Полицейские вежливо попросили родителей обеспечить присутствие их дочери на процессе. Сама же Аманда сидела в патрульной машине в сопровождении женщины-констебля.
Вновь отданная на попечение родителей, Аманда, войдя в дом, молча плюхнулась на диван. Арнольд сел к камину, с выражением отчаяния на лице уставившись на тлеющие огоньки. Ему было всего шестьдесят пять, но в этот момент он показался Берил глубоким старцем. За все эти годы, исполненные мук и страданий, они так ни разу и не собрались втроем, чтобы серьезно обсудить поведение Аманды. И вот сейчас наконец Арнольда словно прорвало – он потребовал объяснений.
Аманда и сама, казалось, потрясенная арестом, была не прочь выговориться. Поначалу скованная и немногословная, она вдруг вспыхнула и с вызовом бросила, что после вечеринки согласилась провести ночь со своим приятелем Джеймсом.
– Вы его терпеть не можете, потому что он черный, так ведь? – агрессивным тоном спросила Аманда.
– Конечно же нет, дорогая, – умоляюще произнесла Берил, которая была рада хотя бы тому, что Аманда не скрывает от них, где была.
– Да, это так, я знаю. Что ж, давайте, признавайтесь наконец: вам дурно от одной мысли о том, что ваша обожаемая доченька спит с черным мужиком.
В гостиной воцарилось напряженное молчание.
– Ты хочешь сказать, что была в постели с этим парнем? – осмелилась спросить Берил.
– Ну, слава Богу, дошло. Но ты, как я вижу, не очень-то довольна этим.
– Дело вовсе не в цвете его кожи. – Берил заколебалась. – Он что, твой… любовник?
Аманда откинула голову и разразилась диким хохотом.
– Один из них.
Берил с ужасом уставилась на дочь.
– Арнольд, ради Бога, скажи же что-нибудь, – взмолилась она, в отчаянии обращаясь к мужу. – Арнольд! – звала она. Но Арнольд лишь безучастно смотрел на огонь. Берил вновь повернулась к Аманде. – Речь идет вовсе не о его расе. Нам не важно, кто твои друзья, но тебе следует помнить, что ты еще очень молода. Почему… почему… я не знаю… – забормотала Берил, не в силах найти подходящих слов, чтобы выразить свои эмоции. – Я хочу сказать, что мы, разумеется, были уверены, что ты до сих пор… до сих пор девственница, – выпалила наконец она. Аманда вновь расхохоталась.
– Девственница! – с иронией воскликнула она. – В каком веке вы живете!
Берил беспомощно посмотрела на Арнольда, словно обращаясь к нему за поддержкой, но он по-прежнему сидел с каменным лицом.
– Но ты хотя бы подумай о тех опасностях, которым ты себя подвергаешь, – продолжала протестовать Берил. – Ты же можешь забеременеть, да и что ты думаешь о СПИДе?
– О, об этом не волнуйся. Я всегда слежу, чтобы они пользовались презервативами. Обычно я сама их и надеваю – ртом.
Арнольд вдруг резко вскочил на ноги.
– Заткнись! Хватит! Заткнись, ты, грязная маленькая шлюха! Заткнись и убирайся вон! – Лицо его посинело, голос срывался от крика. Берил удивленно уставилась на мужа. Таким она никогда прежде его не видела; он был просто невменяем. Даже Аманду, казалось, это потрясло.
А Арнольд все распалялся, и вот уже у него на губах выступила пена.
– Вон! Вон из моего дома! – ревел он. – Иди к своему черному ублюдку, ты, грязная шлюха!
Аманда исподлобья взглянула на отца.
– Поосторожней, смотри, кого ты называешь грязной, – с угрозой в голосе произнесла она. – Я все про тебя знаю, вонючий старикан!
Арнольд, вне себя от ярости, бросился к Аманде и начал трясти ее за плечи. Берил в ужасе вскрикнула и кинулась на мужа, пытаясь разнять их, поскольку Аманда кусалась, дралась и царапалась с крайним неистовством. В конце концов, поостыв, Арнольд отступил и плюхнулся в кресло, в то время как Аманда распласталась на полу, злобно уставившись на него.
– Ублюдок! – выдохнула она. – Ты еще смеешь выговаривать мне. Да ты недостоин быть моим отцом.
