Настоящая слава британской нации принадлежит будущему, а не прошлому. Империя идёт вперёд и, может быть, пока ещё нетвёрдым шагом, но эта неуверенность — лишь неуверенность растущей молодости, а не увядающей старости, и год от года поступь становится все крепче.
Величайшая беда кампании, хотя в то время было бы, очевидно, неразумно считать её таковой, началась во время оккупации Блумфонтейна, — крупная вспышка брюшного тифа в войсках. Более чем два месяца госпитали задыхались от наплыва больных. Один общий госпиталь на пятьсот коек обслуживал семнадцать сотен больных, почти все с брюшным тифом. Полувоенный госпиталь на 50 коек принял триста семьдесят больных. Общее число пациентов составляло не менее шести или семи тысяч, и это были трудные случаи: болезнь сопровождалась продолжительной, подрывающей силы лихорадкой — случаи, требующие самого неутомимого внимания и неустанной заботы медсестёр. О степени напряжённости могут рассказать лишь те, кому пришлось это испытать. В одном лишь Блумфонтейне за день умирало до пятидесяти человек, и более тысячи свежих могил на кладбище свидетельствовали о жестокости эпидемии. Но усилия военных госпиталей и частных благотворительных больниц оказались достаточными, чтобы после долгой борьбы преодолеть кризис. Во всей кампании никто не служил своей стране так преданно, как офицеры и солдаты медицинской службы; ни один из тех, кто пережил эту эпидемию, не сможет забыть вызывающие восхищение смелость и самопожертвование медицинских сестёр, которые являли мужчинам высокий образец преданности долгу.
Брюшной тиф всегда эндемичен, особенно в таком месте, как Блумфонтейн, и нет никаких сомнений, что причина жестокой вспышки кроется в воде Паардеберга. В то время как в период всей кампании само лечение было великолепным, способы профилактики оставались примитивными или вовсе отсутствовали. Если плохая вода может обойтись нам дороже, чем все вражеские пули, то, несомненно, стоит считать питьё некипячёной воды серьёзным воинским преступлением, и значит необходимо придать каждой роте и эскадрону устройства для быстрого и эффективного кипячения, поскольку одно лишь фильтрование бесполезно. Подобные меры требуют много хлопот, но это спасло бы для армии целую дивизию. Как больно медику, который, выйдя из госпиталя, где царит родившийся из воды мор, увидеть, что полковой бак наполняется водой из загрязнённого придорожного водоёма. Если бы были приняты меры предосторожности и сделаны прививки, все эти жизни можно было бы спасти. Эпидемия закончилась, когда началось наступление и установилась более прохладная погода.
Вернёмся к военным операциям. Основные силы армии действительно находились в некотором застое, но в других районах военные действия были чрезмерно и некстати активными. Три небольших боя, два из которых оказались пагубными для нашей армии, и одна успешная оборонительная операция отмечены в период затишья в Блумфонтейне.
К северу от города, на расстоянии примерно двадцати миль, протекает река Моддер, которую в местечке под названием Глен пересекает железнодорожный мост. Сохранение моста было чрезвычайно важно, и соответствующие меры могли быть, по всеобщему мнению фермеров этого района, осуществлены в течение первых дней нашего присутствия. Однако мы, похоже, несколько переоценили степень деморализации буров. Приблизительно через неделю они набрались смелости, вернулись и взорвали мост. Подвижные отряды врага, состоявшие главным образом из отважной Йоханнесбургской полиции, появлялись даже к югу от реки. Молодой офицер Лигоy был убит, полковники Крэбб и Кодрингтон, а также капитан Троттер (все офицеры гвардейского полка) — тяжело ранены во время столкновения с одним из таких отрядов, который они отважно, но опрометчиво попытались задержать, будучи вооружёнными только револьверами.
