- Далеко? - спросил Голицын.
- Рядом...
Лейтенант хотел сесть с водителем, но раздумал. Устроился вместе с мафиози сзади. Сиденья были новые, по-хозяйски укрытые целофаном. Скомандовал:
- Сейчас направо!..
Объяснять не пришлось. Водитель знал район, с ходу вписался в ближайший поворот к мрачноватому ряду гаражей.
- Дальше?
- Еще направо! И прямо.
Волоков дотянулся через сидение, включил радио:
- " Теперь уже не дни, а часы отделяют наш народ... - фальшиво обмирая, завел диктор, - от той долгожданной минуты, когда в Москве на свой самый важный форум соберутся лучшие представители рабочего класса, колхозного крестьянства и ин
телли..."
- Выключи ты эту херню! - потребовал водитель.
- Да ладно!
Под патриотическую риторику въехали в унылый ряд закрытых гаражей.
Волок показывал:
- В конце еще раз направо. И прямо.
- Понял. - Голицын шустро разворачивался. - Сюда?
Он вогнал "москвич" в последний тупик.
- Да здесь целый проспект! - Оглядевшись, добавил.- Улица Россолимо!
Это был сигнал.
Всегда чистенькая улица Россолимо, названная в честь основоположника советской детской неврологии, была известна среди ментов своим судебным моргом. В него свозили трупы со всей столицы.
Голубоглазый Волоков держал пистолет наготове.
Это была "ческа збройовка".
Он выстрелил в мафиози в упор. Пуля прошла затылок Джабарова, но неожиданно изменила направление - повернула в плечо.
- А-а!.. Сволочи...
Мафиози оказался живучим - раненным плечом легко отбил руку Волокова с пистолетом, схватился за дверцу. Навалился всей тушей.
Джабарову не хватило секунды.
Голицын перегнулся через спинку сидения, ударил его снизу ножом в грудь. Волоков выстрелил еще раз. Потом еще, контрольно. Джарабов обмяк, сполз вниз.
- Давай целофан! Живее! - Голицын перегнулся прижал тело мафиози. Ну, ты и стрелок, Волок...
- Да, ладно.
- Все! Погнали...
Путь предстоял неблизкий.
- Я пересяду к тебе.
В Москву возвращались ближе к вечеру угрюмым, гудевшим под тяжелым грузовым автотранспортом Минским шоссе.
Труп мафиози, завернутый в целофан, вместе с куском ржавого металла, который попал под руку, покоился на дне болота по белорусскому ходу, недалеко от Подлипок.
Голицын снова был за рулем.
- Ключи от джабаровской квартиры у тебя?
- Вот они...
Волоков дремал. Не открывая глаз, побренчал в кармане.
Быстро темнело. После обеда пошел снег, который мгновенно таял, касаясь разогретого гудрона.
- Искать его начнут примерно через год, - Голицын прикурил от встроенной зажигалки.
- Думаешь? - вяло спросил Волок сквозь дрему.
- Без всякого сомнения. Люська искать не будет. Ей это только наруку. Квартира на него не переписана. Их брак - фикция.
- А Муса? Эдик? Ты забыл...
- Телохранители и знать не будут, откуда ветер!
- А родители Джабарова?
- Вряд ли они вообще в курсе, где он!
- А его баба! Забыл? Та же Нинка-стриптизерша! Она ребенка ждет от него!
Голицын хмыкнул.
- Чему тебя только учили в милицейской семинарии, Волок! "Баба у него есть!" "Ребенка ждет!" От нее заявления вообще никто не примет! Кто она ему?! Какой субъект права?
- Тогда соседи!
- Эти, конечно, могут. Но первым делом опять же позвонят Люське.
- Люська с ним не развелась?
- А сколько они в браке?! Если бы Люська подала заявление, суд бы сразу признал брак недействительным...
Голицын уверенно обогнал караван дальнобойщиков-рефрижераторщиков. Водители не спешили. Их путь заканчивался у ближайшего поста ГАИ.
- Суд вернул бы стороны в первоначальное положение. Джабаров бы все потерял...
- А что Люська теперь?
- Вернуться сразу ей нельз. Сначала сдаст квартиру. Смердов просчитал правильно. Когда все забудется, переедет от матери к себе. Будет жить дальше.
Волок открыл глаза.
- Никак, подъезжаем...
