Именно он стал копаться в прошлом Джереми, в его личной жизни. Роковую роль сыграло его заявление, что, использовав сначала материалы Джереми для нападок на сенатора, он совершил ошибку, слишком доверившись подсудимому. Люди типа Селлерса никогда не признают своих ошибок, если их не загоняют в угол. Они слишком любят ту власть над людьми, которую дает их занятие. Капиталом, который они пускают в ход, является их кажущаяся непогрешимость. Селлерс публично покаялся, что Джереми Ллойд вовлек его в эту историю, чтобы дать повод для обвинения. Он выдержал жесткий перекрестный допрос со стороны Крамера, который понимал, что для оправдания Джереми он должен дискредитировать Селлерса. Селлерс вывернулся, и Джереми отправился за решетку. Именно поэтому журналист и был основной мишенью для авторов писем.
Зажужжал звонок у дверей.
Питер вышел в прихожую и открыл дверь. На пороге стояла Джанет Блейдс, девушка Тима Салливана.
— Могу я войти, Стайлс?
— Конечно.
За янтарными стеклами бабушкиных очков прятались усталые глаза. Войдя в гостиную, она опустилась в глубокое кресло зеленой кожи, вытянув длинные ноги в синих слаксах. Подняв очки на лоб и закрыв веки, она прижала к ним пальцы.
— Я позвонила в вашу контору, и фэбээровец сказал, что вы здесь, но предупредил, чтобы я не пользовалась телефоном, — сообщила она. — Интересно почему?
Питер объяснил ей, какого звонка он ждет.
— Но после первого разговора с вами они больше не пытались найти вас?
— Нет.
— Сегодня все идет верх тормашками, — сказала она. — Неужели я чувствую запах кофе? Черный, если позволите.
Из кухоньки он принес ей чашку.
— У вас есть для меня какие-то известия? — спросил Питер.
— Если и не новости, то кое-что я все же хочу вам сказать. — Она сделала глоток кофе. — Отлично! Похоже, вы чувствуете себя так, словно потеряли все свое обаяние, всю свою сексуальную привлекательность? Но конечно же все осталось при вас. Тим как-то рассказал мне о вашей травме. Не знай я об этом, мне бы и в голову не могло прийти, что с вами что-то не так.
— С ролью утешительницы вы справляетесь просто восхитительно.
— Спасибо. Что бы ни происходило с вашей сексуальной привлекательностью, я все еще ее чувствую.
Джанет рассмеялась и вернула очки на переносицу.
— Есть некий молодой человек, который работает в одном из портовых ангаров, — сказала она. — Время от времени он заходит к нам в офис. Он обхаживает меня вот уже около года. Пытается пригласить на свидание, обещает угостить лучшими стейками в городе и самыми редкими винами. Он довольно привлекателен — очень мужественный, — но я держу его на дистанции, потому… ну, можно сказать, тут присутствует конфликт интересов. Ты не можешь работать на комиссию и заниматься любовью с врагом. Примерно в половине шестого утра я зашла к нему домой и предложила ему свое нежное лилейно-белое тело, если он предъявит мне Тима. Таким образом я потеряла всю свою привлекательность.
— Вы всегда так небрежно обращаетесь со своими достоинствами?
— Тим в беде, — сказала она, отводя глаза.
— И чтобы помочь Тиму, вы предложили себя вашему портовому Джою.
— Не будьте ханжой, Стайлс, — сказала девушка. — Это могло быть довольно приятно. А к вам я пришла потому, что мне больше некуда было идти. Когда этот молодой человек отскочил от меня, словно от прокаженной, я поняла, как плохи дела у Тима.
— И втянул его в это я.
— Верно. — Девушка беспокойно поерзала в кресле. — При моей работе быть детективом не получается. Все в порту знают, кто я такая и на кого работаю. Ни копы, ни агенты Портовой комиссии не смогут найти Тима, пока те, кто его держат, не захотят, чтобы его нашли. Пока их останавливает лишь одно. Он газетчик. И они не бросят его в Норс-Ривер с привязанным к ногам якорем, ибо газетчики не спустят эту историю на тормозах. Скорее всего, Тима будут держать столько же, сколько вашу девушку. Пока приходится скрываться вашему приятелю со шрамом.
