И жрать изо дня в день мы будем одну картошку.
– Кстати, о детях, – отрывисто сказал отец, – иди, присмотри за ними, ладно? Судя по воплям, они скоро разнесут всю гостиную.
– Я рада, что парня Хелен подстрелили, – объявила Эльза. – Может быть, хотя бы теперь она поймет, что даже у нее не может быть решительно все хорошо.
Она встала из-за стола и вышла из комнаты. Вскоре родители услышали ее голос – "А это еще что такое? А ну-ка быстро убрали весь хлам с дивана!"
Мать покачала головой.
– Где мы ошиблись, что сделали неправильно?
– Мы все делали правильно, – возразил ей мистер Риверс. – Мы старались, как могли. Ты совершенно права, у Эльзы тоже будет своя жизнь, если только она сама будет стремиться к ней и перестанет постоянно оглядываться на сестру, используя это как отговорку для своего бездействия.
– Но в какой-то мере она права, – тихо вздохнула миссис Риверс. – Хелен эгоистична. И у нее действительно есть все, что она только не пожелает.
– Нет, – покачал головой ее муж. – Далеко не все. Вот когда она встретит того, человека, который полюбит ее, то тогда, может быть, у нее и будет все, о чем можно только мечтать. Но если она будет продолжать в том же, духе, что и сейчас, то случится это еще очень не скоро. Для начала ей нужно научиться думать не только о себе, но и о других.
– Но она такая хорошенькая, – возразила миссис Риверс. – Во всем мире, наверное, не найдется мужчины, который не возжелал бы Хелен. Взять хотя бы этого Кокса!
– Я же не сказал "возжелал", – тихо сказал мистер Риверс. – Я сказал "полюбит ее". А что до ее внешности... – Он встал со стула и обнял жену за плечи. – То я открою тебе один секрет, дорогая; возможно, рядом кое с кем из девчонок Хелен и в самом деле кажется красавицей, но только она никогда не сможет сравниться со своей матерью.
* * *
– Ты думаешь, он знает? – нервно спросила миссис Кокс. – По-твоему, Барри догадывается о том, что он уже никогда не будет ходить?
– Зачем ты говоришь такие вещи? – спросил мистер Кокс. – Ведь доктор сказал, что точно еще ничего не известно. Еще есть надежда.
– Но он сказал, что если по прошествии недели улучшение так и не наступит...
– Но неделя еще не прошла. Сегодня лишь вечер второго дня.
Они только что вышли из лифта и шли по больничному коридору. Пришло вечернее время посещений больных, и мимо них то и дело торопливо проходили небольшие группки друзей и родственников пациентов, многие из которых несли букеты цветов и книги.
Мистер Кокс повернул голову, глядя на жену с плохо скрываемым отчаянием.
– Знаешь, Селия, иногда мне кажется, что ты сама желаешь Барри такой судьбы. Ты так рада заполучить его обратно, чтобы он снова всецело находился в твоей власти, что даже согласна мириться с тем, что он будет до конца жизни прикован к инвалидному креслу.
– Да как ты можешь говорить такое! – миссис Кокс была откровенно шокирована. – Ну, разумеется, ничего такого я ему не желаю! Это просто ужасно, что все это случилось с Барри! Но раз уж это произошло, то я готова посвятить весь остаток жизни заботе о нем. Он мой сын, мое дитя. И я сделаю все от меня зависящее, чтобы скрасить ему жизнь, когда он вернется домой.
– Селия, взгляни правде в глаза, – тихо проговорил мистер Кокс, – ты с самого момента его рождения изо всех сил старалась сделать его жизнь лучше, руководствуясь при этом лишь своими собственными соображениями, но не его желаниями. Сама мысль о том, что в чем-то он может запросто обходиться и без твоей опеки, казалась тебе просто невыносимой. Так что не удивительно, что в последнее время он начал активно восставать против этого, выбрал себе девушку, которую ты не одобряла, начал покуривать "травку" и гонять на машине, как сумасшедший. Для того, чтобы стать настоящим мужчиной, мальчику нужна возможность вздохнуть свободно.
– Он мог вздыхать свободно, сколько душе угодно, – раздраженно возразила миссис Кокс. – Мы отправили его в колледж, он поселился в общежитии...
