Оуфли метнул на него подозрительный взгляд и позвонил. В дверях появился мужчина с синевато-багровым шрамом на правой щеке, придававшим ему выражение злобного торжества, и спросил:
— Вы звонили?
— Да, — сказал Оуфли. — Принесите виски, Джим. Бурбон, шотландское. И содовую.
Человек кивнул и удалился.
— Джим Брэндон, — объяснил Оуфли. — Он и за шофера, и за дворецкого.
— Каким образом он был ранен? — поинтересовался Бергер.
— Автомобильная авария, кажется… Это вы мистер Бергер, окружной прокурор?
— Да.
— Сожалею, что Эдит де Во сказала то, что сказала.
— Почему?
— Потому что пожар начался вовсе не от выхлопных газов. Это вообще невозможно.
— Где у вас телефон? — спросил Глассмен.
— В холле. Я покажу… или Джим покажет.
— Неважно, — следователь встал. — Я сам найду.
— Вы слышали об отравлениях угарным газом, мистер Оуфли? — спросил Бергер.
— Конечно.
— Вам известно, что угарный газ образуется в автомобиле, когда работает мотор?
— Причем тут угарный газ? Он же не воспламеняющийся…
— Зато он отравляющий.
Что-то в голосе Бергера заставило выгнуться брови Оуфли.
— Господи боже! — воскликнул он. — Не хотите же вы сказать… Нет, это невероятно! И я не могу поверить…
— Неважно, во что вы можете и во что не можете поверить, мистер Оуфли. Мы заходили в гараж и обыскали машину Сэма Лекстера. Мы нашли длинный шланг.
— Да, — сказал Оуфли, не удивляясь. — Эдит видела его.
— Так где же сейчас Сэм Лекстер?
— Не знаю. Уехал.
— Каким образом? Его машина в гараже.
— Да, — согласился Оуфли. — Шофер увез его в город на паккарде, потом пригнал машину назад. Не знаю уж, как Сэм вернется, разве что шевроле где-то там.
— Шевроле?
— Да. Служебная машина. Обычно на ней ездит Эштон. Она у нас для подвозки грузов и для всяких поручений.
— А у вас есть машина? — спросил Бергер.
— Есть. Бьюик, который стоит в гараже.
— А большой паккард?
— Его дед купил незадолго до смерти.
— Когда сгорел дом, машины спасли?
— Да, гараж был на углу. С краю.
— То есть пожар начался далеко от гаража?
— Да, похоже, он начался возле дедовой спальни.
— У вас есть соображения, как начался пожар?
— И не одно… Слушайте, мистер Бергер, я бы предпочел, чтобы вы поговорили об этом с Сэмом. Мое положение достаточно щекотливо… В конце концов, Сэм мне родственник. Говоря откровенно, я уже слышал рассказ Эдит де Во, но не придал ему значения. Угарный газ для меня, конечно, новость. Я просто поверить не могу, что такое возможно. Должно быть какое-то объяснение.
Вошел Глассмен с телеграммой в левой руке.
— Телеграмма подлинная, — доложил он с порога. — Была отправлена по телефону, подпись «Друг», а номер телефона отправителя: шестьсот двадцать три девяносто восемь. Телефон зарегистрирован на заведение «Вафли Уинни».
— Чушь! — Мейсон вскочил.
— Хватит, Мейсон, — сказал Бергер. — Не вмешивайтесь.
— Какого дьявола! — взорвался Мейсон. — Вы мне не указ, мистер Бергер. Уинифред Лекстер не посылала этой телеграммы.
— Не стала бы Уинни посылать такую телеграмму, — подтвердил Оуфли, глядя на Глассмена. — Тут какая-то ошибка.
— Но она ее послала, — настаивал Глассмен.
— Черта лысого! — рявкнул Мейсон. — По телефону ее мог послать кто угодно.
— Да уж, — заметил Глассмен, — у ваших клиентов вечно какая-то конспирация…
— Вовсе она не моя клиентка, — сказал Мейсон.
— А кто же ваш клиент?
— Думаю, что кот, — ухмыльнулся Мейсон.
С минуту длилась тишина. Затем послышался шум автомобильного мотора. На мгновение за окном сверкнули передние фары, затем повелительно взвыл сигнал. Джим Брэндон вошел в комнату с подносом, на котором стояли бутылки, стаканы и два сифона. Он поспешил поставить поднос и заторопился к двери, потому что сигнал взвыл снова.
— Это мистер Сэм Лекстер, — сказал он.
Бергер поймал его за рукав, когда Джим проходил мимо.
— Не надо так спешить, — предложил он.
