Вы знаете о ее преданности. Вы считаете, что она относится к типу женщин, способных на убийство?
— Ну, никогда не знаешь, на что способен человек, если на него сильно надавить, — осторожно ответил Франклин Гейдж. — Она всегда старалась защитить своего брата, но… Вы на самом деле считаете это важным, мистер Мейсон?
— Чрезвычайно.
На другом конце провода воцарилось молчание.
— Если вы в точности выполните мою просьбу, — продолжал Мейсон, — я думаю, удастся избежать ряда вопросов, которые в противном случае всплывут в суде.
— Что вы имеете в виду?
— О компании «Эскобар», о характере импортных и экспортных операций, крупных суммах наличных в кассе и о массе других деталей ведения вами дел, которые вы не хотели бы раскрывать своим конкурентам.
— Хорошо, — быстро согласился Франклин Гейдж. — Если вы заверяете меня, что это избавит нас от необходимости раскрывать в суде методы нашей фирмы, и если вы заверяете меня, что для вашей клиентки это жизненно важно, Хоумер и я сделаем все возможное, чтобы убедить Джойс поехать вместе с нами. Надеюсь, что нам это удастся… Когда и где мы с вами встретимся?
— Если вы сегодня сядете на самолет, то точно не опоздаете. Остановитесь в гостинице. Вам следует только позвонить в Детективное агентство Дрейка. Пол Дрейк, глава агентства, пришлет за вами машину завтра утром, проследит, чтобы вас впустили, и поможет найти места.
— Детективное агентство Дрейка? — переспросил Франклин Гейдж.
— Правильно, — подтвердил Мейсон и продиктовал номер телефона Пола.
— Хорошо, мы приедем.
— Я могу на вас рассчитывать?
— Даю вам слово, — с достоинством ответил Франклин Гейдж.
— Для меня этого достаточно, — сказал Мейсон и повесил трубку.
— Какого черта? — обратился к Мейсону детектив. Мейсон допил коктейль и улыбнулся.
— Я думаю, что увидел свет в конце тоннеля… Недостача в десять тысяч долларов.
— Вначале было двадцать, — напомнил Дрейк. Мейсон кивнул:
— Не забывай, что, когда Франклин Гейдж зашел в кабинет Хоумера, он заявил, что пытался заключить одну сделку и взял с собой десять тысяч, однако сделка провалилась и он только что вернул десять тысяч в кассу.
— Я чего-то не понимаю, — признался детектив.
— Если завтра утром эти люди окажутся в зале суда, не исключено, что нам повезет.
— Но ты же заверил его, что не станешь копаться в делах компании!
— Я на самом деле думаю, что ничего не всплывет. А сейчас давайте выпьем еще по коктейлю и закажем что-нибудь из великолепной итальянской кухни, которой славится этот ресторан. Нам всем необходимо расслабиться, по крайней мере во время еды.
Глава 17
На следующее утро Ральф Гурлок Флойд поднялся со своего места с напыщенным видом.
— Обвинение закончило представление своей версии, — объявил он.
— Я думаю, что мы могли бы вообще завершить слушание вчера вечером, — заметил судья Эллиотт. — Насколько я понимаю, защита не будет представлять свою версию.
— Как раз будет, — возразил Мейсон.
— Я еще раз хочу повторить, что не допущу вопросов, единственной целью которых является выяснение каких-то фактов, мистер Мейсон. Я не собираюсь лишать обвиняемую возможности получить защиту в рамках, допустимых законом, однако, как мне кажется, никакая защита не в состоянии оспорить факты, представленные к настоящему времени свидетелями обвинения.
— С разрешения суда, я хотел бы снова пригласить на свидетельское место одного из полицейских, чтобы задать ему пару вопросов, — обратился к судье Мейсон.
— Это нарушение традиционной процедуры ведения дел в суде, — запротестовал Флойд. — Защите следовало сразу же проводить перекрестный допрос свидетелей обвинения.
— Перестаньте, — перебил судья Эллиотт. — Я не намерен лишать обвиняемую возможности перекрестного допроса ее адвокатом свидетелей противной стороны. Мистер Мейсон, у вас есть какая-то особая причина для повторного вызова свидетеля?
— Да, ваша честь.
