В наставлении говорится "выше и медленнее", но все мои помыслы были сосредоточены на том, чтобы лететь как можно быстрее и ниже. Я был крошечным насекомым в стране больших башмаков.
Таймер показывал пять минут сорок секунд. Самолет под прямым углом пересек четвертую из целой серии небольших речушек, она мелькнула под крылом и осталась далеко позади. Рельеф местности стал повышаться, обычный кряж, подобный тем, что избороздили всю Лапландию. Правда, каждая следующая гора была выше предыдущей, и они словно волны накатывались на самолет. Я подал немного вперед сектор газа, нос задрался, и мы стали карабкаться вверх.
– Сколько времени до последней вершины этого кряжа? – поинтересовался я.
Позади меня Джад был целиком поглощен своим приемником. Его шкала отбрасывала желтые блики на пухлые складки лица. Он посмотрел на меня, затем сверился с листком бумаги.
– М-м... семь минут тридцать секунд.
– Спасибо. Как идут дела?
– Никаких следов.
Таймер показывал семь двадцать. Следующей волны не последовала, и после секундного колебания я вернул сектор газа на место. Самолет опустил нос, и я постарался перевалить через хребет как можно ниже. Такие места были самыми опасными. В самой высокой точке, когда складки местности помочь уже не могли, мы были открыты перед локаторами, словно пришпиленная на булавке бабочка.
Самолет проскользнул над вершинами елей всего в тридцати футах.
– Ага, – пробормотал Джад и умолк, словно чем-то обескураженный. – Я думал, там что-то есть, – пояснил он.
– Просто помни, что ты ищешь их, а они тебя. Если ты ничего не найдешь, то я не буду на тебя в обиде.
Мы скользнули по склону, оказались в долине, пересекли озеро слева и снова стали набирать высоту. На этот раз я подал сектор газа немного вперед. Таймер показывал одиннадцать минут десять секунд. Казалось, время застыло на месте. Я не слишком точно придерживался маршрута: озеро следовало пересечь точно посередине. Но нужно было проявлять большую осторожность. Это куда важнее, чем точное следование курсу. Мне вспомнился голос из моего далекого прошлого:
– Я могу назвать тебе массу пилотов, которым крылья самолетов не стали бы надгробием, если бы они чуть больше проявляли бдительность, почаще смотрели вокруг и поменьше полагались на дюйм защитной брони.
Я усмехнулся. Он был абсолютно прав, но давно уже лежал в могиле. Не многим удалось пройти всю войну. Меня спасло лишь то, что прежде чем удача повернулась ко мне спиной, меня выставили из армии.
За высшей точкой подъема и последним рядом деревьев местность выравнивалась, и я замедлил набор высоты, но все-таки взял сектор газа на себя.
Джад ахнул и затараторил:
– Локатор почти прямо перед нами... градусов на пять левее... Теперь пропал.
Мы снова скользнули вниз над склоном. Я сбросил газ до отказа и уменьшил обороты двигателя. Сейчас машина делала двести двадцать пять узлов.
В кабине царила тишина, которую нарушал только рев ветра из-за плохо пригнанных дверей.
– Что ты сейчас делаешь? – спросил Джад.
– Стараюсь пересечь границу как можно тише. Есть возражения?
Когда Джад придвинулся к окну и стал смотреть вперед, "Бобра" качнуло. Долина внизу была затянута туманом. Потом заблестела вода в реке, вот появилась и еще одна. Где-то перед моим правым поплавком они сливались вместе, а затем появилась широкая, неестественная прогалина среди редкого леса. С обеих сторон просека терялась во мраке ночи. Это была граница.
– Новый курс? – потребовал я.
Джад заерзал и щелкнул фонариком. Я слегка накренил машину на левое крыло, стараясь не терять скорость быстрее, чем следовало, чтобы не выводить двигатель на полные обороты. По крайней мере, пока не уберемся подальше от границы.
Отсюда граница представляла собой несколько рядов колючей проволоки, охраняемых человеком с собакой и телефоном. Но ни человек, ни собака меня сейчас не волновали.
– Один-ноль-шесть, четырнадцать минут, – раздался голос Джада.
