д.».
Структурное сходство средневековой схоластической философии и философии марксизма-ленинизма можно представить с помощью схемы:
Философия Аристотеля + христианская теология (Святой дух) + средневековая схоластическая философия
Философия Аристотеля + гегелевская диалектика + диалектический материализм
Средневековую философию и философию коммунистического общества разделяет долгий период времени. Но это – философии двух коллективистических обществ, обладающих структурно идентичными стилями мышления. Не удивительно поэтому, что данные философские теории нашли нужным отправиться не только от одного и того же первоначала – философии Аристотеля, но и переосмыслить его, в сущности, в одном и том же – можно сказать, коллективистическом – духе: схоластическая философия – в духе христианской и стихийной диалектики, диалектический материализм – в духе гегелевской диалектики. Последняя играет в атеистическом коллективистическом обществе индустриальной эпохи ту же роль, какую в религиозном коллективистическом обществе аграрно-промышленной эпохи играла теология, или, выражаясь метафорически, Святой дух.
Схема, выражающая сходство схоластической философии и коммунистической философии, нуждается в определенном уточнении. Известно, что средние века восприняли и усвоили далеко не все философские идеи Аристотеля. Читались лишь отдельные его произведения из доступных в то время, и речь шла не только о выборочном чтении, но и о существенном упрощении аристотелевских идей. Коммунистическая философия вообще не ссылалась прямо на Аристотеля, хотя ее основоположники были высокого мнения о его творчестве. И схоластическая философия, и диалектический материализм трансформировали и упрощали интересные для них моменты философии Аристотеля, причем работа шла в одном и том же направлении – в направлении, так сказать, философского реализма. Последний можно определить как философскую концепцию коллективистического общества, систематизирующую естественную (философскую) установку обычного человека с учетом той глобальной цели, которая стоит перед таким обществом.
Понятие естественной установки было введено представителями феноменологической философии только в XX в.. Однако косвенный разговор о стихийно формирующихся философских представлениях обычного, не искушенного в философии человека проходит через всю историю философии. Особенно часто на эти представления ссылается коллективистическая философия. Она всегда претендует на то, чтобы быть ядром мировоззрения едва ли не каждого индивида коллективистического общества, во всяком случае интеллектуального его авангарда. Она не может поэтому уходить в теоретические дебри: рассчитанная на усвоение большим числом современников, она ориентируется, желая оставаться понятной, на их естественные представления о мире.
«Искусство должно быть понятным народу» – это основной мотив борьбы современного коллективизма с постмодернистским (в частности, абстракционистским) искусством, во многом ориентирующимся на избранных. Искусство понятно самой широкой аудитории, только если оно предметно, реалистично. Отсюда необходимость в социалистическом (или национал-социалистическом) реализме, т. е. в реалистическом искусстве, отображающем мир в свете социалистических (или национал-социалистических) идеалов. «Философия должна быть понятной достаточно широкому кругу людей, по меньшей мере тем, кому предстоит ее пропагандировать» – из этой максимы вытекает, что философия коллективистического общества должна ориентироваться на естественную установку и обязательно оставаться философским реализмом.
Философский реализм средневекового общества, трактующего философию как служанку теологии, является параллелью теологическому реализму средневекового искусства, представляющему внеземное, потустороннее содержание в земных, предметных формах. Философский реализм коммунистического общества – аналог социалистического реализма, безраздельно господствующего в искусстве этого общества.
Таким образом, философия коллективистического общества, вынужденная быть «философией масс», отправляется не столько от предшествующих философских концепций, созданных теми или иными философами, сколько от естественной установки обычного человека. Эта установка так или иначе ведет к философскому реализму, выступающему в конкретную эпоху и в конкретном коллективистическом обществе в форме, существенным образом зависящей от той глобальной, всеохватывающей цели, которую ставит перед собой данное общество. С учетом этого уточнения предыдущую схему Бохеньского, отображающую сходство схоластической и коммунистической философии, нужно представить в таком виде:
О том, что философский реализм, обобщающий и софистицирующий естественную установку, а не аристотелевская философия, взятая как целое, является одной из предпосылок философии диалектического материализма, говорит такой, в частности, факт. В своей единственной большой работе, посвященной философии, в книге «Материализм и эмпириокритицизм», Ленин, наряду с Кантом, ссылается также как на столь же основательного философа на немецкого философствующего сапожника И. Дицгена и даже ухитряется «побивать» им Канта с его неприемлемой для философского реализма «вещью в себе» (см.: Taм же.).
