Поэтому Надежда Николаевна после очередного скандала давала ему очередное честное слово, что больше она никогда-никогда не станет ввязываться в истории с убийством. Но время шло, Надежде становилось скучно, и снова с кем-нибудь из ее многочисленных друзей и знакомых происходило что-то криминальное, и Надежда совершенно случайно оказывалась под рукой. Теперь же ни с кем ничего не случилось.
То есть случилось, но с совершенно посторонними Надежде людьми, и никого не нужно было спасать. Так что самое умное сейчас было — это стереть все снимки из компьютера и выбросить из головы всю историю. И продолжать дальше борьбу за здоровый образ жизни, и умирать от скуки…
Представив такую перспективу, Надежда Николаевна решила, что она только тихонько и незаметно выяснит, могло ли все быть правдой, то есть кто такой тот мужчина из электрички и было ли убийство у него в доме. Обманув таким образом свою совесть, которая сильно не одобряла Надеждиного поведения, Надежда решила приступать к активным действиям.
Она позвонила Алке Тимофеевой и удачно застала ее днем дома. Алка забежала перекусить перед приемом какой-то очередной комиссии из министерства. Сообщив подруге приятную новость, что компьютер можно забирать в любое время, Надежда поинтересовалась, откуда та его взяла, объяснив свой интерес тем, что некая знакомая тоже хочет такой.
Алка сказала, что ноутбук купил ей сын Пашка, потом крикнула куда-то в глубину квартиры Пашку и передала Надежде ответ, что компьютер куплен в фирме «Аванта», которая находится на Невском проспекте, а номера дома он не помнит, ну да найти можно легко — сразу за кинотеатром «Художественный», через дом.
Надежда Николаевна подошла к нужному дому, густо увешанному разнообразными табличками с названиями коммерческих предприятий, и увидела перед входом так называемый «стрит-лайн» — сложенную домиком переносную доску с названием нужной фирмы.
«Аванта. Компьютеры, ноутбуки, новые и бывшие в употреблении».
«Хорошо, — подумала Надежда, — на этот раз Пашка, слава Богу, ничего не перепутал».
Правда, ее несколько огорчила приписка внизу — «шестой этаж».
Приписка оказалась роковой.
Первое, что она увидела, войдя в подъезд, была картонка с трагической надписью «Лифт не работает».
Тяжело вздохнув. Надежда взглянула на убегающие вверх крутые ступени и начала восхождение.
Как и во многих домах исторического центра, подъезд в этом доме поражал вопиющим контрастом между своей первоначальной красотой и теперешним убогим состоянием.
Ажурные чугунные перила стиля модерн в виде переплетающихся болотных ирисов изрядно проржавели, как будто действительно простояли последние семьдесят лет в болоте, краска с них давно облезла, а кое-где были выломаны и куски чугунных цветов. Мозаичная плитка, которая покрывала полы, выкрошилась и обнажила грубое бетонное основание. Высокие стены и потолки, некогда покрытые цветной лепниной, закоптились, а лепнина по большей части осыпалась. К счастью, подъезд был нежилой, поэтому стены не украшали «остроумные» надписи местного подрастающего поколения.
Взбираясь по вытертым тысячами ног ступеням, Надежда невольно вспомнила строчку замечательной поэтессы: «…и стыдно стало мне, что лестница моя лет семь не метена и семьдесят не мыта…»
Добравшись до второго этажа и переводя дыхание против двери с интригующей надписью «скупка антиквариата», она подумала:
«Хорошо, что я веду последнее время здоровый образ жизни!»
Следующий отрезок пути дался гораздо тяжелее. Теперь она уже не вспоминала стихов и не обращала внимания на состояние перил и потолков.
Вскарабкавшись на третий этаж. Надежда Николаевна подумала, что ее борьба за здоровый образ жизни явно недостаточна, и мысленно поклялась себе исключить из рациона абсолютно все сладкое и мучное.
На этом этаже размещалась фирма с непритязательным названием «Милена».
Перед входом курила загорелая девица с очень короткой стрижкой и исключительно кривыми ногами.