Я остановил таймер, сбросил показания и запустил снова. Цифры 14-20, нацарапанные губной помадой на приборном щитке, стирать не стал – они еще могли пригодиться.
– С этой минуты мы находимся на нелегальном положении. Ты уверен, что не хочешь послать все это к чертовой матери и смотаться в Хельсинки за пивом? – спросил я.
– Пива я куплю потом, – отозвался Джад.
– За счет секретной службы?
– Мы проведем его, как расходы на медицинские нужды. А тебе не приходит в голову прибавить газу, пока мы не врезались в гору?
– Спасибо за напоминание, – отозвался я, но оставил все как есть. Скорость уменьшилась до девяноста узлов и продолжала падать. Первый кряж, ощетинившийся лесом, выплыл передо мной из тумана, словно изображение на фотографии в кювете с проявителем, и попытался преградить нам путь. Скорость упала до восьмидесяти. Таймер уже насчитал сорок секунд. Значит мы на милю удалились от границы. Я начал медленно набирать высоту, стараясь при этом удержать семьдесят узлов. Двигатель завыл. Стрелка указателя скорости дрожала на отметке семьдесят. Первая линия деревьев прошла в тридцати футах под нами.
– Ты немного опаздываешь, – заметил Джад.
– Если у тебя есть возражения, изложи их в письменной форме, и тебе объяснят, что это мое дело.
– Мне уже об этом говорили.
– Вот и хорошо. Сосредоточься и дай мне расчеты по этому отрезку маршрута.
Снова загорелся фонарь.
– После гребня в десяти морских милях будет река. Пять с половиной минут полета. Потом кряж в тысячу футов, а за ним излучина реки в пятнадцати с половиной милях...
– Это поможет нам выжить.
На семидесяти пяти узлах мы перевалили через кряж. Мне хотелось бы немного прибавить высоту, но для этого пришлось бы прибавить оборотов. А полный газ моего мотора разбудит любой сибирский гарнизон.
Мы снова карабкались вверх по склону, чтобы проскочить выступ, который вздымался перед нами справа налево.
– Радар, – неожиданно выпалил Джад. – Отчетливый сигнал справа, курс приблизительно сорок градусов. Очень сильный. Он в двадцати милях от нас. Все.
– Это южная станция в двадцати милях от нас.
– Они нас засекли. И с каждым оборотом антенны мы появляемся на его экране. Стрелку так зашкаливает, что она вот-вот сломается.
– Тогда придется раздобыть новую.
– Неужели ты ничего не можешь сделать? – тревоги в его голосе не чувствовалось, но видно было, что он злится.
– Конечно могу. Нужно сбегать в магазин и купить субмарину, а ты подождешь меня здесь, – я умолк и снизился до тридцати футов. Четко очерченные силуэты деревьев на гребнях скал проявлялись из сероватой дымки и исчезали под нами.
– Он нас не видит, – успокоил я Джада.
– Почему?
– Позади нас рельеф повышается. Нас просто невозможно заметить на его фоне. Разверни свою антенну на сто восемьдесят градусов, и ты получишь отраженный сигнал почти такой же силы. Заметить нас просто невозможно.
Не доверяя моим словам, он начал манипулировать с антенной. А возможно, Джад просто учился тому, что иногда надо затаиться и ждать. Никаких уверток и метаний из стороны в сторону, потому что это лишь выдаст твое присутствие и не оставит никаких шансов.
– Сигнал появляется с теми же интервалами, – заметил он через некоторое время. – Если бы нас засекли, то наверняка сузили бы сектор обзора... Извини, я забыл, что ты уже прошел через все это.
– Я пытался забыть об этом.
"Бобер" перевалил через очередной гребень и, опускаясь в долину, стал набирать скорость.
– Сигнал слабеет, – заметил Джад. – Теперь совсем исчез.
Над долиной машина выровнялась. Приближалась самая неприятная минута. Сигнал локатора мог появиться снова, и мне было точно известно, где это может произойти: в точке поворота на третий отрезок пути. В этом месте мы окажемся в поле зрения сразу двух станций, и нужно ускользнуть поскорее. Но до этого момента оставалось еще десять минут.