Философский реализм + христианская теология и стихийная диалектика + средневековая схоластическая философия
Философский реализм + коммунистическое пророчество и гегелевская диалектика + коммунистическая философия (диалектический и исторический материализм)
Параллель между философским реализмом и реализмом в коллективистическом искусстве можно представить с помощью следующей схемы:
*** / Глобальная цель / Философия / Искусство
Средневековый умеренный коллективизм / Рай на небесах в неопределенном будущем / Философский реализм, теология и стихийная диалектика / Теологический реализм
Коммунистический тоталитарный коллективизм / Рай на земле в обозримом будущем / Философский реализм, коммунистическое пророчество и гегелевская диалектика / Социалистический реализм
Сходство средневековой и коммунистической (марксистско-ленинской) философии является весьма обширным, и здесь можно отметить только некоторые, наиболее ясные и яркие его моменты. Особенно выразительно об этом внутреннем, глубинном сходстве говорит сходство, в определенном смысле даже совпадение, тех центральных проблем, которые ставили перед собой данные философские концепции.
Уже в начале VI в. Боэций очертил круг основных тем философской спекуляции, который остался неизменным до конца средних веков. В число этих тем входили:
– вопрос о рациональных доказательствах бытия бога и, соответственно, небесного мира;
– вопрос о свободе воли и совместимости ее с провидением;
– вопрос об оправдании бога, допускающего существование в мире зла (теодицея);
– вопрос о целесообразном устройстве мира, его божественном происхождении и о соотношении вечности и времени.
Строгими аналогами этих тем являются следующие основные темы, обсуждавшиеся философией диалектического материализма:
– вопрос о рациональных доказательствах неизбежности наступления коммунизма;
– вопрос о совместимости активных человеческих действий по преобразованию общества с существованием объективных законов истории;
– критика антикоммунизма и оправдание насилия в преддверии коммунизма (в условиях социализма);
– вопрос о целесообразном устройстве мира, в силу которого все дороги так или иначе ведут к коммунизму;
– вопрос о соотношении изменчивой предыстории общества, протекающей во времени, и его истории – коммунизма, охватывающего, оставаясь неизменным, неограниченное время («вечность»).
Перед средневековым и современным коллективистическим мышлением стоит одна и та же центральная проблема – проблема триединства, хотя и формулируемая в разные эпохи по-разному. Ее решение в средние века опиралось прежде всего на религиозную веру, но вместе с тем органично включало элементы диалектики, и прежде всего соединение, сближение и отожествление противоположностей. Решение коммунистической версии проблемы триединства основывается исключительно на диалектических ходах мысли и другим в коммунистическом обществе не может быть. Глубинное сходство средневекового и коммунистического мышления находит свое выражение и в том, что средневековая и коммунистическая философия оказываются сходными как генетически, так и по кругу основных обсуждаемых в них проблем.
Коллективистическое мышление разных исторических эпох ставит перед собой сходные задачи. В их числе всегда проблема триединства и проблема диалектики, являющиеся отражением в коллективистическом сознании ламинарности коллективистического общества. Предлагаемые коллективистическим мышлением решения этих проблем могут казаться убедительными только в рамках коллективистического общества. Для иного, чем коллективистическое, мышления эти решения неубедительны, поскольку оно осознает, что коллективистический переход никогда не завершается, что ни рай на небесах, ни тем более рай на земле недостижимы и что неуклонное приближение к раю – только иллюзия.
Ранее говорилось об универсализме коллективистического мышления – стремлении охватить мир в целом и понять его как некое связное единство. Универсализм налагает свой характерный отпечаток как на средневековую, так и на коммунистическую философию. Универсализм средневековой философии, переполненной «Суммами» и «Образами мира», несомненен. Хорошим примером универсалистских тенденций коммунистической философии является так называемая марксистская диалектика природы.
