И только тогда сели в ситроен и поехали. В полукилометре от нашей стоянки мы миновали машину, стоявшую у обочины. В ней никого не было.
По дороге мы завернули на заправочную станцию и вновь выехали на шоссе. Вдруг я почувствовал, что за нами кто-то следует. Это была та самая машина - большой рено с лионским номером. Я не мог ясно видеть водителя, а видел только соломенную шляпу с полями и темные очки.
Я ничего не сказал Татане, но стал обдумывать план действия. Мой ситроен выжимал не более девяноста милей в час и не мог состязаться в скорости с рено. Я мог попытаться оторваться от него только в Шалоне. Шалон большой город, но я не знал его, а водитель рено мог в нем прекрасно ориентироваться. Может, остановиться у обочины и ждать дальнейшего развития событий?
Потом у меня появилась идея. Дорога была разделена на две половины бордюром. Время от времени мелькали разломы в бордюре, оставленные на случай дорожных ремонтных работ. Я приказал Татане застегнуть ремень и, когда показался очередной коридор, резко затормозил и круто повернул руль. Машина пошла юзом и, миновав край бордюра, оказалась на другой половине дороги. Рено на большой скорости пронесся мимо. Я гадал, завернет ли он на следующем разломе или нет? Кажется, не завернул. А мы уже мчались в противоположном направлении. Я рассказал о своих подозрениях Татане.
- Может, это просто совпадение, - сказала она с сомнением.
- Я не собираюсь рисковать тремя миллионами долларов. Наверное, это был кто-нибудь из отеля. Я почему-то вспомнил бледного человека, который пил воду в ресторане. - Возможно, он работает на русских или американцев, или даже швейцарцев. Кто бы он ни был, нам надо убираться отсюда. И предупредить Бориса. У него этот идиотский паспорт, из-за которого ему приходится оформлять визы на въезд и везде оставлять следы своего пребывания.
- Только бы шпик не оказался русским, - вздохнула Татана. - Если он русский - мы пропали.
- Хуже всего Борису: он все еще советский гражданин, - заметил я. - Скорее всего это был американец. Издатель, возможно, что-то заподозрил и попросил ЦРУ расследовать дело. - Я помолчал, потом добавил…
- Хорошо, что деньги у нас. Если надо - завтра мы можем быть на другом конце света.
Прибыв в отель, мы сразу же пошли в мой номер и позвонили Борису в Цюрих. В трубке вибрировал знакомый голос:
- Мон шер, все у меня в сумке! Все было так просто! Показываешь паспорт, оставляешь образец подписи - и все формальности!
С трудом остановив поток восторгов, я рассказал Борису о случившемся.
- Я думаю, ты излишне драматизируешь ситуацию, мон шер.
- Хотелось бы и мне так думать, - сказал я с горечью и повесил трубку. Я спустился вниз, к владельцу отеля.
- Произошли изменения в наших планах, и мы собираемся сегодня ночью уехать в Париж, - сказал я ему. - Если кто-то будет нас спрашивать, сообщите, что нас можно найти в Париже через Америкэн Экспресс. Да, кстати, кто этот человек, что приехал позавчера, такой бледный?
- Это американец. Месье Фром. Он разве не ваш знакомый?
- Да нет. А почему вы так думаете?
- Он все расспрашивал меня о вас, сразу по приезде. И я назвал ваши фамилии. Он был очень настойчив. - Потом он улыбнулся и подмигнул мне хитро: - Я думаю, что он очень интересуется вашей дамой.
Я выдавил улыбку.
- Сделайте мне одолжение - не говорите этому американцу, что мы уезжаем. Действительно, это касается мадам. Мы хотим уехать незаметно. Вы можете дать мне ключ от входной двери?
- Положитесь на меня, я все подготовлю, - Он видимо, наслаждался таинственными обстоятельствами. - Ключи бросьте в почтовый ящик. А назад вы вернетесь?
- Думаю, что да, - лгал я. - Мы вам предварительно позвоним.
Через час позвонил Борис и сообщил название отеля, в котором будет дожидаться нас с Татаной. Я сообщил, что мы приедем утром, около шести часов.
Мы пошли обедать в ресторан. Татана ничего не ела, только пила шампанское. Американца нигде не было видно. Но когда мы уже пили кофе, он появился. Он даже не посмотрел в нашу сторону, уселся за свой столик, заказал немного еды и быстро ел.
