— Приветствую вас, герои! Я наблюдала за вами, оставаясь невидимой для вас, и выслушала ваших тренеров. У всех вас хорошее телосложение, хотя у меня нет достаточной уверенности в быстроте природного ума или правильности речи некоторых из вас. Мне бы не хотелось носить детей от мужчины со слабыми умственными способностями, а потому будем надеяться, что никто из тех, кто подходит под это определение, не станет победителем. Я не выйду замуж за такого человека! Правда, люди со слабыми умственными способностями редко добиваются победы, и потому мысль отказать победителю не очень-то беспокоит меня.
Она подала знак, и герольд, стукнув толстым концом своего посоха, прокричал:
— Желает ли говорить король королей, отец верховной жрицы?
Минрут заговорил громким раскатистым голосом:
— Да. Мне редко доводилось видеть группу столь жалких героев. Когда я сражался на Великих Играх, я выступал против мужчин! Я сожалею, что у моей дочери будет такой маленький выбор. В том случае, если она решится на подобный выбор.
Лицо Хэдона зарделось от стыда.
Авинет рассмеялась:
— Всегда вот так — старые добрые времена, старые добрые времена, когда среди нас ходили гиганты. Что ж, среди вас есть один, кто особенно понравился мне. Я буду молиться Кхо, чтобы Она даровала ему победу.
«Не я ли это? » — подумал Хэдон, и сердце его запрыгало.
Авинет поднялась:
— Отпустите их.
Хэдон был поражен. Он думал, что предстоит что-то еще, например, банкет, во время которого ему, возможно, удастся поговорить с Авинет. Но нет. Им оставалось собраться вместе и после столь долгого перехода маршировать обратно в бараки по жаре, мучаясь от неутоленной жажды.
Хевако, стоявший позади Хэдона, пробормотал:
— Если я когда-нибудь дотронусь до этой красивой суки, она не будет столь самонадеянной.
Глядя на Хевако, высказался и Таро:
— Возможно, она предпочтет выйти замуж за гориллу. Ты разве не слышал, что она сказала про дураков среди нас?
— А тебе, Таро, я сломаю хребет, — пообещал Хевако.
Молчите здесь, — тихим голосом велел герольд.
Хевако замолчал, оркестр вновь заиграл, и герои отправились обратно. Выйдя из дворца, они почувствовали, что ветер переменился, и облака пыли, идущие с места работ вокруг огромной башни, как пудрой покрыли все вокруг. Хэдону пришла в голову мысль, что, должно быть, приходилось держать целую армию только для того, чтобы содержать дворец в чистоте. Кроме того, запах, исходящий от тел тысяч рабочих и животных, а также шум, должно быть, беспокоили обитателей дворца, если ветер дул в его сторону. Но не одни они страдали от воздвижения Великой Башни. Затраты на строительство тяжким бременем ложились на налогоплательщиков, а среди рабочих часто распространялись болезни. Лучше бы Минрут оставил эту затею и потратил деньги на то, чтобы разрушить город пиратов Микавуру и усмирить наглых кетнанцев. Но поговаривали, что он совершенно обезумел и намерен закончить сооружение башни при своей жизни. Теперь, если Хэдон станет королем королей, он умерит работу над ней до такой степени, чтобы, с одной стороны, облегчить бремя налогов, а с другой, — не прогневить Кхо и Ресу. А затем он направит деньги и силы на решение более нужных задач.
Больше, вплоть до первого дня Игр юноши не видели Авинет и Минрута. Но до них доходили слухи о событиях во Внутреннем Городе. Самым интригующим оказалось сообщение о возвращении человека, единственного оставшегося в живых из всех членов экспедиции, которая была направлена в саванны и горы, расположенные на дальнем севере. И он принес весть о том, что видел, на самом деле видел, Саххиндара, Сероглазого Бога!
