Привезет, конечно, всех вместе, но поведет каждого по отдельности. Один смотрит, остальные пока в машине ждут, поскольку процессом осмотра нужно управлять и не оставлять клиентов наедине, а то ведь они и сами между собой Договориться могут. Если же продавца дома нет, а у агента есть ключи от заветной жилплощади, то можно вести всю толпу сразу, а потом уже на месте «разводить», чтобы лишней работы не делать. По пять раз рассказывать о достоинствах и недостатках квартиры — язык отвалится. А потом, после показа, если чувствуешь, что «клюнуло», но покупатель сомневается — то ли цена ему кажется слишком большой, то ли не понравилась плесень в ванной, — надо его приободрить, пообещать, что с продавцом будет проведена необходимая работа, что цена немного упадет, а плесень исчезнет. Те, кто обращается к риелторам, или ленивы, или богаты, или действительно в этом деле ни черта не смыслят, а потому у них один выход — довериться специалисту, который весь геморрой с документами возьмет на себя. Поэтому агенту такие доверяют, и тут главное — вовремя выступить гарантом безопасности, поболтать по душам, создать видимость, что покупателю ты лучший и преданнейший друг и стоишь на его стороне, хотя на самом деле стоишь ты только на своем гонораре, из которого больше половины придется агентству отстегнуть… Однако поскольку изначально цена объекта слегка завышена, всегда есть возможность скинуть несколько сотен за счет продавца. Доверчивый покупатель на такие уловки клюет как на живца. «Просит хозяйка за свою халупу семнадцать тысяч, но нет, не получит она их, не получит. И собачатиной воняет, и сантехника ни к черту… Вы, молодой человек, собак-то любите? Нет? Вот и я тоже. Ненавижу! В прошлом году меня за ляжку сенбернар укусил. Видите шрам? С тех пор… В общем, с хозяйкой я на шестнадцать с половиной договорюсь, обещаю». «…Вы, девушка, любите собак? Да? Я тоже! Обожаю! У меня дома замечательный сенбернар живет. Такой ласковый. Дети в нем просто души не чают! Одна беда — ест слишком много. Ведра мяса на день не хватает. Вот и приходится крутиться как белка в колесе, чтобы собаку с детьми прокормить. А у хозяйки тоже весьма замечательная собака неизвестной породы, я думаю, вы с ней поладите. Будете потом домами дружить, собачачьими секретами делиться…»
Вадим поздоровался со всеми, прошел в кабинет. Тут же на пороге возникла Катя.
— Договора подписать, Вадим Георгиевич, — сказала она, покрываясь румянцем.
— Ну как ты, освоилась уже? — спросил Вадим, ставя под договорами свою подпись.
— Освоилась, — кивнула Катя, заглядывая в глаза начальнику. — Больше никаких ошибок не будет.
— Во-первых, не зарекайся, во-вторых, чтоб действительно освоиться и все тонкости нашего бизнеса понять, надо не один год в нем проработать. Ну ладно, будем считать — испытательный срок для тебя закончился. Беру в штат. Можешь об этом своим родителям сказать.
— Классно! Спасибо, Вадим Георгиевич. — Катя широко улыбнулась.
— Спасибо в стакан не, нальешь… Шучу, шучу. — Вадим полез в сейф за печатью. — Сколько Владимир Иванович тебе клиентов с расселяемого дома дал?
— Одного всего, — сказала Катя.
— Одного, и то хорошо. Видишь — доверяет. Вот ты и оправдывай доверие. Больше у тебя никаких сделок не намечается?
— Намечается, — кивнула Катя и открыла блокнот. — Один мужик приходил, хочет свою однокомнатную в Перове на «двушку» с доплатой поменять.
— Понятно — альтернатива. Большая доплата? — поинтересовался Вадим.
—Пятнадцать тысяч!
— Ого! — покачал головой Вадим. — Вполне прилично. Что просит: престижный район или новый дом?
— Того и другого, и побольше, — пошутила Катя.