— Она не моя девушка, — вставил Питер.
— Тогда мне проще предположить, что они могут и убить ее, — сказала Джанет Блейдс. — В таком случае, за ней последует и Тим.
— Вы что-нибудь слышали о Викторе Орселли? — спросил он Джанет.
Девушка вытаращила глаза за линзами очков.
— Все, кто работает в порту, знают о нем, — сказала она. — Вы думаете, что за похищением вашей миссис Ллойд и Тима стоит он?
— У нас есть выход на него. — Питер рассказал ей об Уоллесе Крамере и о его отношениях с Орселли. — Может, он изъявит желание найти для нас Лауру, Бобби и Тима.
Джанет поджала под себя ноги и, сутулясь, устроилась в кресле.
— Никто толком не верит в россказни о порте, — сказала она. — Слишком много фильмов об исчадиях ада, профсоюзных боссах, о шайках злодеев и добрых священниках. Публика настолько объелась этими зрелищами, что считает их выдумками дешевых писак. Это неправда, Стайлс. В немалой мере все выглядит именно так: хищения, вымогательства, насилие, убийства. Портовая комиссия старается сделать так, чтобы красть было труднее, чтобы честно работать было выгоднее, но тем не менее существуют три или четыре преступные империи, возглавляемые тремя или четырьмя властителями. Вик Орселли — один из них. Единственный способ для него оставаться в живых и править своей империей — это знать все, что происходит в ее пределах. И не только у себя, но и у соседей. Узнавать все происходящее точно и быстро. Он знает, кто похитил миссис Ллойд и ее мальчика. Он знает, кто такой ваш человек со шрамом. Он знает, кто удерживает Тима. Может, это не его люди, но он знает, на кого они работают.
— Он в долгу перед Крамером, — напомнил Питер.
— Захочет ли он платить за прошлые услуги? — Джанет прикрыла глаза. Она медленно покачала головой из стороны в сторону. — Если кто-то из головорезов Люччи появится на его территории, Орселли убьет его. Люччи не будет мстить, если его человек действительно перешел разделительную линию. Если кто-то из людей Орселли поддастся алчности и попробует поживиться на территории Люччи, его прикончат. Орселли не ответит ударом на удар. Таковы правила игры. Разведка Орселли отлично знает, что замышляют ребята Люччи, но он ровно ничего не будет делать, пока те не вторгнутся на его территорию. С каждой сменой поколений одна банда гангстеров пытается подмять под себя другие, и тогда река становится красной от крови.
— Вы хотите сказать, что Орселли не будет помогать, пусть даже он все знает? — спросил Питер.
— Уверена, что он все знает, но вряд ли поможет, — сказал Джанет. — Разве что сможет извлечь из этой помощи какую-то пользу для себя. Но не для того, чтобы сделать одолжение мистеру Крамеру. Он не может себе этого позволить.
— Нам остается только ждать и надеяться.
— Ожидание может затянуться, — сказала Джанет. — Владения Орселли тянутся вдоль побережья Джерси. Крамеру придется отправиться туда, чтобы найти его.
— Почему вы думаете, что Орселли будет именно в Джерси?
— Потому, друг мой, что он хочет обеспечить себе алиби. Как только возникает какая-нибудь крупная заварушка — а это двойное похищение можно считать крупнейшей из них, Стайлс, — короли в окружении десятков свидетелей отходят на безопасные дальние позиции. Вашего мистера Крамера примут. Примут и ФБР, и полицию, если они потратят кучу времени на поиски. Они-то знают, что никаких заложников в Джерси не найдут и что алиби у Орселли совершенно железное.
— А если предположить, что Орселли замешан в одном из похищений?
— Он все равно будет в Джерси. В любом случае у него будет железное алиби. Короли лично не занимаются грязной работой.
— Вы настроены не очень оптимистично.
— Это мир, в котором мне приходится работать. И я его знаю.
