Красная от злости Раиса стояла перед мужем, размахивала руками и кричала так, будто он был глухим. Элегантная деловая дама, сексапильная, многоопытная блондинка в одно мгновение превратилась в бабу-Ягу: волосы растрепаны, глаза сумасшедшие, юбка перекосилась...
- Не передергивай, Рая, - поморщился Омельченко. - Полити ческая обстановка много значит для бизнеса. С теми, кто не по нимает этого, и случаются подобные проколы. Месяцев через во семь-десять можно было бы рискнуть. Но сейчас - это глупо.
- Я не сомневаюсь, что это дело рук паршивых юнцов из "Ко леи". У Чернова отец - генерал милиции. Они решили совсем пус тить нас по ветру! А ты о политике тут рассуждаешь!
- Не думаю. Они добились своего, перехватили у нас Нормана и успокоились.
- А я говорю - нет! Надо было наказать их! Тогда еще. На нять бандитов, киллеров, я тебя просила заняться этим! Ты хоть что-нибудь сделал?
- Сама же сказала, у Чернова отец - генерал милиции. Да и не собираюсь я общаться с профессиональными бандитами. Мне собственные охранники надоели до чертиков. Ну чего ты злишься, Рая? Переиграли они нас тогда, перехитрили. Ну что ж... Мы на водке заработали не меньше.
- Все время рискуя, все время отстегивая бешеные деньги бандитам, с которыми ты не собираешься общаться! - язвительно сказала Раиса.
- Не собираюсь в том плане, чтобы организовывать убийс тва, - хмуро сказал Омельченко. - Да ты сядь, Рая, сядь, успокой ся. Хочешь коньячку? Или попросить Лолу приготовить чай?
- Отстань, Володя, - махнула рукой Раиса, но все же плюхну лась в свободное кресло. - Ничего не хочется. Это Чернов и его дружок Лаврентьев, сволочи, хотят разделаться с нами. Понимают, что Бетти может исправить свою оплошность, все время пытается убедить Нормана работать с нами.
- И чего он добился?
- Пока ничего. Но все может быть. Вот они и нанесли пре дупредительный удар. Володя, ты должен немедленно разобраться с ними! Этих зарвавшихся юнцов нужно как следует предупредить. Напугать. Наказать, в конце-концов!
- Ты так считаешь, Рая?
- Да, я так считаю.
- А у меня есть другое предложение, хочешь послушать?
- Чушь какая-то?
- Да не совсем. У нас есть немного денег в швейцарском банке, так? Есть вилла на Мальте. Здесь - коттедж, который сто ит не меньше трехсот тысяч с мебелью, квартира в Безбожном ты сяч на сто пятьдесят потянет, две машины...
- Безбожный давно уже стал Протопоповским даже для бывших сторудников ЦК, - язвительно сказала Раиса. - Ну так что ты хотел сказать? Можно ничего не делать, лежать и плевать в потолок, чем ты и занимаешься, Володя?
- Я предлагаю продать все, что у нас тут есть, это будет примерно полмиллиона, ещё столько же в банке, и махнуть на Мальту. У нас там недвижимость, вид на жительство. Будем жить в свое удовольствие, загорать на берегу моря, ловить рыбу... К чертовой матери эту дурацкую страну, бизнес, сумасшедших вклад чиков, всяких там охранников, бандитов и следователей! Мне пятьдесят пять, тебе - сорок пять. Детей у нас нет. Денег лет на двадцать хватит, если по пятьдесят тысяч в год тратить. Это, не считая процентов, которые набегут. Я тут посидел с калькулятором и теперь вижу - это лучшее, что можно придумать.
- Да мы же там со скуки подохнем! - не задумываясь, возра зила Раиса.
- Лично я - нет. Мне там нравится. А ты можешь картины пи сать маслом или акварелью.
- Я рисовать не умею. Не говори глупостей, Володя! Никуда мы отсюда не уедем. Что скажут люди? Певцы, композиторы, депу таты, генералы, которые бывают у нас?
- Черт с ними со всеми, Рая!
- И слышать не желаю.
- Ну смотри сама. Вспомнишь об этом, когда прокуратура всерьез займется "Спартой", когда обиженные вкладчики почувс твуют запах крови и снова начнут беситься под окнами. Когда Шу бин расскажет все о твоем водочном бизнесе.
- Нет ни одного доказательства, что я причастна к делам Шубина!