— Того и другого побольше не получится, — подхватил шутку Вадим. — Телефон, адрес записала?
— А как же!
— Есть желающие?
— Уже двое.
— Молодец! Теперь ты с показом немного потяни, говори, что хозяина пока нет, еще что-нибудь — в общем, придумаешь! Только палку не перегибай, а то убегут. Может, сегодня-завтра еще парочка желающих наберется, тогда всех вместе и повезешь, а то так у нас в конторе на бензин денег не хватит, чтобы всех клиентов поодиночке развозить.
— Так у них почти у всех машины есть, — заметила Катя.
— Машины — это хорошо, — кивнул Вадим. — Только ты смотри, чтобы они между собой не Договорились, а то «кинут» и глазом не моргнут.
— Это я знаю. Ученая, — сказала Катя.
— Ну вот и работай, раз ученая, — улыбнулся ей Вадим. — А насчет «спасибо» ты подумай — давно чай с тортом не пили.
Катя кивнула и ушла, а Вадим углубился в бумаги, но поработать с документами ему не дали. Сначала заглянул Владимир Иванович.
— Можно к тебе?
— Валяй. Ну что там у вас, как?
— Еще неделя, и дом будет освобожден от каких-либо живых существ, кроме крыс и тараканов, — весело сказал Владимир Иванович. — Закрутилось, Вадик, закрутилось!
— Не говори «гоп»! Сложные случаи есть?
— Можно сказать — нет. Соня с Мишкой проводят грандиозную работу по опусканию слишком заносчивых клиентов. Их бы премировать надо. Действительно, волчья работа.
— Ладно, ладно. Вот проект до конца доведем — всем хорошие премии будут в зависимости от участия, — пообещал Вадим. — Что еще?
— Подрядчик интересуется, переведены ли оставшиеся деньги.
— Подожди, подожди. Как это — они еще работать не начали, а мы им уже треть перевели и еще должны?
— Вадик, ты меня, конечно, прости за назойливость, но по договорам мы им шестьдесят процентов предоплаты должны сделать. Им ведь материалы покупать, сантехнику, рабочих нанимать. Я вчера там был — с улицы уже начали леса строить… Да и перед другом неудобно, понимаешь?
— Понимаю, — кивнул Вадим. — Ладно, завтра перечислим, раз пошла такая пьянка. Что еще?
— Конфиденциальный вопрос, так сказать. Вадим кивнул и посмотрел на полуоткрытую дверь кабинета. Владимир Иванович встал, дверь прикрыл.
— Через неделю у дочери свадьба. Впервые замуж — это не баран чихнул. Родственников понаедет — человек сорок. Все деньги дочке на квартиру да на застолье ушли. В общем, взаймы две тысячи до первой приличной сделки. Хочу их в свадебное путешествие отправить, в круиз какой-нибудь… средиземноморский…
— Жених-то — ничего? — спросил Вадим Георгиевич, открывая сейф.
— Ничего. Толковый парень. Аккумуляторами торгует.
— Автомобильными?
— Да нет, автономное питание для кассовых аппаратов и систем сигнализации.
— Жаль, а то бы пригодился. Значит, на аккумуляторах свадебное путешествие не заработать?
— Да он только начал. Не раскрутился еще.
Вадим отсчитал Владимиру Ивановичу две тысячи долларов.
— Желательно побыстрей, а то я с этим проектом на мели сижу — даже машину поменять не могу.
— Как только, так сразу, — кивнул Владимир Иванович, сунул доллары в карман пиджака и вышел.