— Заходите, дама! — пригласила она Надежду гнусавым голосом и посторонилась, освобождая дверной проем.
— Да я не сюда… — робко возразила Надежда Николаевна.
— Сюда, сюда! — энергично возразила девица. — Я же вижу, что вы сюда! Как это — Не сюда? Мы же вас уже давно ждем! Чего вы прямо как ребенок? Чего стесняться-то?
Настойчивое приглашение заинтриговало Надежду, кроме того, появилась возможность прервать восхождение и немного передохнуть.
Войдя в «Милену», она наткнулась на невысокую кругленькую женщину средних лет, которая всплеснула руками, уставилась на Надежду Николаевну в восторге и воскликнула:
— Нет, ну что же вы говорили? У вас просто отличная фигура! Мы вам сейчас все быстренько подберем!
— Что подберете? — растерянно проговорила Надежда, невольно попятившись. — И когда я вам что-то говорила?
Конечно, слова «отличная фигура» несколько улучшили ее настроение и вызвали симпатию к кругленькой незнакомке, однако излишний энтузиазм последней несколько настораживал.
— Люда! — крикнула та через плечо, не слушая возражений. — Она пришла! Готовь «Капри», «Марлей», парео, ну и все остальное, по списку номер четыре «летние восторги»!
С этими словами она схватила Надежду Николаевну за руку и потащила ее по ярко освещенному коридору.
Распахнув одну из дверей, незнакомка втолкнула Надежду в комнату, где перед огромным зеркалом стояла высокая тощая брюнетка с дюжиной булавок во рту.
— У эо эот аммем, — проговорила брюнетка, окинув Надежду неодобрительным взглядом.
— Ду ю спик инглиш? — испуганно спросила Надежда, которая решила, что брюнетка обращается к ней на каком-то незнакомом языке.
Брюнетка вытащила изо рта булавки и повторила на чистейшем русском:
— У нее не тот размер. Она же по телефону сказала приготовить все для полноценного пятьдесят шестого…
— Какого? — возмущенно переспросила Надежда. — Пятьдесят.., шестого? Да вы что! За кого вы меня принимаете?! Я вам вообще не звонила!
— Ой! — Толстушка отступила к дверям. — А я смотрю — вроде вы и правда на пятьдесят шестой никак не тянете! Но вы не волнуйтесь — мы для вас сейчас тоже что-нибудь подберем!
Надежда, у которой от возмущения не было слов, огляделась по сторонам и увидела большой цветной плакат, изображавший женщину, удивительно похожую на Алку Тимофееву, под угрожающей надписью:
«„Милена“. Одежда для женщин самых больших размеров. Если вы стесняетесь одеваться в магазине — звоните нам!»
Надежда не помнила, как вылетела из злополучной «Милены», на автопилоте взлетела на четвертый этаж и только там остановилась, чтобы перевести дух.
«Нет, — подумала она, — нужно исключить из рациона вообще все! Если они приняли меня за свою клиентку… Это просто конец! Неужели можно подумать, что я ношу пятьдесят шестой? Да я никогда в жизни больше сорок восьмого не надевала! Ну если честно — пятидесятого…»
С трудом успокоившись, она огляделась.
На этом этаже, как явствовало из таблички, размещалось агентство недвижимости «Домострой».
«Подозрительно! — подумала Надежда Николаевна. — Обычно агентства недвижимости размещаются в роскошных офисах, с прекрасно отделанным холлом… А тут — четвертый этаж с неработающим лифтом да еще такая запущенная лестница… Что-то тут явно не то!»
Словно в ответ на ее мысли, из-за двери высунулся маленький человечек с удивительно длинным и подвижным носом и шепотом спросил:
— Лебедева?
— Лебедева, — удивленно призналась Надежда Николаевна. — А вы откуда знаете?
— Скорее! — прошипел человечек. — Мы вас давно ждем!
В полной растерянности она прошла вслед за длинноносым человечком и оказалась в большом полутемном помещении, заставленном множеством офисных столов.
