А  Б  В  Г  Д  Е  Ж  З  И  Й  К  Л  М  Н  О  П  Р  С  Т  У  Ф  Х  Ц  Ч  Ш  Щ  Э  Ю  Я  

 


– Неужели он говорит обо мне?
Ты протягиваешь ей письмо.
– Да, действительно, ему известно мое имя: вот он пишет – донья Мария Хосе Лосано Ринкон. Это я.
– Да.
– Подумать только: сеньору министру известно о моем существовании и об этом отделе Министерства.
– По всей видимости, да.
Женщина смотрит на тебя с уважением и благодарностью: на краткий миг ты извлекла ее из этого хранилища бумаг и помогла перенестись на верхние этажи старинного здания, некогда образца гармонии, теперь превратившегося в смешение всех стилей. На первом этаже теперь стоит никому не нужная мебель, ящики для отправки в консульства, разбросанные по всему миру, выставочные витрины, под стеклами которых хранятся старинные мирные договоры; хранятся еще с тех времен, когда в этом дворце жил маркиз де Санта-Крус. Кажется, что это министерство отступившей страны – неважно, откуда, может, из своего прошлого, но кажется, что здесь проходит инвентаризация старой мебели. А в читальном зале архива неспешные служащие, студенты, исследователи и сонные библиотекари. Ты знакомишься с картотекой. Фонд Р-4850, дело 51. Деятельность в Америке баскского эмигранта Хесуса де Галиндес Суареса. Фонд Р-3733, дело 71. Присвоение степени магистра права баскскому эмигранту Хесусу де Галиндес Суаресу. Фонд Р-5596, дело 15. Исчезновение в Нью-Йорке Хесуса де Галиндес Суареса. Фонд Р-5979, дело 30 и дело 31. Исчезновение в Нью-Йорке баскского эмигранта Хесуса де Галиндес Суареса.
– Только до 1962 года, сеньорита. Можно знакомиться только с документами, срок давности которых истек.
Это тебя предупреждает заведующая архивом, словно ты подошла к двери запрещенного города.
– Мне вполне достаточно.
Ты только хотела посмотреть, в каком тоне составлены эти донесения. Как комментировали испанские дипломаты драму Галиндеса, этого блудного сына, который не пожелал жить во франкистском раю? Ты работаешь под исследовательским номером 2059 в 1988 году, и каждый раз, заказывая и возвращая очередное дело, ты вписываешь эти данные в журнал. В первом деле, которое ты просишь, оказывается датированная 1951 годом статья Галиндеса о баскском вопросе; за ней, переложенное тонкой бумагой, лежит сообщение испанского посла в Лиме Антонио Гульона об откликах на исчезновение Галиндеса. В августе 1956-го человек исчез, скрылся в ужасное небытие, а его соотечественник, испанский посол, с дипломатическим бесстрастием сомневается в самом факте исчезновения Галиндеса, называя его «представителем так называемого баскского правительства в изгнании, постоянно выступавшим против франкистского режима и не понимавшим великих задач, к свершению которых этот режим приступил ради сохранения исконных традиций баскского народа». В другой папке Мюриэл обнаружила квитанцию об отправке Галиндесу документов о присвоении ему ученой степени; это было еще до разыгравшейся трагедии, когда Галиндес собирал бумаги, чтобы найти в эмиграции достойную работу. Но потом выдаваемые тебе папки становятся более пухлыми: в них газетные сообщения об исчезновении Галиндеса, тон которых иногда отдает сенсацией, а также письма послов Испании почти во всех странах на имя Генерального директора Управления внешней политики. Они сообщают об откликах на исчезновение Галиндеса в каждой латиноамериканской стране, а также сообщают о растерянности, царящей в лагере сторонников Трухильо. Газеты делают упор на таинственные обстоятельства исчезновения, порой даже усугубляя эту таинственность. Так, например, в выходящей на испанском языке газете «Диарио де Нью-Йорк» ее главный редактор Росс, у которого была назначена встреча с Галиндесом на следующий день после его исчезновения, не сразу понял причину отсутствия Галиндеса и направил общественное мнение по ложному следу, предположив, что Галиндеса похитили и увезли из страны морем. Почему Галиндес так доверял Россу, в прошлом сподручному Трухильо, который создал для Росса газету «Эль Карибе», предназначенную для пропаганды собственных идей? В папках также хранятся донесения дипломатов, которые содержат как их собственные оценки, так и пересказ разноречивых слухов. Его воспринимают как бывшего республиканца и испанского коммуниста. 