Вадим вздохнул и вспомнил, как все начиналось у них с Александрой. Был он тогда нищим студентом четвертого курса философского факультета, на кольцо невесте денег едва наскреб. Если б не Ведмедек… Может, Дина права и женился он тогда не на Александре вовсе, а на ее обеспеченном папе, поскольку хотел беззаботной и обеспеченной жизни? Хотел бессознательно, не желая себе в этом признаться? Нет-нет, неправда это! Был он романтиком, любил Александру искренне, и никаких меркантильных мыслей в его голове тогда не витало. Просто потом любовь превратилась в привычку. А от привычек человеку романтичному не так-то легко избавиться, да и зачем? Впрочем, от юношеского его романтизма сейчас остались одни только ножки да рожки…
Вошла Соня:
— Вадим Георгиевич, а что мне с вашей Людмилой Павловной делать?
— Что такое? — насторожился Вадим, откладывая в сторону бумаги. — По-моему, вполне приличная старушка. Я в свое время ее квартиру продавал. Первый мой клиент.
— Ну да, приличная! Только она теперь эту квартиру назад просит. Ностальгия у нее, видите ли. А по-моему, это не ностальгия, а маразм старческий. Новые хозяева, конечно, против. Она скандалит, настаивает, говорит, будто это мы виноваты, что она на старости лет без жилья осталась.
— Насколько я помню, она у сына жила. — Вадим понял, что поработать в офисе ему сегодня не дадут. Слишком много народу и бестолковой суеты — не сосредоточишься .
— Видать, не ужилась. Говорит, будет теперь на нас в суд подавать.
— Да ради бога! Сделка была абсолютно чистая. Ни один суд в ее пользу не решит. Только если она недееспособна.
— Вот этого-то я и боюсь. Вы, Вадим Георгиевич, когда сделку оформляли, справку с нее о психическом здоровье не требовали? К психиатру не ходили? Может, она десятый год на учете в Кащенко состоит?
— Присядь, Соня, в ногах правды нет. И объясни, пожалуйста, в чем причина для беспокойства?
— Если все так, как мы сейчас предполагаем, сделка будет признана незаконной и аннулирована.
— Ну и что дальше?
— Значит, кто-то из клиентов теряет в деньгах, да и наша репутация, прямо скажем, подмочена.
— Насчет репутации ты. Соня, особо не переживай — еще не из таких передряг выходили. А из клиентов потеряет только сама же Людмила Павловна, чтоб ей ни дна ни покрышки с ее выкрутасами! Я эту сделку хорошо помню — она по полной сумме проходила, так что ей придется возвращать все деньги до копеечки, а она наверняка часть из них потратила. Так что. Соня, ты объясни ей все популярно и предложи другой вариант. Если она не совсем сумасшедшая — поймет.
Когда Соня ушла, Вадим, заглянув в свой рабочий блокнот, сгреб со стола все бумаги по новой сделке в портфель и покинул кабинет. Ему надо было кое-кого навестить.
* * *
Ободранная дверь на Подбельского была опечатана. На бумажках, приклеенных к двери и косяку, стояли подписи и печати.
«Хорошенькое дело — неужели и девчонку забрали? А где же папаша?» — подумал Вадим. Он вспомнил о Василиске, представил ее, прыгающую на пружинах дивана. Красивые глаза, короткие пепельные волосы. Вадим вдавил кнопку звонка соседней двери, особо, впрочем, не надеясь, что кто-то окажется дома. Было четыре часа — наверняка соседи все еще на работе. Однако за дверью раздались шаги, и дверь открыла та самая женщина, которая наорала на него в прошлый раз.
— Здрасте,-улыбнулся Вадим Георгиевич, надеясь, что женщина его не запомнила. Но она его тут же узнала.
— А, это вы, — сказала она сухо. — Что, Васькина квартира покоя не дает? Я же вам в прошлый раз русским языком все объяснила!
— Дело не в квартире, — покачал головой Вадим. — Не нужна мне она! Я хотел бы узнать, что с девочкой.
— Озаботились? Ладно, пройдите, раз уж пришли! — Женщина отступила в сторону, запуская Вадима. Закрыла дверь, дальше прихожей не повела. — Умер у нее отец-то.
— Как умер? От водки? — предположил Вадим.
