Что бы это могло значить?
– Я не знаю.
– И я не знаю, – я налил себе еще кофе. – Убийство спутало все карты. Если бы Маделейн Порлок не убили, у меня бы не было никаких неприятностей. Или если бы полиция не стремилась повесить убийство на меня. Я бы просто-напросто продал книгу тому из покупателей, кто предложил бы за нее больше, а последующие две недели провел бы на Багамских островах. Один из этих троих убил ее, Каролин.
– Один из тех, кто звонил?
– Угу. – Я взглянул на часы. – У нас не так-то много времени. Я должен звонить им по очереди с промежутком в один час, начиная с Демареста, в четыре часа. Так что у нас осталось не больше двух часов, чтобы кое-что подготовить.
– Что подготовить?
– Ловушку. Однако сделать это будет не просто, так как я не знаю, для кого из них ее готовить и что использовать в качестве приманки. Остается только одно средство.
– Какое же?
– То, к которому я всегда прибегаю в особо напряженной ситуации. Подкупить полицейского.
Глава 15
Когда он подошел к телефону, я извинился за беспокойство.
– Твоя жена не хотела тебя отрывать, – сказал я. – Но я ей объяснил, как это важно.
– Я поставил на «Уэйка фореста» с преимуществом в десять очков, – ответил он. – А теперь просто наблюдаю, как мои двадцать долларов горят синим огнем.
– А с кем они играют?
– С университетской командой штата Джорджия. «Бульдоги» применили защиту, которая называется «бульдожьей хваткой во дворе отбросов». Это означает, что теперь они добивают бедняг из «Уэйка фореста»! – Последовала долгая и значительная пауза. – Кто это, черт возьми?
– Старый друг и враг, которому нужна твоя помощь.
– Силы небесные, так это ты! Ну, детка, ты и раньше ходил по краю, но теперь-то уж ты вляпался по уши. Откуда ты звонишь?
– Из «бездны отчаяния». Мне нужна помощь, Рэй.
– Вот это верно, приятель. И, ей-богу, ты хорошо сделал, что обратился ко мне. Ты ведь хочешь, чтобы я тебе устроил добровольную явку с повинной? Первый разумный ход, с тех пор как ты пришил эту дамочку Порлок. Тебя ведь все равно рано или поздно выследят, а зачем тебе нужно, чтобы тебя пристрелили? А ведь дано указание пристрелить тебя, – сочувственно басил он. – Это было, знаешь ли, не особенно умно. Стрелять в полицейского. В полиции на такие номера смотрят сам знаешь как.
– Я не стрелял в него, Рэй.
– Да будет тебе, малыш! Он же оказался там, правильно? И он тебя видел.
– Он видел шута горохового с бородой и в тюрбане. Я в него в жизни не стрелял, и в нее, кстати, тоже.
– Ну да, конечно! Ты же только книжки продаешь, а больше ничем не занимаешься. Ты мне все это уже рассказывал, забыл? О том, что ты у нас прямой, как штык. И прочее в таком роде. Послушай, все будет в порядке. Я тебе явку с повинной организую по первому классу, и, поверь, я ценю то, что ты обратился именно ко мне. Ясно как день, что мне это на руку, и я тебе за это благодарен, а твою башку это спасает. Найдешь себе хорошего адвоката и, кто знает, может быть, и сможешь на суде отвести от себя все обвинения. В худшем же случае проведешь пару лет в местах, не столь отдаленных, с тобой ведь это уже бывало.
– Рэй, я не...
– Одно нехорошо: этот щенок Рокленд молод и горяч. Будь это человек с опытом, он, вероятно, согласился бы за приличное вознаграждение не слишком настаивать в суде на своих показаниях. Хотя, с другой стороны, если бы это был человек с опытом, он, наверное, пристрелил бы тебя, не дожидаясь, пока ты попадешь ему в ногу. Так что, думаю, что и здесь, Берни, ты не проиграл.
Мы прошли еще через несколько раундов: я – настаивая на своей невиновности, а он – повторяя, что я могу и оправдаться на суде, отделавшись стократным написанием на доске фразы «Я больше никогда не буду красть», как нашкодивший школьник. Наконец я решил сменить пластинку и сказал ему, что мне нужно от него кое-что конкретное.
– Да?
– У меня три телефонных номера. Я хочу, чтобы ты ими занялся.