– Он поступил в университет, потому что ты не хотела, чтобы он уезжал из города. А общежитие стало своего рода компромиссом, на который ты была вынуждена пойти, лишь он только не снял квартиру где-нибудь еще.
– Если ты обвиняешь меня в нелюбви к Барри.
– Я ни в чем тебя не обвиняю. – Мистер Кокс неловким жестом взял руки жены. – Я ни в чем тебя не виню. Если бы я сам чаще бывал дома, если бы не был вечно занят мыслями о работе, то тебе не пришлось делать из Барри центр всего своего бытия. Я просто хочу сказать, что мы должны правильно подойти к ситуации и принять верное решение. Когда Барри выйдет из Больницы, то ему придется вернуться домой, да, это так. Но не навсегда. Даже если оправдаются самые страшные прогнозы, даже если наш сын на всю жизнь останется инвалидом, он не останется у нас навсегда.
– Да как ты можешь? – охнула она. – И как тебе только могла прийти такая мысль: выгнать беспомощного ребенка на улицу!
– Ты прекрасно знаешь, что я имею в виду совсем другое. Неспособность человека ходить своими ногами еще не означает, что ему уготована судьба беспомощного инвалида. Барри сможет продолжать учебу в колледже, закончить его, и выбрать себе такую работу, которую можно выполнять, не вставая из-за письменного стола. Он сможет водить машину с ручным управлением. Он сможет сам себя обеспечивать, жить, где пожелает и путешествовать – но без нас. Я просто хочу сказать, что мы должны дать ему шанс стать взрослым.
Разжав руки, он резко развернулся и зашагал по коридору.
Придя в себя, миссис Кокс поспешила следом.
– Но эта девчонка, – воскликнула она, поравнявшись с ним, – эта Риверс, что нас делать с ней? Барри очень слаб, и кто-то должен защищать его от разных напастей. А что если он вдруг решит...
– Мистер и миссис Кокс? – Они подошли к двери палаты Барри, когда к ним навстречу вышел седовласый доктор. Он плотно закрыл за собой дверь. – У меня для вас хорошие новости.
Его морщинистое лицо казалось даже помолодевшим и не таким хмурым, как с утра.
– Ваш сын только что пошевелил левой ступней.
– Правда? – Мистер Кокс так резко остановился, что жена налетела на него сзади. – Пошевелил ступней? Значит...
– Значит, он выздоравливает, – тепло проговорил врач. – Конечно, на это потребуется значительное время и лечение, и я не могу гарантировать вам сейчас, что он скоро снова вернется на футбольное поле. Но если Барри может шевелить ступней, то вскоре он начнет шевелить и ногами. А раз так, то ходить он будет.
– Слава Богу! – с облегчением вздохнул мистер Кокс. – Ты слышишь, Селия?
– Да, – тихо проговорила его жена. – Да! – Она взялась за ручку двери. – Я не могу дождаться поскорее увидеть его!
– Боюсь, подождать вам все-таки придется, – строго сказал ей врач. – Барри попросил, чтобы к нему некоторое время не пускали посетителей.
– Но мы не посетители! – возразила миссис Кокс. – Мы его родители!
– Он попросил поставить ему телефон, – продолжал врач, – и как раз сейчас он кому-то звонит. Просто диву даешься, как эмоциональные потрясения порой действуют на людей. Первое, что он сказал, когда осознал значимость происходящего – когда увидел, что его ступня шевельнулась под одеялом – было: "Я поступил подло".
– Он поступил подло? – рассеянно повторила миссис Кокс. – Но ведь Барри за всю свою жизнь никого не обидел. Что бы это могло значить?
– Он сказал, что сказал кому-то неправду, – пояснил доктор. – Я ничего не понял. Ведь он все еще был под действием лекарств, и говорил сбивчиво. Он сказал, что нарочно соврал кому-то и теперь должен все исправить, пока еще не слишком поздно.
– Не понимая, – хмурясь, проговорил мистер Кокс. – Ведь он не виделся ни с кем, кроме нас, с тех пор, как с ним случилось это несчастье. Так кого он мог обмануть? И в чем? Позвольте мне самому поговорить с ним.