Питер подошел к столу в центре комнаты и стал набивать табаком трубку, которая лежала на нем. Ожидание было невыносимым. Ждала вся страна. Он был благодарен Джанет за ее присутствие. Общение с ней приносило облегчение. Приминая табак в чашечке трубки, он смотрел на нее, думая, что Тиму очень повезло с ней, а молодой человек, который отверг ее, — сущий идиот. Она совершенно необычная девушка, подумал он; она плоть от плоти нового мира, к которому он никак не может приспособиться.
Зазвонил телефон.
Отводная трубка в гостиной лежала на столе перед ним, как раз рядом с жестянкой с табаком. Он поднял ее:
— Говорит Питер Стайлс.
— Это Бач, — услышал он ровный голос. — На контакт никто не выходил?
— Нет.
Питер услышал длинный выдох.
— Мы нашли Селлерса, — сказал инспектор.
— Где?
— На трассе Хатчинсон-Ривер-Парквей, — сказал Бач. Голос у него был усталым. — Мусорщики, убиравшие дорогу, нашли тело в кювете.
— Тело? — У Питера спазмой свело желудок. Джанет спрыгнула с кресла и подошла к нему. Он прикрыл микрофон ладонью. — Не Тим. Сэм Селлерс. — Она схватила его за запястье, впившись ногтями в кожу.
— Он был застрелен, — сказал Бач. — В левый висок. По данным медэксперта, он был мертв не менее десяти часов. Значит, самое позднее, в два часа… в два часа этим утром. Задолго до того, как они связались с нами. Он уже был мертв, когда они вели разговор с нами… с вами. Полицейские штата считают, что тело выбросили из проезжавшей машины. Оно запуталось в кустах. Поэтому его и нашла только команда мусорщиков, когда нанизывала на свои штыри мусор по обочинам. Мы еще не оповещали прессу об этой истории.
— Ну и?..
— Ваш приятель в каске может решиться на возмездие и начать убивать в свою очередь.
— Господи!
— Пока неясно, сколько времени нам удастся все держать в тайне, — сказал Бач. — Все репортеры страны, стоит появиться какому-то шевелению, кидаются на поиск чего-то жареного. Пока известно только, что на трассе найдено какое-то «неопознанное» тело. И кое-кто из писак просто умирает от желания выдать эту новость. «Синдикат Кейна» пока объявил только одно — они выплатят кучу денег за какую-нибудь информацию. Наверное, кто-то уже заинтересовался, чего ради столько высоких чиновников толпятся у пригородного полицейского участка. Утечки не миновать.
— То есть люди, которые выходили с нами на связь, — жулики?
— Кто знает? — сказал Бач. — Они выдали информацию, которая соответствует действительности. Кроме того, они понимают, что рано или поздно мы найдем Селлерса… если они правильно оценивают происходящее. Они не могут не понимать, что, когда мы найдем его, шансов на сделку практически не останется.
— И что же нам теперь делать?
— Вот что я хочу вам внушить, — сказал Бач. — Если они выйдут на вас напрямую, вы должны потребовать точных доказательств того, что Вардон жив. Предъявления его часов или документов — уже недостаточно. Вы должны увидеть его, поговорить с ним.
— Я должен как можно скорее найти Лауру, Бобби и Тима Салливана, — ответил Питер.
— Хотел бы надеяться, что вам повезет, — сказал Бач.
Глава 3
Питер положил трубку. Джанет продолжала цепляться за его руку. Он сообщил ей новости.
— Значит, времени у нас больше нет, — сказала она. У Джанет был удивительно практичный склад ума. — Вроде я должна испытывать сожаление по поводу смерти Селлерса, но для меня он всегда был дешевым самовлюбленным подонком. Когда ты зарабатываешь себе на жизнь, унижая людей, думаю, ты должен понимать, что и сам можешь попасть кому-то на зуб.
Это могло бы быть, подумал Питер, хорошей эпитафией для Селлерса.