Я оставил Татану, пошел за ключом от входной двери, потом к себе наверх, упаковал вещи - свои и Бориса. Я слышал, как прошла в свой номер Татана, я пришел к ней, мы легли на кровать и задремали. Но я реагировал на каждый звук в коридоре. Наконец, я вышел из номера и спустился вниз. Перед отелем стояло несколько машин, но рено среди них не было. Я убедился, что мой ситроен был в полном порядке. Татана все еще крепко спала. В половине второго я ее разбудил. От солнца и шампанского у нее болела голова, и она приняла холодный душ. В два приема, крадучись, перенесли вещи в машину. В начале третьего мы отъехали и никем не замеченные добрались до дороги, ведущей в горы к швейцарской границе. Татана спала, свернувшись калачиком на заднем сиденье, и не проснулась, пока мы проезжали через пограничный пост. Вскоре мы уже были на окраине Лозанны. Я свернул к вокзалу, разбудил Татану, мы выпили кофе в баре, я заказал еще рюмку коньяка.
- Все в порядке, - сказал я. - Похоже, он отстал от нас. Пусть сидит в Париже в Америкэн Экспресс и ждет нас.
Ее это мало успокоило.
- Если они действительно охотятся за нами, они могут найти нас где угодно. Давай уедем во Фрабеччи, там безлюдно.
- Нам надо уладить денежные дела. И посоветоваться с Борисом, - я старался говорить небрежно.
Мы приехали в Берн в половине пятого, а через полтора часа уже въезжали в Цюрих.
Борис еще спал, когда мы постучали в его номер. Он нас радостно приветствовал.
- Итак, у нас проблемы? - спросил он.
- Да, очень серьезные. Не знаю, как они на нас вышли. Нас преследовал американец по имени Фром.
- Ты точно знаешь, что американец?
- Так по паспорту.
- Паспорт можно подделать или украсть. - Борис поднял руки и вцепился в волосы. - Думаешь, нам здесь опасно оставаться?
- Да, особенно в отелях, где регистрируют клиентов.
Скажи, не мог ли кто-нибудь из твоих грузинских друзей проговориться? Из тех, что дал тебе машинку?
Борис яростно запротестовал:
- Ты их не знаешь, а то бы ты не посмел так говорить! Да они вообще не будут говорить с незнакомым человеком!
- Ну хорошо, хорошо, - сказал я спокойно. - Но кто-то ведь проговорился, или, быть может, ты оставил какие-то улики в своей квартире?
- Я уничтожил в квартире все следы, а во Фрабеччи все ненужное сжег. Я же не дурак! А может это ты виноват? Зачем ты устроил спектакль в Будапеште?
- Это не имело никакого отношения к Берии, - возразил я, в глубине души чувствуя, что я действительно тогда перестарался. - Остается еще радио.
- На радио штат около тысячи людей, - сказал Борис. - Не приставят же к каждому по шпиону.
Как я ни старался, я не мог внушить Борису, что мы были в серьезной опасности. Наконец я предложил:
- У нас есть деньги. Приведем в порядок счета, и надо уезжать подальше, где нас не достанет ни КГБ, ни ЦРУ.
Борис спросил скептически:
- Куда - подальше? На Луну?
- Полно некоммунистических стран. Начнем сначала, с буквы "А", - сказал я.
- Албания! - захохотал Борис.
Я посмотрел на часы. Времени до открытия банков у нас оставалось совсем немного - часа три.
* * *
Макс Фром знал, что свалял дурака. Засветился, и они ушли от него. Он тут же поехал в прокат, поменял рено на симку, хотя вряд ли это могло что-нибудь изменить. В своем докладе он откровенно доложил начальству о случившемся и заявил, что теперь первоначальный план летел к черту, и слежка не имела смысла. Он получил ответ следующего содержания: - Сожалеем о случившемся. Уезжайте. Предлагаем остановиться в отеле - Меерхоор Цюрих. Вагнер Маклин окажет содействие. Посоветуйте друзьям связаться с банком - Фолькскантонель, Цюрих. Томас.