— Пусть свидетель заново займет место дачи показаний, — постановил судья Эллиотт.
Мейсон повернулся к полицейскому.
— Вернитесь на свидетельское место, — сказал он. — Вы уже принимали присягу. Итак, у вас имеется дамская сумочка, находившаяся у обвиняемой. Женщина за стойкой регистрации в аэропорту видела внутри револьвер и стюардесса в салоне самолета обратила на нее внимание, не так ли?
— Все правильно, — подтвердил полицейский.
— К делу в качестве вещественных доказательств приобщены и револьвер и сумочка. Вы пробовали положить револьвер в сумочку?
Полицейский снисходительно улыбнулся:
— Конечно. Точно входит. Материал растягивается, и сумочка меняет форму. Именно поэтому сумочка сразу же обращала на себя внимание свидетелей.
— Пожалуйста, положите револьвер в сумочку, — попросил Мейсон.
Секретарь суда протянул полицейскому два вещественных доказательства. Полицейский открыл сумочку, опустил в нее дуло револьвера и постепенно затолкал его весь.
— Если бы револьвер оказался чуть больше, он не вошел бы, — заметил полицейский. — А так просто идеально помещается. Видите, как материал растягивается. Таким образом можно объяснить, почему кредитная карточка выпала из сумочки, когда обвиняемая доставала револьвер. — Полицейский встретился победным взглядом с довольным заместителем окружного прокурора.
— Револьвер в сумочке, не так ли? — продолжал Мейсон.
— Все правильно.
— Вы можете закрыть сумочку?
— С трудом. А если ее открыть, то любой увидит револьвер, вернее, его часть — деревянную рукоятку.
— Вот именно. Револьвер может находиться в двух положениях — рукояткой вверх или рукояткой вниз, не так ли?
— О, конечно, все правильно.
— Вы поместили револьвер в сумочку рукояткой вверх. Вы в состоянии его перевернуть и уложить рукояткой вниз.
— Тогда сумочку не удастся закрыть. Вот так он входит идеально. Я не уверен, что он поместится туда в другом положении.
— Вам потребовалось какое-то время, чтобы затолкать револьвер в сумочку, не так ли?
— Да, он с трудом входит, — признал полицейский.
— А теперь выньте его. Давайте посмотрим, как быстро вы сможете это сделать.
— Что вы имеете в виду под «как быстро»?
Мейсон приподнял рукав пиджака и посмотрел на секундную стрелку наручных часов.
— Я хочу точно знать, сколько времени вам понадобится, чтобы достать револьвер из сумочки.
— О, ясно, проверка.
Полицейский схватил револьвер и потащил на себя, однако оружие только плотнее засело в сумочке. Для того чтобы достать его, полицейскому потребовалось стягивать материал небольшими частями с разных частей револьвера.
— Пять секунд, — считал Мейсон. Полицейский старался изо всех сил.
— Десять секунд. Двенадцать. Так, вытащили. Он у вас не в том положении. Чтобы выстрелить, его следует перевернуть. Пожалуйста, приготовьте его к стрельбе.
Полицейский быстро выполнил указания Мейсона.
— Это не самовзводный револьвер. Простое нажатие на спусковой крючок ничего не даст. Пожалуйста, взведите его.
Полицейский взвел револьвер.
— Как вы считаете, вы могли бы справиться быстрее? — обратился к свидетелю Мейсон.
— Конечно. Теперь я знаю, чего вы хотите.
— Прекрасно. Положите револьвер обратно в сумочку и застегните ее. Приготовьтесь. Приступайте, когда я скажу «начали!». Вы должны вынуть револьвер из сумочки, перевернуть его в положение, из которого стреляют, взвести и нажать на спуск.
— Признаюсь, я не понимаю цели этого эксперимента, хотя он весьма интересен, — заметил судья Эллиотт.
— Мори Кассела убили одним выстрелом в лоб, — начал объяснения Мейсон. — В кобуре Мори Кассела на момент его смерти находился револьвер. Насколько я понимаю, он всегда носил при себе оружие. Разумно ли предполагать, что он стоял в бездействии, пока обвиняемая возилась с сумочкой, и…
— Понятно, понятно, — перебил судья Эллиотт. — Продолжайте эксперимент.