— Что касается времени, ты права, — сказал он. — Едва только история Селлерса облетит страну, она взорвется от ярости. И Бог знает, чего можно ждать от людей, которые захватили Лауру… и Тима. — Он посмотрел на часы. Близился полдень. Первые двенадцать часов из срока, отпущенного похитителями, пролетели, не дав ни малейшего проблеска надежды. Лаура и Бобби находились в чьих-то руках уже десять часов; Тим — около восьми.
— Может, я и не очень сообразительна, — сказала Джанет, — но вот чего я не понимаю.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28
Зажужжал звонок у дверей.
Питер вышел в прихожую и открыл дверь. На пороге стояла Джанет Блейдс, девушка Тима Салливана.
— Могу я войти, Стайлс?
— Конечно.
За янтарными стеклами бабушкиных очков прятались усталые глаза. Войдя в гостиную, она опустилась в глубокое кресло зеленой кожи, вытянув длинные ноги в синих слаксах. Подняв очки на лоб и закрыв веки, она прижала к ним пальцы.
— Я позвонила в вашу контору, и фэбээровец сказал, что вы здесь, но предупредил, чтобы я не пользовалась телефоном, — сообщила она. — Интересно почему?
Питер объяснил ей, какого звонка он ждет.
— Но после первого разговора с вами они больше не пытались найти вас?
— Нет.
— Сегодня все идет верх тормашками, — сказала она. — Неужели я чувствую запах кофе? Черный, если позволите.
Из кухоньки он принес ей чашку.
— У вас есть для меня какие-то известия? — спросил Питер.
— Если и не новости, то кое-что я все же хочу вам сказать. — Она сделала глоток кофе. — Отлично! Похоже, вы чувствуете себя так, словно потеряли все свое обаяние, всю свою сексуальную привлекательность? Но конечно же все осталось при вас. Тим как-то рассказал мне о вашей травме. Не знай я об этом, мне бы и в голову не могло прийти, что с вами что-то не так.
— С ролью утешительницы вы справляетесь просто восхитительно.
— Спасибо. Что бы ни происходило с вашей сексуальной привлекательностью, я все еще ее чувствую.
Джанет рассмеялась и вернула очки на переносицу.
— Есть некий молодой человек, который работает в одном из портовых ангаров, — сказала она. — Время от времени он заходит к нам в офис. Он обхаживает меня вот уже около года. Пытается пригласить на свидание, обещает угостить лучшими стейками в городе и самыми редкими винами. Он довольно привлекателен — очень мужественный, — но я держу его на дистанции, потому… ну, можно сказать, тут присутствует конфликт интересов. Ты не можешь работать на комиссию и заниматься любовью с врагом. Примерно в половине шестого утра я зашла к нему домой и предложила ему свое нежное лилейно-белое тело, если он предъявит мне Тима. Таким образом я потеряла всю свою привлекательность.
— Вы всегда так небрежно обращаетесь со своими достоинствами?
— Тим в беде, — сказала она, отводя глаза.
— И чтобы помочь Тиму, вы предложили себя вашему портовому Джою.
— Не будьте ханжой, Стайлс, — сказала девушка. — Это могло быть довольно приятно. А к вам я пришла потому, что мне больше некуда было идти. Когда этот молодой человек отскочил от меня, словно от прокаженной, я поняла, как плохи дела у Тима.
— И втянул его в это я.
— Верно. — Девушка беспокойно поерзала в кресле. — При моей работе быть детективом не получается. Все в порту знают, кто я такая и на кого работаю. Ни копы, ни агенты Портовой комиссии не смогут найти Тима, пока те, кто его держат, не захотят, чтобы его нашли. Пока их останавливает лишь одно. Он газетчик. И они не бросят его в Норс-Ривер с привязанным к ногам якорем, ибо газетчики не спустят эту историю на тормозах. Скорее всего, Тима будут держать столько же, сколько вашу девушку. Пока приходится скрываться вашему приятелю со шрамом.
— Она не моя девушка, — вставил Питер.
— Тогда мне проще предположить, что они могут и убить ее, — сказала Джанет Блейдс. — В таком случае, за ней последует и Тим.
— Вы что-нибудь слышали о Викторе Орселли? — спросил он Джанет.
