* * *
Школьный сторож, волоча ноги, подошел к креслу и осторожно опустился в него.
- Пожалуйста, скажите, как вас зовут, - начал Кантор.
- Феликс Гомес.
Стенографистка попросила его произнести имя и фамилию по буквам. Сторож покачал головой. Он не мог этого сделать.
- Запишите имя по правилам грамматики, - сказал судья Брамбейчер. Если понадобится, мы сверим вашу запись с его документами о приеме на работу.
- Вы сторож в школе Оссининга?
- Да.
- Давно вы работаете сторожем? Старик пожал плечами.
- Пять лет, десять, что-то вроде этого.
Кантор взглянул на судью. Брамбейчер кивком показал, что прокурор может продолжать.
- Что произошло праздничным вечером после танцев?
- Утром пришлось убирать много мусора.
- Нет, что произошло вечером?
- Вы насчет того, о чем мы говорили в вашем кабинете?
Кантор покраснел.
- Да.
- Я услышал крики, взял фонарь, подошел к двери, шел сильный снег, увидел, что дерутся, вызвал полицию.
- Вы можете опознать людей, которых видели в тот вечер?
- На улице, перед школой?
- Да.
- Конечно. Я видел мистера Джафета, учителя, и его, - сторож указал на Урека. - Он это сделал.
- Что он сделал?
- Он чуть не задушил того парня. Иначе зачем полиция арестовала его, почему он здесь?
Томасси вскочил на ноги.
- Мистер Гомес, - судья наклонился вперед, - в тот вечер вы видели кого-нибудь, кроме мистера Джафета, около школы?
- Девушку.
- Вы могли бы опознать ее?
- Нет.
- Вы видели около школы подсудимого, Урека? - добавил Кантор.
- Он бьет окна.
- Где?
- В школе. Очень часто.
- Он разбил окно в тот вечер?
- Я думаю, нет.
- Вы видели Урека перед школой, когда вышли на улицу с фонарем?
- Шел снег, сильный снег.
- Вы видели Урека? - Кантор повысил голос. Сторож ответил не сразу.
- Я думаю, - наконец сказал он.
- Вы думаете - что?
- Я думаю, что видел его, - сторож указал на Урека.
- Благодарю вас. - Кантор облегченно вздохнул.
Старик хотел встать, но прокурор остановил его.
- Ваш свидетель, - сказал он Томасси. Томасси встал и быстро подошел к свидетелю.
- Кто вы? - испуганно спросил Гомес. В зале рассмеялись. Даже судья не удержался от улыбки.
- Я адвокат подсудимого, мистер Гомес. И хочу задать вам несколько вопросов.
- Я уже отвечал.
- То были другие вопросы.
- Хорошо. - Старику нравилось находиться в центре внимания.
- Вы пьете виски на работе?
- О чем вы говорите, я никогда не пью виски.
- Пожалуйста, отвечайте "да" или "нет".
- Я говорю правду.
- Так что вы пьете кроме воды? Гомес слабо улыбнулся.
- Сандерберд.
Томасси вернулся к своему столику и достал из сумки бутылку с яркой этикеткой.
- Вы предпочитаете эту марку? - сказал он, поднося бутылку к лицу свидетеля.
Гомес инстинктивно потянулся к бутылке, но Томасси оказался проворнее и убрал ее под общий смех.
Брамбейчер постучал по столу, требуя тишины.
- В тот день вы пили вино?
- Кажется.
- Неужели вы не помните?
- Я говорю - кажется, потому что немного выпиваю каждый день... Гомес осекся, поняв, что этого не следовало говорить.
- И каждый день вы выпиваете по галлону? - быстро спросил Томасси.
- Нет, никогда, - рассердился Гомес. - Только одну бутылку, максимум две.
- Только одну бутылку утром?
- Нет, половину.
- И?
- Ваша честь, пожалуйста, напомните адвокату, что "и" - это не вопрос, - вмешался Кантор.
- Благодарю вас, - Томасси картинно поклонился прокурору. - Мистер Гомес, вы выпиваете вторую половину бутылки за ленчем?
- Конечно.
- Мистер Гомес, а днем вы выпиваете еще бутылку, каждый день?
- Школьники не видят меня. Я пью в подвале. Один! Клянусь!
- За ужином вы выпиваете еще полбутылки?
Кантор не выдержал:
- Не хочет ли адвокат, чтобы я принес ему арифмометр?
- Прошу вас, не волнуйтесь, - ответил Томасси. - Ваша честь, я думаю, ни у кого не осталось сомнений, что свидетель страдает хроническим алкоголизмом и ко времени тех событий выпил чуть ли не галлон вина. Вряд ли он мог отдавать отчет в том, что происходило перед его глазами.