Ральф Гурлок Флойд вскочил на ноги:
— Мы возражаем. Я не считаю этот эксперимент справедливым. Он проводится не в тех условиях, в которых совершалось преступление. Откуда мы знаем, в каком положении лежал револьвер в сумочке обвиняемой, когда она зашла в квартиру Мори Кассела? Она могла достать револьвер, пока Кассел еще не открыл входную дверь. В таком случае револьвер был приготовлен к стрельбе, когда она оказалась в квартире.
— Тем не менее, — нахмурился в задумчивости судья Эллиотт, — защитой представлена интересная гипотеза, и суд не намерен лишать обвиняемую возможности разработать ее до конца. Давайте закончим эксперимент и засечем время.
На этот раз полицейский, знавший, что от него требуется, уложился в семь секунд.
Судья Эллиотт, засекавший время по своим часам, заметил:
— Где-то около шести секунд.
— Между шестью и семью, — возразил Мейсон.
— Ваша честь, это не имеет абсолютно никакого значения, — запротестовал Флойд. — Обвиняемая могла вытащить револьвер из сумочки, перевернуть и приготовить к стрельбе перед тем, как нажать на кнопку звонка. Мори Кассел открыл ей дверь и оказался бессилен что-либо предпринять.
— А что произошло потом? — спросил Мейсон.
— Не пытайтесь и меня подвергнуть перекрестному допросу, — огрызнулся Флойд.
— В дальнейшем я буду обращаться к суду, — улыбнулся Мейсон. — Если бы обвиняемая позвонила в дверь, достав револьвер из сумочки и приготовившись к стрельбе, то Мори Кассел был бы застрелен прямо у двери. Однако его застрелили в дальнем конце квартиры, когда он или стоял у кровати, или сидел на ее краешке, причем стреляли с некоторого расстояния, так как следов пороха у раны не обнаружено.
— Сейчас не время для прений, — заметил судья Эллиотт. — Вы доказали то, что хотели, мистер Мейсон.
— Обвиняемая могла войти со взведенным револьвером и заставить Мори Кассела отступить в дальнюю часть квартиры, — настаивал Флойд.
— С какой целью? — поинтересовался Мейсон.
— Для устрашения. Ну у кого еще мог оказаться револьвер ее брата и… Это абсурд, и мы только зря теряем время.
— Тогда почему вы его теряете?
— Не пытайтесь меня допрашивать! — в раздражении закричал Флойд.
— Прошу прощения у суда, — извинился Мейсон. — Я вынужден был возразить.
Судья Эллиотт улыбнулся:
— Продолжайте представление вашей версии, мистер Мейсон. У вас есть еще вопросы к этому свидетелю?
— Один или два, с разрешения суда. — Мейсон повернулся к полицейскому: — Вы тщательно обыскали квартиру, не так ли?
— Да. И не только я. Нас было несколько человек.
— Вы обратили внимание на гардероб усопшего? Полицейский улыбнулся:
— Еще бы.
— Старательно подобран?
— Еще как.
— Вы обратили внимание на то, что вещи усопшего шились на заказ?
— Верхняя одежда точно шилась в ателье, а нижнее белье, как я предполагаю, изготавливалось по специальному заказу, потому что везде были вышиты его инициалы.
— Вся верхняя одежда была сшита на заказ?
— Да, сэр. — Вся?
— Вся… Нет, минутку. Одно пальто выделялось из общего ряда.
— А вы примеряли это пальто на усопшего, чтобы выяснить, его оно или не его?
— Мы не надевали пальто на труп, если вы это имеете в виду.
— Сколько времени вам понадобится, чтобы доставить это пальто в зал суда?
— О, ваша честь, — закричал Флойд тоном человека, терпению которого пришел конец. — Это абсурдно. Подобный подход смехотворен. Я понятия не имею, где находится это пальто. Наверное, в конторе коронера… Суд говорил, что не позволит защите уходить в сторону. А что он делает сейчас?
Судья Эллиотт уже собрался кивнуть, однако нахмурился и в задумчивости посмотрел на Мейсона.
— Вы готовы выступить с заявлением, адвокат? — спросил он.