– Ты спятил, Берни? Ты знаешь, как трудно выяснить, по какому телефону идет разговор? Ты должен все подготовить заранее, ты должен связаться с кем-то из телефонной компании по другой линии, и потом ты должен включиться в разговор на пару минут. И даже в этом случае не всегда получается! А потом, если ты...
– Мне уже известны все три номера, Рэй.
– А?..
– Я знаю номера, я хочу знать, где находятся телефоны. Представь себе, что ты уже установил номер и хочешь узнать, где находится телефон.
– Ага...
– Ведь это ты мог бы сделать без труда, правда?
Какое-то время он раздумывал:
– Конечно, но зачем мне это надо?
Я привел ему очень веские доводы.
– Ну не знаю, – сказал он после того, как несколько минут мы посвятили их обсуждению. – Мне кажется, я иду на большой риск.
– Какой же в этом риск? Тебе только и нужно, что позвонить.
– И помочь тем самым преступнику, который скрывается от правосудия! Это не сойдет мне с рук, если кто-нибудь узнает об этом.
– А кто об этом может узнать?
– А вдруг... И потом, как, черт возьми, ты мне это привезешь? Все это хорошо, но как ты мне это привезешь? Если у какого-нибудь молодчика-"фараона" окажется хороший пистолет и он тебя пристрелит, то я-то в этом случае с чем остаюсь?
– С жизнью. Подумай: с чем в этом случае остаюсь я?
– Поэтому я и предлагаю тебе явку с повинной.
– Никто меня не пристрелит, – сказал я, может быть, несколько увереннее, чем позволяли мои обстоятельства. – И я привезу тебе то, что обещал. Я хоть раз подводил тебя?
– Вообще-то...
– Рэй, тебе нужно только позвонить один-два раза. Разве дело того не стоит? Бога ради, если уж на «Уэйка фореста» можно поставить двадцать долларов...
– Не смей мне об этом напоминать! Денежки мои уплывают, а я за этим даже и не слежу.
– Подумай о тех возможностях, которые я тебе предоставляю. «Уэйк форест» дал тебе только десять очков.
– Да, – в его мозгах шла усиленная работа. – Если ты когда-нибудь кому-нибудь расскажешь о нашем разговоре...
– Рэй, ты же знаешь меня.
– Да, ты парень надежный. Хорошо, давай номера.
Я назвал ему номера, и он повторил их один за другим.
– Хорошо. Теперь дай мне свой номер, и я перезвоню тебе, как только смогу.
– Конечно, – сказал я. – Сейчас.
Я уже был готов, как дурак, прочитать ему номер, написанный на телефонном аппарате, когда Каролин порывисто схватила меня за руку. Лицо ее было искажено тревогой.
– Знаешь, пожалуй, нет, – сказал я Рэю. – Раз тебе так легко выяснить, где находится телефон...
– Берни, за кого ты меня принимаешь?
Я пропустил мимо ушей эту его реплику.
– Кроме того, я все равно сейчас ухожу. Лучше я сам еще раз позвоню тебе. Сколько тебе нужно времени?
– Это зависит от телефонной компании.
– Ну, скажем, полчаса. Подойдет?
– Да, – сказал он. – Договорились. Попробуй позвонить мне через полчаса, Берни.
* * *
Я повесил трубку. Каролин и оба кота смотрели на меня выжидательно.
– Фотоаппарат, – сказал я.
– Что?
– У нас полчаса на то, чтобы раздобыть фотоаппарат. «Поляроид», если, конечно, у тебя нетна примете человека с темной комнатой, в которой он возится с проявлением пленок. Нам нужен «поляроид». Думаю, у тебя его нет?
– Нет.
– А попросить у кого-нибудь ты бы не могла? Мне не хочется отправляться на поиски. В центре – в магазинах, вероятно, слишком много народу. А есть ли поблизости магазины, продающие фотоаппараты, я даже и не знаю. На Четырнадцатой улице есть магазины, но то, что они там продают, разваливается по дороге домой. Есть пункты проката на Третьей авеню, но мне не хочется там показываться в ситуации, когда за мою голову обещана кругленькая сумма. Ты, конечно, могла бы сходить и купить фотоаппарат.
– Если бы я знала, что именно нужно купить! Мне бы очень не хотелось принести его домой и обнаружить, что он не работает. Для чего нам, однако, нужен фотоаппарат?
– Сделать несколько фотографий.
