Бейлиф объявил заседание открытым, и помощник шерифа ввел в зал суда подсудимого Джона Эдисона.
Гамильтон Бергер сразу же обратился к судье:
- Ваша Честь, обвинение желает быть предельно объективным, чтобы быть максимально справедливым. Я полагаю, что было бы непростительно с моей стороны не привлечь внимание Суда к тому факту, что для полиции и обвинения необходимо произвести переоценку известных фактов и свидетельских показаний. Этого требует справедливость по отношению к обвиняемому.
- Вы просите отсрочки? - спросил судья Китли.
- Да, Ваша Честь.
- Надолго?
- По меньшей мере на неделю.
Судья Китли взглянул на Мейсона.
- Ваша Честь, защита против, - сказал, улыбнувшись, Мейсон. - Время слушания, в том числе время дачи показаний со стороны обвиняемого, было заранее установлено. Если у господина окружного прокурора есть достаточно оснований для предъявления обвинений и содержания обвиняемого под стражей, то уже никакие новые обстоятельства не могут изменить этого. Если же свидетельства подрывают позиции обвинения, то тогда обвиняемый должен быть оправдан. Я хочу привлечь внимание Суда к тому разделу процессуального кодекса, где говорится, что отсрочка должна быть обстоятельнейшим образом мотивирована и не может превышать двух дней на каждое заседание Суда и шести дней в сумме, если только с этим не согласится защита. Однако, если мне будет предоставлена возможность вновь допросить одного или двух свидетелей обвинения, защита не будет возражать против недельной отсрочки.
- Что же, - согласился судья Китли, - это справедливое условие. Кого же вы хотели допросить?
- Для начала, - сказал Мейсон, - свидетеля Эрика Хэнсела, Ваша Честь.
- Кого? Меня? - удивился Хэнсел.
- Да, вас, - подтвердил Мейсон.
Хэнсел медленно прошел к свидетельскому креслу.
- Мистер Хэнсел, попрошу вас подробно рассказать Суду о методах шантажа, которые вы применяли. Я имею в виду тот факт, что у вас была помощница, выдававшая себя в рассматриваемом случае за мать Вероники Дейл, женщина, которая помогала вам заниматься вымогательством.
- Чушь! - запротестовал Хэнсел. - Женщина, которая выдавала себя за Лауру Мэй Дейл - глупые выдумки.
- Мистер Хэнсел, предварительная проверка списка номеров машин, занесенных в записную книжку Вероники Дейл, показала, что владельцы этих машин не только подвозили Веронику, но и давали ей деньги.
- А я-то тут при чем? - огрызнулся Хэнсел. - Чем я виноват в том, что старые козлы испытывали нежные чувства и ради этой девчонки раскрывали бумажники?
- В определенных случаях Вероника могла поставить владельцев этих машин в неловкое положение. Некоторые из них подвергались шантажу и платили деньги человеку, описание которого соответствует внешности Эрика Хэнсела. Что вы на это скажете?
- Ваша Честь! - вскочил с места Гамильтон Бергер. - Я протестую! Это недозволенный прием... Допрос свидетеля должен происходить...
- Протест отклонен, - оборвал его судья Китли. - Должен заметить, что от обвинений в этих актах шантажа свидетель уже не уйдет. На сей раз прокуратура не сможет дать ему никаких гарантий. Суд считает необходимым привлечь свидетеля к ответственности. Мистер Хэнсел, отвечайте на вопрос.
Хэнсел заерзал за стойкой.
- Мне нужно посоветоваться с адвокатом, - сказал он.
- Отвечайте на вопрос.
- Нет, не буду.
- На каком основании вы отказываетесь отвечать? - спросил судья Китли.
- На том основании, что показания нанесут мне ущерб.
- Как вам нравится этот ответ? - с сарказмом спросил судья Китли Гамильтона Бергера. - При ведении этого дела вы, господин окружной прокурор, в некоторых случаях проявляли невероятные усилия. Хотелось бы верить, что вы дадите указания полиции с равным усердием расследовать дело о шантаже.
- Да, Ваша Честь, - послушно сказал Гамильтон Бергер.
- Мистер Хэнсел, вы работали совместно с Вероникой Дейл? - спросил Мейсон.
- Я отказываюсь отвечать.
