Его мать и отец вместе с младшей сестрой прибыли вслед за ним несколько месяцев спустя и он поселил их в небольшом домике в Брикстоуне. Он сам находился в Олдершоте с транспортным полком и служил водителем грузовика. Его мать родила ещё одного сына, которого назвали Дарси, на третий день после начала войны в сентябре 1939 года. Неделю спустя полк Харви был переброшен во Францию. Во время большого отступления, когда в 1940 году прорвались немецкие танки, его полк был разбит, а он сам дважды ранен в правую ногу. Его эвакуировали через Дюнкерк и он вернулся в Англию, но так сильно хромал, что был уволен в отставку с пенсией.
– И чем же он занимался после этого?
– Сначала он машину скорой помощи, но потом ему пришлось пережить личную трагедию, столь естественную для времен бомбежек Лондона. Домик в Брикстоуне был разрушен прямым попаданием бомбы и в живых остался только его младший брат. С этого момента все повернулось по-другому.
– И что же он делал?
– Выбирайте, что хотите. Черный рынок, проституция. После войны он организовал несколько нелегальных казино и приобрел кое-какой вес в уголовном мире. В 1959 году связался с организованной преступностью. Полиция была уверена, что он стоит за весьма эффективной бандитской группировкой, но ничего не смогла доказать. За ним числилось несколько ограблений и было совершенно ясно, что он имеет отношение к перевозке наркотиков.
– Вполне определенная личность. И что же случилось после его оправдания в прошлом году? Его выслали?
Меллори покачал головой.
– Для этого он слишком долго здесь прожил. Но Скотланд Ярд занялся им вплотную. Для начала он потерял свою лицензию на проведение азартных игр, что исключило его из игорного бизнеса. Они так плотно наступили ему на пятки, что он едва осмеливался высунуться из собственного дома. Это случилось вскоре после того, как были украдены деньги из казино в Бирмингеме. Даже если бы он и не попытался предпринять что-нибудь вновь, ему могли помешать истратить эти деньги.
– Он был женат?
– Нет, он жил один. Кстати, ничего ненормального в его поведении не было. Просто каждый вечер появлялась новая девица, и так продолжалось до самого конца.
– А что стало с братом, тем, что выжил после бомбардировки?
– Молодым Дарси? – Меллори усмехнулся. – Там случились довольно странные вещи. Харви держал его при себе. Он отправил его в колледж святого Павла. Должно быть, хотел устроить ему блестящую жизнь. День он проводил вместе с сыновьями лучших семей, а вечера – с самыми отъявленными подонками в Лондоне. В любом случае он решил жить строго по закону, и три года назад сдал все выпускные экзамены. После суда над Харви он уехал на Ямайку.
– А что сделал Харви?
– Два месяца назад улетел в Рим. В лондонском аэропорту его буквально разобрали его на части, но на нем ничего не было. И его вынуждены были выпустить.
– А куда он двинулся из Рима?
– Интерпол проследил за ним до Неаполя, а там он исчез из виду.
– Для того, чтобы два месяца спустя вновь появиться на дне рыбацкого трала неподалеку от английского побережья. Довольно интригующе. Как вы думаете, что за игру он вел?
– Следует предположить, что все довольно очевидно. – Меллори пожал плечами. – Он пытался нелегально проникнуть в страну. Если бы полиция не знала, что он находится здесь, то он смог бы не спеша извлечь свои деньги из тайника и тем же самым способом, каким бы он ни был, снова покинуть страну.
Шавассу кое-что начал понимать.
– Кто-то вышвырнул его за борт в Ла-Манше, именно это вы предполагаете?
– Что-то в этом роде. В этом бизнесе, связанном с ночными поездками, после принятия закона об иммиграции в Британском содружестве наций крутятся большие деньги. Пакистанцы, индусы, выходцы из Вест-Индии, австралийцы, – любой, кто не может получить визу обычным способом, платят весьма неплохо.
– Пару дней назад в газетах описывался подобный случай, – сказал Шавасс. – ВМС остановили старый катер неподалеку от Феликсстоува и обнаружили на борту тридцать два пакистанца. Каждый из них заплатил за перевоз по 350 фунтов. Кто-то мог за ночь неплохо заработать.