- Ложь! - вскричал Гомес, поднимаясь на ноги. - Вы пытаетесь лишить меня работы! Ложь!
Судья Брамбейчер разрешил свидетелю покинуть зал. Кантор подошел к судье.
- Ваша честь, я потрясен обращением мистера Томасси с последним свидетелем.
- Молодой человек, - ответил судья, - поживите с мое, увидите и не такое.
- Но, ваша честь, зачем...
- Томасси не сделал ничего предосудительного, - оборвал прокурора Брамбейчер. - Мы ждем вашего следующего свидетеля.
Кантор взглянул на стенографистку.
- Обвинение закончило представление доказательств, - сказал он, казалось обращаясь только к ней.
- Ваша честь, - воскликнул Томасси, - прошу прекратить дело на основании того, что обвинению не удалось...
Судья остановил его и попросил членов жюри выйти из зала суда.
- Мистер Томасси, - сказал он, когда за ними закрылась дверь, - я прекращаю дело по пункту обвинения, касающемуся нападения на Эдварда Джафета в "Фелпс Мемориал", так как... - Брамбейчер понизил голос, чтобы его могли слышать только Кантор и Томасси, - обвинению действительно не удалось доказать, что именно Урек перерезал трубку в больничной палате. Томасси, я знаю, что он там был, Урек знает, что был там, но присяжным об этом ничего не известно, так как Кантор не смог привести убедительных доказательств присутствия Урека в палате Джафета.
Когда присяжные вновь заняли свои места, судья обратился к Томасси:
- Давайте побыстрей покончим с этим делом. Прошу вас позвать первого свидетеля.
- Ваша честь, мой первый свидетель - подсудимый Стенли Урек.
* * *
- Ирен, я думаю о Нью-Мехико, - сказал судья Брамбейчер жене, когда обед подходил к концу.
- Что сегодня произошло?
- Я не понимаю, почему не могу подумать об отдыхе.
- И чем ты собираешься заниматься в Нью-Мехико?
- Не знаю. - Судья вздохнул. - В этом-то вся загвоздка.
* * *
Эд наконец дозвонился Лайле.
- Завтра Урек будет давать показания.
- Я слышала. Об этом говорит весь город.
- Ты поедешь?
- Я не могу пропустить занятия.
- Лайла.
- Да?
- Ты знаешь, я не стал давать показания.
- Я слышала. Ты молодец.
- Мой отец вчера был бесподобен.
- Я слышала.
- Надеюсь, мы скоро увидимся.
- Хорошо, что ты позвонил, Эд. Удачи тебе.
Положив трубку, Эд долго думал о том, что она хотела этим сказать.
* * *
На следующее утро Эд, его отец и мать вошли в зал суда и сели в последнем ряду. Родители Урека сидели чуть впереди, по другую сторону центрального прохода.
Эду казалось, что он в театре на интересном спектакле. Судья в черной мантии занял свое место. Тут же к нему подошли адвокат и прокурор. Появился Урек, в костюме и галстуке, с короткой стрижкой, сел в кресло для свидетелей, поднял правую руку, положил левую на Библию и дал клятву говорить правду, всю правду и ничего, кроме правды. Томасси сиял, как медный таз, и улыбался всем присутствующим, даже Кантору и Ферлингеру.
- Вы учитесь в школе Оссининга? - задал он первый вопрос.
- Да, сэр.
- Вы успеваете по всем предметам?
- Да, сэр.
- У вас есть мотоцикл?
- Нет, сэр.
- Вы умеете водить мотоцикл?
- Нет, сэр.
- Вы когда-нибудь курили марихуану?
- Мистер Томасси, - вмешался судья Брамбейчер, - если свидетель, дающий показания под присягой, скажет о совершенном им правонарушении, против него может быть возбуждено уголовное дело. Положительный ответ на заданный вами вопрос дискредитирует свидетеля. Он это понимает?
- Я не хочу говорить за свидетеля, ваша честь. - Томасси повернулся к Уреку. - Вам известно, что употребление марихуаны запрещено законом?
- Да, сэр.
- Вы когда-нибудь курили марихуану?
- Нет, сэр.
- Вы употребляли, продавали или покупали кокаин, героин или барбитураты?
- Нет, сэр.
- Откуда у вас на лице шрам?
- Я упал с велосипеда. Кантор вскочил на ноги.
- Ваша честь, жюри присяжных интересуют только факты, касающиеся совершенных правонарушений, и мне неясно, какое отношение имеют вопросы адвоката к определению степени вины подсудимого.