За большинством столов сидели люди и о чем-то вполголоса разговаривали, так что в комнате царил ровный негромкий гул, такой, какой бывает в начале лета возле болота, полного самозабвенно квакающих лягушек.
Маленький человечек подвел Надежду к одному из столов, за которым восседал мужчина, удивительно похожий на жабу.
— Вот она! — прошептал длинноносый человечек, и при этом кончик его носа заметно изогнулся в сторону Надежды.
— Она? — удивленно проговорил человек-жаба. — Странно! Гм! Хотя внешность бывает обманчивой! А где ваши дети? — обратился он к Надежде.
— На Севере, — честно ответила она.
— На Севере? — удивленно переспросил мужчина. — Это, с одной стороны, хорошо…
Суровый климат закаливает… Но ведь вам уже завтра нужно приступать…
— К чему? — окончательно растерялась Надежда.
— Как — к чему? — Человек-жаба удивился не меньше ее. — Вы гарантируете результат? — Он повернулся к длинноносому человечку и с сомнением проговорил:
— Что-то она не производит… Слабовата… Не сладит, ох, не сладит она с Мурзикиными!
— Пал Палыч, — Долгоносик ударил себя в грудь, — у нее самые лучшие рекомендации!
Больше трех месяцев до сих пор никто не выдерживал!
— Постойте! — Надежда Николаевна вклинилась в их разговор. — Чего никто не выдерживал? Какой результат я вам должна гарантировать? Кажется, вы меня с кем-то перепутали!
Долгоносик повернулся к ней и заговорил.
Чем дольше он говорил, тем в большее изумление приходила Надежда.
Агентство «Домострой» занимается расселением коммунальных квартир.
Кто-то из жильцов легко соглашается на предложенные условия и без споров переезжает в новую квартиру — лишь бы вырваться из коммуналки. Но иногда встречаются удивительно упорные люди, которые не соглашаются ни на какие предложения, рассчитывая выбить из агентства что-нибудь немыслимое — например, получить за восьмиметровую комнатку возле туалета пятикомнатные апартаменты с видом на Неву.
В таких случаях агентство подключает к делу специального человека, профессионала, который поселяется в коммуналке и делает жизнь упорных жильцов невыносимой.
Особенной славой пользуется мать-одиночка Дарья Лебедева. Она обладает совершенно невыносимым характером и двумя детьми, десяти и одиннадцати лет, специально приученными делать соседям разнообразные мелкие и крупные пакости Дарья Лебедева вселяется в расселяемую квартиру, ставит посреди кухни стиральную машину, спускает с поводка своих отпрысков и быстро превращает жизнь непокорных соседей в настоящий ад.
Ее славные детки подсыпают в суп соседям английскую соль или стиральный порошок, подбрасывают к ним в комнату дохлых кошек и крыс, получая от этого огромное удовольствие. Сама мамаша развешивает по всей кухне неимоверное количество плохо выстиранного белья, расставляет, где только можно, старые сундуки и мешки с гнилой картошкой… До сих пор, как только что сообщил Долгоносик, никто не выдерживал ее соседства больше трех месяцев В общем, настоящий профессионал!
Конечно, она берет за свои услуги дорого, но на нее огромный спрос, агентства недвижимости стоят в очередь.
Вот за эту-то удивительную женщину и приняли Надежду Николаевну!
Когда до нее наконец дошел этот факт, она бросилась наутек из злополучного агентства, пока Жаба с Долгоносиком не успели вселить ее в какую-нибудь дремучую коммуналку.
После такого приключения Надежда легко преодолела следующий этаж и крадучись проскользнула мимо двери с подозрительной вывеской Астрологический центр «Кассандра».
Из-за двери центра выглянула темноволосая личность неопределенного пола с безумно выпученными глазами и окликнула пробегающую Надежду, но та, наученная опытом двух предыдущих этажей, не отозвалась и бросилась на штурм последней вершины.
Шестой этаж был последним в этом доме, и на двери здесь висела единственная табличка — «Аванта».
Надежда перевела дух и толкнула обитую дешевым дерматином дверь.