7 сентября 1956 года от Галиндеса уже ничего не осталось, но Юридический департамент антикоммунистического комитета, находившийся в Новом Орлеане, штат Луизиана, уверяет всех, что у Галиндес известен в Европе как коммунист и преступник. Вот официальное досье на Галиндеса, поступившее по дипломатическим каналам. Дело 927. Тема: личность Хесуса де Галиндес. «Согласно находящимся в этом досье бумагам, Хесус де Галиндес родился в 1915 году. Окончил университет в Мадриде и в 1936 году получил степень магистра права. Стал юрисконсультом в Управлении по делам пенитенциарных заведений, находившемся в ведении Министерства юстиции красных. Официальный аудитор постоянного Трибунала 9-го корпуса вооруженных сил красных. После окончания гражданской войны бежал во Францию, где прожил год, а потом перебрался в Доминиканскую Республику, где провел шесть лет. С 1946 года проживает в Нью-Йорке, где преподает международное право в Колумбийском университете, одновременно являясь в Соединенных Штатах представителем баскского правительства в изгнании. Казначей вышеозначенного правительства в странах Латинской Америки. Его научно-преподавательская деятельность: ассистент в Мадридском университете, профессор в Дипломатической школе Доминиканской Республики. Им написаны восемь книг, последнюю из которых он опубликовал в Буэнос-Айресе под названием «Военные зарисовки». Сотрудничал со следующими изданиями: «Эль Меркурио» в Чили, «ЭльТьемпо» в Боготе, «Эль Диа» и «Эль Пайс» в Монтевидео, «Эль Комерсио» в Лиме и проч. Кроме того, Хесус де Галиндес являлся постоянным наблюдателем правительства Страны Басков в Организации Объединенных Наций. 12 марта текущего года в газетах появилось сообщение об исчезновении Галиндеса. Дата и место составления: Мадрид, 13 июня 1956 года». Но безымянный автор этого досье не вызывает у тебя раздражения: он бесстрастно и объективно пересказывает весь послужной список Галиндеса, не давая ему никаких идеологических оценок, – только называет «красными» тех, кто проиграл в минувшей войне. Кто написал эту бумагу, в которой не чувствуется франкистских оценок, хотя написана она в самые франкистские годы? А потом идут бесконечные донесения послов. Вот настойчивый Гульон из Лимы, хотя и в его донесениях все меньше и меньше идеологии: возможно, он начинает осознавать, какая драма разыгралась с Галиндесом. Вот Пресильяс, испанский консул в Нью-Йорке, предпринимает какие-то шаги, чтобы отцу Галиндеса, которого рекомендует священник по имени Лобо, разрешили поискать следы его сына в Нью-Йорке. Осторожнее, Пресильяс, испанскому правительству совсем не улыбается оказаться замешанным в эту историю. Какую осторожность проявляет сидящий в Нью-Йорке Арейлса: его донесения напоминают сообщения безучастного свидетеля, который черпает всю информацию из газет. «В дополнение к моему донесению за номером 143 от 29 января имею честь направить Вашему Превосходительству газетную вырезку от 19 февраля 1957 года, в которой сообщается о том, что Министерство юстиции Доминиканской Республики обратилось с жалобой в Министерство иностранных дел своей страны в связи с поведением представителя торгпредства США в Сьюдад-Трухильо в деле о гибели американского пилота Джеральда Мёрфи при странных обстоятельствах, которые могут иметь отношение к исчезновению профессора Колумбийского университета Хесуса де Галиндеса. С глубочайшим почтением. Посол Испании Хосе Мариа Арейлса». Вот испанское посольство в Санто-Доминго запрашивает данные о красном прошлом Галиндеса, и последующие бумаги – донесения различных послов, у каждого из которых свой стиль. Некий Мерри дель Валь в отстраненно изысканной манере рассказывает об ужасах правления