Эти бурские отряды, нарушавшие спокойствие в стране и тревожившие фермеров, откликнувшихся на воззвание лорда Робертса, как было установлено, имели свой центр в шести милях к северу от Глена, в месте под названием Кари. Здесь мощная гряда холмов прервала наступление британцев, и позиция была занята отрядом врага, усиленным артиллерией. Лорд Робертс намеревался выбить противника оттуда, и 28 марта 7-я дивизия Такера, состоявшая из бригады Чермсайда (солдаты Линкольнского, Норфолкского, Гемпширского и Шотландского пограничного полка) и бригады Уэйвелла (солдаты Чеширского полка, Восточного ланкаширского, Северного стаффордского полков и Южного уэльского пограничного полка), были сосредоточены в Глене. Все артиллеристы были ветеранами 18-го, 62-го и 75-го Королевских артиллерийских полков. Соединение дополняли три, хотя и неполные, кавалерийские бригады с частями конной пехоты.
Предполагалось действовать по старой модели, которая, как выяснилось, была слишком старой. Кавалерия Френча должна, была обойти один фланг, конная пехота Ле Галле — другой, а дивизия Такера атаковать по фронту. Ничто не было столь совершенным в теории и столь неудачным на практике. Поскольку в данном, как и в других случаях, появление кавалерии в тылу противника вызвало полное отступление с позиций, трудно понять, что могло явиться объектом атаки пехоты.
Местность неровная, неразведанная; кавалеристы слишком поздно обнаружили, что они на своих измученных лошадях оказались позади фланга противника. Некоторые из них — конная пехота Ле Галле и артиллеристы Дэвидсона — добирались из Блумфонтейна всю ночь, лошади были измучены долгим маршем и непомерно тяжёлым грузом, который приходится нести британской войсковой лошади. Такер повёл в наступление пехоту точно так же, как Келли-Кенни в Дрифонтейне, и с абсолютно аналогичным результатом. Восемь полков, двигающиеся вперёд эшелонами батальонов, из-за молчания врага вообразили, что позиция оставлена. Из этого заблуждения их вывел жестокий огонь, ударивший по двум ротам из полка шотландских пограничников, с расстояния в двести ярдов. Шотландцы были отброшены назад, и, отступив в ущелье, перестроились. Примерно в половине третьего орудие буров ударило шрапнелью по линкольнширцам и пограничникам, один выстрел убил пятерых шотландцев. Чермсайд уже полностью ввёл свою бригаду в бой, и в подкрепление подошёл Уэйвелл, но местность была слишком открыта, а позиция буров слишком прочна, чтобы атака достигла своей цели. К счастью, около четырех часов довольно серьёзно проявили себя батареи Френча, и буры, моментально покинув свою позицию, побежали через широкую брешь, которая все ещё оставалась между силами Френча и Ле Галле. Брандфортская равнина — идеальное место для действий кавалерии, но, несмотря на это, противнику, обременённому орудиями удалось, беспрепятственно уйти. Потери пехоты составили сто шестьдесят человек убитыми и ранеными. Большая часть заслуг в этом бою пришлась на долю Шотландского пограничного и Восточного ланкаширского полков, но на их же долю пришлась и большая часть потерь. Командование пехотой было неудовлетворительно, кавалерия медлительна, артиллерия неэффективна, — в итоге бесславный день. Но в стратегическом отношении этот бой все же имел значение, так как захваченная гряда была последней перед огромной равниной, которая простиралась к северу. С 29 марта по 2 мая Кари оставался передовым постом.
