Он пошел по галерее на звуки музыки и осторожно, прячась в тени, заглянул внутрь. В «борделе» Фрехолито три или четыре девушки спали на одном диванчике, прижавшись друг к другу, как кошки. Здесь же был и сам хозяин в своих неизменных зеркальных очках. Он сидел на стуле, прямой, как жердь, держа в руке открытую банку пива. Одним прыжком Малко оказался около него.
Фрехолито и вскрикнуть не успел, как дуло «ППК» уперлось ему в горло.
— Сеньор! — прохрипел Фрехолито.
— Молчать!
Дабы подкрепить слово делом, Малко с силой ткнул стволом пистолета в его открытый рот. Фрехолито издал булькающий звук, и его единственный зуб упал на пол. Перуанец сдавленно всхлипнул от боли. Малко схватил его за плечо и рывком поднял — он оказался на удивление легким.
— Пошли, — приказал Малко.
Они вышли в темноту и свернули направо. Чуть подальше тропа удалялась от реки, огибая заросшую высокой травой и кустарником поляну. Малко толкнул туда своего пленника и остановился посреди небольшой прогалины.
— На колени!
Фрехолито повиновался, но тут же, обхватив ноги Малко, умоляюще забормотал что-то по-испански, без конца повторяя слово «eguivocacion». Малко большим пальцем взвел «собачку» «ППК»; раздался сухой щелчок.
— Я всажу тебе пару пуль в башку, — спокойно сказал он.
— Нет, сеньор, нет! — взмолился Фрехолито. — Они меня заставили... Я хотел вас предупредить...
Удар рукоятки пистолета разбил ему стекло очков и заставил проглотить лживые оправдания. Малко сам удивлялся собственному спокойствию.
— Пошли, — бросил он. — К реке.
Фрехолито понял, что это значит. Стремительный поток унесет его труп — и никаких следов убийства. Он снова обнял колени Малко.
— Сеньор, — пролепетал он, — я старый человек, у меня семья... Я сделаю все, что вы хотите... У меня есть чистый порошок...
— Плевал я на твой порошок, — поморщился Малко. — Пошли!
— Я все для вас сделаю, — повторил старик.
Он тряс головой, пуская слюни от страха, жалкий и омерзительный. Две пуговицы на рубашке отлетели, открыв впалую грудь, испещренную шрамами.
— Меня интересует только одно, — холодно сказал Малко.
— Что, что?
— Где взлетная полоса, которой пользуется Хесус Эрреро?
Фрехолито в отчаянии заломил руки.
— Но, сеньор, я не знаю!..
— Тогда пошли.
На этот раз старик покорно встал и с видом побитой собаки засеменил по тропинке, даже не раздвигая веток, хлеставших его по лицу. За кустами мелькнули лунные блики, отражавшиеся в воде, и барашки белой пены. Фрехолито, похоже, смирился со своей участью. Молча, ссутулившись, шел он навстречу смерти. Но вдруг, когда они были всего в нескольких метрах от берега, он обернулся и робко произнес:
— Сеньор, может быть, есть один способ...
Глава 19
Не вполне веря словам старика, Малко по-прежнему держал его под прицелом. В темноте он не мог разглядеть выражения лица Фрехолито. Негодяй наверняка готов на все, чтобы спасти свою шкуру...
— Ты можешь мне помочь?
— Я знаю кое-кого из людей, которые работали на последней полосе Хесуса Эрреро. — Голос Фрехолито зазвучал увереннее. — Один до сих пор сшивается в Тинго-Мария, я его недавно видел. Он может отвести нас туда.
— Где он живет?
Фрехолито облизнул пересохшие губы.
— Нигде не живет, сеньор. Ночует, где придется. Но я знаю, он где-то недалеко. Я сегодня продал ему «пасту»... Надо его поискать... Его зовут Мигелито. Длинный, худой, бородатый и хромает.
Малко вспомнился попрошайка с палкой, которого он встретил в первый вечер. Не тот ли самый?
— Откуда вы знаете, что это та полоса, которая меня интересует? — спросил он.
— Там стоит самолет.
— Какой самолет?
— Он прилетел четыре дня назад. Не смог улететь из-за дождя. Пилот приходил к одной из моих девочек... Он колумбиец. Я говорил с ним.
На такую удачу Малко не смел и надеяться. Он посмотрел на небо. Звезд, казалось, стало еще больше. У него оставалось всего несколько часов, если только ветер снова не нагонит тучи.
— Как по-вашему, летная погода удержится? — спросил он.
Старик непонимающе уставился на него.
— Летная погода? — пролепетал он.
— Да, чистое небо, когда самолеты могут взлетать и приземляться. Вот как сейчас.