Москва была уже близко, за пеленой покрывавшей лобовое стекло мороси. Но справа и слева от шоссе по-прежнему тянулись угрюмые перелески, сплошь нашпигованные вонскими частями, ограждениями, мудреными городками, въехать в которые можно было только по особым пропускам.
- Осторожно...
Впереди показался пост ГАИ.
Голицын сбавил скорость. У поста уже стояло несколько дальнобойщиков с рефрижераторами. ГАИ снимало свою долю с междугородного извоза.
- Мы-то что будем иметь с сегодняшней поездки? - проезжая, Волоков помахал коллегам.
- Немного. Смердов посчитал, что рано или поздно это необходимо сделать...
Голицын рывком обогнал чайника впереди, подрезал, занимая полосу. Сзади отчаянно засигналили.
- Перебьешься, козел...
Голицын сбавил скорость, пропустил чайника вперед, но тут же настиг и теперь уже теснил на обочину.
- Ты этого хотел?!
Чайник немедленно капитулировал, отстал.
Волок продолжил:
- Как насчет нашего главного дела? Смердов разговаривал с Виталькой?
Смердов уже несколько недель разрабатывал свою коронную операцию нападение на инкассаторов. Вместе с Голицыным и Волоком в ней должен был участвовать и третий - Виталька Субанеев. Офицер, первоклассный стрелок, мастер спорта.
Готовились тщательно. График инкассаторов, собиравших выручку вокзальных касс дважды в сутки - рано утром и поздно вечером, изучали в течение нескольких недель. Оставались мелочи.
- Потребуется еще черная представительская "волга" с престижным номером.
- У тебя есть на примете? - Волок снова открыл глаза.
- Минутку...
Голицын не хотел отказывать себе в удовольствии. Он уже наметил на дороге впереди очередную жертву. Обогнал, занял полосу...
- Есть машина? - Волок повторил вопрос.
- Есть.На днях предъявлю.
- А что с оружием?
- Этого добра достаточно. Ну, может, Виталька, - он говорил о Субанееве, их третьем кенте. - прихватит с базы пару гранат. На случай погони...
- Скорее бы... - Волок зевнул.
- Да уж чего ближе! Радио слушаешь?!
Чайник сзади посигналил, дал знать о себе.
- Давай, давай, козел...
Голицын принялся снова тормозить. Позади началась паника. Затерроризированный чайник сошел с полосы.
- Так-то лучше...
Волок снова прикрыл глаза, снова заговорил о деле.
- Задумано, конечно, дерзко...
Нападение намечалось на одном из московских вокзалов в день, когда транспортные менты займутся тем, на что их уже полгода натаскивали обслуживанием прибывающих в Москву делегатов - партийных избранников...
- Но не слишком ли дерзко?!
- Да ты оглянись вокруг, Волок! Почитай газеты. Посмотри - что происходит. Разве до нас сейчас...
ЧАСТЬ ПЕРВАЯ.
Глава первая
Год, действительно, оказался необычным.
Что-то носилось в воздухе.
Потом выяснили: великой державе оставалось существовать всего ничего. СССР агонизировал. Только об этом мало кто догадывался.
В том числе и сам умирающий.
На пороге своей кончины он затевал в Москве дорогостоящий помпезный спектакль -" Съезд КПСС". Столица шумно наряжалась, красилась. Со всех сторон в город должны были слететься тысячи специально отобранных участников торжества.
Под шумок на Верху сводили счеты, перетягивали одеяло, перераспределяли портфели...
А в это время все остальные - незадействованные в праздничной церемонии - жили обычными заботами.
Ходили на работу. Стояли за водкой в очередях. Дефилировали мимо пустых прилавков, мотались из периферии в столицу за продуктами. Химичили.
"Вы делаете вид, что нам платите, мы делаем вид, что на вас работаем..."
Рутинные дела.
В МВД СССР вот-вот должна была завершиться схватка за кресло заместителя министра. Номенклатурный пост этот в период безвременья с боем захватил генерал Жернаков и с тех пор успешно отбивал от атак претендентов.
Замминистра был мужик крутой. Вологодский. Со временем начало, было, казаться, что заветное кресло останется за ним навсегда. Но последние месяцы он позволил себе расслабиться.
Последствия наступили незамедлительно.
Потеря бдительности в верхних эшалонах власти недопустима и наказуема.
