…Эта лондонская газета была популярным, читаемым изданием. Она постоянно вела тему «Доносчика». Это была изюминка, которую редакция не хотела выпустить из рук. Не проходило и дня, чтобы в газете не появилось какого-нибудь остроумного замечания об очередных проделках или об огромном богатстве этой загадочной личности. Статьи пользовались успехом. Единственным человеком, ненавидевший конкурирующее издание, был редактор газеты «Почтовый курьер» мистер Филд.
— Вот увидите, они нас скоро затрут, — повторял Филд сердито. — Посмотрите! Прочтите это! «Почтовый курьер» и вы с вашей статьей в сравнении с этим — кусок замороженного сыра…
Мистер Гаррис вздохнул и начал искать в карманах папиросы, но, не обнаружив их, взял из ящика, стоявшего на столе редактора.
— Замороженный сыр…
— Итак, беритесь за дело, — прорычал Филд, — отправляйтесь сейчас же в Скотленд-Ярд и добейтесь свидания с Баррабалем!
Гаррис еще раз вздохнул.
— Он категорически отказывается принимать кого-либо, — сообщил он. — Бороться против высшей силы — бесполезная глупость.
— Наши конкуренты пишут… — сердито начал опять Филд и подал Гаррису газету через стол, но тот намеренно закрыл глаза.
— Я поражен, что вы читаете такую скверную газету. Этим вы подаете плохой пример младшим репортерам.
— Вы знаете клуб «Леопольд»? — спросил Филд.
— Не только знаю этот клуб, но и состою в нем почетным членом. Общество там ужасное, да и пиво не лучше. Но почему вы спрашиваете меня об этом?
— Мне кто-то сказал, что это заведение является местом деловых свиданий. Я подумал, нельзя ли туда отправиться на охоту за новостями?
— Ничего нет неприятнее, чем гнаться за лисицей, и поймать тигра, — многозначительно ответил Гаррис, поднимаясь из-за стола. У него родилась другая идея — снова отправиться в контору Суттона.
Гарриса привлекал угрюмый Тильман. Почему он предпочел интервью с Тильманом разговору с Баррабалем, мы узнаем позже…

Иногда мисс Треннит бывала в плохом настроении. Придя утром в контору, Джон Лесли понял: какая-то муха укусила Милли. Мисс Треннит была в ужасном состоянии. Свою злость она обычно старалась выместить на сотрудниках, иногда даже позволяла себе сделать замечание Джону Лесли. В то утро не успел он открыть дверь, как она обрушилась на него.
— У вас сегодня нет вашей прекрасной повязки, капитан Лесли!
Подняв руку, Лесли показал тонкую красную царапину на кисти руки.
— Повязка больше не нужна, — ответил он спокойно.
Оба они погрузились в свои бумаги.
— Вы идете на свадьбу? — спросила Милли.
Лесли взглянул на нее.
— На какую свадьбу? Вы имеете в виду венчание Суттона? Думаю, что нет, не иду.
— А вы приглашены?
Было что-то злое и вызывающее в выражении ее лица, и Лесли внимательно присматривался к ней. Большинство женщин некрасивы, когда злятся, но Милли была одной из тех немногих, что в момент гнева преображаются и приобретают притягательную силу.
— Вы сегодня сияете от гнева, — заметил Лесли.
— Приятно услышать подобный комплимент! — отпарировала она и повторила. — Я вас спрашивала, приглашены ли вы на свадьбу?
— Меня никогда не приглашают на свадьбы, — весело ответил Джон.
— Тогда надо сообщить Суттону, чтобы он прислал вам приглашение, — сказала она и зло улыбнулась.
— Вы наверняка тоже не пойдете? — поинтересовался он.
— Почему «наверняка»?
Он с шумом отодвинул стул, встал, засунул руки в карманы брюк и склонил голову набок.
— Я вчера заходил поздно ночью в контору, — сообщил он многозначительно, и Милли вздрогнула.
— Вы были здесь вчера поздно вечером? Впрочем, это меня не касается, — пробормотала она.
— И вы тоже были поздно вечером здесь. Судя по запаху египетских сигар, и Фрэнк Суттон был здесь, — спокойно заметил Лесли.
— Ну, да, почему он не мог быть здесь и почему я не могла… — смешалась Милли. — Я его секретарша, понимаете вы это?