– Это любители, – покачал головой Меллори. – У большинства из них нет никаких шансов. Но существуют и профессионалы, занимающиеся этим, люди с хорошо сколоченной организацией. Существует тайный маршрут, тянущийся от самого Неаполя. Итальянская полиция устроила несколько проверок и сообщила нам весьма интересные вещи относительно судна «Анна», совершающего под панамским флагом регулярные рейсы между Неаполем и Марселем.
Шавасс потянулся за папкой, открыл её и стал просматривать лежащие в ней фотографии. Там было несколько снимков Харви Престона, сделанных в течение ряда лет, фотография на ступеньках Олд Бейли после судебного процесса, где рука его лежала на плечах младшего брата. Шавасс перелистал сообщения, потом поднял глаза.
– Это дело полиции. Какое это имеет отношение к нам?
– Нас попросил помочь специальный отдел Скотланд-Ярда. Им кажется, что для проведения этой работы нужны специальные таланты, которыми обладают наши оперативники.
– Последнее время их просьбы о помощи привели к тому, что мне пришлось провести шесть месяцев в трех самых отвратительных тюрьмах Великобритании, – сказал Шавасс, – да ещё я чуть было не потерял ногу. Почему они сами не могут делать свою грязную работу?
– Мы разработали для вас подходящую легенду, – без всякого выражения заметил Меллори. – Используйте свое собственное имя, нет никаких причин его менять. Австралийский гражданин французского происхождения. Разыскивается в Сиднее за вооруженное ограбление. – Он передвинул к нему через стол папку. – Все, что вам понадобится, находится внутри, включая вырезки из газет, подтверждающие ваше преступное прошлое. Естественно, вы готовы заплатить любую цену за то, чтобы попасть в Англию, и чтобы при этом вам не задавали вопросов.
Шавасс почувствовал себя так, словно его захлестнул штормовой вал.
– Когда я должен выехать?
– В три тридцать самолет в Рим из лондонского аэропорта. Вы успеете на него, и если поспешите, у вас ещё будет пятнадцать минут свободного времени. Снаружи вас ждет чемодан. Я позаботился, чтобы его доставили сюда. Очень хорошо получилось, что у вас не оказалось времени его распаковать. – Он встал и протянул руку. – Удачи, Пол. Связь с нами – как обычно.
Меллори сел, надел очки и потянулся за очередной папкой. Шавасс забрал свои бумаги, повернулся и вышел. Закрыв дверь, он рассмеялся.
– Что такого смешного? – строго спросила Джин Фрейзер.
Он перегнулся через стол и потрепал её по щеке.
– Ты самая симпатичная юбка, которую мне приходилось видеть с тех пор, как я покинул Сидней, – сказал он с великолепным гнусавым австралийским выговором.
Она изумленно взглянула на него.
– Вы сошли с ума?
Он подхватил свой чемодан и расхохотался.
– Должно быть, Джин. Должно быть, я на самом деле сошел с ума, – сказал он и вышел.
Глава 3
Девушка из Бомбея
Девушка была индианкой, и очень молодой, насколько мог судить Шавасс, не старше шестнадцати. У неё была тонкая безупречная фигурка и печальные карие глаза, которые идеально оттенялись алым сари. За двое суток плавания от Неаполя Шавасс видел её только однажды, и предположил, что у них может быть общая цель.
Когда она вышла на палубу, он наклонился над поручнем. Она немного неуверенно кивнула ему и постучала в дверь каюты капитана. Спустя какое-то время дверь открылась и появился Скирос. Он был раздет до пояса и весьма нуждался в том, чтобы побриться, но заискивающе улыбался, выглядя при этом ещё более отталкивающе, чем обычно, и отступил в сторону.
Девушка немного поколебалась, но затем шагнула внутрь. Скирос мельком взглянул на Шавасса, подмигнул и закрыл дверь, что явно не предвещало ничего хорошего для мисс Индия. Шавасс пожал плечами. В такое дело ему не следовало совать свой нос. У него были другие проблемы, над которыми ещё стоило подумать. Он закурил и двинулся на корму допотопного парохода.