Тем временем на востоке прошёл ряд операций, закончившихся катастрофой. Сразу же после занятия Блумфонтейна (18 марта) лорд Робертс отправил на восток небольшой отряд, состоявший из 10-го гусарского полка, сводного полка, артиллерийских батарей «Q» и «U» из состава артиллерийского полка, частей конной пехоты, кавалерии Робертса и проводников Римингтона. На горизонте, в сорока милях от столицы — расстоянии, которое в этой чистой атмосфере кажется в два раза меньше — стоит внушительная гора Табанчу («чёрная гора»). Для всех буров это место является историческим, потому что именно здесь, у подножия горы, собирались фургоны первопроходцев, которые двигались сюда различными путями из разных мест. К северу и востоку от горы лежит богатейшая житница Оранжевой Республики, центром которой является Ледибранд. Сорокамильное пространство между Блумфонтейном и Табанчу почти посередине пересекает река Моддер. Здесь расположены водопроводные сооружения, не так давно построенные с помощью современной техники, — они должны сменить антисанитарные колодцы, от которых раньше зависела жизнь города.
Отряд не встретил сопротивления, и небольшой город Табанчу был взят. Полковник Пилчер, командир рейда Дугласа, склонен был вести разведку дальше, и с тремя эскадронами конных пехотинцев двинулся на восток. Вскоре они заметили два ополченческих отряда, предположительно Гроблера и Оливера, двигавшиеся в направлении, дававшем основания предположить, что они намереваются воссоединиться со Стейном, собиравшем, как было известно, свои силы в Кроонстаде — новом месторасположении правительства на севере Свободного Государства. Пилчер двигался вперёд с присущей ему дерзостью, пока его небольшой отряд на усталых лошадях не оказался в Ледибранде, в тридцати милях от ближайшего подкрепления. Вступив в город, он обнаружил, что сильные отряды врага движутся на него и удержаться там невозможно. Пилчер отступил, уведя пленных, и с небольшими потерями вернулся на исходные позиции. Этот дерзкий бросок, наряду с действиями во время рейда Дугласа, позволяет надеяться, что Пилчер может показать на что он способен, располагая более серьёзными силами. Обнаружив, что его преследуют значительные силы противника, он той же ночью отступил к Табанчу. Всадники покрыли расстояние около шестидесяти миль за двадцать четыре часа.
По всей видимости, цель действий Пилчера — остановить продвижение ополченцев, которые двигались на северо-запад, и заставить их уйти за Табанчу. Бродвуд, молодой командир кавалеристов, снискавший добрую славу в Египте, посчитал, что его позиция является слишком уязвимой, и направился обратно в Блумфонтейн. В первую же ночь марша, пройдя половину пути, он сделал остановку у водопровода.
Буры — величайшие мастера засады. Никогда никакая другая нация не демонстрировала такой способности к этому способу ведения военных действий, Это умение выработалось в результате многочисленных стычек с хитрыми дикарями. Но никогда буры ещё не осуществляли ничего столь искусного и столь дерзко-безрассудного, как засада Де Вета в этом бою. Нельзя, изучив местность, не изумиться изобретательности и мастерству их нападения, равно как и удаче, которая была на их стороне, поскольку капкан, который они подготовили другим, мог с лёгкостью стать ловушкой для них самих.
К северу и к востоку от позиции у реки Моддер, на которой британцы расположились лагерем, имелись многочисленные изрезанные холмы. Отряды буров, предположительно около двух тысяч человек, подошли ночью с несколькими тяжёлыми орудиями, и рано утром открыли частый огонь по лагерю. Внезапность была полной. Но изощрённость тактики буров заключалась в том, что внутри одного сюрприза содержался второй, и именно он оказался смертельным.
Соединение Бродвуда состояло из 10-го гусарского полка, сводного полка, разведчиков Римингтона, кавалеристов Робертса, конной пехоты новозеландцев и бирманцев с артиллерийскими батареями «Q» и «U» на конной тяге. С такими силами, полностью из кавалерии, он не мог штурмовать холмы, где располагались орудия буров, а его двенадцатифунтовые пушки не могли достать более тяжёлые орудия противника.