— Вы давно знакомы с Фрэнком Суттоном? — спросил Джон. — Много лет, не правда ли? Вы были, наверное, красивой девушкой, когда поступили к нему на службу?
Она вскочила — вся бледная и дрожащая.
— Подите вы к черту! — закричала она. Но Лесли это не смутило.
— Я полагаю, — продолжал он медленно, — нет особых причин вам встречаться дважды в неделю здесь по ночам… Я знаю об этом давно и думаю, что не следует обрученному человеку встречаться в конторе тайно со своей секретаршей…
— Вы, кажется, думаете, что лучше встречаться тайно в ресторанах? — Ее голос охрип от гнева. — Или в парке, даже если девушка обручена с другим? За спиной жениха пытаться отбить невесту?..
Но он не утратил самообладания.
— Я не говорю о себе. Я говорю о вас, — спокойно продолжал он. — И я говорю это для вашей же пользы. Я случайно знаю кое-что о личной жизни Фрэнка Суттона. Если думаете, что вы — единственная женщина, с которой он здесь встречается, то это — большая ошибка.
Лесли показалось, что Милли сейчас набросится на него.
— Вы — лгун! Вы — лгун! — кричала она. — Здесь никто не бывает… Я знаю, он ни с кем не встречается здесь… Вы — ничтожный вор! Он вас из грязи вытащил, вытащил вас из тюрьмы и дал хорошее место… Вы — вор!
Мисс Треннит замолчала, чтобы перевести дух, и Джон Лесли воспользовался этим.
— Я вот что скажу… Возможно, это вас интересует… Фрэнк Суттон намерен жениться на очень хорошей женщине. Он относится к ней так хорошо, так внимательно… Но если с мисс Стендман что-то случится, тогда, моя милая, советую вам искать нового любовника. В этом случае я его убью. Я рассчитаюсь с ним, как бы трудно это ни было…
Широко раскрытыми глазами смотрела Милли на Джона. Лицо ее подергивалось, руки дрожали. В эту минуту вошел Фрэнк Суттон. Он бросил взгляд на свою секретаршу, затем — на Джона Лесли и, казалось, понял, что здесь произошло.
— Хелло! — произнес он и обратился к мисс Треннит. — Что здесь происходит? У вас что — припадок? Что случилось, Лесли?
Джон Лесли пожал плечами.
— Мисс Треннит немного разошлась.
Милли хотела что-то сказать, но, передумав, выскочила из комнаты, хлопнув дверью.
— Мой дорогой, — голос Фрэнка был встревоженным, — зачем вы постоянно ссоритесь с моей Милли?
Лесли сжал губы.
— Ваша Милли! Именно это и послужило причиной ссоры. Да, я сказал ей, что если она дорожит своим добрым именем, то пусть лучше не встречается с вами поздно ночью в конторе.
Фрэнк залился смехом.
— Вы это сделали? — удивленно спросил он. — Бог мой, я удивляюсь вашему мужеству! Она настоящий черт, когда бывает злой. Бедная старая Милли! Как вы глупы, Лесли! Понятно, она была здесь не одну ночь, а несколько! Я хочу расширить после свадьбы торговлю, а это нельзя сделать без дополнительной работы. Если мой план удастся, вы убедитесь в этом. Бедная, бедная Милли! — покачал он еще раз головой и вышел из комнаты.
…Обычно Джон Лесли брался за газету, когда работа была окончена. Ее приносили ему каждое утро, и он старательно прочитывал каждую статью. Это занятие действовало успокаивающе. На сей раз Джон просматривал газету очень внимательно — и, наконец, обнаружил две важные вещи…
В то время в Лондоне действовали четыре международные банды ювелирных грабителей. Три из них он знал: голландская банда и две смешанные — американская и английская… На счету одной была кража очень дорогого ожерелья…
Второе сообщение касалось инспектора Баррабаля, состояние здоровья которого заметно улучшилось.
Прочтя второе сообщение, Лесли вернулся к первому.
…Кража была совершена два дня назад. К заметке прилагались фотография ожерелья и описание каждого большого камня в отдельности, но Лесли это мало интересовало. Он сложил газету и, подойдя к окну, долго смотрел на улицу, как в ту злополучную ночь, когда был убит Ларри Грем. В комнату вошла Милли Треннит, и никто бы не мог заметить следов недавней бури на ее лице. Она улыбнулась Джону Лесли извиняющейся улыбкой.