— Ну не от воды же! — вздохнула женщина. — Привел в дом дружков, напились, подрались, вот он и упал неудачно виском об железку. Мгновенная смерть. Дружки, конечно, убежали со страху. Василиска пришла со школы, видит, папка лежит, не шевелится. Думала — напился, давай тормошить, а он уж остывать стал. Кинулась ко мне. Я и милицию и «скорую» вызвала — все как положено. Девочку до оформления опекунства в детский дом забрали, только не вижу я, чтоб родственнички торопились. Никому, видать, не нужна, — вздохнула соседка.
— А поймали этих дружков его? — спросил Вадим.
— Да чего их ловить-то? Вечером того же дня все в кутузке сидели. А вам-то что за интерес, если не квартира?
—Да так… хорошая девчонка. Жалко.
— Жалко ему! Опекунство у вас не выйдет, и не думайте даже. У нее своих родственников хватает.
— С чего вы решили, что я об этом думаю? Не думаю. Я просто помочь хочу. Вы ее в детском доме навещали?
— А как же! Гостинцы носила. Она сидит, плачет. Конечно, в десять-то лет без мамки-папки остаться — каково?
— Да уж, — согласился Вадим. — Адрес не дадите? Я ей тоже чего-нибудь вкусненького принесу.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44
Вадим поздоровался со всеми, прошел в кабинет. Тут же на пороге возникла Катя.
— Договора подписать, Вадим Георгиевич, — сказала она, покрываясь румянцем.
— Ну как ты, освоилась уже? — спросил Вадим, ставя под договорами свою подпись.
— Освоилась, — кивнула Катя, заглядывая в глаза начальнику. — Больше никаких ошибок не будет.
— Во-первых, не зарекайся, во-вторых, чтоб действительно освоиться и все тонкости нашего бизнеса понять, надо не один год в нем проработать. Ну ладно, будем считать — испытательный срок для тебя закончился. Беру в штат. Можешь об этом своим родителям сказать.
— Классно! Спасибо, Вадим Георгиевич. — Катя широко улыбнулась.
— Спасибо в стакан не, нальешь… Шучу, шучу. — Вадим полез в сейф за печатью. — Сколько Владимир Иванович тебе клиентов с расселяемого дома дал?
— Одного всего, — сказала Катя.
— Одного, и то хорошо. Видишь — доверяет. Вот ты и оправдывай доверие. Больше у тебя никаких сделок не намечается?
— Намечается, — кивнула Катя и открыла блокнот. — Один мужик приходил, хочет свою однокомнатную в Перове на «двушку» с доплатой поменять.
— Понятно — альтернатива. Большая доплата? — поинтересовался Вадим.
—Пятнадцать тысяч!
— Ого! — покачал головой Вадим. — Вполне прилично. Что просит: престижный район или новый дом?
— Того и другого, и побольше, — пошутила Катя.
— Того и другого побольше не получится, — подхватил шутку Вадим. — Телефон, адрес записала?
— А как же!
— Есть желающие?
— Уже двое.
— Молодец! Теперь ты с показом немного потяни, говори, что хозяина пока нет, еще что-нибудь — в общем, придумаешь! Только палку не перегибай, а то убегут. Может, сегодня-завтра еще парочка желающих наберется, тогда всех вместе и повезешь, а то так у нас в конторе на бензин денег не хватит, чтобы всех клиентов поодиночке развозить.
— Так у них почти у всех машины есть, — заметила Катя.
— Машины — это хорошо, — кивнул Вадим. — Только ты смотри, чтобы они между собой не Договорились, а то «кинут» и глазом не моргнут.
— Это я знаю. Ученая, — сказала Катя.
— Ну вот и работай, раз ученая, — улыбнулся ей Вадим. — А насчет «спасибо» ты подумай — давно чай с тортом не пили.
Катя кивнула и ушла, а Вадим углубился в бумаги, но поработать с документами ему не дали. Сначала заглянул Владимир Иванович.
— Можно к тебе?
— Валяй. Ну что там у вас, как?