Дно долины было довольно плоским. Местами встречались островки веретенообразных елей, невысокие гребни чередовались с лоскутками крошечных озер и просто участками голого камня, где даже ели не за что было зацепиться. Я старался лететь как можно ниже, но мне не нравилось, что над озерами стал подниматься туман.
Возможно, это только казалось. Так, просто некая расплывчатость очертаний, словно на получившейся нерезко фотографии. Но еще только едва перевалило за полночь. Температура воздуха продолжала падать, а разность температур воздуха и воды увеличивалась. Если не будет ветра, туман может продержаться до восхода солнца.
Я занервничал, поднялся до шестидесяти футов и бросил взгляд на таймер. Прошло пять минут. Еще через минуту появится река, а там снова начнется подъем.
– Ничего не видно, – сказал Джад.
– Мы спрятались в яме. Здесь им нас не достать, – в поисках сигареты я порылся в кармане и протянул ее Джаду. – Прикури, пожалуйста. Мои глаза привыкли к темноте. Не хочу смотреть на пламя.
Он понимал, о чем идет речь. Нужно не меньше получаса, чтобы глаза привыкли к темноте, и несколько минут реадаптации после того, как чиркнешь спичкой перед носом.
Позади меня вспыхнул тусклый огонек, и он вернул мне сигарету.
– Благодарю. Кстати, что ты собираешься там подобрать?
– Одного парня.
– И все? Сколько он весит?
Внизу промелькнула река. Отблески света очерчивали ее русло. Джад пробормотал нечто невразумительное.
– Джад, ведь там может быть груз, – сказал я. – Сам человек благополучно мог пройти эти сорок пять миль и, черт побери, это было бы гораздо безопаснее, чем забирать его на самолете. Особенно учитывая подготовку, которую он получил в вашей конторе. Ну, я надеюсь, тебе известно, какой груз может взять "Бобер".
– Я знаю. Консультировался с Лондоном.
Наверняка так и было.
– И все-таки я не понимаю, что ему там делать.
Он оставил мое замечание без ответа.
Поверхность земли снова начала подниматься, и одновременно начал набирать высоту. Это был просто холм, отделявший реку, которую мы миновали, от одного из ее притоков. За ним мы миновали долину, по которой тот протекал, и стали приближаться к горному кряжу: самой открытой точке нашего маршрута.
Когда самолет перевалил через холм, нас слегка зацепило локатором, но оператор вряд ли смог что-нибудь заметить, и мы благополучно проскользнули в долину.
Джад снова зажег свой фонарик.
– Через десять минут двадцать секунд с начала полета на этом участке нам должна встретиться река.
– Хорошо.
Таймер отмерил семь минут сорок секунд, а часы показывали двадцать восемь минут после полуночи.
– Следующий кряж будет довольно опасным местом, верно?
– Да.
– Что будет, если нас засекут?
– А разве ты не знаешь? Или тебя не инструктировали.
– Они могут поднять в воздух самолет. Я даже не знаю какой.
– Для такой погоды реактивный истребитель не годится. Эта штука не сможет летать в туманную ночь у самой земли. Нет, они пошлют что-нибудь из легкой авиации, типа нашей машины, и начнут поиски. Надеюсь, на нас не наткнутся во время посадки. И придется им только гадать, с чего начать поиски.
– Понятно, – после некоторого раздумья сказал он. – Я начинаю разделять твою точку зрения по поводу нашего маршрута.
Справа от меня среди деревьев появилась прогалина. Стрелка таймера приближалась к десяти минутам. Я повернул в ту сторону и увидел реку. После второго поворота мы полетели вдоль русла, и теперь не нужно было постоянно сверяться с компасом. Когда летишь вдоль реки, следует лишь помнить, что в любую минуту перед тобой может вырасти холм и дать тебе по зубам.
Совершенно машинально я задрал нос самолета и немного прибавил газу.
Рельеф местности стал снова повышаться, и минуты через четыре мы должны были оказаться в высшей точке нашего маршрута.
– Как ты считаешь, – поинтересовался Джад, – с какой стороны я засеку радар?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37