- Ваша честь, - отпарировал Томасси, - я полагаю, прокурор хотел сказать - определению степени вины или невиновности подсудимого. Мои вопросы вполне уместны и направлены на то, чтобы члены жюри присяжных ознакомились с характером и образом жизни Стенли Урека. К сожалению, шрам на лице негра или представителя какого-либо национального меньшинства обычно ассоциируется у нас с ножевой дракой или другой формой насилия. (Негритянка, сидевшая среди членов жюри, согласно кивнула) - Ваша честь, я выяснял происхождение шрама, чтобы присяжные могли более объективно оценить действия подсудимого. Могу я продолжать?
Брамбейчер кивнул. Кантор все еще стоял.
- Вы хотите что-нибудь добавить, мистер Кантор, или подождете своей очереди? Кантор сел.
- Вы купили билет на праздничный вечер?
- Да, сэр.
- Вы пришли с друзьями?
- Да, сэр.
- Ваши друзья учатся в школе Оссининга?
- Да, сэр.
- Вы танцевали?
- Нет, сэр.
- Объясните, пожалуйста, почему?
- Я не умею танцевать.
- Ну, не надо смущаться, я тоже не силен в танцах.
По залу пробежал смешок. Сукин ты сын, думал Кантор, что-то торопливо записывая в блокнот.
- Вы присутствовали на показе фокусов?
- Да, сэр.
- Они вам понравились?
- Да, сэр.
- В тот вечер вы участвовали в драке? Урек на мгновение замялся.
- Да, сэр.
- Что стало причиной драки? Не торопитесь с ответом, хорошенько подумайте.
- Видите ли, шел снег.
- Да, да, продолжайте.
- После танцев я и мои друзья ждали, что кто-нибудь подвезет нас домой. Было очень холодно. Наконец осталась только одна машина, и мы укрылись в ней.
- Как это?
- Залезли в нее, чтобы не замерзнуть. Мы не предполагали, что владелец будет возражать. Мы же никуда не уехали, а просто грелись.
- И кто-то стал возражать против того, что вы сидели в машине?
- Да, сэр.
- Кто же?
- Мистер Джафет.
- Мистер Джафет вел у вас какой-нибудь предмет?
- Да, сэр. Биологию.
- Мистер Джафет узнал вас?
- Да, сэр. Он велел нам вылезать из машины.
- Стояла ли у школы еще хоть одна машина, в которой вы могли немного погреться?
- Нет.
- Почему вы не зашли в здание школы и не подождали там?
- Мы не знали, кто из наших родителей заедет за нами, и не хотели пропустить машину. Мы опасались, что она проедет мимо, если на дороге никого не будет. Родители могли подумать, что нас подвез кто-то еще.
- Мистер Джафет был один, когда он приказал вам выйти из машины?
- Нет, с ним был его сын, показывавший нам все эти фокусы, и девушка, с которой он целовался, пока не приехал мистер Джафет.
- Как вы среагировали на приказ выйти из вашего убежища?
- Я рассердился, но все равно решил помочь донести чемоданы. У них было два тяжелых чемодана, и я подумал, что они довезут нас до дома, если мы поможем им их нести.
- Что произошло потом?
- Мистер Джафет сказал, чтобы я не трогал чемоданы.
- А дальше?
- Девушка обозвала меня дураком.
- И что вы сделали?
- Я дернул ее за волосы.
- Это все?
- Кажется, я заломил ей руку за спину.
- Вы сожалеете об этом?
- Конечно, но она не подумала извиниться, обозвав меня.
- Что было дальше?
- Ну, младший Джафет ударил меня по руке. Я не мог дать ему спуска, все происходило на глазах у моих друзей, и ударил в ответ. Завязалась драка.
Мистер Джафет обнял Эда за плечи. Тот сидел, опустив голову на руки, скрещенные на спинке стула предыдущего ряда.
- Что произошло после этого? Не торопитесь.
- Мистер Джафет прыгнул на меня.
- Вы ударили мистера Джафета?
- Я никогда не посмел бы поднять руку на учителя.
- Что сделал мистер Джафет?
- Он начал бить меня кулаками по спине и дергать за волосы.
- В ответ вы ударили его?
- Нет, сэр.
- Вы намеревались убить Эда Джафета?
- Я никого не хотел убивать, клянусь вам!
- У вас была цепь?
- Да, сэр.
- Где вы взяли цепь?
- Я нашел ее около школы.
- Что вы с ней сделали? Урек опустил голову.
- Лучше рассказать обо всем.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21