Эти новости взбудоражили всех. Саххиндар, бог растений и времени, был изгнан своей матерью Кхо. Жрицы говорили, что он навлек на себя Ее гнев, когда впервые научил людей выращивать растения, приручать животных и изготавливать бронзу. Она намеревалась сделать это Сама в соответствующее время, но Сероглазый Бог не повиновался Ей и раньше времени показал людям способ, при помощи которого они могли усовершенствовать свою жизнь и выгодно отличаться от животных. И потому Кхо вышвырнула его из страны и лишила способности путешествовать во времени и перемещаться между прошлым, настоящим и будущим. После этого Саххиндар был обречен идти вровень со временем, как и все, кроме Самой Кхо. Теперь ему предстояло скитаться в джунглях и саваннах за пределами границ Кхокарсы, на самом краю мира.
И все же человек, которого звали Хинокли, утверждал, что встречал бога, говорил с ним и тот ему сообщил, что, возможно, он когда-нибудь вернется в Кхокарсу. Могло ли этакое быть правдой? Или это дикая выдумка?
— Я знаю, что среди нас есть божества, — сказал Таро Хэдону. — Но ты знаешь кого-либо, кроме вещих жриц, кто видел бога или богиню? Видел ли ты такого человека?
— Только во сне, — ответил ему Хэдон.
— Ежели это правда, — сказал Таро, — значит Кхо простила Саххиндара. Или же он вернулся, несмотря на ее запрет. В таком случае Кхокарса пострадает от гнева Кхо. Когда божества ссорятся между собой, от этого больше всего всегда страдают простые смертные.
— Может, Хинокли лжет? — спросил Хэдон.
— Ни один здравомыслящий человек не осмелится на подобную ложь. Кхо покарает такого.
Тогда, может быть, он не в своем уме. Говорят, он сильно страдал в Пустынных Землях.
Вига произнес:
— Если вы станете ссылаться на меня, я откажусь от своих слов. Но я слышал, что жрецы Ресу будут приветствовать возвращение Саххиндара. Они говорят, что Сероглазый Бог собирается объединиться в союз со своим великим братом, Ресу, и посадить на цепь Кхо, если только она не признает их главными. Еще я слышал, что толкуют, будто Минрут будет доволен, если Саххиндар вернется. Тогда он останется королем, принудит свою дочь выйти за него замуж и поднимет статус мужчин.
Хэдон и Таро побледнели. Хэдон проговорил тихим голосом, оглядываясь кругом:
— Не повторяй подобных вещей, Вига! Ты хочешь, чтобы тебя кастрировали, а затем бросили свиньям? — Он подозрительно уставился на Вигу: — Может быть, ты сам из тех, кто полагает, что Ресу следует обладать верховной властью?
— Нет, я так не думаю! — ответил Вига. — Однако известно: Минрут считает. что Ресу должен быть главным и верховным. Говорят, что слышали, как он сказал во время беседы с жрецами Ресу, что именно он, который контролирует армию и военно-морской флот, является истинным хозяином Кхокарсы. По его словам, копья должны внушать такой же, если не больший страх, чем гнев Кхо.
— Рассказывают, что Минрут много пьет и говорит дерзкие вещи, когда напьется, — произнес Хэдон.
— Минрут — потомок рода Клемсааса, которые захватили трон и упразднили обычай приносить в жертву короля после того, как он пробудет в роли правителя девять лет, — сказал Вига. — Если допустимо заменить один обычай, то же можно сделать и с другим.
— Я так же потомок Клемсааса, как, впрочем, и ты, — сказал Хэдон. — Но я испытываю отвращение к самой идее совершить богохульство против Кхо. Если она обидится, у нас наступит новая Великая Чума. Или же Кхо может заговорить языком огня и лавы и землетрясения и разрушить эту неблагодарную землю. Молва утверждает, что Вимимви, жена Минрута, предсказала именно это, если только жрецы Ресу не оставят свои попытки сделать Ресу главным во всей вселенной.
— Сюда идет Хевако! — предупредил Таро. — Ради Кхо, давайте прекратим разговор на эту тему. Если он донесет на нас, то избавится сразу от трех своих главных соперников.
— Я не сказал ничего такого, чего можно стыдиться, — сказал Хэдон.
— Да, но к тому времени, как жрицы разберутся в этом, Игры уже закончатся.
Теперь пришла очередь побледнеть Виге. До него вдруг дошло, что Хэдон и Таро могут избавиться от него, если передадут его слова.