— Еще неделя, и дом будет освобожден от каких-либо живых существ, кроме крыс и тараканов, — весело сказал Владимир Иванович. — Закрутилось, Вадик, закрутилось!
— Не говори «гоп»! Сложные случаи есть?
— Можно сказать — нет. Соня с Мишкой проводят грандиозную работу по опусканию слишком заносчивых клиентов. Их бы премировать надо. Действительно, волчья работа.
— Ладно, ладно. Вот проект до конца доведем — всем хорошие премии будут в зависимости от участия, — пообещал Вадим. — Что еще?
— Подрядчик интересуется, переведены ли оставшиеся деньги.
— Подожди, подожди. Как это — они еще работать не начали, а мы им уже треть перевели и еще должны?
— Вадик, ты меня, конечно, прости за назойливость, но по договорам мы им шестьдесят процентов предоплаты должны сделать. Им ведь материалы покупать, сантехнику, рабочих нанимать. Я вчера там был — с улицы уже начали леса строить… Да и перед другом неудобно, понимаешь?
— Понимаю, — кивнул Вадим. — Ладно, завтра перечислим, раз пошла такая пьянка. Что еще?
— Конфиденциальный вопрос, так сказать. Вадим кивнул и посмотрел на полуоткрытую дверь кабинета. Владимир Иванович встал, дверь прикрыл.
— Через неделю у дочери свадьба. Впервые замуж — это не баран чихнул. Родственников понаедет — человек сорок. Все деньги дочке на квартиру да на застолье ушли. В общем, взаймы две тысячи до первой приличной сделки. Хочу их в свадебное путешествие отправить, в круиз какой-нибудь… средиземноморский…
— Жених-то — ничего? — спросил Вадим Георгиевич, открывая сейф.
— Ничего. Толковый парень. Аккумуляторами торгует.
— Автомобильными?
— Да нет, автономное питание для кассовых аппаратов и систем сигнализации.
— Жаль, а то бы пригодился. Значит, на аккумуляторах свадебное путешествие не заработать?
— Да он только начал. Не раскрутился еще.
Вадим отсчитал Владимиру Ивановичу две тысячи долларов.
— Желательно побыстрей, а то я с этим проектом на мели сижу — даже машину поменять не могу.
— Как только, так сразу, — кивнул Владимир Иванович, сунул доллары в карман пиджака и вышел.
Вадим вздохнул и вспомнил, как все начиналось у них с Александрой. Был он тогда нищим студентом четвертого курса философского факультета, на кольцо невесте денег едва наскреб. Если б не Ведмедек… Может, Дина права и женился он тогда не на Александре вовсе, а на ее обеспеченном папе, поскольку хотел беззаботной и обеспеченной жизни? Хотел бессознательно, не желая себе в этом признаться? Нет-нет, неправда это! Был он романтиком, любил Александру искренне, и никаких меркантильных мыслей в его голове тогда не витало. Просто потом любовь превратилась в привычку. А от привычек человеку романтичному не так-то легко избавиться, да и зачем? Впрочем, от юношеского его романтизма сейчас остались одни только ножки да рожки…
Вошла Соня:
— Вадим Георгиевич, а что мне с вашей Людмилой Павловной делать?
— Что такое? — насторожился Вадим, откладывая в сторону бумаги. — По-моему, вполне приличная старушка. Я в свое время ее квартиру продавал. Первый мой клиент.
— Ну да, приличная! Только она теперь эту квартиру назад просит. Ностальгия у нее, видите ли. А по-моему, это не ностальгия, а маразм старческий. Новые хозяева, конечно, против. Она скандалит, настаивает, говорит, будто это мы виноваты, что она на старости лет без жилья осталась.
— Насколько я помню, она у сына жила. — Вадим понял, что поработать в офисе ему сегодня не дадут. Слишком много народу и бестолковой суеты — не сосредоточишься .
— Видать, не ужилась. Говорит, будет теперь на нас в суд подавать.