– А я тебе не отец, – просто сказал Арнольд. У Берил подкосились ноги, она прислонилась к двери. Сердце бешено колотилось.
– Арнольд… – с мольбой произнесла она. Аманда изумленно уставилась на родителей.
– А, я поняла, – с ликованием воскликнула она. – Мама была непослушной девочкой, да? Забеременела, так ведь? И пришлось срочно выходить замуж?
– Нет, нет, – запротестовала Берил, беспомощно подняв руки, словно пытаясь защититься от оскорблений. – Все было совсем не так.
Но Аманда не слушала.
– Даже не верится, – продолжала она с удивлением. – И это моя родная мать!
– Она тебе не мать, – торжествующим тоном объявил Арнольд.
В гостиной вдруг сразу стало тихо. Аманда сидела очень прямо, недоверчиво поглядывая на родителей. Берил опустилась на колени и тихонько всхлипывала. Наконец Арнольд поднялся. На его лице застыло какое-то странное выражение, руки дергались.
– Я иду спать, – сказал он. И с лицом белым как полотно, ни на кого не глядя, удалился. Воцарилось неловкое молчание. Берил, то ли полусидя, то ли полулежа на полу, смотрела на дочь, не в силах произнести ни слова.
– Это правда? – спросила наконец Аманда. Берил жалобно кивнула.
– Я не верю.
Берил повернула к ней заплаканное лицо.
– Это правда, – только и сказала она.
– Почему вы раньше не сказали мне? – Аманда была совершенно подавлена.
Берил медленно поднялась с колен и подошла к ней, протянув руку, чтобы утешить дочь.
– Я только хочу знать правду. – Аманда отпихнула протянутую к ней руку.
Берил оставила без внимания этот жест.
– Пойду приготовлю какао, а потом мы сможем поговорить, – сказала она. И остаток ночи они так и провели за горячим шоколадом, пока Берил рассказывала Аманде историю ее удочерения – рассказывала просто, не драматизируя.
На следующее утро, когда Аманда и Берил встретились на кухне, вновь повисло напряженное молчание. Берил стала поспешно наливать в чайник воду. В конце концов она сказала:
– Твой отец что-то задерживается. – И, уже произнеся эту фразу, поняла свою ошибку.
– Ты имеешь в виду Арнольда, конечно же? – холодно поинтересовалась Аманда.
– Да, конечно. Как глупо с моей стороны. – Разволновавшись, Берил начала методично чистить кухонную утварь, и без того надраенную до блеска.
Спустя мгновение, уже нейтральным голосом, она спросила:
– Хочешь позавтракать?
Аманда изумленно посмотрела на нее.
– Ты ведешь себя так, словно ничего не случилось. Берил с невероятным упорством продолжала скоблить посуду, так и не поднимая головы.
– Для наши уже, пожалуй, поздновато, но можно приготовить яйца, – проговорила она.
– Ты что, не слышала, что я сказала? – буркнула Аманда.
Берил продолжала гнуть свое.
– Пойди узнай, выпьет ли Арнольд чаю, будь умницей.
– Не понимаю. Ты что, и дальше собираешься так разговаривать со мной?
Берил налила кипятку в чайник для заварки.
– Послушай, ты, чертова сучка, – со злостью прошипела Аманда. – Я к тебе обращаюсь. Нельзя же после вчерашней ночной сцены притворяться, будто ничего не произошло.
У Берил затряслась нижняя губа, но она так ничего и не ответила.
– Я хочу знать, кто мои настоящие родители!
Берил склонилась над мойкой.
– Ну? – не унималась Аманда. – Мне кажется, я имею право знать это, как ты думаешь?
– Я не знаю, кто они, – наконец произнесла Берил тихим голосом.
– Не знаешь! – съязвила Аманда. – Ты должна знать!
– Нет, – стояла на своем Берил.
Аманда пришла в замешательство. Задумавшись на мгновение, она продолжила:
– Что ж, возможно, тебе стоит взглянуть в мое свидетельство о рождении, а?
– У нас его нет.
Аманда с недоверием уставилась на нее.
– Тогда у кого же оно?
– В обществе попечительства. Там хранятся все записи.
– Но… но, положим, мне понадобится паспорт или еще какой-нибудь документ?
– Тогда мы должны будем обратиться в общество за копией.
– Что ж, хорошо, – терпеливо произнесла Аманда. – Давай обратимся.