— Не беспокойся, — успокоил его Хэдон. — Причинить тебе неприятности — нет! Это не принесет нам чести. Кроме того, ты только лишь передал слухи и то, что слышал от других. Но Хевако непременно сообщит о тебе.

***
А затем наступил первый день месяца Аденет, богини сексуальной страсти, в Году героя Гахете. В этот день толпы людей устремились к колизею, который мог вместить 150000 человек. В девятом часу дня прибыли верховная жрица и король и заняли свои места под навесом. Ворота закрылись, взметнулись трубы, забили барабаны, затрещали трещотки, и герои вышли маршем, чтобы предстать перед Минрутом и Авинет и совершить возлияния Ресу и Кхо. Герольд объявил первый номер программы соревнований, и Игры начались.
На Играх было представлено по трое чемпионов от каждого из тридцати владений королевы со всей империи. Соревнования начинались забегом на дистанцию в сто ярдов. Процедура определения победителя из девяноста участников отнимала много времени. Места на беговой дорожке хватало на то, чтобы выстроить в одну линию девять человек на беговой дорожке длиной четверть мили; дорожка образовывала внутренний круг в колизее. В первом забеге бежали участники соревнований из Опара, Кхокарсы и Ветны. Хэдон, одетый лишь в набедренную повязку из шкуры оленя, трепещущий от нетерпения начать бег, согнулся в ожидании того, как желтое льняное полотнище упадет на землю. При звуке труб толпа стихла, стартер отдал распоряжения, полотнище упало, и все девять человек устремились вперед по дорожке. Но звон гонгов вернул их прежде, чем они успели сделать несколько шагов. Бегун из Ветны взял фальстарт.
После того, как полотнище упало второй раз, бегуны стартовали правильно. Хэдон был просто счастлив от того, что пришел к финишу первым. Таро оказался вторым, человек из Кхокарсы третьим, а Хевако, на удивление, четвертым. Несмотря на свою приземистость и большую массу, он мог перебирать короткими ногами так же быстро, как гиппопотам, который, как известно, способен на самом деле быстро бегать на короткие дистанции.
Затем провели состязание победителей первых четырех забегов. Вплоть до самого последнего момента Хэдон рассчитывал на победу. Он задержался на старте и отставал от трех остальных участников примерно на пятьдесят ярдов, но потом его длинные ноги с такой скоростью замолотили по земле, что ему удалось обойти Таро, затем Мокови из города Мукха. Он приблизился даже к Гобху из Дитбета и на какое-то мгновение его охватило ликование, поскольку он подумал, что обойдет и его. Но Гобху прибавил скорости — очевидно, у него был запас сил — и обошел Хэдона примерно на фут.
Хэдон не огорчился. Ему удалось больше, чем он думал. Дистанция в сто ярдов отнюдь не была его коронная.
Он взглянул вверх на кабину, в которой сидела Авинет. Показалось ему или в самом деле она выглядела разочарованной? Возможно, показалось.
Затем провели соревнование среди тех, кто занял вторые места в первых забегах, после — среди тех, кто оказался третьими. Гобху наградили золотой короной, которую ему надлежало носить всю жизнь и унести с собой в могилу.
Вторым номером программы стал забег на дистанцию в четверть мили. Теперь Хэдон чувствовал себя более уверенно, но несмотря на это, он потерпел поражение от длинноногого Виги, который обошел его на шесть дюймов. Хэдон не расстроился, даже несмотря на то, что никогда ранее не терпел поражения в этом виде соревнований. В целом он добился неплохих результатов. Ему удалось завоевать первое место в соревновании по бегу среди тех, кто оказались в своих забегах вторыми.
Ему было приятно отметить, что Хевако не победил ни в каких видах. Но было ясно, что этот парень наберет много очков потом, в состязаниях по борьбе, боксу и метанию дротиков.
В тот же день позднее проводились состязания на дистанцию в две мили. Их предполагалось организовать в четыре приема, по двадцать два человека в каждом забеге. Двое выбыли, не набрав достаточное количество очков в предыдущих состязаниях, что уменьшило количество соперников до восьмидесяти восьми.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41