3 ноября гарнизон взял штурмом Брикфилдс, который удерживали снайперы противника, а 7-го ещё одна небольшая вылазка продолжила дело. 18-го Поуэлл отправил Сниману послание, в котором говорилось, что он не сможет захватить город, если будет только сидеть и смотреть на него. Одновременно он послал обращение ко всем бурским бойцам, советуя им вернуться домой к своим семьям. Некоторые из бурских отрядов отправились на юг помогать Кронье в его противостоянии Метуэну, блокада слабела, пока не была встревожена безрассудной вылазкой 26 декабря, которая повлекла наибольшие потери гарнизона. Вновь следовало бы усвоить урок, что с современным оружием и равенством сил перевес всегда на стороне обороны.
В этот день яростная атака была предпринята на один из бурских фортов на севере. Похоже, у врага были кое-какие подозрения относительно наших намерений, поскольку форт оказался неприступным без штурмовых лестниц. Нападающие силы состояли из двух эскадронов полка Протектората и одного отряда из состава полка Бечуаналендских пехотинцев; их поддерживали три орудия. Атака была настолько безрассудной, что из отряда, непосредственно участвовавшего в нападении, — надежды на успех в котором было мало, если она вообще была, — пятьдесят три из восьмидесяти были убиты или ранены — двадцать пять из первого полка и двадцать восемь из второго. Из строя выбыли некоторые из тех отважных офицеров, которые были душой обороны Мафекинга. Капитан Фитцкларенс был ранен, Вернон, Сандфорд и Пейтон были убиты у самых жерл вражеских орудий. Это был, вероятно, один из самых горьких моментов в жизни Бейдн-Поуэлла: он опустил свой полевой бинокль и произнёс: «Пусть выезжают санитары!»
Но даже такой тяжёлый удар не охладил пыла и не уменьшил энергии обороняющихся, хотя для Бейдн-Поуэлла все это, несомненно, послужило предупреждением — он не может позволить себе растрачивать и без того небольшие силы на столь дорогостоящие попытки наступательных действий. С этого момента он должен ограничиться тем, что будет стойко обороняться, пока Плумер с севера или Метуэн с юга не протянут ему руку помощи. Бдительный и упорный, не упускающий ни одного шанса в этой игре, — таким встретил он Новый год вместе со своим храбрым гарнизоном, решительно настроенным не спускать флаг.
В январских и февральских хрониках передаётся то однообразие нервного напряжения, которое характерно для любого осаждённого города. Один день обстрел ведётся чуть сильнее, другой — чуть слабее. Иногда удаётся обойтись без единой царапины, но вот гарнизон теряет капитана Гирдвуда или Уэбба, или другого смелого солдата. Время от времени у окружённых свои маленькие победы: когда слишком любопытный голландец на секунду высовывается из своего укрытия, чтобы увидеть результат выстрела — затем санитары уносят его в лагерь. В воскресенье, как правило, соблюдалось перемирие, и снайперы, обменивавшиеся всю неделю винтовочными выстрелами, в этот день ограничивались добродушным подтруниванием. В Мафекинге бурский генерал Сниман не демонстрировал того рыцарства, которое отличало храброго Жубера в Ледисмите. Здесь не только не существовало нейтрального лагеря для женщин или больных, но буры даже, и это достоверно известно, намеренно нацеливали свои орудия на кварталы, где жили в основном женщины, чтобы оказать давление на остальных обитателей Мафекинга. Многие женщины и дети стали жертвами этой жестокости, вина за которую по справедливости должна быть возложена на безжалостного командующего, а не на грубоватый, но доброжелательный народ, с которым мы сражались. Среди любой нации найдутся отдельные негодяи, но было бы политически неверно, если бы их преступления влияли на наши действия или ожесточали наши чувства. Платить по счёту должен сам преступник, а не его страна.
Перед лицом увеличивающихся потерь и уменьшающихся запасов продовольствия гарнизон не потерял присутствия духа, которым он заряжался от своего командира. В программу одного из праздников — бог знает, по какому случаю проводилось празднество — входили крикетный матч утром, спортивные соревнования после обеда и концерт вечером, который завершался танцами для офицеров-холостяков. И даже сам Бейдн-Поуэлл, отдающий приказы, словно капитан на мостике, спустился со своей командной высоты, чтобы вызвать гром аплодисментов шуточной песенкой и юмористическим чтением. Бал прошёл превосходно, если не принимать во внимание того факта, что пришлось прерваться для отражения атаки, которая слегка нарушила программу.