— С радостью. Я прошу принести это пальто в зал суда. Я считаю его ключевой уликой по слушаемому делу. У меня остался только один вопрос к свидетелю, находящемуся в настоящий момент на месте дачи показаний.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23
— Ну, никогда не знаешь, на что способен человек, если на него сильно надавить, — осторожно ответил Франклин Гейдж. — Она всегда старалась защитить своего брата, но… Вы на самом деле считаете это важным, мистер Мейсон?
— Чрезвычайно.
На другом конце провода воцарилось молчание.
— Если вы в точности выполните мою просьбу, — продолжал Мейсон, — я думаю, удастся избежать ряда вопросов, которые в противном случае всплывут в суде.
— Что вы имеете в виду?
— О компании «Эскобар», о характере импортных и экспортных операций, крупных суммах наличных в кассе и о массе других деталей ведения вами дел, которые вы не хотели бы раскрывать своим конкурентам.
— Хорошо, — быстро согласился Франклин Гейдж. — Если вы заверяете меня, что это избавит нас от необходимости раскрывать в суде методы нашей фирмы, и если вы заверяете меня, что для вашей клиентки это жизненно важно, Хоумер и я сделаем все возможное, чтобы убедить Джойс поехать вместе с нами. Надеюсь, что нам это удастся… Когда и где мы с вами встретимся?
— Если вы сегодня сядете на самолет, то точно не опоздаете. Остановитесь в гостинице. Вам следует только позвонить в Детективное агентство Дрейка. Пол Дрейк, глава агентства, пришлет за вами машину завтра утром, проследит, чтобы вас впустили, и поможет найти места.
— Детективное агентство Дрейка? — переспросил Франклин Гейдж.
— Правильно, — подтвердил Мейсон и продиктовал номер телефона Пола.
— Хорошо, мы приедем.
— Я могу на вас рассчитывать?
— Даю вам слово, — с достоинством ответил Франклин Гейдж.
— Для меня этого достаточно, — сказал Мейсон и повесил трубку.
— Какого черта? — обратился к Мейсону детектив. Мейсон допил коктейль и улыбнулся.
— Я думаю, что увидел свет в конце тоннеля… Недостача в десять тысяч долларов.
— Вначале было двадцать, — напомнил Дрейк. Мейсон кивнул:
— Не забывай, что, когда Франклин Гейдж зашел в кабинет Хоумера, он заявил, что пытался заключить одну сделку и взял с собой десять тысяч, однако сделка провалилась и он только что вернул десять тысяч в кассу.
— Я чего-то не понимаю, — признался детектив.
— Если завтра утром эти люди окажутся в зале суда, не исключено, что нам повезет.
— Но ты же заверил его, что не станешь копаться в делах компании!
— Я на самом деле думаю, что ничего не всплывет. А сейчас давайте выпьем еще по коктейлю и закажем что-нибудь из великолепной итальянской кухни, которой славится этот ресторан. Нам всем необходимо расслабиться, по крайней мере во время еды.
Глава 17
На следующее утро Ральф Гурлок Флойд поднялся со своего места с напыщенным видом.
— Обвинение закончило представление своей версии, — объявил он.
— Я думаю, что мы могли бы вообще завершить слушание вчера вечером, — заметил судья Эллиотт. — Насколько я понимаю, защита не будет представлять свою версию.
— Как раз будет, — возразил Мейсон.
— Я еще раз хочу повторить, что не допущу вопросов, единственной целью которых является выяснение каких-то фактов, мистер Мейсон. Я не собираюсь лишать обвиняемую возможности получить защиту в рамках, допустимых законом, однако, как мне кажется, никакая защита не в состоянии оспорить факты, представленные к настоящему времени свидетелями обвинения.
— С разрешения суда, я хотел бы снова пригласить на свидетельское место одного из полицейских, чтобы задать ему пару вопросов, — обратился к судье Мейсон.
— Это нарушение традиционной процедуры ведения дел в суде, — запротестовал Флойд. — Защите следовало сразу же проводить перекрестный допрос свидетелей обвинения.
— Перестаньте, — перебил судья Эллиотт. — Я не намерен лишать обвиняемую возможности перекрестного допроса ее адвокатом свидетелей противной стороны. Мистер Мейсон, у вас есть какая-то особая причина для повторного вызова свидетеля?
— Да, ваша честь.
— Пусть свидетель заново займет место дачи показаний, — постановил судья Эллиотт.