- Найдут. Десяток-другой допросов - сама обо всем расска жешь. Рая, пойми же ты наконец, время очень опасное. Люди влас ти готовы разорвать кого угодно, только бы показать перед вы борами, как они предано служат народу!
- Не знаю, давай подождем... - менее уверенно сказала Раи са. Посмотрим, как будут развиваться события. Но вначале ты обязательно должен поговорить с Черновым. Они должны возместить нам убытки. Если не захотят по-хорошему, будем действовать по-плохому. Я этим сама займусь, потому что - все, терпение мое лопнуло.
- Хорошо, я поговорю с ним. Не сейчас. Скоро Новый год, потом Рождественские праздники... А вот после можно будет и по говорить, миролюбиво сказал Омельченко. - А ты подумай над моим предложением. Скажу тебе больше: есть человек, который готов купить все сразу, - он неторопливо встал с кресла, подошел к же не, опустился на ковер рядом с её ногами, обнял их и прижался щекой к округлым белым коленям.
Раиса положила ладонь на его лысеющую голову, взъерошила редкие волосы. А потом сползла с кресла, легла на ковер рядом с Омельченко, широко расставив ноги.
- Ты прав, дорогой, это лучшее средство от всех напастей, прошептала она.
- То, что сейчас будет, или отъезд на Мальту? - хитро ус мехнулся Омельченко.
- Конечно то, что сейчас будет, - Раиса пригрозила ему пальцем, мол, не путай Божий дар с яичницей.
- А на Мальте это будет ещё лучше, - уверенно сказал Влади мир Васильевич.
16
Февраль 1996 года. Москва
За окном стемнело. Мелкие снежинки кружились в свете жел тых уличных фонарей. Несколько мгновений Владимир Васильевич Омельченко молча наблюдал за плавным кружением белых искр, а потом закрыл жалюзи и повернулся к собеседнику.
- Ну так что, Вадим Павлович, мы с вами договоримся? Жаль, конечно, что господин Чернов не смог приехать, он все-таки ге неральный директор.
Десять минут назад Вадим Лаврентьев был возмущен, едва удержался от резких слов в адрес невысокого, полного мужчины с редкими черными волосами на макушке. Потом хотелось от всей ду ши рассмеяться, а теперь стало скучно.
- Мы все вопросы решаем коллегиально, уважаемый Владимир Васильевич, надеюсь, вам знакомо это слово?
- Разумеется. И даже очень хорошо. Когда я работал в аппа рате ЦК, без этого слова не обходилось принятие ни одного госу дарственного решения, - усмехнулся Омельченко.
- Отлично. Однако... и вы, насколько я знаю, не генераль ный директор. Правомочны ли вы ставить перед нашей фирмой те вопросы, о которых мы говорили?
Лаврентьев усмехнулся. Подумал: сидят за столом, чинно ве дут беседу, словно два дипломата. А вопрос-то выеденного яйца не стоит. Они, видите ли, попали в трудную ситуация из-за того, что больше двух лет назад не смогли заключить контракт с амери канской фирмой "Форс". И теперь желают получить компенсацию за упущенную выгоду! На такие вопросы отвечать нужно коротко: по шел ты!.. А он сидит в этом холодном кабинете и слушает всякую белиберду. И отвечает с подчеркнутой вежливостью!
- Естественно, Вадим Павлович, естественно, - закивал Омельченко. Ну и каков же будет ваш ответ?
- А как вы думаете?
- Надеюсь на ваше благоразумие.
Лаврентьев не выдержал, хлопнул себя по коленкам и расхо хотался.
- Владимир Васильевич, вы же неглупый человек! Больше двух лет прошло с того времени, как мы заключили первый контракт с компанией "Форс". Вы к этому не имеете никакого отношения. А сейчас выдвигаете какие-то странные претензии! Простите, но в конце рабочего дня я не расположен к шуткам.
- Я бы не сказал, что странные. В тот вечер, когда у нас была презентация соглашения с "Форс", и господин Норман, и гос подин Бетти уверяли собравшихся в том, что это выгодно обеим сторонам, именно вы, приятель Майкла Нормана, уговаривали его воздействовать на отца, чтобы он отказался от своих слов. И он сумел уговорить господина Нормана. К сожалению, события октября 93-го не способствовали нашему взаимопонимаю с "Форс". Думаю, они были главной причиной того, что Джек Норман отдал предпоч тение вам. Но это же - чистейшее пиратство!