- Вероника позволила себя арестовать по обвинению в бродяжничестве именно ради того, чтобы адвокат мистера Эдисона вынужден был спасать ее, и тогда появлялась возможность шантажировать мистера Эдисона?
- Я отказываюсь отвечать на вопросы. На том основании, что ответы могут быть использованы против меня.
- В разборе этого дела прокуратура гарантировала вам неприкосновенность. Любое ваше показание по этому делу не может быть вам инкриминировано, но никто не гарантирует вам неприкосновенности по актам шантажа помимо случая с Эдисоном, и тут требовать вам нечего. Никто ваших требований не удовлетворит. Но если вы проявите добрую волю, то это может быть учтено в будущем. Я советовал бы вам отвечать на вопросы, - объяснил ему ситуацию Мейсон.
- Что ж, так оно и было.
- А потом вы подключили женщину, которая выдала себя за мать Вероники?
- Нет, мистер Мейсон, мне ничего не известно о женщине, которая выдавала себя за мать Вероники. В этом деле двух вполне достаточно, мы с Вероникой вполне управлялись. Никакого помощника нам... Простите... я, кажется... Наверное, я сказал лишнее.
- Возможно, что и лишнее, - сухо заметил Мейсон.
На мгновение в зале воцарилась полная тишина. Хэнсел не знал, что говорить.
После некоторого раздумья Мейсон заявил:
- Что же, у меня больше нет вопросов. Ваша Честь, защита согласна на недельный перерыв, предложенный обвинением.
Судья Китли взглянул на Гамильтона Бергера.
- У вас есть вопросы к свидетелю?
- Нет, Ваша Честь, - ответил прокурор.
- В таком случае следующее заседание Суда состоится через неделю, объявил судья и ударом молотка оповестил об окончании заседания.
Мейсон в сопровождении Пола Дрейка и Деллы Стрит вышел из зала суда.
- Перри, ты заставил Хэнсела призадуматься, - усмехнулся Дрейк.
Мейсон молча кивнул.
- Думаешь, это он убил? - спросил Дрейк.
- Вряд ли, - ответил Мейсон. - С моей стороны это был отвлекающий маневр. Я не хотел, чтобы прокурор знал, что у меня на уме.
- А что у тебя на уме?
- Мы поговорим об этом позже.
Сидя за рулем машины и направляясь к здания, где располагались их с Мейсоном конторы, Дрейк говорил:
- Благодаря тебе, Перри, Гамильтон Бергер может сойти с ума. Он пришел с железными доказательствами, думал, что подтвердить их будет проще простого, и вдруг все рассыпалось прямо на глазах, и он уже не знает, что делать. Вряд ли он сможет вскорости найти, кого еще можно обвинить в убийстве Фэррела. Он теперь не знает, на кого и подумать.
- Мне кажется, Пол, я знаю, на кого подумать, - сказал Мейсон.
- На кого?
- Взгляни на факты, Фэррел купил дом. Для чего? Вот вопрос.
- Чтобы свить любовное гнездышко, - ответил Дрейк. - Вспомни эту рыженькую продавщицу авторучек.
- Подожди с продавщицей. Из-за нее можно упустить более важные детали.
- Какие например?
- Фэррел отбыл в отпуск. Своему компаньону он заявил, что едет на север ловить форель, а этой рыженькой продавщице сказал, что собирается заняться бизнесом и хочет собрать совещание своих сторонников в загородном доме...
- Так, - согласился Дрейк. - И что из этого?
- Но некоторые обстоятельства значительно усложнили дело, и лишь теперь я начинаю в этом разбираться.
- В чем?
- В ночь, когда произошло убийство, там оказалась Лоррейн Фэррел. Она, должно быть, вошла в дом, обнаружила следы пребывания в ней Вероники Дейл и поссорилась с мужем.
- А ее отпечатки пальцев?
- Полиция нашла их предостаточно, так же как и отпечатки Эдисона. Как-никак они вместе вошли в дом, когда был обнаружен труп...
- Я как-то упустил это, - сказал Дрейк.
- Естественно, полиция не в состоянии определить, когда отпечатки были оставлены - в день, когда был обнаружен труп, или в день убийства.
Дрейк кивнул, не отрывая глаз от дороги.