Спорту уделялось огромное внимание; грязные и закопчённые обитатели пороховых складов и траншей становились друг напротив друга на крикетном или футбольном матче. Монотонность изредка нарушалась визитами почтальона, который появлялся и снова исчезал на широких бесплодных землях к западу от города, которые далеко не все контролировались осаждёнными. Иногда несколько строчек из дома подбадривали ссыльных, и можно было послать ответ тем же ненадёжным и дорогим способом. Но присылаемые документы не всегда были столь важными и даже не всегда ободряющими. Так, некто получил неоплаченный счёт от своего разгневанного портного.
Кое в чем Мафекинг, располагавший гораздо меньшими ресурсами, мог соперничать с Кимберли. Здесь, на базе железнодорожных мастерских был пущен цех по производству артиллерийских орудий, работой которого руководили представители железнодорожного департамента Коннели и Клуглан. Начальник полиции Дэниеле способствовал пуску предприятия, обеспечив поставку пороха и взрывателей. Завод выпускал артиллерийские снаряды, и там даже сконструировали 5,5-дюймовое гладкоствольное орудие, которое стреляло с большой точностью и имело значительный радиус действия. В апреле гарнизон, несмотря на все потери, оставался таким же действенным и решительным, как и полгода назад. Передовые окопы обеих сторон находились так близко, что оба противника применяли устаревшие ручные гранаты: буры их бросали, а изобретательный сержант Пейдж из полка Протектората использовал для этого леску. Иногда число осаждающих и количество их орудий уменьшалось, так как противник отправлял войска, чтобы предотвратить наступление колонны Плумера с севера; но от этого не становилось легче, поскольку оставшиеся прочно удерживали свои позиции, а у британцев было недостаточно сил для решительной атаки. Замените Мафекинг на Ледисмит, а Плумера на Буллера — и вы получите приблизительно ту же ситуацию, что и в Натале.
В этом месте повествования следовало бы перейти к событиям, связанным с действиями северных сил, находившихся так далеко, что туда, похоже, не проникали даже вездесущие корреспонденты. И мы, несомненно, в своей книге постараемся в конечном итоге компенсировать упущения газет, но сейчас можно немного рассказать о родезийских войсках. Их действия не повлияли на ход войны в целом, но они бульдожьей хваткой вцепились в порученную им сложнейшую задачу и в конечном итоге, усиленные подкреплением, пробились в Мафекинг.
Войско было изначально сформировано для защиты Родезии, и в него входили доблестные пионеры, фермеры и шахтёры новых великих земель, присоединённых стараниями мистера Родса к Британской империи. Многие солдаты были ветеранами местных войн, все они были отважны и пронизаны духом приключений. С другой стороны, люди северного и западного Трансвааля, которым они противостояли — бюргеры Ватерсберга, Зоутпансберга — были суровыми обитателями приграничья, живущими там, где обед не покупают, а добывают ружьём. Оборванные, косматые, полудикие люди, для которых вельд был родной стихией, владеющие ружьём, как средневековый англичанин — веслом, они были столь серьёзным противником, какого только возможно представить.
Когда разразилась война, первым побуждением родезийских лидеров было спасти максимально возможный участок железнодорожной линии, соединявшей их через Мафекинг с югом. С этой целью уже спустя три дня по истечении ультиматума бронепоезд был отправлен за четыреста миль к югу от Булавайо, в точку, где сходятся границы Трансвааля и Бечуаналенда. Небольшой британский отряд возглавлял полковник Холдсворт. Около тысячи буров подошли к железной дороге, и начался бой; на сей раз судьба была более милостива к поезду, чем обычно. Атакующие были отброшены, некоторые из них убиты. Вероятно, именно сообщение об этом бое, а не события в Мафекинге вызвало мрачные слухи в Претории вскоре после начала военных действий. Телеграфное агентство сообщало, что на улицах бурской столицы плакали женщины. Тогда мы ещё не осознавали, что вскоре такое зрелище станет обычным и на Пэлл-Мэлл.