Наилучшим вариантом для Бродвуда, очевидно, было продолжение марша в Блумфонтейн. Он отправил значительный конвой из повозок и орудий вперёд, в то время как его кавалерия прикрывала тылы, по которым дальнобойные орудия врага продолжали вести довольно плотный и прицельный, но не причиняющий особого ущерба огонь.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108
Величайшая беда кампании, хотя в то время было бы, очевидно, неразумно считать её таковой, началась во время оккупации Блумфонтейна, — крупная вспышка брюшного тифа в войсках. Более чем два месяца госпитали задыхались от наплыва больных. Один общий госпиталь на пятьсот коек обслуживал семнадцать сотен больных, почти все с брюшным тифом. Полувоенный госпиталь на 50 коек принял триста семьдесят больных. Общее число пациентов составляло не менее шести или семи тысяч, и это были трудные случаи: болезнь сопровождалась продолжительной, подрывающей силы лихорадкой — случаи, требующие самого неутомимого внимания и неустанной заботы медсестёр. О степени напряжённости могут рассказать лишь те, кому пришлось это испытать. В одном лишь Блумфонтейне за день умирало до пятидесяти человек, и более тысячи свежих могил на кладбище свидетельствовали о жестокости эпидемии. Но усилия военных госпиталей и частных благотворительных больниц оказались достаточными, чтобы после долгой борьбы преодолеть кризис. Во всей кампании никто не служил своей стране так преданно, как офицеры и солдаты медицинской службы; ни один из тех, кто пережил эту эпидемию, не сможет забыть вызывающие восхищение смелость и самопожертвование медицинских сестёр, которые являли мужчинам высокий образец преданности долгу.
Брюшной тиф всегда эндемичен, особенно в таком месте, как Блумфонтейн, и нет никаких сомнений, что причина жестокой вспышки кроется в воде Паардеберга. В то время как в период всей кампании само лечение было великолепным, способы профилактики оставались примитивными или вовсе отсутствовали. Если плохая вода может обойтись нам дороже, чем все вражеские пули, то, несомненно, стоит считать питьё некипячёной воды серьёзным воинским преступлением, и значит необходимо придать каждой роте и эскадрону устройства для быстрого и эффективного кипячения, поскольку одно лишь фильтрование бесполезно. Подобные меры требуют много хлопот, но это спасло бы для армии целую дивизию. Как больно медику, который, выйдя из госпиталя, где царит родившийся из воды мор, увидеть, что полковой бак наполняется водой из загрязнённого придорожного водоёма. Если бы были приняты меры предосторожности и сделаны прививки, все эти жизни можно было бы спасти. Эпидемия закончилась, когда началось наступление и установилась более прохладная погода.
Вернёмся к военным операциям. Основные силы армии действительно находились в некотором застое, но в других районах военные действия были чрезмерно и некстати активными. Три небольших боя, два из которых оказались пагубными для нашей армии, и одна успешная оборонительная операция отмечены в период затишья в Блумфонтейне.
К северу от города, на расстоянии примерно двадцати миль, протекает река Моддер, которую в местечке под названием Глен пересекает железнодорожный мост. Сохранение моста было чрезвычайно важно, и соответствующие меры могли быть, по всеобщему мнению фермеров этого района, осуществлены в течение первых дней нашего присутствия. Однако мы, похоже, несколько переоценили степень деморализации буров. Приблизительно через неделю они набрались смелости, вернулись и взорвали мост. Подвижные отряды врага, состоявшие главным образом из отважной Йоханнесбургской полиции, появлялись даже к югу от реки. Молодой офицер Лигоy был убит, полковники Крэбб и Кодрингтон, а также капитан Троттер (все офицеры гвардейского полка) — тяжело ранены во время столкновения с одним из таких отрядов, который они отважно, но опрометчиво попытались задержать, будучи вооружёнными только револьверами.