- А теперь еще одна интересная деталь. В квартире Деллы Стрит мы нашли шесть стреляных гильз от оружия, которым был убит Эдгар Фэррел. По какой-то причине убийца убрал их с места преступления. Я сначала подумал, что это провокация полиции, но это оказалось вовсе не так. Патроны подбросила не полиция.
- А кто?
- Подозрение падает только на двоих. В квартире была Вероника Дейл, и туда же заходила Лоррейн Фэррел. Надо сказать, что у Вероники было больше возможностей незаметно оставить их.
- Значит, кто-то из них, - сказал Дрейк. - Скорее всего, миссис Фэррел.
- Миссис Фэррел, - продолжал Мейсон, - сначала заявила, что жаждет повидаться со мной, но потом вдруг изменила намерение. Я думаю, что, может быть, она хотела признаться мне, что была в доме, когда произошло убийство, но потом, видимо, передумала. Но все равно, это ее заявление, что она якобы видела машину своего мужа в городе после того, как тот уже уехал - чистейшая ерунда. Она знала, что он купил загородный дом. Она серьезно поссорилась с ним. Она просто хотела, чтобы Эдисон выследил ее мужа, узнал, что тот делает и сказал ей. Таким образом, Эдисон становился свидетелем в ее пользу. Это одна из причин, почему она не сказала ему, что была в том доме в ночь убийства. Другая состоит в том, что она слышала выстрелы. Вспомни, как это происходило по времени: она должна была встретить другую машину, когда отъезжала от дома. Тогда вполне логично предположить, что, увидев машину, она остановила свою, вышла и прислушалась, может быть, даже вернулась назад к дому. Все равно, в любом случае она хотела иметь Эдисона на своей стороне. Потому-то она позвонила ему и сказала, будто видела в городе автомобиль мужа. Вот так, Пол. Вдобавок ко всему сказанному Делла утверждает, что миссис Фэррел влюблена в Джона Эдисона.
- Да, она влюблена в него, - подала голос Делла Стрит. - Я помню, какие у нее были глаза, когда она говорила о нем, какое выражение было на ее лице, ее интонации, когда она произносила его имя.
- Что же, может быть, и так, - сказал Дрейк. - Все равно получается, что она и сама влипла, и Эдисона впутала.
- Да, - согласился Мейсон.
- Но что же за встреча намечалась в доме? - спросил Дрейк.
- А ты не улавливаешь некоторой странности в том, что мистер Фэррел вообще решил отправиться на рыбалку?
- Нет... Подожди, Перри... Кажется, понял. Рыбалка, вот оно что! Черт возьми! В это же время никто не ловит форель!
- Никто! - подтвердил Мейсон.
- Проклятье, как я сразу не догадался!
- Более того, - продолжал Мейсон, - отпуск он взял на две недели. Через две недели он обязательно должен был вернуться.
- Почему?
- Чтобы участвовать в ежегодном собрании акционеров, - объяснила Дрейку Делла Стрит.
Мейсон кивнул и продолжал:
- Есть еще один интересный факт. Я звонил в универмаг и пытался связаться с заведующей отделом кадров Миртел К. Нортран, она же казначей компании. И что же? Я узнал, что она тоже отправилась в отпуск.
- Вот так дела! - ахнул Дрейк.
- Фэррел и Эдисон ненавидели друг друга. У каждого из них была равная доля акций. Часть акций была распределена среди преданных служащих. Эти служащие обычно держали нейтралитет, не поддерживая ни одну из сторон. Вообще политика управляющих сводилась к тому, чтобы отстранить их от дел корпорации. Директора справлялись с этой задачей, единственным человеком, помимо них, кто принимал участие в обсуждении дел, была Миртел Нортран. Друге акционеры просто получали свои дивиденды.
- И что же из этого следует? - спросил Дрейк.
- Не знаю. Я просто хочу привлечь твое внимание к этим фактам, сказал Мейсон. - Среди всех этих людей есть один человек, который выдает себя не за того, кем является на самом деле.
- Кто же это?
- Женщина, которая приходила ко мне и называла себя матерью Вероники Дейл.
- Кто же она, по-твоему, на самом деле?
- Чтобы ответить на этот вопрос, Пол, нужно задуматься над тем, откуда она могла все знать.
- Что _в_с_е_?