Смельчаки проскочили на бронепоезде до Лобатси, где обнаружилось, что мосты разрушены, поэтому они вернулись на исходные позиции; в ходе ещё одной стычки с бурами бронепоезду вновь чудесным образом удалось избегнуть несчастной участи. С этого времени и до Нового года линия продолжала действовать благодаря превосходной системе патрулирования на расстояние в сотню миль от Мафекинга. На этой части театра военных действий в британских операциях демонстрировались такой агрессивный характер и такая дерзость инициативы, какие мы не часто наблюдали на других участках. 24 ноября в Секвани был достигнут значительный успех, благодаря неожиданным действиям, спланированным и осуществлённым полковником Холдсвортом. Ранним утром около ста двадцати бойцов подошли к бурскому лагерю и атаковали его; огонь вёлся настолько эффективно, что буры оценили численность нашего отряда в несколько тысяч человек. Тридцать буров были убиты или ранены, а остальные рассеяны.
В то время как вдоль железнодорожного пути происходили подобные стычки, на северной границе Трансвааля также случались небольшие перестрелки. В самом начале войны, осуществляя разведку в густом буше вместе с шестью товарищами, отважный Блэкберн оказался в непосредственной близости от крупного отряда буров. Британцы пытались скрыться, двигаясь по тропинке, но их следы заметил наблюдательный кафр, который указал на них своим хозяевам. Неожиданный залп прошил Блэкберна, но солдаты не оставили своего командира и ответным огнём заставили врага отступить. Блэкберн перед смертью продиктовал официальный отчёт о результатах разведки.
В том же районе небольшой отряд под командованием капитана Хара был окружён бурами. Из двадцати человек большинству удалось спастись, но капеллан Дж. У. Лири, лейтенант Хазерик (проявивший беспримерную храбрость) и шесть солдат были взяты в плен. Отряд, который атаковал эту группу, а на следующий день ещё и на подразделение полковника Спрекли, был достаточно многочисленным и располагал несколькими орудиями. Он, несомненно, был сформирован потому, что буры имели основания опасаться вторжения с севера. Когда стало ясно, что британцы не планируют крупных наступательных операций в этом районе, его бойцы присоединились к другим отрядам. Сэрел Элофф, один из командиров этого северного отряда, был позднее взят в плен при Мафекинге.
Полковник Плумер принял на себя командование небольшой армией, которая действовала с севера, вдоль железнодорожной дороги, и целью которой было взять Мафекинг. Плумер был офицером, имеющим значительный опыт боевых действий в Африке. Невысокого роста, тихий, но решительный человек, обладавший талантом дисциплинировать даже тех своевольных людей, с которыми ему приходилось иметь дело. Со небольшим отрядом — его численность никогда не превышала тысячи, а обычно составляла шесть-семь сотен человек — он должен был защищать находящуюся позади него железную дорогу, восстанавливать разрушенное полотно и постепенно пробиваться вперёд, несмотря на грозного и хитрого противника.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108
В этот день яростная атака была предпринята на один из бурских фортов на севере. Похоже, у врага были кое-какие подозрения относительно наших намерений, поскольку форт оказался неприступным без штурмовых лестниц. Нападающие силы состояли из двух эскадронов полка Протектората и одного отряда из состава полка Бечуаналендских пехотинцев; их поддерживали три орудия. Атака была настолько безрассудной, что из отряда, непосредственно участвовавшего в нападении, — надежды на успех в котором было мало, если она вообще была, — пятьдесят три из восьмидесяти были убиты или ранены — двадцать пять из первого полка и двадцать восемь из второго. Из строя выбыли некоторые из тех отважных офицеров, которые были душой обороны Мафекинга. Капитан Фитцкларенс был ранен, Вернон, Сандфорд и Пейтон были убиты у самых жерл вражеских орудий. Это был, вероятно, один из самых горьких моментов в жизни Бейдн-Поуэлла: он опустил свой полевой бинокль и произнёс: «Пусть выезжают санитары!»
Но даже такой тяжёлый удар не охладил пыла и не уменьшил энергии обороняющихся, хотя для Бейдн-Поуэлла все это, несомненно, послужило предупреждением — он не может позволить себе растрачивать и без того небольшие силы на столь дорогостоящие попытки наступательных действий. С этого момента он должен ограничиться тем, что будет стойко обороняться, пока Плумер с севера или Метуэн с юга не протянут ему руку помощи. Бдительный и упорный, не упускающий ни одного шанса в этой игре, — таким встретил он Новый год вместе со своим храбрым гарнизоном, решительно настроенным не спускать флаг.