Эти бурские отряды, нарушавшие спокойствие в стране и тревожившие фермеров, откликнувшихся на воззвание лорда Робертса, как было установлено, имели свой центр в шести милях к северу от Глена, в месте под названием Кари. Здесь мощная гряда холмов прервала наступление британцев, и позиция была занята отрядом врага, усиленным артиллерией. Лорд Робертс намеревался выбить противника оттуда, и 28 марта 7-я дивизия Такера, состоявшая из бригады Чермсайда (солдаты Линкольнского, Норфолкского, Гемпширского и Шотландского пограничного полка) и бригады Уэйвелла (солдаты Чеширского полка, Восточного ланкаширского, Северного стаффордского полков и Южного уэльского пограничного полка), были сосредоточены в Глене. Все артиллеристы были ветеранами 18-го, 62-го и 75-го Королевских артиллерийских полков. Соединение дополняли три, хотя и неполные, кавалерийские бригады с частями конной пехоты.
Предполагалось действовать по старой модели, которая, как выяснилось, была слишком старой. Кавалерия Френча должна, была обойти один фланг, конная пехота Ле Галле — другой, а дивизия Такера атаковать по фронту. Ничто не было столь совершенным в теории и столь неудачным на практике. Поскольку в данном, как и в других случаях, появление кавалерии в тылу противника вызвало полное отступление с позиций, трудно понять, что могло явиться объектом атаки пехоты.
Местность неровная, неразведанная; кавалеристы слишком поздно обнаружили, что они на своих измученных лошадях оказались позади фланга противника. Некоторые из них — конная пехота Ле Галле и артиллеристы Дэвидсона — добирались из Блумфонтейна всю ночь, лошади были измучены долгим маршем и непомерно тяжёлым грузом, который приходится нести британской войсковой лошади. Такер повёл в наступление пехоту точно так же, как Келли-Кенни в Дрифонтейне, и с абсолютно аналогичным результатом. Восемь полков, двигающиеся вперёд эшелонами батальонов, из-за молчания врага вообразили, что позиция оставлена. Из этого заблуждения их вывел жестокий огонь, ударивший по двум ротам из полка шотландских пограничников, с расстояния в двести ярдов. Шотландцы были отброшены назад, и, отступив в ущелье, перестроились. Примерно в половине третьего орудие буров ударило шрапнелью по линкольнширцам и пограничникам, один выстрел убил пятерых шотландцев. Чермсайд уже полностью ввёл свою бригаду в бой, и в подкрепление подошёл Уэйвелл, но местность была слишком открыта, а позиция буров слишком прочна, чтобы атака достигла своей цели. К счастью, около четырех часов довольно серьёзно проявили себя батареи Френча, и буры, моментально покинув свою позицию, побежали через широкую брешь, которая все ещё оставалась между силами Френча и Ле Галле. Брандфортская равнина — идеальное место для действий кавалерии, но, несмотря на это, противнику, обременённому орудиями удалось, беспрепятственно уйти. Потери пехоты составили сто шестьдесят человек убитыми и ранеными. Большая часть заслуг в этом бою пришлась на долю Шотландского пограничного и Восточного ланкаширского полков, но на их же долю пришлась и большая часть потерь. Командование пехотой было неудовлетворительно, кавалерия медлительна, артиллерия неэффективна, — в итоге бесславный день. Но в стратегическом отношении этот бой все же имел значение, так как захваченная гряда была последней перед огромной равниной, которая простиралась к северу. С 29 марта по 2 мая Кари оставался передовым постом.
Тем временем на востоке прошёл ряд операций, закончившихся катастрофой. Сразу же после занятия Блумфонтейна (18 марта) лорд Робертс отправил на восток небольшой отряд, состоявший из 10-го гусарского полка, сводного полка, артиллерийских батарей «Q» и «U» из состава артиллерийского полка, частей конной пехоты, кавалерии Робертса и проводников Римингтона. На горизонте, в сорока милях от столицы — расстоянии, которое в этой чистой атмосфере кажется в два раза меньше — стоит внушительная гора Табанчу («чёрная гора»). Для всех буров это место является историческим, потому что именно здесь, у подножия горы, собирались фургоны первопроходцев, которые двигались сюда различными путями из разных мест. К северу и востоку от горы лежит богатейшая житница Оранжевой Республики, центром которой является Ледибранд. Сорокамильное пространство между Блумфонтейном и Табанчу почти посередине пересекает река Моддер. Здесь расположены водопроводные сооружения, не так давно построенные с помощью современной техники, — они должны сменить антисанитарные колодцы, от которых раньше зависела жизнь города.