- Она знала, что мать Вероники зовут Лаура Мэй Дейл, знала, что та содержит ресторанчик в городке неподалеку от Индианаполиса. Но точный возраст Вероники она не знала.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24
Гамильтон Бергер сразу же обратился к судье:
- Ваша Честь, обвинение желает быть предельно объективным, чтобы быть максимально справедливым. Я полагаю, что было бы непростительно с моей стороны не привлечь внимание Суда к тому факту, что для полиции и обвинения необходимо произвести переоценку известных фактов и свидетельских показаний. Этого требует справедливость по отношению к обвиняемому.
- Вы просите отсрочки? - спросил судья Китли.
- Да, Ваша Честь.
- Надолго?
- По меньшей мере на неделю.
Судья Китли взглянул на Мейсона.
- Ваша Честь, защита против, - сказал, улыбнувшись, Мейсон. - Время слушания, в том числе время дачи показаний со стороны обвиняемого, было заранее установлено. Если у господина окружного прокурора есть достаточно оснований для предъявления обвинений и содержания обвиняемого под стражей, то уже никакие новые обстоятельства не могут изменить этого. Если же свидетельства подрывают позиции обвинения, то тогда обвиняемый должен быть оправдан. Я хочу привлечь внимание Суда к тому разделу процессуального кодекса, где говорится, что отсрочка должна быть обстоятельнейшим образом мотивирована и не может превышать двух дней на каждое заседание Суда и шести дней в сумме, если только с этим не согласится защита. Однако, если мне будет предоставлена возможность вновь допросить одного или двух свидетелей обвинения, защита не будет возражать против недельной отсрочки.
- Что же, - согласился судья Китли, - это справедливое условие. Кого же вы хотели допросить?
- Для начала, - сказал Мейсон, - свидетеля Эрика Хэнсела, Ваша Честь.
- Кого? Меня? - удивился Хэнсел.
- Да, вас, - подтвердил Мейсон.
Хэнсел медленно прошел к свидетельскому креслу.
- Мистер Хэнсел, попрошу вас подробно рассказать Суду о методах шантажа, которые вы применяли. Я имею в виду тот факт, что у вас была помощница, выдававшая себя в рассматриваемом случае за мать Вероники Дейл, женщина, которая помогала вам заниматься вымогательством.
- Чушь! - запротестовал Хэнсел. - Женщина, которая выдавала себя за Лауру Мэй Дейл - глупые выдумки.
- Мистер Хэнсел, предварительная проверка списка номеров машин, занесенных в записную книжку Вероники Дейл, показала, что владельцы этих машин не только подвозили Веронику, но и давали ей деньги.
- А я-то тут при чем? - огрызнулся Хэнсел. - Чем я виноват в том, что старые козлы испытывали нежные чувства и ради этой девчонки раскрывали бумажники?
- В определенных случаях Вероника могла поставить владельцев этих машин в неловкое положение. Некоторые из них подвергались шантажу и платили деньги человеку, описание которого соответствует внешности Эрика Хэнсела. Что вы на это скажете?
- Ваша Честь! - вскочил с места Гамильтон Бергер. - Я протестую! Это недозволенный прием... Допрос свидетеля должен происходить...
- Протест отклонен, - оборвал его судья Китли. - Должен заметить, что от обвинений в этих актах шантажа свидетель уже не уйдет. На сей раз прокуратура не сможет дать ему никаких гарантий. Суд считает необходимым привлечь свидетеля к ответственности. Мистер Хэнсел, отвечайте на вопрос.
Хэнсел заерзал за стойкой.
- Мне нужно посоветоваться с адвокатом, - сказал он.
- Отвечайте на вопрос.
- Нет, не буду.
- На каком основании вы отказываетесь отвечать? - спросил судья Китли.
- На том основании, что показания нанесут мне ущерб.
- Как вам нравится этот ответ? - с сарказмом спросил судья Китли Гамильтона Бергера. - При ведении этого дела вы, господин окружной прокурор, в некоторых случаях проявляли невероятные усилия. Хотелось бы верить, что вы дадите указания полиции с равным усердием расследовать дело о шантаже.
- Да, Ваша Честь, - послушно сказал Гамильтон Бергер.
- Мистер Хэнсел, вы работали совместно с Вероникой Дейл? - спросил Мейсон.
- Я отказываюсь отвечать.