За этой дверью оказалась большая комната, заставленная компьютерами в самом разном состоянии — от совершенно разобранного до вполне — по крайней мере, с виду — рабочего.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35
То есть случилось, но с совершенно посторонними Надежде людьми, и никого не нужно было спасать. Так что самое умное сейчас было — это стереть все снимки из компьютера и выбросить из головы всю историю. И продолжать дальше борьбу за здоровый образ жизни, и умирать от скуки…
Представив такую перспективу, Надежда Николаевна решила, что она только тихонько и незаметно выяснит, могло ли все быть правдой, то есть кто такой тот мужчина из электрички и было ли убийство у него в доме. Обманув таким образом свою совесть, которая сильно не одобряла Надеждиного поведения, Надежда решила приступать к активным действиям.
Она позвонила Алке Тимофеевой и удачно застала ее днем дома. Алка забежала перекусить перед приемом какой-то очередной комиссии из министерства. Сообщив подруге приятную новость, что компьютер можно забирать в любое время, Надежда поинтересовалась, откуда та его взяла, объяснив свой интерес тем, что некая знакомая тоже хочет такой.
Алка сказала, что ноутбук купил ей сын Пашка, потом крикнула куда-то в глубину квартиры Пашку и передала Надежде ответ, что компьютер куплен в фирме «Аванта», которая находится на Невском проспекте, а номера дома он не помнит, ну да найти можно легко — сразу за кинотеатром «Художественный», через дом.
Надежда Николаевна подошла к нужному дому, густо увешанному разнообразными табличками с названиями коммерческих предприятий, и увидела перед входом так называемый «стрит-лайн» — сложенную домиком переносную доску с названием нужной фирмы.
«Аванта. Компьютеры, ноутбуки, новые и бывшие в употреблении».
«Хорошо, — подумала Надежда, — на этот раз Пашка, слава Богу, ничего не перепутал».
Правда, ее несколько огорчила приписка внизу — «шестой этаж».
Приписка оказалась роковой.
Первое, что она увидела, войдя в подъезд, была картонка с трагической надписью «Лифт не работает».
Тяжело вздохнув. Надежда взглянула на убегающие вверх крутые ступени и начала восхождение.
Как и во многих домах исторического центра, подъезд в этом доме поражал вопиющим контрастом между своей первоначальной красотой и теперешним убогим состоянием.
Ажурные чугунные перила стиля модерн в виде переплетающихся болотных ирисов изрядно проржавели, как будто действительно простояли последние семьдесят лет в болоте, краска с них давно облезла, а кое-где были выломаны и куски чугунных цветов. Мозаичная плитка, которая покрывала полы, выкрошилась и обнажила грубое бетонное основание. Высокие стены и потолки, некогда покрытые цветной лепниной, закоптились, а лепнина по большей части осыпалась. К счастью, подъезд был нежилой, поэтому стены не украшали «остроумные» надписи местного подрастающего поколения.
Взбираясь по вытертым тысячами ног ступеням, Надежда невольно вспомнила строчку замечательной поэтессы: «…и стыдно стало мне, что лестница моя лет семь не метена и семьдесят не мыта…»
Добравшись до второго этажа и переводя дыхание против двери с интригующей надписью «скупка антиквариата», она подумала:
«Хорошо, что я веду последнее время здоровый образ жизни!»
Следующий отрезок пути дался гораздо тяжелее. Теперь она уже не вспоминала стихов и не обращала внимания на состояние перил и потолков.
Вскарабкавшись на третий этаж. Надежда Николаевна подумала, что ее борьба за здоровый образ жизни явно недостаточна, и мысленно поклялась себе исключить из рациона абсолютно все сладкое и мучное.
На этом этаже размещалась фирма с непритязательным названием «Милена».
Перед входом курила загорелая девица с очень короткой стрижкой и исключительно кривыми ногами.
— Заходите, дама! — пригласила она Надежду гнусавым голосом и посторонилась, освобождая дверной проем.
— Да я не сюда… — робко возразила Надежда Николаевна.