Павлос Скирос родился у неизвестных родителей в Константинополе сорок семь лет назад. В его жилах текло какое-то количество греческой крови, немного турецкой и довольно много русской, и он был позором для всех трех наций. Всю свою жизнь он бродил по морям, и тем не менее его права судоводителя были весьма неопределенными, чтобы не сказать больше. Но он в избытке обладал другими, более темными качествами, что прекрасно устраивало владельцев «Анны».
Он уселся на краю стола в своей захламленной каюте, почесал левую подмышку и почувствовал вожделение, взглянув на девушку.
– Чем могу быть полезен? – спросил он по-английски.
– Мои деньги, – сказала она. – Вы сказали, что вернете их, когда мы прибудем в порт.
– Все в свое время, моя дорогая. Мы причалим через полчаса, и вам следует не попадаться на глаза, пока таможенники не закончат досмотр.
– Могут быть неприятности? – испуганно спросила она.
Он покачал головой.
– Обещаю, что никаких неприятностей не будет. Все договорено. Через пару часов вы сможете продолжить путешествие.
Он встал и придвинулся к ней вплотную, так что она ощутила его запах.
– Вам совершенно не о чем беспокоиться. Я лично все организую.
Он положил руку ей на плечо, и она слегка отшатнулась.
– Спасибо, большое спасибо. Я пойду переоденусь. Не думаю, что сари будет подходящим нарядом вечером в Марселе.
Она открыла дверь и остановилась, глядя на Шавасса.
– Кто этот человек?
– Просто пассажир – австралиец.
– Понимаю. – Казалось, она колеблется. – Он такой же, как и я?
– Нет, ничего подобного. – Скирос стер пот со лба тыльной стороной ладони. – Вам лучше пройти в свою каюту и оставаться там. Я зайду за вами попозже, когда все успокоится.
Она снова улыбнулась, выглядя при этом ещё более юной, чем на самом деле.
– Спасибо. Вы просто не представляете, что это для меня значит.
Дверь за ней закрылась. Некоторое время Скирос тупо смотрел на нее, затем достал из стола бутылку виски и грязную оловянную кружку. Пил он, продолжая думать о девушке и о том, что он с ней сделает, когда все уладится и успокоится и они останутся одни. Выражение его лица удовольствия не сулило.
Они вошли в Марсель с вечерним приливом, и когда причалили, было уже темно. Шавасс ещё раньше спустился в свою каюту, лежал на койке, курил и смотрел в потолок, на котором шелушащаяся краска образовала целую серию интересных картинок.
Да и все судно оставляло желать много лучшего. Еда была почти несъедобной, одеяла грязными, а общий вид всей команды, от Скироса до последнего матроса, был весьма зловещим.
Используя информацию, полученную от итальянской полиции, Шавасс подошел к Скиросу в одном из кафе на набережной Неаполя и вытащил пачку в семьсот фунтов пятерками, что заставило загореться глаза капитана. Шавасс не стал использовать криминальную часть своей легенды – он предпочел, чтобы Скирос сам это обнаружил. Он просто представился австралийцем, который очень хочет попасть в старую Англию, и которому отказано в визе. Скирос проглотил эту историю. Они договорились, что за сто фунтов Шавасса доставят в Марсель, нелегально высадят на берег и передадут людям, которые обеспечат безопасную переправу через Ла-Манш.
Оказавшись на борту, Шавасс умышленно оставлял на виду свой бумажник, правда без банкнот, однако содержавший, помимо всего прочего, вырезки из «Сидней Монинг Геральд», в которых говорилось, что полиция разыскивает Пола Шавасса, чтобы допросить его в связи с целым рядом вооруженных ограблений. Для полной достоверности там была даже фотография, и наживка должна была сработать, так как каюту обыскивали – у Шавасса были средства узнать о подобных вещах.
Его несколько удивило, что он доплыл почти до места и за это время не последовало попыток освободить его от наличности и выкинуть за борт, хотя Скирос выглядел как человек, который охотно продаст на рынке родную сестру, причем за вполне умеренную цену.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21