– Я очень сожалею, но сейчас это невозможно, – твердо сказал доктор. – Он сейчас звонит по телефону и очень настаивал на том, чтобы его при этом никто не беспокоил.
* * *
В квартире Хелен зазвонил телефон. Он прозвонил двенадцать раз. Потом звонки прекратились.
Человек, сидевший в низком кресле цвета лаванды не двинулся с места, терпеливо дожидаясь, когда, наконец, аппарат замолчит. Затем он размял пальцы и положил ладони на колени. На тыльной стороне одной из ладоней были заметны следы желтой краски.
Ему не составило абсолютно никакого труда проникнуть в эту квартиру, так как дверь на балкон была незаперта. Так что теперь ему не оставалось ничего, как просто сидеть и ждать.
Глава 17
Хелен поднималась по лестнице, когда услышала, что у нее зазвонил телефон. Она прибавила шагу и поспешила к двери своей квартиры. Ей пришлось задержаться у бассейна гораздо дольше, чем она планировала изначально.
Внезапный уход Колли не остался незамеченным не только занудами-училками, но и всеми остальными отдыхающими. Так что, подавив гнев и проглотив обиду, Хелен поплавала еще немного, а затем выбралась из воды, чтобы присоединиться к стремительно растущей компании молодых людей, собирающихся вокруг бассейна для вечернего отдыха. Она благосклонно позволила угостить себя пивом адвокату из квартиры 107, и так весело хохотала и активно поддерживала завязавшуюся беседу, что уже очень скоро вокруг них начали собираться очарованные ею поклонники. Даже посте того, как учительницы удалились к себе, Хелен осталась у бассейна, с видимым удовольствием попивая пиво, болтая на самые разные темы и глядя на то, как над землей постепенно сгущаются сумерки.
Когда же на площадке вокруг бассейна зажглись фонари, она взглянула на часы на руке адвоката.
– Мне пора пойти переодеться, – сказала она, – и ехать на студию.
– Зачем переодеваться? – игриво спросил адвокат. – В таком виде ты произведешь настоящий фурор! – Но Хелен встала с шезлонга, смеясь, бросила пустую банку из-под пива ему на колени и, обойдя бассейн, направилась к лестнице.
Поднявшись на второй балкон, она услышала приглушенный телефонный звонок и прибавила шаг. Дверь в квартиру была незаперта, так что домой она попала без задержки. Однако едва она коснулась трубки, как звонки прекратились.
– Похоже, в последнее время это уже становится традицией, – вслух сказала Хелен самой себе. – Ладно, кому нужно перезвонят еще раз. А может быть, это была Эльза, и мне просто повезло, что я не успела поднять трубку.
– А ты что, никогда не запираешь дверь? – раздался голос у нее за спиной.
Вздрогнув и похолодев от неожиданности, Хелен развернулась и в следующий момент вздохнула с облегчением, узнав человека, сидевшего в кресле, и ее боевой пол пошел на убыль.
– А... Колли! Ты меня до смерти напугал. Что ты здесь делаешь?
– Жду тебя. – Он уже успел переодеться, и теперь на нем были брюки и спортивная рубашка. Все еще мокрые волосы были зачесаны на лоб. – Что-то ты задержалась. Я уже начал волноваться, не случилось ли чего с тобой.
– Я просто отдыхала и, кстати, довольно неплохо провела время, – сдержанно сказала Хелен. Она прошла через гостиную и включила светильник рядом с диваном. – А ты вроде бы собирался сегодня на свидание. Что, уже передумал?
– У меня еще уйма времени, – ответил Колли. – Свидание в восемь. Вот я и подумал, что, может быть, лучше сперва объяснить тебе, что я тут делаю.
– В этом нет необходимости, – ответила Хелен. – Нас с тобой ничего не связывает, так что ты имеешь полное право ходить на свидание к кому захочешь.
– Верно, – согласился Колли. Он встал и развернул кресло так, что теперь оно отрезало путь к двери. – Присядь, Хелен. Вот здесь, на диване. А теперь что касается моего свидания...
– Я же уже сказала тебе, – перебила его Хелен, – меня это не интересует.
– Не перебивай. Я слышал, что ты сказала мне. Просто дело в том, что я собираюсь проделать со своей девушкой на этом свидании одну очень интересную вещь.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26