К созданию особой диалектической концепции развития природы сам Маркс не имел непосредственного отношения. Она обязана своим возникновением Гегелю и его ученику Энгельсу, «посредственному мыслителю, философия которого считается выражением взглядов Маркса». Энгельс считал природу «пробным камнем диалектики» и пытался учение о противоречиях, скачках и отрицаниях отрицаний распространить также на природу. Его попытка написать книгу, посвященную диалектике природы, закончилась почти ничем. Однако идея диалектической трактовки не только общества, но и природы, достаточно органично вошла в коммунистическую философию, претендовавшую на универсальность и охват едиными схемами не только общества, но также природы и мышления.
Эту идею активно поддержал Ленин, принявшийся за десять лет до своей смерти изучать диалектику Гегеля. Ленин настаивал, в частности, на том, что противоречия имеются не только в обществе и мышлении, но и в природе. В качестве примеров последних он приводил противоречие между плюсом и минусом в математике и противоречие между полюсами магнита в физике. Вопрос о том, как такого рода противоречия могут оказаться источником движения, существующего в природе, оставался, однако, совершенно неясным.
«Именно Энгельс изобрел суеверие, называемое диалектическим материализмом, – пишет Ю. Бохеньский. – Дело в том, что Маркс в зрелые годы перестал заниматься философией и даже (совершенно справедливо) осудил современную ему синтетическую философию. Однако в силу того, что сторонники марксизма вначале имели наибольший успех в Германии, где каждый гуру просто обязан быть философом, начались поиски „марксистской“ философии, и, не зная ранних работ Маркса, люди уверовали, что марксистская философия изложена Энгельсом. Сегодня мы знаем, что это далеко не так и что многие взгляды Энгельса не согласуются с позицией Маркса».
Бохеньский явно переоценивает роль исторической случайности в возникновении диалектического материализма.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110
Структурное сходство средневековой схоластической философии и философии марксизма-ленинизма можно представить с помощью схемы:
Философия Аристотеля + христианская теология (Святой дух) + средневековая схоластическая философия
Философия Аристотеля + гегелевская диалектика + диалектический материализм
Средневековую философию и философию коммунистического общества разделяет долгий период времени. Но это – философии двух коллективистических обществ, обладающих структурно идентичными стилями мышления. Не удивительно поэтому, что данные философские теории нашли нужным отправиться не только от одного и того же первоначала – философии Аристотеля, но и переосмыслить его, в сущности, в одном и том же – можно сказать, коллективистическом – духе: схоластическая философия – в духе христианской и стихийной диалектики, диалектический материализм – в духе гегелевской диалектики. Последняя играет в атеистическом коллективистическом обществе индустриальной эпохи ту же роль, какую в религиозном коллективистическом обществе аграрно-промышленной эпохи играла теология, или, выражаясь метафорически, Святой дух.
Схема, выражающая сходство схоластической философии и коммунистической философии, нуждается в определенном уточнении. Известно, что средние века восприняли и усвоили далеко не все философские идеи Аристотеля. Читались лишь отдельные его произведения из доступных в то время, и речь шла не только о выборочном чтении, но и о существенном упрощении аристотелевских идей. Коммунистическая философия вообще не ссылалась прямо на Аристотеля, хотя ее основоположники были высокого мнения о его творчестве. И схоластическая философия, и диалектический материализм трансформировали и упрощали интересные для них моменты философии Аристотеля, причем работа шла в одном и том же направлении – в направлении, так сказать, философского реализма. Последний можно определить как философскую концепцию коллективистического общества, систематизирующую естественную (философскую) установку обычного человека с учетом той глобальной цели, которая стоит перед таким обществом.