- У вас неверные сведения, - холодно заметил Лаврентьев. - Контракт с "Форс" мы готовили полтора года, - он врал, не испы тывая угрызений совести, напротив, наслаждался своим враньем, видя замешательство Омельченко.
- Что значит - готовили?
- То и значит. Майкл давно предлагал нам заняться продви жением компьютеров "Форс" на российский рынок. Почему нам - объяснять, я думаю, не надо, вы же сами сказали, что мы - дав ние друзья. Но для этого не было ни сил, ни средств. И лишь, когда мы сочли себя готовыми к сотрудничеству, я сказал Майклу "да".
Складное получилось вранье - комар носа не подточит! Омельченко задумался. Он сам прекрасно понимал несостоя
тельность своих требований, и говорить бы не стал об этом с мо лодым, самоуверенным человеком. Но Раиса настаивала. Это у неё стало навязчивой идеей - наказать "наглых юнцов". Особенно сей час, когда дело приняло серьезный оборот. После Новогодних и Рождественских праздников оживились обманутые вкладчики, реши ли, что в новом году, при новой Государственной Думе, их требо вания будут удовлетворены. К тому же Раису несколько раз вызы вали на Петровку, допрашивали по делу о незаконном ввозе поль ской водки. Конкретных обвинений не предъявляли, но это могло случиться в любой день.
Все было так, как он и предполагал. И предупреждал её. Не верила. А когда увидела, убедилась - занервничала, испугалась, вот уже три недели, как безвылазно живет в коттедже. И почти согласилась уехать на Мальту. Но лишь после того, как виновные в её неприятностях "наглые юнцы" будут наказаны.
Можно, конечно, наказать их, есть для этого и силы и день ги. Да только глупо расходовать и то и другое по пустякам. Но он дал слово Раисе, что пригласит Чернова к себе и поговорит с ним. Чернов не приехал, занят, прислал Лаврентьева. Была ма ленькая надежда, что Лаврентьев, не желая неприятностей, попы тается откупиться, но теперь и она исчезла. Что тут говорить? Дело прошлое...
В кабинет заглянул охранник.
- Владимир Васильевич, к вам посетительница.
- Меня нет, я занят! - неожиданно сурово рявкнул Омельчен ко.
- Но там опять эта девушка. По срочному... личному делу. Я не знаю, что мне сказать, - нахально заявил охранник.
Лаврентьев с интересом посмотрел на плечистого парня. Не уважает начальство. Оно и понятно: офис пуст, вероятно, сотруд ники отправлены в долгосрочный неоплачиваемый отпуск. Только заместитель своей жены, да пара охранников, которые понимают, что скоро и им придется подыскивать новую работу. Плохи дела у "Спарты". Бывает. Да только зря они рассчитывают поживиться за счет "Колеи". "Колея эта - только моя! Выбирайтесь своей коле ей."
- Подожди меня за дверью, это конфиденциальный разговор, - Омельченко встал из-за стола. - Извините, Вадим Павлович, я на минуту оставлю вас.
Он вышел из кабинета вслед за охранником, плотно притворил за собой дверь.
- Ростовчанка?
- Ну да, говорит, что она - дочка Раисы Федоровны. Уже раз пять приходила за последние три недели. Что ей нужно на самом деле, не знаю. Ходит и ходит... Достала уже! Красивая девчонка, но взгляд у неё какой-то странный... Потухший.
- Понятно, - покачал головой Омельченко. - Дочка... лейте нанта Шмидта. Я ведь просил, чтобы ты сказал: Раиса Федоровна уехала в командировку за границу, будет не раньше, чем через месяц. Неужели непонятно, черт побери!
Он едва сдерживал растущий гнев. Дочка! Ее только не хва тает сейчас Раисе! Приперлась, выбрала время! Приехала бы пару лет назад, помогли бы девке, что-нибудь подбросили. Он же не злодей, понимает, как ни крути, а родная дочка Раисы. Но сей час - никаких дочек!
- Именно это я и говорю ей все время, - обиделся охранник. - Но она же странная. Теперь вздумала поговорить с кем-то из ру ководства, выяснить, где именно её мать... то есть, Раиса Федо ровна. Хочет, что ей позвонили, сказали, мол, здесь её ждет Юлия.
Омельченко испытывающе посмотрел на охранника, пытаясь по нять:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56