В январских и февральских хрониках передаётся то однообразие нервного напряжения, которое характерно для любого осаждённого города. Один день обстрел ведётся чуть сильнее, другой — чуть слабее. Иногда удаётся обойтись без единой царапины, но вот гарнизон теряет капитана Гирдвуда или Уэбба, или другого смелого солдата. Время от времени у окружённых свои маленькие победы: когда слишком любопытный голландец на секунду высовывается из своего укрытия, чтобы увидеть результат выстрела — затем санитары уносят его в лагерь. В воскресенье, как правило, соблюдалось перемирие, и снайперы, обменивавшиеся всю неделю винтовочными выстрелами, в этот день ограничивались добродушным подтруниванием. В Мафекинге бурский генерал Сниман не демонстрировал того рыцарства, которое отличало храброго Жубера в Ледисмите. Здесь не только не существовало нейтрального лагеря для женщин или больных, но буры даже, и это достоверно известно, намеренно нацеливали свои орудия на кварталы, где жили в основном женщины, чтобы оказать давление на остальных обитателей Мафекинга. Многие женщины и дети стали жертвами этой жестокости, вина за которую по справедливости должна быть возложена на безжалостного командующего, а не на грубоватый, но доброжелательный народ, с которым мы сражались. Среди любой нации найдутся отдельные негодяи, но было бы политически неверно, если бы их преступления влияли на наши действия или ожесточали наши чувства. Платить по счёту должен сам преступник, а не его страна.
Перед лицом увеличивающихся потерь и уменьшающихся запасов продовольствия гарнизон не потерял присутствия духа, которым он заряжался от своего командира. В программу одного из праздников — бог знает, по какому случаю проводилось празднество — входили крикетный матч утром, спортивные соревнования после обеда и концерт вечером, который завершался танцами для офицеров-холостяков. И даже сам Бейдн-Поуэлл, отдающий приказы, словно капитан на мостике, спустился со своей командной высоты, чтобы вызвать гром аплодисментов шуточной песенкой и юмористическим чтением. Бал прошёл превосходно, если не принимать во внимание того факта, что пришлось прерваться для отражения атаки, которая слегка нарушила программу.
Спорту уделялось огромное внимание; грязные и закопчённые обитатели пороховых складов и траншей становились друг напротив друга на крикетном или футбольном матче. Монотонность изредка нарушалась визитами почтальона, который появлялся и снова исчезал на широких бесплодных землях к западу от города, которые далеко не все контролировались осаждёнными. Иногда несколько строчек из дома подбадривали ссыльных, и можно было послать ответ тем же ненадёжным и дорогим способом. Но присылаемые документы не всегда были столь важными и даже не всегда ободряющими. Так, некто получил неоплаченный счёт от своего разгневанного портного.
Кое в чем Мафекинг, располагавший гораздо меньшими ресурсами, мог соперничать с Кимберли. Здесь, на базе железнодорожных мастерских был пущен цех по производству артиллерийских орудий, работой которого руководили представители железнодорожного департамента Коннели и Клуглан. Начальник полиции Дэниеле способствовал пуску предприятия, обеспечив поставку пороха и взрывателей. Завод выпускал артиллерийские снаряды, и там даже сконструировали 5,5-дюймовое гладкоствольное орудие, которое стреляло с большой точностью и имело значительный радиус действия. В апреле гарнизон, несмотря на все потери, оставался таким же действенным и решительным, как и полгода назад. Передовые окопы обеих сторон находились так близко, что оба противника применяли устаревшие ручные гранаты: буры их бросали, а изобретательный сержант Пейдж из полка Протектората использовал для этого леску. Иногда число осаждающих и количество их орудий уменьшалось, так как противник отправлял войска, чтобы предотвратить наступление колонны Плумера с севера; но от этого не становилось легче, поскольку оставшиеся прочно удерживали свои позиции, а у британцев было недостаточно сил для решительной атаки. Замените Мафекинг на Ледисмит, а Плумера на Буллера — и вы получите приблизительно ту же ситуацию, что и в Натале.
В этом месте повествования следовало бы перейти к событиям, связанным с действиями северных сил, находившихся так далеко, что туда, похоже, не проникали даже вездесущие корреспонденты. И мы, несомненно, в своей книге постараемся в конечном итоге компенсировать упущения газет, но сейчас можно немного рассказать о родезийских войсках. Их действия не повлияли на ход войны в целом, но они бульдожьей хваткой вцепились в порученную им сложнейшую задачу и в конечном итоге, усиленные подкреплением, пробились в Мафекинг.
