Так что вещей окажется побольше, чем когда они ехали сюда. Надо это тоже учесть!
- Кубинцы справятся! - выкрикнул кто-то.
- Кубинские слушатели, которые повезут вещи из гостиниц, уже получили подкрепление...
- А много у них вещей? - интересовался все тот же голос.
- Поставь себя на их место и сам ответь!
- Я на их месте никогда не буду!
Картузов не ответил. Начальник Управления генерал Скубилин был краток. Взглянул на часы, предоставил слово министерскому генералу в штатском. Тот был тоже немногословен. Обращался он к Скубилину, но текст предназначен был всем.
- Начинайте готовить приказ о поощрении личного состава, Василий Логвинович.
Обязательно дойдите до каждого милиционера, сидящего здесь. Он тоже внес свою скромную лепту... Никого не забыть!
В зале задвигались.
- Все по полной программе. Денежные премии, ценные подарки, грамоты. Особенно отличившихся представьте в приказ для поощрения министром. Все...
Он уже шел к дверям...
- Товарищи офицеры!..
После инструктажа с хода двинулись к местам дислокации.
Автобусы с делегатами были уже на подходе.
"Рафики" кубинцев, доставлявших вещи, еще задерживались.
Вокзальные носильщики, начищенные, причепуренные, держали наготове вместительные тележки Отделения перевозки почты, запряженные электрокарами.
Неожиданно Игумнов увидел Качана, тот стоял в стороне - притихший, неулыбчивый. Что-то изменилось в нем - Игумнов не мог понять.
- Как ты? - Спрашивать, где тот был, не стал.
" Может с Веркой что..."
- Не болеешь?
- Настроения нет.
Так и было.
Без Верки родной вокзал сразу стал скучен, пуст. Веркина мать сообщила последние новости. Они оказались неутешительными.
Вернувшись в камеру хранения, Динка все рассказала в служебке. Кто-то тут же стукнул начальнику станции. Еще кто-то, а может и сама Динка, тут же позвонил Верке домой, рассказал супругу о скандальном поведении жены.
Зареванную Верку после бессонной ночи в Барыбине на станции встречал разъяренный муж. Он не пошел на работу, ждал жену. Верка не была готова к разговору, во всем призналась.
- На вокзале она теперь не появится, - заключила мать. - Уволится. Но, кажется, и муж ее бросит. Сегодня поехал к своей матери. Что та посоветует...
Игумнов, разумеется, ничего об этом не знал.
Спросил еще:
- Насчет Николы - в курсе?
- Да. Я думаю, это кто-то из черных.
Игумнов был в этом уверен:
- Я видел Эдика с кодлой. Там был один. С металлической
трубкой. Маленький, метр с кепкой.
- Он из охраны "Аленького цветочка".
- Таймасхан. Когда отправим поезд, я дам ориентировку.
Качан сам спросил:
- К Николе в больницу поехали?
- Тебя не нашли - Картузов обещал послать Карпеца.
- Да? - Качан удивился. - Я видел Карпеца у депутатской. Он там за адьютанта. С рацией. Может уже вернулся?
Игумнов по-блатному заскрипел зубами. Все шло не по-людски.
" Сейчас у нас главное - избранники! А Никола?!"
Телефоны в дежурке снова накалились от звонков. Трубка жгла ухо.
Сведения о передвижениях депутатов все, даже КГБ, предпочитали узнавать у дежурного - из первых рук...
- Алло! Игумнов там далеко?..
- Да вот только вошел! Игумнов возьми трубку...
- Слушаю!
Он только успел переговорить со справочной больницы, потом с экстренной хирургией. Никола все еще был на операционном столе.
- Ну как там, в Инспекции? - У телефона был начальник розыска с Белорусского. - Отбился от Исчуркова?
- Все нормально, - Игумнов уже успел остыть.
- Я чего звоню? Может встретимся, посидим? - Ему еще казалось, что Игумнов может остановить надвигающуюся беду. Что-то притормозить. У вас когда проводы?
- Уже идут.
- Жаль. А то хотел тебя позвать.
- Ты где?
- Паримся. Место отличное. И машина есть. Может послать за тобой?
Особенно близки они никогда не были. Еще утром он листал уголовно-розыскное дело. Оба знали, что в нем липа. Не только они. И его начальник, и Скубилин. И транспортный прокурор...