Девушка вытаращила глаза за линзами очков.
— Все, кто работает в порту, знают о нем, — сказала она. — Вы думаете, что за похищением вашей миссис Ллойд и Тима стоит он?
— У нас есть выход на него. — Питер рассказал ей об Уоллесе Крамере и о его отношениях с Орселли. — Может, он изъявит желание найти для нас Лауру, Бобби и Тима.
Джанет поджала под себя ноги и, сутулясь, устроилась в кресле.
— Никто толком не верит в россказни о порте, — сказала она. — Слишком много фильмов об исчадиях ада, профсоюзных боссах, о шайках злодеев и добрых священниках. Публика настолько объелась этими зрелищами, что считает их выдумками дешевых писак. Это неправда, Стайлс. В немалой мере все выглядит именно так: хищения, вымогательства, насилие, убийства. Портовая комиссия старается сделать так, чтобы красть было труднее, чтобы честно работать было выгоднее, но тем не менее существуют три или четыре преступные империи, возглавляемые тремя или четырьмя властителями. Вик Орселли — один из них. Единственный способ для него оставаться в живых и править своей империей — это знать все, что происходит в ее пределах. И не только у себя, но и у соседей. Узнавать все происходящее точно и быстро. Он знает, кто похитил миссис Ллойд и ее мальчика. Он знает, кто такой ваш человек со шрамом. Он знает, кто удерживает Тима. Может, это не его люди, но он знает, на кого они работают.
— Он в долгу перед Крамером, — напомнил Питер.
— Захочет ли он платить за прошлые услуги? — Джанет прикрыла глаза. Она медленно покачала головой из стороны в сторону. — Если кто-то из головорезов Люччи появится на его территории, Орселли убьет его. Люччи не будет мстить, если его человек действительно перешел разделительную линию. Если кто-то из людей Орселли поддастся алчности и попробует поживиться на территории Люччи, его прикончат. Орселли не ответит ударом на удар. Таковы правила игры. Разведка Орселли отлично знает, что замышляют ребята Люччи, но он ровно ничего не будет делать, пока те не вторгнутся на его территорию. С каждой сменой поколений одна банда гангстеров пытается подмять под себя другие, и тогда река становится красной от крови.
— Вы хотите сказать, что Орселли не будет помогать, пусть даже он все знает? — спросил Питер.
— Уверена, что он все знает, но вряд ли поможет, — сказал Джанет. — Разве что сможет извлечь из этой помощи какую-то пользу для себя. Но не для того, чтобы сделать одолжение мистеру Крамеру. Он не может себе этого позволить.
— Нам остается только ждать и надеяться.
— Ожидание может затянуться, — сказала Джанет. — Владения Орселли тянутся вдоль побережья Джерси. Крамеру придется отправиться туда, чтобы найти его.
— Почему вы думаете, что Орселли будет именно в Джерси?
— Потому, друг мой, что он хочет обеспечить себе алиби. Как только возникает какая-нибудь крупная заварушка — а это двойное похищение можно считать крупнейшей из них, Стайлс, — короли в окружении десятков свидетелей отходят на безопасные дальние позиции. Вашего мистера Крамера примут. Примут и ФБР, и полицию, если они потратят кучу времени на поиски. Они-то знают, что никаких заложников в Джерси не найдут и что алиби у Орселли совершенно железное.
— А если предположить, что Орселли замешан в одном из похищений?
— Он все равно будет в Джерси. В любом случае у него будет железное алиби. Короли лично не занимаются грязной работой.
— Вы настроены не очень оптимистично.
— Это мир, в котором мне приходится работать. И я его знаю.
Питер подошел к столу в центре комнаты и стал набивать табаком трубку, которая лежала на нем. Ожидание было невыносимым. Ждала вся страна. Он был благодарен Джанет за ее присутствие. Общение с ней приносило облегчение. Приминая табак в чашечке трубки, он смотрел на нее, думая, что Тиму очень повезло с ней, а молодой человек, который отверг ее, — сущий идиот. Она совершенно необычная девушка, подумал он; она плоть от плоти нового мира, к которому он никак не может приспособиться.