- Вероника позволила себя арестовать по обвинению в бродяжничестве именно ради того, чтобы адвокат мистера Эдисона вынужден был спасать ее, и тогда появлялась возможность шантажировать мистера Эдисона?
- Я отказываюсь отвечать на вопросы. На том основании, что ответы могут быть использованы против меня.
- В разборе этого дела прокуратура гарантировала вам неприкосновенность. Любое ваше показание по этому делу не может быть вам инкриминировано, но никто не гарантирует вам неприкосновенности по актам шантажа помимо случая с Эдисоном, и тут требовать вам нечего. Никто ваших требований не удовлетворит. Но если вы проявите добрую волю, то это может быть учтено в будущем. Я советовал бы вам отвечать на вопросы, - объяснил ему ситуацию Мейсон.
- Что ж, так оно и было.
- А потом вы подключили женщину, которая выдала себя за мать Вероники?
- Нет, мистер Мейсон, мне ничего не известно о женщине, которая выдавала себя за мать Вероники. В этом деле двух вполне достаточно, мы с Вероникой вполне управлялись. Никакого помощника нам... Простите... я, кажется... Наверное, я сказал лишнее.
- Возможно, что и лишнее, - сухо заметил Мейсон.
На мгновение в зале воцарилась полная тишина. Хэнсел не знал, что говорить.
После некоторого раздумья Мейсон заявил:
- Что же, у меня больше нет вопросов. Ваша Честь, защита согласна на недельный перерыв, предложенный обвинением.
Судья Китли взглянул на Гамильтона Бергера.
- У вас есть вопросы к свидетелю?
- Нет, Ваша Честь, - ответил прокурор.
- В таком случае следующее заседание Суда состоится через неделю, объявил судья и ударом молотка оповестил об окончании заседания.
Мейсон в сопровождении Пола Дрейка и Деллы Стрит вышел из зала суда.
- Перри, ты заставил Хэнсела призадуматься, - усмехнулся Дрейк.
Мейсон молча кивнул.
- Думаешь, это он убил? - спросил Дрейк.
- Вряд ли, - ответил Мейсон. - С моей стороны это был отвлекающий маневр. Я не хотел, чтобы прокурор знал, что у меня на уме.
- А что у тебя на уме?
- Мы поговорим об этом позже.
Сидя за рулем машины и направляясь к здания, где располагались их с Мейсоном конторы, Дрейк говорил:
- Благодаря тебе, Перри, Гамильтон Бергер может сойти с ума. Он пришел с железными доказательствами, думал, что подтвердить их будет проще простого, и вдруг все рассыпалось прямо на глазах, и он уже не знает, что делать. Вряд ли он сможет вскорости найти, кого еще можно обвинить в убийстве Фэррела. Он теперь не знает, на кого и подумать.
- Мне кажется, Пол, я знаю, на кого подумать, - сказал Мейсон.
- На кого?
- Взгляни на факты, Фэррел купил дом. Для чего? Вот вопрос.
- Чтобы свить любовное гнездышко, - ответил Дрейк. - Вспомни эту рыженькую продавщицу авторучек.
- Подожди с продавщицей. Из-за нее можно упустить более важные детали.
- Какие например?
- Фэррел отбыл в отпуск. Своему компаньону он заявил, что едет на север ловить форель, а этой рыженькой продавщице сказал, что собирается заняться бизнесом и хочет собрать совещание своих сторонников в загородном доме...
- Так, - согласился Дрейк. - И что из этого?
- Но некоторые обстоятельства значительно усложнили дело, и лишь теперь я начинаю в этом разбираться.
- В чем?
- В ночь, когда произошло убийство, там оказалась Лоррейн Фэррел. Она, должно быть, вошла в дом, обнаружила следы пребывания в ней Вероники Дейл и поссорилась с мужем.
- А ее отпечатки пальцев?
- Полиция нашла их предостаточно, так же как и отпечатки Эдисона. Как-никак они вместе вошли в дом, когда был обнаружен труп...
- Я как-то упустил это, - сказал Дрейк.
- Естественно, полиция не в состоянии определить, когда отпечатки были оставлены - в день, когда был обнаружен труп, или в день убийства.
Дрейк кивнул, не отрывая глаз от дороги.
- А теперь еще одна интересная деталь. В квартире Деллы Стрит мы нашли шесть стреляных гильз от оружия, которым был убит Эдгар Фэррел. По какой-то причине убийца убрал их с места преступления. Я сначала подумал, что это провокация полиции, но это оказалось вовсе не так. Патроны подбросила не полиция.