Понятие естественной установки было введено представителями феноменологической философии только в XX в.. Однако косвенный разговор о стихийно формирующихся философских представлениях обычного, не искушенного в философии человека проходит через всю историю философии. Особенно часто на эти представления ссылается коллективистическая философия. Она всегда претендует на то, чтобы быть ядром мировоззрения едва ли не каждого индивида коллективистического общества, во всяком случае интеллектуального его авангарда. Она не может поэтому уходить в теоретические дебри: рассчитанная на усвоение большим числом современников, она ориентируется, желая оставаться понятной, на их естественные представления о мире.
«Искусство должно быть понятным народу» – это основной мотив борьбы современного коллективизма с постмодернистским (в частности, абстракционистским) искусством, во многом ориентирующимся на избранных. Искусство понятно самой широкой аудитории, только если оно предметно, реалистично. Отсюда необходимость в социалистическом (или национал-социалистическом) реализме, т. е. в реалистическом искусстве, отображающем мир в свете социалистических (или национал-социалистических) идеалов. «Философия должна быть понятной достаточно широкому кругу людей, по меньшей мере тем, кому предстоит ее пропагандировать» – из этой максимы вытекает, что философия коллективистического общества должна ориентироваться на естественную установку и обязательно оставаться философским реализмом.
Философский реализм средневекового общества, трактующего философию как служанку теологии, является параллелью теологическому реализму средневекового искусства, представляющему внеземное, потустороннее содержание в земных, предметных формах. Философский реализм коммунистического общества – аналог социалистического реализма, безраздельно господствующего в искусстве этого общества.
Таким образом, философия коллективистического общества, вынужденная быть «философией масс», отправляется не столько от предшествующих философских концепций, созданных теми или иными философами, сколько от естественной установки обычного человека. Эта установка так или иначе ведет к философскому реализму, выступающему в конкретную эпоху и в конкретном коллективистическом обществе в форме, существенным образом зависящей от той глобальной, всеохватывающей цели, которую ставит перед собой данное общество. С учетом этого уточнения предыдущую схему Бохеньского, отображающую сходство схоластической и коммунистической философии, нужно представить в таком виде:
О том, что философский реализм, обобщающий и софистицирующий естественную установку, а не аристотелевская философия, взятая как целое, является одной из предпосылок философии диалектического материализма, говорит такой, в частности, факт. В своей единственной большой работе, посвященной философии, в книге «Материализм и эмпириокритицизм», Ленин, наряду с Кантом, ссылается также как на столь же основательного философа на немецкого философствующего сапожника И. Дицгена и даже ухитряется «побивать» им Канта с его неприемлемой для философского реализма «вещью в себе» (см.: Taм же.).
Философский реализм + христианская теология и стихийная диалектика + средневековая схоластическая философия
Философский реализм + коммунистическое пророчество и гегелевская диалектика + коммунистическая философия (диалектический и исторический материализм)
Параллель между философским реализмом и реализмом в коллективистическом искусстве можно представить с помощью следующей схемы:
*** / Глобальная цель / Философия / Искусство
Средневековый умеренный коллективизм / Рай на небесах в неопределенном будущем / Философский реализм, теология и стихийная диалектика / Теологический реализм
Коммунистический тоталитарный коллективизм / Рай на земле в обозримом будущем / Философский реализм, коммунистическое пророчество и гегелевская диалектика / Социалистический реализм
Сходство средневековой и коммунистической (марксистско-ленинской) философии является весьма обширным, и здесь можно отметить только некоторые, наиболее ясные и яркие его моменты. Особенно выразительно об этом внутреннем, глубинном сходстве говорит сходство, в определенном смысле даже совпадение, тех центральных проблем, которые ставили перед собой данные философские концепции.
Уже в начале VI в. Боэций очертил круг основных тем философской спекуляции, который остался неизменным до конца средних веков. В число этих тем входили:
– вопрос о рациональных доказательствах бытия бога и, соответственно, небесного мира;
– вопрос о свободе воли и совместимости ее с провидением;
– вопрос об оправдании бога, допускающего существование в мире зла (теодицея);
– вопрос о целесообразном устройстве мира, его божественном происхождении и о соотношении вечности и времени.