— Мне жаль, что так все случилось, капитан Лесли. Надеюсь, вы простите мне мою вспышку. Я чувствую себя сегодня не совсем здоровой, и все окружающее меня ужасно нервирует. Но вы были тоже несдержанны.
— Я сожалею об этом, — ответил Лесли, улыбаясь.
— Ни одной женщине не нравится, когда критикуют ее характер, — продолжала она быстро. Ее болтовня была свидетельством хорошего настроения. — Прошу извинения за все то, что я говорила о Берил Стендман. Через несколько минут она будет в конторе, и мне будет ужасно неприятно, если вы ей все расскажете.
— Она придет в контору? — спросил недоверчиво Лесли. — Вы знаете это наверняка?
Милли утвердительно кивнула, и Лесли не заметил, как по ее лицу промелькнула загадочная улыбка.
— Она сейчас в городе, и мистер Суттон просил ее зайти, ее и мистера Фридмана, — пояснила Милли.
Это было для Лесли полнейшей неожиданностью. Если он дал слово не встречаться с Берил, то и ей также следовало избегать посещения торгового дома Суттона.
— Когда вы пришли сюда в последнюю ночь, капитан Лесли? Мы были здесь до половины двенадцатого…
— Я был здесь без четверти двенадцать.
— Почему вы возвратились в контору? — поинтересовалась секретарша. — Неужели вы тоже замешаны в любовной истории? Не сердитесь на меня, ради Бога…
— Я не сержусь, — ответил Джон холодно. — Я возвращался из театра и зашел сюда, чтобы захватить работу. Но почему вас это интересует?
— Ах, я спросила просто так!
Звонок Суттона заставил ее удалиться на несколько минут. Когда Милли вернулась, ее сопровождал высокий и худой господин с окладистой черной бородой. Он выглядел типичным полицейским.
— Этот господин желает поговорить с вами, — сообщила Милли.
В эту минуту в комнату вошел Фрэнк Суттон.
— Сержант Валентайн, — представился гость. — Я хотел бы сказать вам несколько слов, капитан Лесли — добавил он.
Он оглянулся на Милли.
— Я не знаю, может ли эта дама оставаться здесь…
— Это даже лучше, — сказал Суттон, — если все так, как вы мне рассказали.
— Да, именно так, — пробормотал гость.
Он казался очень серьезным и всем своим видом олицетворял величие закона.
— Ко мне поступила на вас жалоба, капитан Лесли… Мне известно кое-что из вашей прошлой жизни, — начал полицейский.
— Понятно, если вы сыщик, то знаете все, — заявил холодно Джон Лесли.
— Я расследую историю с похищением колье леди Креторн. По моей информации, эта драгоценность должна быть у вас.
Лесли смотрел на него в упор.
— Какие у вас основания утверждать подобное? — спросил он.
— Один из пойманных грабителей рассказывал, что передал эту драгоценность вчера ночью личности, которую называют «Доносчиком».
— Капитан Лесли находился в три четверти двенадцатого ночи в конторе, — заявила, как бы заступаясь за Лесли, Милли.
— В три четверти двенадцатого? Ну, да, времени было достаточно. Ожерелье было передано в одиннадцать ночи на набережной Темзы. Покупатель заплатил девятьсот фунтов в американских долларах. Вор находился под надзором полиции. По моим сведениям, вы и есть тот покупатель.
— Ваша информация так же похожа на правду, как свинья на соверен, — возразил Лесли, — Хотите обыскать меня?
Полицейский многозначительно взглянул на него.
— Вы пришли сюда перед полночью?.. — Он осмотрел комнату. — У кого ключ от денежного сейфа?
— Он у меня.
— Есть ли у кого-нибудь еще ключ?
— Нет, — дерзко вмешалась Треннит.
— Не надо горячиться! — бросил Суттон. — У меня тоже есть где-то ключ, но я им не пользуюсь. Мистер Лесли, ключ ведь обычно у вас?
— Капитан Лесли, — поправил тот. — Да, вот он.
Лесли взял связку ключей и снял с кольца самый большой. Сыщик вставил ключ в замок и открыл обе дверцы денежного сейфа. В глубине виднелись три пустые полки, на одной из них стояло несколько конторских книг и… завернутый в серую бумагу какой-то предмет. Сыщик вынул его.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20