Глассмен прошел по коридору и открыл парадную дверь, сигнал раздался снова.
— Выходите, Джим, — сказал он. — Посмотрите, что там нужно.
Джим Брэндон зажег свет на крыльце и вышел.
— Джим, — позвал его Сэм Лекстер, — я в аварию попал. Идите, поставьте машину.
Бергер отодвинул портьеру. Яркий свет с крыльца падал на несколько старомодный шевроле с поломанными дворниками, вдавленным крылом и смятым бампером. Сэм Лекстер выбирался с водительского места. Лицо его было поцарапано, правая рука перевязана окровавленным платком. Бергер пошел к двери. Прежде чем он добрался до нее, фары вновь высветили моросящий дождь. Подъехал большой седан с мягко гудящим мотором, он развернулся и остановился. Оттуда выпрыгнул на дорожку человек, повернулся и помчался прямо к дому, затем, заметив Сэма Лекстера, внезапно остановился.
Перри Мейсон хмыкнул и объяснил Бергеру:
— Перед нами не кто иной, как наш выдающийся современник Нат Шастер. В течение следующего получаса вы будете иметь возможность установить, последовал ли он за Сэмом Лекстером потому, что знал о вашем присутствии здесь, или появился случайно.
Бормоча проклятия, Бергер устремился к крыльцу.
Шастер позвал резким и взволнованным голосом:
— Слыхали вы об этом? Нет, вы слыхали? Знаете, что они вытворяют? Знаете, что произошло? У них приказ — вырыть тело вашего дедушки. И они выкопали его!
На залитом кровью лице Сэма Лекстера проступило удивление. Фрэнк Оуфли, стоящий возле Бергера, спросил:
— Это еще что за чертовщина?
— Спокойно! — предупредил Глассмен.
— Я только что узнал! Хотите ли вы, чтобы я предпринял законные шаги… — он умолк, увидев на крыльце фигуру Бергера.
— Входите, мистер Шастер, — предложил прокурор. — Если будете там стоять, вы совсем промокнете.
На лице Сэма Лекстера блестели капли дождя. Рана на его щеке кровоточила. Губы в волнении дергались.
— Что происходит? — спросил он.
— Я провожу расследование, — объяснил Бергер, — и хочу задать вам несколько вопросов. Не возражаете?
— Нет, конечно, — ответил Лекстер, — но меня удивляет то, как это делается. Откуда взялась нелепая идея выкапывать…
— Никаких вопросов! Никаких! — закричал Шастер. — И отвечать, только если я разрешу!
— Да ну вас, Шастер, — отмахнулся Сэм. — Я смогу ответить на любой вопрос прокурора.
— Не дурите, — простонал Шастер. — Вовсе это не расследование окружного прокурора, это все дело рук выскочки Мейсона! Все вокруг этого чертова кота. Не отвечайте им. Ничего не отвечайте. Прежде всего вас одурачат, а потом? Вы лишитесь наследства, Мейсон восторжествует, все получит Уинифред, даже кот будет смеяться…
— Замолчите, мистер Шастер, — приказал Бергер. — Я собираюсь говорить с Сэмом Лекстером и так, чтобы вы меня не перебивали. Заходите в дом, мистер Лекстер. Вам нужен доктор — осмотреть раны?
— Не думаю, — сказал Лекстер. — Меня занесло на телефонный столб. Сильно тряхнуло, ушиб правую руку, но, наверное, достаточно промыть антисептиком и нормально перевязать. Не мешало бы, конечно, чтобы врач посмотрел, но я не хочу вас задерживать.
— Пожалуйста! — подбежал к нему Шастер. — Я вас умоляю! Прошу вас! Не делайте этого!
— Замолчите, — повторил Бергер и взял Сэма под руку.
Лекстер с Бергером вошли в дом, сразу за ними — Глассмен. Шастер медленно поднимался по ступенькам, точно старик, каждый шаг для которого — тяжелая работа. Мейсон наблюдал, как трое мужчин пересекли гостиную и скрылись за дверью. Он уселся в гостиной. Дрейк достал из кармана сигарету, устроился на пуфике, скрестив ноги, и произнес:
— Ну, так-то.
Джим Брэндон, стоя в дверях, сказал Шастеру:
— Не знаю уж, надо ли вам входить.
— Не дурите, — сказал Шастер и понизил голос так, чтобы Мейсон и Дрейк ничего не услышали. Брэндон тоже понизил голос. Они продолжили разговор шепотом.