Соперником выступил с виду весьма расположенный к Жернакову, улыбчивый, обходительно-мягкий генерал Ильин, переведенный с кентами из Отдела административных органов ЦК КПСС.
Его и перевели в МВД СССР с дальним прицелом.
Борьба развернулась по всей вертикали, но сигнал к началу решающей схватке должен был прозвучать не в министерстве, а внизу, на земле, на столичном железнодорожном узле. Точнее, на одном из вокзалов: делегаты и гости партийного съезда добирались в Москву воздушным и наземным транспортом, который курировал генерал Жернаков. Но, в основном, поездами...Там и решено было подложить свинью...
На московских вокзалах всегда бардак.
На это и рассчитывал претендент место Жернакова.
Малейшее ЧП внизу во время партийного карнавала грозило немедленной отставкой начальнику столичной транспортной милиции, а на самом верху рикошетом мгновенно накрывало курирующего заместителя министра, являвшегося как бы заложником...
СТОЛИЧНЫЙ ТРАНСПОРТНЫЙ УЗЕЛ НА ПРЕДСЪЕЗДОВСКОЙ ВАХТЕ
Начальник московской транспортной милиции генерал Скубилин громогласный, гренадерского обличья - в кабинете за фальшивым тамбуров чтобы снаружи ничего не было слышно - заслушивал руководителей линейных подразделений.
Вдоль стен, поочередно вытягиваясь по стойке "смирно", вставали,
Отчитываясь, полковники -начальники всех семнадцати отделов внутренних дел на Московской железной дороге.
- Кто не может или не желает работать, прошу Христа ради, пока не поздно...
Генерал Скубилин уже кричал знакомым всей линии тонким, не по комплекции, фальцетом. Генерал отлично знал, что его ждет в случае осложнения ситуации. На его место у конкурента Жернакова - Ильина уже готов был кандидат - нынешний зам полковник Авгуров, сидевший тут же.
Оставалось одно - снимать стружку с начальников подразделений.
Хочешь удержаться - без своих. Чтобы чужие боялись. Если полковников драть в три шеи, они там, на з е м л е, семь шкур с подчиненных сдерут, чтобы свою голову отстоять.
- ... Такой пусть сразу положит мне рапорт на стол! А там я найду, как поступить...
Телефоны в кабинете молчали.
Скубилин приказал переключить их на приемную.
Неожиданно прогремевший звонок оборвал на средине фразы.
Звонил помощник:
- Заместитель министра генерал Жернаков на проводе!..
- Давай, живо! - Скубилин стрельнул тревожным глазом в Авгурова: говорить при нем было бы неосторожным. - Перерыв. Все свободны. Быстрее.
Подождал, пока все скрылись за замаскированной под шкаф дверью. Наконец исчез последний.
Пропел потеплевшим голосом:
- Здравия желаю, Борис Иванович. Как самочувствие?
- Сперва обстановку! - Жернаков не был расположен к сентиментам. Что у тебя?
- Все на ногах... - Скубилин принялся четко докладывать. - По первой позиции 116, по второй.... Усиленный вариант несения службы соблюдается. Все на ногах...
- Что руководители?
- Сейчас заслушиваем готовность к встрече поездов с делегатами. Вносим последние коррективы в графики дежурств. Закрепление за вокзалами...
Замминистра помягчел.
- Я надеюсь на тебя, Василий...
Общение со Скубилиным всегда действовало на него успокаивающе.
- И прошу. Убедись во всем сам. Дойди до каждого. Никому не доверяй! Особенно... Короче, ты знаешь.
Жернаков имел в виду скубилинского зама - Авгурова.
- Главное сейчас только это. Съезд, депутаты... Отбрось остальное. Одним нераскрытым разбоем больше, одним меньше - невелика беда... А вот если допустим что-нибудь крупное... Да еще с делегами...
- Согласен...
- Никого не жалей. Другую работу всю по боку. Что твои начальники розысков? Вламывают?
- Гоняю, как собак, Борис Иванович. Сейчас сразу после заслушивания еду на вокзал к Картузову. Они там с ночи сидят. Генеральная репетиция...
Жернаков поостыл.
На прощанье поинтересовался:
- Как у Картузова с тем делом?
- По серийным убийствам?
- Да.
- Убийца сидит.
- Да знаю, что сидит.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54