— Сюда, сюда! — энергично возразила девица. — Я же вижу, что вы сюда! Как это — Не сюда? Мы же вас уже давно ждем! Чего вы прямо как ребенок? Чего стесняться-то?
Настойчивое приглашение заинтриговало Надежду, кроме того, появилась возможность прервать восхождение и немного передохнуть.
Войдя в «Милену», она наткнулась на невысокую кругленькую женщину средних лет, которая всплеснула руками, уставилась на Надежду Николаевну в восторге и воскликнула:
— Нет, ну что же вы говорили? У вас просто отличная фигура! Мы вам сейчас все быстренько подберем!
— Что подберете? — растерянно проговорила Надежда, невольно попятившись. — И когда я вам что-то говорила?
Конечно, слова «отличная фигура» несколько улучшили ее настроение и вызвали симпатию к кругленькой незнакомке, однако излишний энтузиазм последней несколько настораживал.
— Люда! — крикнула та через плечо, не слушая возражений. — Она пришла! Готовь «Капри», «Марлей», парео, ну и все остальное, по списку номер четыре «летние восторги»!
С этими словами она схватила Надежду Николаевну за руку и потащила ее по ярко освещенному коридору.
Распахнув одну из дверей, незнакомка втолкнула Надежду в комнату, где перед огромным зеркалом стояла высокая тощая брюнетка с дюжиной булавок во рту.
— У эо эот аммем, — проговорила брюнетка, окинув Надежду неодобрительным взглядом.
— Ду ю спик инглиш? — испуганно спросила Надежда, которая решила, что брюнетка обращается к ней на каком-то незнакомом языке.
Брюнетка вытащила изо рта булавки и повторила на чистейшем русском:
— У нее не тот размер. Она же по телефону сказала приготовить все для полноценного пятьдесят шестого…
— Какого? — возмущенно переспросила Надежда. — Пятьдесят.., шестого? Да вы что! За кого вы меня принимаете?! Я вам вообще не звонила!
— Ой! — Толстушка отступила к дверям. — А я смотрю — вроде вы и правда на пятьдесят шестой никак не тянете! Но вы не волнуйтесь — мы для вас сейчас тоже что-нибудь подберем!
Надежда, у которой от возмущения не было слов, огляделась по сторонам и увидела большой цветной плакат, изображавший женщину, удивительно похожую на Алку Тимофееву, под угрожающей надписью:
«„Милена“. Одежда для женщин самых больших размеров. Если вы стесняетесь одеваться в магазине — звоните нам!»
Надежда не помнила, как вылетела из злополучной «Милены», на автопилоте взлетела на четвертый этаж и только там остановилась, чтобы перевести дух.
«Нет, — подумала она, — нужно исключить из рациона вообще все! Если они приняли меня за свою клиентку… Это просто конец! Неужели можно подумать, что я ношу пятьдесят шестой? Да я никогда в жизни больше сорок восьмого не надевала! Ну если честно — пятидесятого…»
С трудом успокоившись, она огляделась.
На этом этаже, как явствовало из таблички, размещалось агентство недвижимости «Домострой».
«Подозрительно! — подумала Надежда Николаевна. — Обычно агентства недвижимости размещаются в роскошных офисах, с прекрасно отделанным холлом… А тут — четвертый этаж с неработающим лифтом да еще такая запущенная лестница… Что-то тут явно не то!»
Словно в ответ на ее мысли, из-за двери высунулся маленький человечек с удивительно длинным и подвижным носом и шепотом спросил:
— Лебедева?
— Лебедева, — удивленно призналась Надежда Николаевна. — А вы откуда знаете?
— Скорее! — прошипел человечек. — Мы вас давно ждем!
В полной растерянности она прошла вслед за длинноносым человечком и оказалась в большом полутемном помещении, заставленном множеством офисных столов.
За большинством столов сидели люди и о чем-то вполголоса разговаривали, так что в комнате царил ровный негромкий гул, такой, какой бывает в начале лета возле болота, полного самозабвенно квакающих лягушек.