Войско было изначально сформировано для защиты Родезии, и в него входили доблестные пионеры, фермеры и шахтёры новых великих земель, присоединённых стараниями мистера Родса к Британской империи. Многие солдаты были ветеранами местных войн, все они были отважны и пронизаны духом приключений. С другой стороны, люди северного и западного Трансвааля, которым они противостояли — бюргеры Ватерсберга, Зоутпансберга — были суровыми обитателями приграничья, живущими там, где обед не покупают, а добывают ружьём. Оборванные, косматые, полудикие люди, для которых вельд был родной стихией, владеющие ружьём, как средневековый англичанин — веслом, они были столь серьёзным противником, какого только возможно представить.
Когда разразилась война, первым побуждением родезийских лидеров было спасти максимально возможный участок железнодорожной линии, соединявшей их через Мафекинг с югом. С этой целью уже спустя три дня по истечении ультиматума бронепоезд был отправлен за четыреста миль к югу от Булавайо, в точку, где сходятся границы Трансвааля и Бечуаналенда. Небольшой британский отряд возглавлял полковник Холдсворт. Около тысячи буров подошли к железной дороге, и начался бой; на сей раз судьба была более милостива к поезду, чем обычно. Атакующие были отброшены, некоторые из них убиты. Вероятно, именно сообщение об этом бое, а не события в Мафекинге вызвало мрачные слухи в Претории вскоре после начала военных действий. Телеграфное агентство сообщало, что на улицах бурской столицы плакали женщины. Тогда мы ещё не осознавали, что вскоре такое зрелище станет обычным и на Пэлл-Мэлл.
Смельчаки проскочили на бронепоезде до Лобатси, где обнаружилось, что мосты разрушены, поэтому они вернулись на исходные позиции; в ходе ещё одной стычки с бурами бронепоезду вновь чудесным образом удалось избегнуть несчастной участи. С этого времени и до Нового года линия продолжала действовать благодаря превосходной системе патрулирования на расстояние в сотню миль от Мафекинга. На этой части театра военных действий в британских операциях демонстрировались такой агрессивный характер и такая дерзость инициативы, какие мы не часто наблюдали на других участках. 24 ноября в Секвани был достигнут значительный успех, благодаря неожиданным действиям, спланированным и осуществлённым полковником Холдсвортом. Ранним утром около ста двадцати бойцов подошли к бурскому лагерю и атаковали его; огонь вёлся настолько эффективно, что буры оценили численность нашего отряда в несколько тысяч человек. Тридцать буров были убиты или ранены, а остальные рассеяны.
В то время как вдоль железнодорожного пути происходили подобные стычки, на северной границе Трансвааля также случались небольшие перестрелки. В самом начале войны, осуществляя разведку в густом буше вместе с шестью товарищами, отважный Блэкберн оказался в непосредственной близости от крупного отряда буров. Британцы пытались скрыться, двигаясь по тропинке, но их следы заметил наблюдательный кафр, который указал на них своим хозяевам. Неожиданный залп прошил Блэкберна, но солдаты не оставили своего командира и ответным огнём заставили врага отступить. Блэкберн перед смертью продиктовал официальный отчёт о результатах разведки.
В том же районе небольшой отряд под командованием капитана Хара был окружён бурами. Из двадцати человек большинству удалось спастись, но капеллан Дж. У. Лири, лейтенант Хазерик (проявивший беспримерную храбрость) и шесть солдат были взяты в плен. Отряд, который атаковал эту группу, а на следующий день ещё и на подразделение полковника Спрекли, был достаточно многочисленным и располагал несколькими орудиями. Он, несомненно, был сформирован потому, что буры имели основания опасаться вторжения с севера. Когда стало ясно, что британцы не планируют крупных наступательных операций в этом районе, его бойцы присоединились к другим отрядам. Сэрел Элофф, один из командиров этого северного отряда, был позднее взят в плен при Мафекинге.
Полковник Плумер принял на себя командование небольшой армией, которая действовала с севера, вдоль железнодорожной дороги, и целью которой было взять Мафекинг. Плумер был офицером, имеющим значительный опыт боевых действий в Африке. Невысокого роста, тихий, но решительный человек, обладавший талантом дисциплинировать даже тех своевольных людей, с которыми ему приходилось иметь дело. Со небольшим отрядом — его численность никогда не превышала тысячи, а обычно составляла шесть-семь сотен человек — он должен был защищать находящуюся позади него железную дорогу, восстанавливать разрушенное полотно и постепенно пробиваться вперёд, несмотря на грозного и хитрого противника.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108