Зазвонил телефон.
Отводная трубка в гостиной лежала на столе перед ним, как раз рядом с жестянкой с табаком. Он поднял ее:
— Говорит Питер Стайлс.
— Это Бач, — услышал он ровный голос. — На контакт никто не выходил?
— Нет.
Питер услышал длинный выдох.
— Мы нашли Селлерса, — сказал инспектор.
— Где?
— На трассе Хатчинсон-Ривер-Парквей, — сказал Бач. Голос у него был усталым. — Мусорщики, убиравшие дорогу, нашли тело в кювете.
— Тело? — У Питера спазмой свело желудок. Джанет спрыгнула с кресла и подошла к нему. Он прикрыл микрофон ладонью. — Не Тим. Сэм Селлерс. — Она схватила его за запястье, впившись ногтями в кожу.
— Он был застрелен, — сказал Бач. — В левый висок. По данным медэксперта, он был мертв не менее десяти часов. Значит, самое позднее, в два часа… в два часа этим утром. Задолго до того, как они связались с нами. Он уже был мертв, когда они вели разговор с нами… с вами. Полицейские штата считают, что тело выбросили из проезжавшей машины. Оно запуталось в кустах. Поэтому его и нашла только команда мусорщиков, когда нанизывала на свои штыри мусор по обочинам. Мы еще не оповещали прессу об этой истории.
— Ну и?..
— Ваш приятель в каске может решиться на возмездие и начать убивать в свою очередь.
— Господи!
— Пока неясно, сколько времени нам удастся все держать в тайне, — сказал Бач. — Все репортеры страны, стоит появиться какому-то шевелению, кидаются на поиск чего-то жареного. Пока известно только, что на трассе найдено какое-то «неопознанное» тело. И кое-кто из писак просто умирает от желания выдать эту новость. «Синдикат Кейна» пока объявил только одно — они выплатят кучу денег за какую-нибудь информацию. Наверное, кто-то уже заинтересовался, чего ради столько высоких чиновников толпятся у пригородного полицейского участка. Утечки не миновать.
— То есть люди, которые выходили с нами на связь, — жулики?
— Кто знает? — сказал Бач. — Они выдали информацию, которая соответствует действительности. Кроме того, они понимают, что рано или поздно мы найдем Селлерса… если они правильно оценивают происходящее. Они не могут не понимать, что, когда мы найдем его, шансов на сделку практически не останется.
— И что же нам теперь делать?
— Вот что я хочу вам внушить, — сказал Бач. — Если они выйдут на вас напрямую, вы должны потребовать точных доказательств того, что Вардон жив. Предъявления его часов или документов — уже недостаточно. Вы должны увидеть его, поговорить с ним.
— Я должен как можно скорее найти Лауру, Бобби и Тима Салливана, — ответил Питер.
— Хотел бы надеяться, что вам повезет, — сказал Бач.
Глава 3
Питер положил трубку. Джанет продолжала цепляться за его руку. Он сообщил ей новости.
— Значит, времени у нас больше нет, — сказала она. У Джанет был удивительно практичный склад ума. — Вроде я должна испытывать сожаление по поводу смерти Селлерса, но для меня он всегда был дешевым самовлюбленным подонком. Когда ты зарабатываешь себе на жизнь, унижая людей, думаю, ты должен понимать, что и сам можешь попасть кому-то на зуб.
Это могло бы быть, подумал Питер, хорошей эпитафией для Селлерса.
— Что касается времени, ты права, — сказал он. — Едва только история Селлерса облетит страну, она взорвется от ярости. И Бог знает, чего можно ждать от людей, которые захватили Лауру… и Тима. — Он посмотрел на часы. Близился полдень. Первые двенадцать часов из срока, отпущенного похитителями, пролетели, не дав ни малейшего проблеска надежды. Лаура и Бобби находились в чьих-то руках уже десять часов; Тим — около восьми.
— Может, я и не очень сообразительна, — сказала Джанет, — но вот чего я не понимаю.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28