- А кто?
- Подозрение падает только на двоих. В квартире была Вероника Дейл, и туда же заходила Лоррейн Фэррел. Надо сказать, что у Вероники было больше возможностей незаметно оставить их.
- Значит, кто-то из них, - сказал Дрейк. - Скорее всего, миссис Фэррел.
- Миссис Фэррел, - продолжал Мейсон, - сначала заявила, что жаждет повидаться со мной, но потом вдруг изменила намерение. Я думаю, что, может быть, она хотела признаться мне, что была в доме, когда произошло убийство, но потом, видимо, передумала. Но все равно, это ее заявление, что она якобы видела машину своего мужа в городе после того, как тот уже уехал - чистейшая ерунда. Она знала, что он купил загородный дом. Она серьезно поссорилась с ним. Она просто хотела, чтобы Эдисон выследил ее мужа, узнал, что тот делает и сказал ей. Таким образом, Эдисон становился свидетелем в ее пользу. Это одна из причин, почему она не сказала ему, что была в том доме в ночь убийства. Другая состоит в том, что она слышала выстрелы. Вспомни, как это происходило по времени: она должна была встретить другую машину, когда отъезжала от дома. Тогда вполне логично предположить, что, увидев машину, она остановила свою, вышла и прислушалась, может быть, даже вернулась назад к дому. Все равно, в любом случае она хотела иметь Эдисона на своей стороне. Потому-то она позвонила ему и сказала, будто видела в городе автомобиль мужа. Вот так, Пол. Вдобавок ко всему сказанному Делла утверждает, что миссис Фэррел влюблена в Джона Эдисона.
- Да, она влюблена в него, - подала голос Делла Стрит. - Я помню, какие у нее были глаза, когда она говорила о нем, какое выражение было на ее лице, ее интонации, когда она произносила его имя.
- Что же, может быть, и так, - сказал Дрейк. - Все равно получается, что она и сама влипла, и Эдисона впутала.
- Да, - согласился Мейсон.
- Но что же за встреча намечалась в доме? - спросил Дрейк.
- А ты не улавливаешь некоторой странности в том, что мистер Фэррел вообще решил отправиться на рыбалку?
- Нет... Подожди, Перри... Кажется, понял. Рыбалка, вот оно что! Черт возьми! В это же время никто не ловит форель!
- Никто! - подтвердил Мейсон.
- Проклятье, как я сразу не догадался!
- Более того, - продолжал Мейсон, - отпуск он взял на две недели. Через две недели он обязательно должен был вернуться.
- Почему?
- Чтобы участвовать в ежегодном собрании акционеров, - объяснила Дрейку Делла Стрит.
Мейсон кивнул и продолжал:
- Есть еще один интересный факт. Я звонил в универмаг и пытался связаться с заведующей отделом кадров Миртел К. Нортран, она же казначей компании. И что же? Я узнал, что она тоже отправилась в отпуск.
- Вот так дела! - ахнул Дрейк.
- Фэррел и Эдисон ненавидели друг друга. У каждого из них была равная доля акций. Часть акций была распределена среди преданных служащих. Эти служащие обычно держали нейтралитет, не поддерживая ни одну из сторон. Вообще политика управляющих сводилась к тому, чтобы отстранить их от дел корпорации. Директора справлялись с этой задачей, единственным человеком, помимо них, кто принимал участие в обсуждении дел, была Миртел Нортран. Друге акционеры просто получали свои дивиденды.
- И что же из этого следует? - спросил Дрейк.
- Не знаю. Я просто хочу привлечь твое внимание к этим фактам, сказал Мейсон. - Среди всех этих людей есть один человек, который выдает себя не за того, кем является на самом деле.
- Кто же это?
- Женщина, которая приходила ко мне и называла себя матерью Вероники Дейл.
- Кто же она, по-твоему, на самом деле?
- Чтобы ответить на этот вопрос, Пол, нужно задуматься над тем, откуда она могла все знать.
- Что _в_с_е_?
- Она знала, что мать Вероники зовут Лаура Мэй Дейл, знала, что та содержит ресторанчик в городке неподалеку от Индианаполиса. Но точный возраст Вероники она не знала.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24