Мейсон повернулся к полицейскому.
— Вернитесь на свидетельское место, — сказал он. — Вы уже принимали присягу. Итак, у вас имеется дамская сумочка, находившаяся у обвиняемой. Женщина за стойкой регистрации в аэропорту видела внутри револьвер и стюардесса в салоне самолета обратила на нее внимание, не так ли?
— Все правильно, — подтвердил полицейский.
— К делу в качестве вещественных доказательств приобщены и револьвер и сумочка. Вы пробовали положить револьвер в сумочку?
Полицейский снисходительно улыбнулся:
— Конечно. Точно входит. Материал растягивается, и сумочка меняет форму. Именно поэтому сумочка сразу же обращала на себя внимание свидетелей.
— Пожалуйста, положите револьвер в сумочку, — попросил Мейсон.
Секретарь суда протянул полицейскому два вещественных доказательства. Полицейский открыл сумочку, опустил в нее дуло револьвера и постепенно затолкал его весь.
— Если бы револьвер оказался чуть больше, он не вошел бы, — заметил полицейский. — А так просто идеально помещается. Видите, как материал растягивается. Таким образом можно объяснить, почему кредитная карточка выпала из сумочки, когда обвиняемая доставала револьвер. — Полицейский встретился победным взглядом с довольным заместителем окружного прокурора.
— Револьвер в сумочке, не так ли? — продолжал Мейсон.
— Все правильно.
— Вы можете закрыть сумочку?
— С трудом. А если ее открыть, то любой увидит револьвер, вернее, его часть — деревянную рукоятку.
— Вот именно. Револьвер может находиться в двух положениях — рукояткой вверх или рукояткой вниз, не так ли?
— О, конечно, все правильно.
— Вы поместили револьвер в сумочку рукояткой вверх. Вы в состоянии его перевернуть и уложить рукояткой вниз.
— Тогда сумочку не удастся закрыть. Вот так он входит идеально. Я не уверен, что он поместится туда в другом положении.
— Вам потребовалось какое-то время, чтобы затолкать револьвер в сумочку, не так ли?
— Да, он с трудом входит, — признал полицейский.
— А теперь выньте его. Давайте посмотрим, как быстро вы сможете это сделать.
— Что вы имеете в виду под «как быстро»?
Мейсон приподнял рукав пиджака и посмотрел на секундную стрелку наручных часов.
— Я хочу точно знать, сколько времени вам понадобится, чтобы достать револьвер из сумочки.
— О, ясно, проверка.
Полицейский схватил револьвер и потащил на себя, однако оружие только плотнее засело в сумочке. Для того чтобы достать его, полицейскому потребовалось стягивать материал небольшими частями с разных частей револьвера.
— Пять секунд, — считал Мейсон. Полицейский старался изо всех сил.
— Десять секунд. Двенадцать. Так, вытащили. Он у вас не в том положении. Чтобы выстрелить, его следует перевернуть. Пожалуйста, приготовьте его к стрельбе.
Полицейский быстро выполнил указания Мейсона.
— Это не самовзводный револьвер. Простое нажатие на спусковой крючок ничего не даст. Пожалуйста, взведите его.
Полицейский взвел револьвер.
— Как вы считаете, вы могли бы справиться быстрее? — обратился к свидетелю Мейсон.
— Конечно. Теперь я знаю, чего вы хотите.
— Прекрасно. Положите револьвер обратно в сумочку и застегните ее. Приготовьтесь. Приступайте, когда я скажу «начали!». Вы должны вынуть револьвер из сумочки, перевернуть его в положение, из которого стреляют, взвести и нажать на спуск.
— Признаюсь, я не понимаю цели этого эксперимента, хотя он весьма интересен, — заметил судья Эллиотт.
— Мори Кассела убили одним выстрелом в лоб, — начал объяснения Мейсон. — В кобуре Мори Кассела на момент его смерти находился револьвер. Насколько я понимаю, он всегда носил при себе оружие. Разумно ли предполагать, что он стоял в бездействии, пока обвиняемая возилась с сумочкой, и…
— Понятно, понятно, — перебил судья Эллиотт. — Продолжайте эксперимент.