Маленький человечек подвел Надежду к одному из столов, за которым восседал мужчина, удивительно похожий на жабу.
— Вот она! — прошептал длинноносый человечек, и при этом кончик его носа заметно изогнулся в сторону Надежды.
— Она? — удивленно проговорил человек-жаба. — Странно! Гм! Хотя внешность бывает обманчивой! А где ваши дети? — обратился он к Надежде.
— На Севере, — честно ответила она.
— На Севере? — удивленно переспросил мужчина. — Это, с одной стороны, хорошо…
Суровый климат закаливает… Но ведь вам уже завтра нужно приступать…
— К чему? — окончательно растерялась Надежда.
— Как — к чему? — Человек-жаба удивился не меньше ее. — Вы гарантируете результат? — Он повернулся к длинноносому человечку и с сомнением проговорил:
— Что-то она не производит… Слабовата… Не сладит, ох, не сладит она с Мурзикиными!
— Пал Палыч, — Долгоносик ударил себя в грудь, — у нее самые лучшие рекомендации!
Больше трех месяцев до сих пор никто не выдерживал!
— Постойте! — Надежда Николаевна вклинилась в их разговор. — Чего никто не выдерживал? Какой результат я вам должна гарантировать? Кажется, вы меня с кем-то перепутали!
Долгоносик повернулся к ней и заговорил.
Чем дольше он говорил, тем в большее изумление приходила Надежда.
Агентство «Домострой» занимается расселением коммунальных квартир.
Кто-то из жильцов легко соглашается на предложенные условия и без споров переезжает в новую квартиру — лишь бы вырваться из коммуналки. Но иногда встречаются удивительно упорные люди, которые не соглашаются ни на какие предложения, рассчитывая выбить из агентства что-нибудь немыслимое — например, получить за восьмиметровую комнатку возле туалета пятикомнатные апартаменты с видом на Неву.
В таких случаях агентство подключает к делу специального человека, профессионала, который поселяется в коммуналке и делает жизнь упорных жильцов невыносимой.
Особенной славой пользуется мать-одиночка Дарья Лебедева. Она обладает совершенно невыносимым характером и двумя детьми, десяти и одиннадцати лет, специально приученными делать соседям разнообразные мелкие и крупные пакости Дарья Лебедева вселяется в расселяемую квартиру, ставит посреди кухни стиральную машину, спускает с поводка своих отпрысков и быстро превращает жизнь непокорных соседей в настоящий ад.
Ее славные детки подсыпают в суп соседям английскую соль или стиральный порошок, подбрасывают к ним в комнату дохлых кошек и крыс, получая от этого огромное удовольствие. Сама мамаша развешивает по всей кухне неимоверное количество плохо выстиранного белья, расставляет, где только можно, старые сундуки и мешки с гнилой картошкой… До сих пор, как только что сообщил Долгоносик, никто не выдерживал ее соседства больше трех месяцев В общем, настоящий профессионал!
Конечно, она берет за свои услуги дорого, но на нее огромный спрос, агентства недвижимости стоят в очередь.
Вот за эту-то удивительную женщину и приняли Надежду Николаевну!
Когда до нее наконец дошел этот факт, она бросилась наутек из злополучного агентства, пока Жаба с Долгоносиком не успели вселить ее в какую-нибудь дремучую коммуналку.
После такого приключения Надежда легко преодолела следующий этаж и крадучись проскользнула мимо двери с подозрительной вывеской Астрологический центр «Кассандра».
Из-за двери центра выглянула темноволосая личность неопределенного пола с безумно выпученными глазами и окликнула пробегающую Надежду, но та, наученная опытом двух предыдущих этажей, не отозвалась и бросилась на штурм последней вершины.
Шестой этаж был последним в этом доме, и на двери здесь висела единственная табличка — «Аванта».
Надежда перевела дух и толкнула обитую дешевым дерматином дверь.
За этой дверью оказалась большая комната, заставленная компьютерами в самом разном состоянии — от совершенно разобранного до вполне — по крайней мере, с виду — рабочего.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35