– Надо же! Мне бы и в голову это не пришло. Какая досада, что Рэнди пришла в такой неподходящий момент! У нее как раз есть новенький «поляроид». Делаешь фотографию, и она проявляется прежде, чем ты снова взведешь затвор.
– У Рэнди есть «поляроид»?
– Об этом-то я и толкую. Я не показывала тебе фотографии котов на прошлой неделе?
– Наверное, показывала.
– Ну, так это она их фотографировала. Но я не могу попросить у нее фотоаппарат, потому что она уверена, что мы с тобой любовники, и, вероятно, подумает, что я хочу сделать порнографические фотографии или еще что-нибудь в этом роде. Да и вообще ее, наверное, нет дома.
– Позвони ей и выясни.
– Ты что, смеешься? Я не хочу с ней разговаривать!
– Повесь трубку, если она подойдет к телефону.
– Тогда зачем же звонить?
– Потому что, если ее нет дома, – сказал я, – мы можем зайти за фотоаппаратом.
– Чудесно, – она взяла было трубку, но потом, вздохнув, положила ее назад. – Ты кое-что забыл. Помнишь прошлую ночь? Я же вернула ей ключи!
– И что же?
– Как – что же?
– Зачем нам ключи?
Она взглянула было на меня вопросительно, но потом рассмеялась:
– Из головы вон, – сказала она и снова взяла трубку.
* * *
Рэнди жила в крошечной квартирке на пятом этаже приземистого кирпичного дома на улице Мортон, между Седьмой авеню и Гудзоном. В кодексе жилищного строительства Нью-Йорка есть статья, согласно которой лифт обязателен только в зданиях, насчитывающих семь и более этажей. Это здание было шестиэтажным, так что нам пришлось идти вверх по лестнице.
Замки были как конфетки. Даже с инструментами, купленными в аптеке, я без труда справился бы с ними. Теперь же, когда со мной находился мой профессиональный набор, я прошелся по этим замкам беспрепятственно, как войска вермахта по Люксембургу. Когда монетка со звоном упала и сдался последний замок, я взглянул на Каролин. Ее рот был широко раскрыт, а голубые глаза были такими большими, каких я у нее никогда еще не видел.
– Господи, – сказала она. – Я и с ключами-то так быстро бы не сумела!
– Эти замки – дешевка! К тому же я, признаюсь, немного рисовался. Хотелось произвести на тебя впечатление.
– У тебя это получилось. Ты произвел на меня очень сильное впечатление.
Мы вошли в квартиру и вышли из нее с быстротой, которой позавидовал бы спринтер Гонзалес. Фотоаппарат, как и предполагала Каролин, был в нижнем ящике тумбочки. Он лежал в футляре с ремешком. В специальном отделении, закрывающемся «молнией», находился достаточный запас неиспользованной фотопленки. Каролин надела фотоаппарат через плечо, я запер замки, и мы направились домой.
* * *
Я обещал Рэю позвонить через полчаса и задержался со звонком не более чем на несколько минут. На этот раз он сам подошел к телефону:
– У тебя проворный приятель, Берни.
– Что?
– Этот парень, у которого три телефонных номера. Они разбросаны на большом участке территории. Первый номер – это платный телефон на углу Семьдесят пятой и Мэдисон. Второй – это также платный телефон. Он находится в вестибюле гостиницы «Грэхем». Это на Двадцать третьей улице, между Пятой и Шестой авеню.
– Секунду, – сказал я, яростно работая ручкой. – Записал. А последний номер?
– В центре. То есть по дороге в центр. В районе Уолл-стрит. На Пайн-стрит, дом двенадцать.
– Тоже в вестибюле?
– Не-а. Офис на четырнадцатом этаже. Фирма называется «Тонтин трейд корпорейшн». Берни, давай вернемся к шубе. Ты ведь сказал, что это норка, да?
– Совершенно верно.
– И какой, ты сказал, там цвет?
– Серебристо-голубой.
– И это действительно последний крик моды? Ты в этом уверен?
– Абсолютно. Ошибки тут быть не может, Рэй. На ней ярлык Арвина Танненбаума, это всегда высочайшая марка.
– И когда же она будет моей?
– До Рождества еще вагон времени, Рэй. Не волнуйся.
– Вот сукин сын! Так что же ты мне предложил? У тебя, значит, шубы нет!
– Конечно, нет, Рэй. Я завязал. Покончил с воровством. Что бы я делал с украденной шубой?
– Тогда откуда же она возьмется?
– Я достану ее для тебя, Рэй.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30