогнулись в улыбке.
– Ах, вот ты о чем! – воскликнул «Розенбаум». – Поди, только об этом и думаешь, верно? Ладно, делай дело и возвращайся. Решим мы твои проблемы. Устраивает такой расклад?
– Более чем, – согласно кивнул Пень.
– Тогда выходим…
Водитель, «Макс» и наркоман покинули черную «девятку» и вышли под мелкий и холодный осенний дождь. Блондин открыл багажник машины и протянул Пню чемоданчик со снайперской винтовкой «ремингтон».
– Мы надеемся на тебя, Саша. Не подкачай!
– Я вернусь, – коротко ответил Пень и, взяв чемоданчик, быстрым шагом направился к видневшейся в деревянном заборе дырке. Нагнувшись, он нырнул в нее и скрылся из виду на территории заброшенных армейских складов.
– Очень в этом сомневаюсь, засранец, – тихо произнес лысый, он же Ворон, глядя вслед приговоренному к смерти подонку. – Считай, что ты уже труп…
Иван и Ворон снова сели в машину и, развернувшись, поехали прочь от места их последней встречи с наркоманом по кличке Пень. Усилившийся дождь очень быстро размыл оставленные автомобилем следы, словно молчаливо подтверждая то, что дело закрыто. По крайней мере, ни от сержанта милиции, ни от его отца уже ничего не зависело.
Пришел черед наемного убийцы, выдававшего себя за бандита Ковдора, показать все, на что он способен. После смерти Пня киллеру предстоит понять, как сильно он ошибался, решив, что придуманная им сказка обманула неуловимого Ворона. И тогда настанет час расплаты.
Не подозревая о том, что над его головой уже занесен меч возмездия, Пень кошачьей тенью скользил мимо обшарпанных ангаров, стремительно пересекая территорию заброшенных складов. Вокруг, как и следовало ожидать, не было ни души. Легко преодолев второй деревянный забор, Пень увидел перед собой огороженный кованой оградой некогда величественный католический собор, богослужения в котором не проводились лет шестьдесят, не меньше. Советская власть не признавала ни Бога, ни черта, и по приказу какого-то большевистского градоначальника в стенах некогда богатого костела был устроен склад воинского обмундирования. С тех пор как армия покинула находившийся неподалеку военный городок, собор стал совершенно никому не нужен и стоял одинокий и заброшенный, взметнув в серое балтийского небо свой позеленевший от времени металлический шпиль, в самом верху которого имелось почти неразличимое с земли смотровое отверстие. Для того чтобы попасть к этому оконцу, необходимо было перемахнуть через ограду, проникнуть в сырое и мрачное здание и найти ту самую единственную ветхую лестницу без перил, которая упиралась в небольшую, не более пяти метров в диаметре, круглую площадку с узким зарешеченным окном.
Пню казалось, что у него вдруг выросли крылья, а где-то на темени появился тот самый третий глаз, о котором писали в своих манускриптах еще древние инки. Пень даже не заметил, как оказался внутри собора. Он стал быстро подниматься по лестницам, которые с возрастанием высоты становились все уже, и по последней винтовой лестнице поднялся на самую верхнюю площадку, с которой открывалась полная панорама расположенных к северо-востоку от собора зданий, в том числе и стоявшего в двухстах пятидесяти метрах и чуть левее ночного клуба «Манхэттен».
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46