Отряд не встретил сопротивления, и небольшой город Табанчу был взят. Полковник Пилчер, командир рейда Дугласа, склонен был вести разведку дальше, и с тремя эскадронами конных пехотинцев двинулся на восток. Вскоре они заметили два ополченческих отряда, предположительно Гроблера и Оливера, двигавшиеся в направлении, дававшем основания предположить, что они намереваются воссоединиться со Стейном, собиравшем, как было известно, свои силы в Кроонстаде — новом месторасположении правительства на севере Свободного Государства. Пилчер двигался вперёд с присущей ему дерзостью, пока его небольшой отряд на усталых лошадях не оказался в Ледибранде, в тридцати милях от ближайшего подкрепления. Вступив в город, он обнаружил, что сильные отряды врага движутся на него и удержаться там невозможно. Пилчер отступил, уведя пленных, и с небольшими потерями вернулся на исходные позиции. Этот дерзкий бросок, наряду с действиями во время рейда Дугласа, позволяет надеяться, что Пилчер может показать на что он способен, располагая более серьёзными силами. Обнаружив, что его преследуют значительные силы противника, он той же ночью отступил к Табанчу. Всадники покрыли расстояние около шестидесяти миль за двадцать четыре часа.
По всей видимости, цель действий Пилчера — остановить продвижение ополченцев, которые двигались на северо-запад, и заставить их уйти за Табанчу. Бродвуд, молодой командир кавалеристов, снискавший добрую славу в Египте, посчитал, что его позиция является слишком уязвимой, и направился обратно в Блумфонтейн. В первую же ночь марша, пройдя половину пути, он сделал остановку у водопровода.
Буры — величайшие мастера засады. Никогда никакая другая нация не демонстрировала такой способности к этому способу ведения военных действий, Это умение выработалось в результате многочисленных стычек с хитрыми дикарями. Но никогда буры ещё не осуществляли ничего столь искусного и столь дерзко-безрассудного, как засада Де Вета в этом бою. Нельзя, изучив местность, не изумиться изобретательности и мастерству их нападения, равно как и удаче, которая была на их стороне, поскольку капкан, который они подготовили другим, мог с лёгкостью стать ловушкой для них самих.
К северу и к востоку от позиции у реки Моддер, на которой британцы расположились лагерем, имелись многочисленные изрезанные холмы. Отряды буров, предположительно около двух тысяч человек, подошли ночью с несколькими тяжёлыми орудиями, и рано утром открыли частый огонь по лагерю. Внезапность была полной. Но изощрённость тактики буров заключалась в том, что внутри одного сюрприза содержался второй, и именно он оказался смертельным.
Соединение Бродвуда состояло из 10-го гусарского полка, сводного полка, разведчиков Римингтона, кавалеристов Робертса, конной пехоты новозеландцев и бирманцев с артиллерийскими батареями «Q» и «U» на конной тяге. С такими силами, полностью из кавалерии, он не мог штурмовать холмы, где располагались орудия буров, а его двенадцатифунтовые пушки не могли достать более тяжёлые орудия противника.
Наилучшим вариантом для Бродвуда, очевидно, было продолжение марша в Блумфонтейн. Он отправил значительный конвой из повозок и орудий вперёд, в то время как его кавалерия прикрывала тылы, по которым дальнобойные орудия врага продолжали вести довольно плотный и прицельный, но не причиняющий особого ущерба огонь.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108