Трухильо, не выходя при этом за строго дипломатические рамки; он не жаждет крови Галиндеса, но тем не менее допускает, что «публикация обличительной книги против Трухильо была для него золотой жилой», и он совершил этот убийственный шаг, ослепленный блеском золота. Но Мерри далеко до отвратительного пособнического тона некоего Санчеса Белья. Кто это? Коварный сторонник Трухильо в силу своих франкистских убеждений, он ненавидит Галиндеса уже за то, что тот превращается в дипломатическую проблему и причиняет неприятности Трухильо. Мерри допускает возможность, что причиной исчезновения Галиндеса стала психическая неуравновешенность или какие-либо причины личного характера. Но для Санчеса Бельи Галиндес – только политический противник, и посол выступает против тех, кто выступает против Трухильо, высоко оценивает доклад Эрнста как независимый и объективный, хотя диктатор заплатил за этот доклад 150 тысяч долларов. В папке лежит и сам доклад Эрнста, перепечатанный на машинке, – его прислал Санчес Белья. В нем строятся самые различные предположения по поводу местонахождения Галиндеса – нет только предположения о том, что он мертв; тут и фотография самого Эрнста: как две капли воды похож на Трумэна и выглядит как высокооплачиваемый адвокат, который готов брать деньги от кого угодно. Иногда среди бумаг попадаются и выцветшие газетные фотографии самого Галиндеса; вот газетная вырезка от 6 июня 1956 года, – на ней Галиндес снят в Доминиканской Республике, на нем галстук-бабочка, а под фотографией подпись: «В его отсутствие Галиндесу была присуждена степень доктора философии Колумбийского университета». В этот день университет закончили 6178 студентов, но Галиндеса не было на торжественной церемонии. Колумбийский университет основан в 1793 году. На этой фотографии у Галиндеса лицо уверенного в себе человека, словно он уже тогда знал, что получит докторскую степень, и заранее сфотографировался для такого ответственного момента. Конфиденциальное послание правительства Доминиканской Республики правительству Испании с просьбой поддержать его при рассмотрении дела в ООН, куда намерен обратиться посол Уругвая. В этом послании доминиканцы напоминают, с какой враждебностью еще недавно международное сообщество относилось к франкистскому режиму, – теперь с такой же враждебностью сталкивается Доминиканская Республика. Солидарность тиранов… А вот снова Санчес Белья. Да кто он такой, этот тип? Вот он выражает сожаление в связи с тем, что правительство Соединенных Штатов проводит политику левого толка при расследовании дела Галиндеса, которое уже превратилось в дело Мёрфи и в дело де ла Маса, и что оно предвзято подходит к политике Трухильо, направленной на уничтожение тех, кто уничтожает других, – и вот один злодей уничтожает другого, а потом эта длинная рука добирается до Эспайлата, эмигрировавшего в Канаду: в 1967 году, уже после смерти своего хозяина, он кончает жизнь самоубийством. «Сколько шума из-за исчезновения какого-то профессора», – писал Санчес Белья. Еще более жестким в своих оценках был Спотторно, посол Испании на Гаити: он вообще ставит слово «профессор» в кавычки и называет Галиндеса не иначе как «этот субчик», а ведь пропавший бесследно человек был его соотечественником. Он добавляет, что Галиндес был «ничего не значащей марионеткой, которую использовали оба лагеря, – Агирре с сепаратистами, с одной стороны, и противники Трухильо – с другой». Человек, занимающийся научными исследованиями, не имеет права на эмоции, поэтому нельзя возмущаться и захлопывать папку, как это сделала ты, и нельзя открывать ее потом с чувством профессионального стыда. Вот чилийский писатель-антикоммунист, который считает себя чилийцем, писателем и антикоммунистом, утверждает, что «Эру Трухильо» на самом деле написали Пабло Неруда, коммунист Хуан Хосе Аревало, в прошлом президент Гватемалы, и Витторио Кодовила, итальянский агент Коминтерна.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70