"Вот как обернулось..."
- Спасибо. В другой раз.
- Смотри. Мой шеф может отпросить тебя у Картузова.
- Хотел поговорить?
- Да. Есть нюансы...
"Белорусс" был свой брат - розыскник. С ним было хоть на задержание, хоть в парную...
Теперь все менялось.
Дело об убийстве милиционера выглядело первой ласточкой.
До многого можно было дойти, чтобы угодить начальству, чтобы генералу и транспортному прокурору, и заместителю министра было чем отчитаться перед министром, перед ЦК КПСС, перед Съездом.
- Ладно. Бывай. Может еще обойдется...
- Не думаю. Транспортного прокурора всегда вытащат. А крайнего найдут среди нашего брата. Да что я тебе говорю... Сам знаешь...
Пора было возвращаться на платформу.
- Внимание! - раздалось одновременно во всех рациях.
По вокзальному радио грянули "Прощание славянки".
С площади показался въезжающий на перрон "Икарус" с депутатами. Впереди шла патрульная машина ГАИ. Стреляя вращающимся светом над кабиной, описала полукруг.
" Бакланов прибыл..."
За первым показались и другие автобусы. Партийные избранники ехали весело. С песняками.
Цепочка милицейского охранения развернулась, пропуская "икарусы".
Блестящие, только что из мойки, автобусы выстраивались в безупречную линию, бампер к бамперу. От депутатской, от черных "чаек" с цветами и улыбками к "икарусам" потянулись провожающие.
- Делегатам исторического Двадцать седьмого... - заорали в мегафон.
- Га-га-га... - отбило от стен.
- Ура-а-а!
- Ма-лад-цы!.. Ма-лад-цы... - наддала многоголосая группа скандирования.
А в это время от выходного светофора чистенький отдраенный электровоз уже подавал к перрону фирменный состав.
Первым подрагивал на стыках вагон члена Политбюро -Первого республиканского секретаря - проверенный, простуканный, пронюханный специально тренированными собаками.
В пути следования спецвагон автоматически становился последним внешне ничем не отличающийся от других - не знающий толчков, бронированный, с салоном, спальней, автономной системой электропитания и связи.
- Внимание, внимание... - билось в милицейскмих рациях. - внимание...
Делегаты уже покидали автобусы -разгоряченные, довольные, с одинаковыми новыми кейсами-"дипломатами" - подарками участникамсъезда, со свертками из Книжной Экспедиции; с сумочками, баулами, цветами. Направлялись к составу.
Остальные вещи должны были привезти кубинцы. Они все еще не подъехали.
- Товарищи депутаты... - гремел магфон распорядителя. - Не будем спешить в вагоны...
Дальше шло ставшее уже привычным надоевшее словоблудие:
- Давайте еще раз насладимся обликом любимой столицы... Перед нашим мысленным взором снова возникает незабываемая панорама Кремля... - В конце прозвучал неназойливый совет. - Дадим возможность охране и сопровождению принять вещи, которые сейчас доставят из гостиниц и разнесут по купе...
На короткий момент волна сановных провожающих двух ведомств накрыла вместе Картузова с начальником Управления Скубилиным. Встречи и проводы делегатов были их общим ярмом. В отсутствии подчиненных они были избавлены от того, чтобы кривить душой.
- Баба с возу... - Генерал Скубилин покосился на "икарусы".
- Быстрее бы уж!
- Товарищ подполковник! Смотрите... - Младший инспектор Карпец, таскавший за Картузовым рацию, показал куда-то в сторону. От него ничего не ускользало. - Саид Саидов !
Картузов обернулся. Вслед за ним замедлил шаг и Скубилин. Повернул голову.
- А говорили он в Бутырке...
От автобуса вместе с республиканскими делегатами- земляками шел и адъютант Авгурова.
Карпец помахал ему рукой, но тот не увидел.
У спецвагона Первого секретаря Саид Саидов остановился, хорошенькая проводница в тамбуре, видимо, предупрежденная о нем зараннее, открыла дверь.
- Да-а...
Скубилин озадаченно крякнул:
- Вон откуда ветер дует...
- Игумнов!