Ральф Гурлок Флойд вскочил на ноги:
— Мы возражаем. Я не считаю этот эксперимент справедливым. Он проводится не в тех условиях, в которых совершалось преступление. Откуда мы знаем, в каком положении лежал револьвер в сумочке обвиняемой, когда она зашла в квартиру Мори Кассела? Она могла достать револьвер, пока Кассел еще не открыл входную дверь. В таком случае револьвер был приготовлен к стрельбе, когда она оказалась в квартире.
— Тем не менее, — нахмурился в задумчивости судья Эллиотт, — защитой представлена интересная гипотеза, и суд не намерен лишать обвиняемую возможности разработать ее до конца. Давайте закончим эксперимент и засечем время.
На этот раз полицейский, знавший, что от него требуется, уложился в семь секунд.
Судья Эллиотт, засекавший время по своим часам, заметил:
— Где-то около шести секунд.
— Между шестью и семью, — возразил Мейсон.
— Ваша честь, это не имеет абсолютно никакого значения, — запротестовал Флойд. — Обвиняемая могла вытащить револьвер из сумочки, перевернуть и приготовить к стрельбе перед тем, как нажать на кнопку звонка. Мори Кассел открыл ей дверь и оказался бессилен что-либо предпринять.
— А что произошло потом? — спросил Мейсон.
— Не пытайтесь и меня подвергнуть перекрестному допросу, — огрызнулся Флойд.
— В дальнейшем я буду обращаться к суду, — улыбнулся Мейсон. — Если бы обвиняемая позвонила в дверь, достав револьвер из сумочки и приготовившись к стрельбе, то Мори Кассел был бы застрелен прямо у двери. Однако его застрелили в дальнем конце квартиры, когда он или стоял у кровати, или сидел на ее краешке, причем стреляли с некоторого расстояния, так как следов пороха у раны не обнаружено.
— Сейчас не время для прений, — заметил судья Эллиотт. — Вы доказали то, что хотели, мистер Мейсон.
— Обвиняемая могла войти со взведенным револьвером и заставить Мори Кассела отступить в дальнюю часть квартиры, — настаивал Флойд.
— С какой целью? — поинтересовался Мейсон.
— Для устрашения. Ну у кого еще мог оказаться револьвер ее брата и… Это абсурд, и мы только зря теряем время.
— Тогда почему вы его теряете?
— Не пытайтесь меня допрашивать! — в раздражении закричал Флойд.
— Прошу прощения у суда, — извинился Мейсон. — Я вынужден был возразить.
Судья Эллиотт улыбнулся:
— Продолжайте представление вашей версии, мистер Мейсон. У вас есть еще вопросы к этому свидетелю?
— Один или два, с разрешения суда. — Мейсон повернулся к полицейскому: — Вы тщательно обыскали квартиру, не так ли?
— Да. И не только я. Нас было несколько человек.
— Вы обратили внимание на гардероб усопшего? Полицейский улыбнулся:
— Еще бы.
— Старательно подобран?
— Еще как.
— Вы обратили внимание на то, что вещи усопшего шились на заказ?
— Верхняя одежда точно шилась в ателье, а нижнее белье, как я предполагаю, изготавливалось по специальному заказу, потому что везде были вышиты его инициалы.
— Вся верхняя одежда была сшита на заказ?
— Да, сэр. — Вся?
— Вся… Нет, минутку. Одно пальто выделялось из общего ряда.
— А вы примеряли это пальто на усопшего, чтобы выяснить, его оно или не его?
— Мы не надевали пальто на труп, если вы это имеете в виду.
— Сколько времени вам понадобится, чтобы доставить это пальто в зал суда?
— О, ваша честь, — закричал Флойд тоном человека, терпению которого пришел конец. — Это абсурдно. Подобный подход смехотворен. Я понятия не имею, где находится это пальто. Наверное, в конторе коронера… Суд говорил, что не позволит защите уходить в сторону. А что он делает сейчас?
Судья Эллиотт уже собрался кивнуть, однако нахмурился и в задумчивости посмотрел на Мейсона.
— Вы готовы выступить с заявлением, адвокат? — спросил он.
— С радостью. Я прошу принести это пальто в зал суда. Я считаю его ключевой уликой по слушаемому делу. У меня остался только один вопрос к свидетелю, находящемуся в настоящий момент на месте дачи показаний.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23