Строгими аналогами этих тем являются следующие основные темы, обсуждавшиеся философией диалектического материализма:
– вопрос о рациональных доказательствах неизбежности наступления коммунизма;
– вопрос о совместимости активных человеческих действий по преобразованию общества с существованием объективных законов истории;
– критика антикоммунизма и оправдание насилия в преддверии коммунизма (в условиях социализма);
– вопрос о целесообразном устройстве мира, в силу которого все дороги так или иначе ведут к коммунизму;
– вопрос о соотношении изменчивой предыстории общества, протекающей во времени, и его истории – коммунизма, охватывающего, оставаясь неизменным, неограниченное время («вечность»).
Перед средневековым и современным коллективистическим мышлением стоит одна и та же центральная проблема – проблема триединства, хотя и формулируемая в разные эпохи по-разному. Ее решение в средние века опиралось прежде всего на религиозную веру, но вместе с тем органично включало элементы диалектики, и прежде всего соединение, сближение и отожествление противоположностей. Решение коммунистической версии проблемы триединства основывается исключительно на диалектических ходах мысли и другим в коммунистическом обществе не может быть. Глубинное сходство средневекового и коммунистического мышления находит свое выражение и в том, что средневековая и коммунистическая философия оказываются сходными как генетически, так и по кругу основных обсуждаемых в них проблем.
Коллективистическое мышление разных исторических эпох ставит перед собой сходные задачи. В их числе всегда проблема триединства и проблема диалектики, являющиеся отражением в коллективистическом сознании ламинарности коллективистического общества. Предлагаемые коллективистическим мышлением решения этих проблем могут казаться убедительными только в рамках коллективистического общества. Для иного, чем коллективистическое, мышления эти решения неубедительны, поскольку оно осознает, что коллективистический переход никогда не завершается, что ни рай на небесах, ни тем более рай на земле недостижимы и что неуклонное приближение к раю – только иллюзия.
Ранее говорилось об универсализме коллективистического мышления – стремлении охватить мир в целом и понять его как некое связное единство. Универсализм налагает свой характерный отпечаток как на средневековую, так и на коммунистическую философию. Универсализм средневековой философии, переполненной «Суммами» и «Образами мира», несомненен. Хорошим примером универсалистских тенденций коммунистической философии является так называемая марксистская диалектика природы.
К созданию особой диалектической концепции развития природы сам Маркс не имел непосредственного отношения. Она обязана своим возникновением Гегелю и его ученику Энгельсу, «посредственному мыслителю, философия которого считается выражением взглядов Маркса». Энгельс считал природу «пробным камнем диалектики» и пытался учение о противоречиях, скачках и отрицаниях отрицаний распространить также на природу. Его попытка написать книгу, посвященную диалектике природы, закончилась почти ничем. Однако идея диалектической трактовки не только общества, но и природы, достаточно органично вошла в коммунистическую философию, претендовавшую на универсальность и охват едиными схемами не только общества, но также природы и мышления.
Эту идею активно поддержал Ленин, принявшийся за десять лет до своей смерти изучать диалектику Гегеля. Ленин настаивал, в частности, на том, что противоречия имеются не только в обществе и мышлении, но и в природе. В качестве примеров последних он приводил противоречие между плюсом и минусом в математике и противоречие между полюсами магнита в физике. Вопрос о том, как такого рода противоречия могут оказаться источником движения, существующего в природе, оставался, однако, совершенно неясным.
«Именно Энгельс изобрел суеверие, называемое диалектическим материализмом, – пишет Ю. Бохеньский. – Дело в том, что Маркс в зрелые годы перестал заниматься философией и даже (совершенно справедливо) осудил современную ему синтетическую философию. Однако в силу того, что сторонники марксизма вначале имели наибольший успех в Германии, где каждый гуру просто обязан быть философом, начались поиски „марксистской“ философии, и, не зная ранних работ Маркса, люди уверовали, что марксистская философия изложена Энгельсом. Сегодня мы знаем, что это далеко не так и что многие взгляды Энгельса не согласуются с позицией Маркса».
Бохеньский явно переоценивает роль исторической случайности в возникновении диалектического материализма.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110