Замполит отдела - молодой одышливый подполковник из райкомовцев отвел в сторону, шепнул:
- "Рафики" кубинцев опаздывают. Оказалось, что делегаты везут очень много. Сейчас позвонили из штаба съезда. Один, к примеру, заказал двадцать ящиков "казачка". Один "рафик" целиком идет сюда с его водкой. Так что...
- У меня грузчиков нет.
Замполита заботило другое.
- Грузчиков вокзал найдет. Надо только весь народ бросить на обеспечение сохранности вещей. Представляешь, что будет, если хоть одного предмета не досчитаемся!
- Пошли они!..
Увы! Резерв его ответных реплик в последнее время заметно сузился. Он и сам это заметил.
- На вокзале не только одни делегаты!
Замполит обидчиво поджал губы:
- Я передаю приказ начальника отдела...
Игумнов вызвал по рации дежурного.
- Не проворонь инкассацию! Время уже подходит. Как там с усилением?! Не забыл?
Дежурному было не до инкассаторов:
- Тут свою фамилию забудешь, Игумнов!
В дежурке продолжался кавардак: все так же звонили телефоны, стучал телетайп, слышались возбужденные голоса.
В разговор вмешался Картузов - он находился рядом - на дежурном приеме:
- Милиционеров с перрона брать запрещаю...
Дежурный ничего не понял:
- А на инкассацию?!
- Найди кого-нибудь...
Картузов на секунду запнулся.
- Выдели из дежурки. Кто не при деле...
- Все задействованы...
- Инспектора по делам несовершеннолетних отправь. Кузанкову!
- Она ж не видит!
Молоденькую симпатичную деваху прислали недавно - неопытная, близорукая, отказывающаяся при том носить очки - она просиживала вечера в Инспекции...
- Посылай! Все равно только юбку протирает...
Игумнов вырубил рацию. Выматерился.
ИНКАССАЦИЯ
Машина с инкассаторами уже подъезжала.
Сборщиков было трое, все трое - вооружены.
Действия каждого были детально расписаны, многократно отработаны.
В кассу сборов за уже приготовленными для него инкассаторскими сумками шел самый молодой, бывший десантник, на днях подавший заявление в ЗАГС. Если сумок было много, ему обычно помогал один из милиционеров, которых выделял дежурный наряд.
Второй сборщик - старший и самый опытный, без пяти минут дедушка - на заднем сидении охранял собранную выручку - уже опечатанный мешок с деньгами.
Оружия раньше времени он обычно не вынимал, внимательно наблюдал за тем, что происходит вокруг. После возвращения молодого сборщика он же складывал принесенные сумки во второй мешок.
Третий - бывший афганец, водитель-инкассатор - тоже присматривал за окружающим.
Все трое работали вместе не первый месяц, были знакомы семьями. Понимали друг друга с одного взгляда.
- Взгляни, что тут сегодня делается, - въезжая под знак, водитель головой показал вперед, на перрон. - Сколько мужиков...
- И на всех пыжиковые шапки.
Старший заметил:
- Делегаты. Там у них были ларьки в Кремле. По-дешевке...
- Вот куда бы попасть...
Молодой вздохнул. Был он лимитчик, жил в общежитии, как и его невеста.
- Перебьешься, - старший зевнул.
Свой инкассаторский объезд они начали еще засветло и приехали на вокзал притомленные. Это была их пятьдесят первая - и последняя - точка...
Обычный рядовой маршрут...
К финалу, как обычно, собранная сумма выглядела астрономической. На вокзале к ней должна была прибавиться выручка билетных касс пригородного и дальнего следования.
Ничего необычного не предстояло.
Глава четвертая.
ГОЛИЦЫН, ВОЛОКОВ, СУБАНЕЕВ
Инкассаторов ждали.
Голицын - без шапки, в куртке-"аляске" с синтетическим подбоем, руки в карманах - показал Волокову на их машину. Между "икарусами" машина с уже известным им номером проскользнула на перрон.
Волок отозвался:
- В самое времячко...
На нем была видавшая вида милицейская шинель с погонами лейтенанта и форменная фуражка.
Оба прохаживались вдоль торца здания.
Вокзальное радио доносилось сюда лишь изредка - обращения к депутатам, марши... В какую- то минуту оба сразу поняли:
- Началась посадка!
- Дел теперь у них хватит...
Только бы наш комитетчик не сменжевался.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54