– Это все равно ничего не даст. Там нет имен твоих настоящих родителей; нам дадут только короткую справку, поскольку информация эта конфиденциальная.
– Так ты хочешь сказать, что действительно не знаешь, кто мои настоящие родители? – В голосе Аманды звучало неподдельное удивление. – Вы не знали, кого брали? Ведь я могла быть дочерью какого-нибудь закоренелого убийцы.
– Нас заверили, что твои родители – люди хорошо образованные, за ними нет никакого криминала… мы спрашивали, – защищалась Берил.
– О, это утешительно. Так ты думаешь, я не превращусь в гангстершу и не прирежу вас в ваших постелях?
Берил попыталась выдавить улыбку, но безуспешно.
– Почему бы тебе не выпить чашку чаю? – спросила она.
– Конечно, это же сразу решит все проблемы, не так ли? – с сарказмом заметила Аманда. – Так как же мы все-таки поступим?
– Почему бы не оставить все как есть, дорогая? – устало сказала Берил. – Мы теперь твои родители, мы тебя воспитали, старались делать все для твоего блага. – Она с трудом сдерживала слезы. Изможденная после бессонной ночи, Берил была в полной растерянности, не зная, как совладать с ситуацией. Почему Арнольд не спустится и не придет ей на помощь? По крайней мере, мог бы хоть как-то сгладить последствия вчерашнего, думала она. Все ведь произошло по его вине; не надо было ему позволять Аманде разговаривать с ним в таком тоне, провоцируя его на подобные откровения.
– Нет, черт возьми, я этого так не оставлю, – закричала Аманда. – Я должна знать. Меня не удивляет то, что вы не мои родители. Я совсем на вас не похожа. О, я имею в виду не только внешность – у нас с вами нет ничего общего, совсем ничего. – И с презрением добавила: – Как бы то ни было, я хочу знать о своих родителях и узнаю, понравится вам это или нет.
Берил вздохнула. Она достаточно хорошо знала Аманду и понимала, что та все равно своего добьется. Еще в раннем детстве она была непокорной, а уж за последние несколько лет стала и вовсе неуправляемой. Возможно, беспомощно думала Берил, в этом и сказывалась наследственность. Возможно, не ее, Берил, в том вина, а вина настоящих родителей.
– Итак, как мне узнать? – вновь пытала ее Аманда.
– Ты должна сходить в попечительский совет, – неохотно сказала Берил.
– А они мне скажут?
– Думаю, да. Не так давно как раз приняли закон, по которому приемные дети могут узнать о своих настоящих родителях. – Берил сама совсем недавно узнала об этом и еще тогда страшно разволновалась, словно предчувствуя беду. – Но только по достижении восемнадцати лет, – добавила она.
– Что ж, мы подоспели как раз вовремя, не так ли? – холодно произнесла Аманда.
– Отнеси чашку чая отцу, будь умницей. – "Нет, не отцу", – подумала Берил. Но было так трудно разом, в один вечер, разрубить то, чем ты жил восемнадцать лет. Берил не была готова к такому повороту событий, и ей было тяжело с ним мириться.
– Он мне не отец , как он сам вчера заявил с таким драматизмом. – Аманда словно читала мысли Берил. – Мне кажется, он мог бы быть и потактичнее, а? Может, стоило как-нибудь по-другому, помягче, преподнести мне эту новость?
Берил проигнорировала ее замечание. Она решила сама отнести Арнольду чай. Ему уже давно пора было вставать. Аманда направилась в гостиную, прямиком к телефонному справочнику, лежавшему на столике рядом с телефоном. Берил остановилась у лестницы.
– Что ты делаешь? Кому ты собираешься звонить? – спросила она взволнованным шепотом.
– В общество попечительства, разумеется, – весело ответила Аманда.
Берил, предчувствуя недоброе, подняла взгляд на лестницу, ведущую к кабинету супруга.
– Аманда, пожалуйста, не сейчас. Это только огорчит твоего… это только огорчит Арнольда… мне кажется, он вчера вечером неважно себя чувствовал.
– Зато здорово потрепал мне нервы.
Берил оставила этот бесполезный разговор и поднялась по ступенькам. Аманда полистала телефонный справочник, нашла то, что искала, и стала набирать номер. Внезапно на верхней площадке лестницы появилась Берил; она была в страшном смятении.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54