Зазвонил телефон. Через несколько минут толстая женщина с заспанными глазами прошла по коридору, застегивая халат. Она сняла трубку, сказала «алло» сонным и неприветливым голосом. Лице ее выразило удивление, и она произнесла:
— Да, мисс Уинифред… Конечно, я могу его позвать. Он, конечно, спит. Сказать ему, чтобы он попросил мистера Мейсона позвонить вам и…
Перри Мейсон бросился к телефону.
— Если кто-то спрашивает мистера Мейсона, — вмешался адвокат, — то я здесь.
— Это мисс Уинифред Лекстер. — Женщина подала ему трубку.
— Алло, — сказал Мейсон и услышал голос Уинифред, взволнованный, почти истеричный:
— Слава Богу, смогла вам дозвониться. Я не знала, где вас искать, так что хотела передать через Эштона… Случилось нечто ужасное! Вам надо немедленно приехать.
— Вообще-то я пока занят, — спокойно ответил Мейсон. — Вы можете в общих чертах объяснить, что случилось?
— Не знаю, но у Дугласа что-то серьезное. Вы помните Дугласа? Дуглас Кин.
— Что же с ним случилось?
— Не знаю, но я должна вас видеть.
— Я выйду отсюда минут через десять, — обещал ей Мейсон. — Это все, что я могу сделать. Здесь еще одно дело, в котором я заинтересован. Где вас искать?
— У меня в заведении. Витрины не горят, просто открывайте дверь и входите.
— Хорошо, я выхожу через десять минут, — твердо сказал Мейсон.
Он повесил трубку, а Шастер, оставив Брэндона у двери, пересек холл быстрыми нервными шагами и схватил Мейсона за полу пиджака.
— Вы этого не сделаете! — объявил он. — Вы не можете так уйти! Это чудовищно! Я буду жаловаться! Это шантаж!
Мейсон оттолкнул его рукой и сказал:
— Вернитесь лучше к своим лекциям, Шастер. Никто не может обвинить вас в их излишней сухости.
Мейсон достал из кармана платок и вытер лицо. Шастер возбужденно подпрыгнул, точно терьер, лающий на быка:
— Вы же знали, что нельзя нарушать завещание, завещание так же верно, как золото! Что вы натворили? Пытаетесь пришить моим клиентам дело об убийстве? Ничего не получится! Вы с вашим привратником наживете кучу неприятностей! Кучу! Вы слышите? Вы…
Его прервал окружной прокурор Бергер, вошедший в сопровождении Глассмена. Лицо Бергера выражало недоумение.
— Мейсон, — сказка он, — вы что-нибудь знаете о бриллиантах, которые находятся у вашего клиента Эштона?
— Нет, но мы можем его спросить, — предложил Мейсон.
— Кажется, надо с ним поговорить. Очевидно, он тут замешан.
Вмешался Шастер:
— Нарушение закона! Все подтасовано! Это Мейсон состряпал, чтобы нарушить волю покойного.
Мейсон вежливо улыбнулся:
— Я вас предупреждал, мистер Шастер, что всегда бью неожиданно?
— Вы хотите, чтобы я позвала привратника? — спросила пожилая женщина в халате.
Тут в комнату шаркающей походкой вошел Оуфли в халате и домашних туфлях.
— Вы кто? — спросил женщину Бергер.
— Экономка, — вмешался Оуфли, — миссис Пиксли.
— Лучше бы пойти допросить привратника, не предупреждая его специально, — предложил Бергер.
— Послушайте, — сказал Мейсон, — не кажется ли вам, что в данных обстоятельствах я должен быть в курсе того, что вы узнаете?
— Идемте, — пригласил Бергер. — Вы будете в курсе, но не перебивайте ни вопросами, ни советами.
Шастер заметался вокруг стола.
— Вы за ним хорошенько следите, — предупредил он. — Он все это дело из пальца высосал.
— Замолчите, — бросил Том Глассмен через плечо.
— Идемте, — сказал Бергер миссис Пиксли. — Покажите дорогу.
Женщина пошла по коридору, задники ее туфель шлепали на ходу. Пол Дрейк пристроился рядом с Перри Мейсоном. Оуфли отстал, чтобы поговорить с Шастером. Бергер держал под руку Сэма Лекстера.
— Странная женщина эта экономка, — тихо заметил Дрейк. — Все мягкое, кроме рта, а уж он такой жесткий! За счет остального.
— Под этой мягкостью, — ответил Мейсон, оглядывая фигуру женщины, — масса силы. Мускулы скрыты под жиром, но она очень сильна. Обратите внимание, как она держится.
Женщина вела их по лестнице в подвальный этаж. Открыла дверь, прошлепала по цементному полу, остановилась перед следующей дверью и спросила:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26