Фром справился, когда отходит поезд в Цюрих, сдал в прокат симку, взял такси и поехал на вокзал. Минут двадцать до прибытия поезда он провел в баре за кружкой пива и невеселыми размышлениями. Он понимал босса. Его отзывали - и это было понятно. Дело передавали Вагнеру и Маклину, которых он должен был проинструктировать в отеле «Меерхоор». Тед Вагнер был американцем, работавшим в Вевей на фабрике Нестла старшим товароведом, а Маклин представлял сыскную фирму в Женеве и заведовал небольшой финансовой компанией. Прежде Фром с ними не встречался.
* * *
Саша Димитров приехал в Верден в 4.30 полудни, проделав триста четырнадцать километров за два часа с небольшим на мерседесе, взятом напрокат. Но все-таки он опоздал на сорок один час.
В отеле ему сообщили, что англичанин и израильская девушка уехали в Париж два дня назад, и их можно найти через Америкэн Экспресс. Русский Дробнов уехал еще раньше.
Саша удивился, зачем они оставили адрес, а потом решил, что это сделано для отвода глаз - если, конечно, они, не ждали какую-нибудь важную почту на адрес отеля. Он выпил рюмочку перно в баре и позвонил сначала в Париж, потом в Женеву. Он старательно говорил по-английски: телефон был рядом с баром, и французскую речь могли многие понять, а русская могла бы привлечь чрезмерное внимание. Саша выступал в роли американского экспатрианта, проживающего в Лихтенштейне.
С Парижем его соединили сразу же, и он распорядился установить наблюдение за Америкэн Экспресс и услышал в ответ, к своему удивлению, что в распоряжение французского бюро уже поступили фотографии трех подозреваемых.
В Женеве его соединили с месье Роландом, который на безупречном английском сказал:
- Жду вас в квартире № 3 на Рю де Гранже.
Саша ничего не успел произнести, как трубку положили.
Он наскоро съел сэндвич, выпил кофе и поехал в Женеву. Месье Роланд занимал два верхних этажа небольшого дома. Саша поставил мерседес, поднялся по лестнице, подошел к двери и нажал верхнюю кнопку.
Послышался голос. Саша назвал себя, и дверь открылась.
Квартира была хорошо обставлена скандинавской мебелью. Владелец квартиры, пожилой мужчина с седыми волосами, мутно-голубыми глазами и бесцветными губами, был неулыбчив к не очень приветлив.
- Вы их упустили во Франции. Москва вами недовольна, - сказал он по-русски.
Саша пожал плечами и плюхнулся в кресло.
- Дайте выпить, - сказал он.
Роланд налил немного немецкой водки. Саша пригубил без удовольствия - напиток был резкий и неохлажденный.
- А что Москва от меня ожидала? Что я найму личный самолет из Лондона в Боне?
- Без иронии, пожалуйста, - сказал Роланд. У него был приятный ленинградский выговор.
- Москва ждет положительных результатов, - сказал он, усаживаясь в кресло. - Ваши сведения из Лондона и Мюнхена оказались полезными, но они неполны. Подозреваемые все еще не пойманы. - Он передал Саше три фотографии: на первой, очевидно, сделанной в фотоателье, был изображен молодой мужчина с задумчивым выражением на лице, на второй - смуглая девушка с крупным полным лицом, на третьей - смазанное изображение мужчины с лохматыми волосами и тяжелыми массивными чертами.
- Томас Мэлори, Татана Шумара, как она когда-то звалась, и Борис Дробнов. Фотографии двух последних из наших досье не очень свежие, но удачные, точно соответствуют оригиналу. Фото англичанина - с обложки его последнего романа. Вы бы, конечно, не догадались, что фотографию можно так легко добыть.
Саша вдруг почувствовал усталость и безразличие. Дело было не для него: он был слишком чувствительным и беспокойным, ему не хватало выносливости и терпения настоящего агента, он не умел взвешивать мелкие факты, раскладывать по полочкам детали, избегая игры воображения.
Айвис Роланд был именно таким человеком. Очень важная шишка в комитете - глава швейцарского отдела, контролирующего советскую сеть разведки и контрразведки в Западной Европе, известный швейцарским властям как торговец картинами и антиквариатом. Тот факт, что Саша сейчас находился лицом к лицу с этим человеком, говорил сам за себя: готовилось что-то серьезное.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25