— Да ради бога! Сделка была абсолютно чистая. Ни один суд в ее пользу не решит. Только если она недееспособна.
— Вот этого-то я и боюсь. Вы, Вадим Георгиевич, когда сделку оформляли, справку с нее о психическом здоровье не требовали? К психиатру не ходили? Может, она десятый год на учете в Кащенко состоит?
— Присядь, Соня, в ногах правды нет. И объясни, пожалуйста, в чем причина для беспокойства?
— Если все так, как мы сейчас предполагаем, сделка будет признана незаконной и аннулирована.
— Ну и что дальше?
— Значит, кто-то из клиентов теряет в деньгах, да и наша репутация, прямо скажем, подмочена.
— Насчет репутации ты. Соня, особо не переживай — еще не из таких передряг выходили. А из клиентов потеряет только сама же Людмила Павловна, чтоб ей ни дна ни покрышки с ее выкрутасами! Я эту сделку хорошо помню — она по полной сумме проходила, так что ей придется возвращать все деньги до копеечки, а она наверняка часть из них потратила. Так что. Соня, ты объясни ей все популярно и предложи другой вариант. Если она не совсем сумасшедшая — поймет.
Когда Соня ушла, Вадим, заглянув в свой рабочий блокнот, сгреб со стола все бумаги по новой сделке в портфель и покинул кабинет. Ему надо было кое-кого навестить.
* * *
Ободранная дверь на Подбельского была опечатана. На бумажках, приклеенных к двери и косяку, стояли подписи и печати.
«Хорошенькое дело — неужели и девчонку забрали? А где же папаша?» — подумал Вадим. Он вспомнил о Василиске, представил ее, прыгающую на пружинах дивана. Красивые глаза, короткие пепельные волосы. Вадим вдавил кнопку звонка соседней двери, особо, впрочем, не надеясь, что кто-то окажется дома. Было четыре часа — наверняка соседи все еще на работе. Однако за дверью раздались шаги, и дверь открыла та самая женщина, которая наорала на него в прошлый раз.
— Здрасте,-улыбнулся Вадим Георгиевич, надеясь, что женщина его не запомнила. Но она его тут же узнала.
— А, это вы, — сказала она сухо. — Что, Васькина квартира покоя не дает? Я же вам в прошлый раз русским языком все объяснила!
— Дело не в квартире, — покачал головой Вадим. — Не нужна мне она! Я хотел бы узнать, что с девочкой.
— Озаботились? Ладно, пройдите, раз уж пришли! — Женщина отступила в сторону, запуская Вадима. Закрыла дверь, дальше прихожей не повела. — Умер у нее отец-то.
— Как умер? От водки? — предположил Вадим.
— Ну не от воды же! — вздохнула женщина. — Привел в дом дружков, напились, подрались, вот он и упал неудачно виском об железку. Мгновенная смерть. Дружки, конечно, убежали со страху. Василиска пришла со школы, видит, папка лежит, не шевелится. Думала — напился, давай тормошить, а он уж остывать стал. Кинулась ко мне. Я и милицию и «скорую» вызвала — все как положено. Девочку до оформления опекунства в детский дом забрали, только не вижу я, чтоб родственнички торопились. Никому, видать, не нужна, — вздохнула соседка.
— А поймали этих дружков его? — спросил Вадим.
— Да чего их ловить-то? Вечером того же дня все в кутузке сидели. А вам-то что за интерес, если не квартира?
—Да так… хорошая девчонка. Жалко.
— Жалко ему! Опекунство у вас не выйдет, и не думайте даже. У нее своих родственников хватает.
— С чего вы решили, что я об этом думаю? Не думаю. Я просто помочь хочу. Вы ее в детском доме навещали?
— А как же! Гостинцы носила. Она сидит, плачет. Конечно, в десять-то лет без мамки-папки остаться — каково?
— Да уж, — согласился Вадим. — Адрес не дадите? Я ей тоже чего-нибудь вкусненького принесу.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44