Фрехолито поднял глаза.
— Наверное. Луна светит ярко.
Тем более надо было действовать.
— Ладно, — кивнул Малко. — Куда идти?
Фрехолито протер уцелевшее стекло очков.
— Сначала к стене «Банко де ла Насьон», — решил он. — Мигелито часто спит там.
Малко подтолкнул его стволом «ППК».
— Смотри! Мигелито — или пуля в лоб.
Фрехолито молча склонил голову. Он понимал, что дело нешуточное. То и дело оглядываясь на дуло пистолета, он быстро зашагал по тропинке. Малко снова взглянул на звездное небо. Было так удивительно не ощущать больше теплых капель дождя на плечах...
* * *
Толстая женщина с морщинистым лицом, уставившись остекленевшими глазами в пустоту, сосредоточенно чесала голую спину своего соседа, который лежал, уткнувшись лицом в землю. Фрехолито о чем-то спросил ее на кечуа; в ответ она глупо хихикнула и вернулась к своему занятию. Фрехолито повернулся к Малко.
— Его здесь нет...
Это Малко и сам видел. Вот уже два часа они прочесывали грязные, вонючие улочки «Чикаго». Перед его глазами прошли десятки оборванцев, страшных, опустившихся, потерявших человеческий облик. Одни валялись в грязи, не в силах двинуться с места, в некоторых жизнь уже едва теплилась. Люди здесь подыхали, как собаки... Другие, тощие и озлобленные, швыряли им вслед камни. Но никто нигде не видел длинного Мигелито... Бледный от страха Фрехолито растерянно утирал взмокший лоб.
— Куда еще можно пойти? — спросил Малко.
Было уже полдвенадцатого. По безлюдным улицам лишь изредка проезжали старенькие дребезжащие такси. Минуты текли неумолимо. Старый перуанец бессильно развел руками, показав на обступавшие город джунгли.
— Не знаю, сеньор... Он может быть где угодно... В какой-нибудь хижине на холмах. А то и на острове посреди реки...
Походкой автомата он двинулся вниз по улице, спотыкаясь о лежащие тела. Вдруг внимание Малко привлек мелькнувший в темноте свет. Парень в засаленном комбинезоне копался в моторе мотоцикла, установленного на небольшой верстак прямо на обочине дороги. Хозяин мотоцикла сидел на корточках поодаль. Фрехолито остановился. Снова переговоры на кечуа. И вдруг старик обернулся, улыбаясь во весь свой беззубый рот.
— Сеньор! Он его видел!
Малко подошел ближе. Механик еще что-то сказал на кечуа. Фрехолито махнул рукой в сторону реки.
— Он пошел туда час или два назад. Наверно, ночует на «кладбище». Идемте, сеньор!
Он побежал вприпрыжку с резвостью двадцатилетнего юноши. Через несколько минут они вошли в редкий лесок, отделявший город от реки и служивший, судя по всему, мусорной свалкой. Отсюда разбегалось множество тропинок. Малко шел за Фрехолито, сжимая в руке «ППК». Странная разведывательная экспедиция... Пройдя метров двадцать, Фрехолито остановился перед скорчившейся на земле фигурой. Грязный, оборванный человек спал, как убитый, под деревом, на ложе из травы и веток...
Фрехолито посмотрел в лицо спящего и отвернулся.
— Это не он. Знаете, когда они накурятся «пасты» до одури, все прячутся здесь, чтобы их не трогали... Мы называем это место «кладбищем».
Из-за людей вроде Фрехолито эти бедняги доходили до такого состояния... Малко так и подмывало всадить старику пулю в затылок. Они пошли дальше. Это был настоящий лабиринт. То и дело попадались убогие логовища из травы, старых пончо и грязного тряпья; одни были пусты, в других спали люди. Под ногами шныряли огромные крысы. От мусорных куч исходила чудовищная вонь. Малко чувствовал, что долго не выдержит этого путешествия по последнему кругу ада.
Они едва не споткнулись о какую-то девочку, лежавшую навзничь поперек тропинки неподвижно, как мертвая. Она до того отупела от наркотика, что даже не заметила, как они перешагнули через нее. Палец Малко задрожал на спусковом крючке...
Фрехолито неутомимо рыскал в зарослях, как пущенная по следу гончая. Вдруг он испустил радостный вопль:
— Сеньор, он здесь!
* * *
Мигелито спал в некоем подобии гамака — кусок брезента, привязанный к ветвям акации, — натянув до подбородка грязное одеяло. Рядом, прислоненная к стволу, стояла его палка.
По сравнению с другими он просто купался в роскоши.
Фрехолито наклонился, сорвал одеяло и с силой потряс спящего за плечо.
Сперва тот даже не шевельнулся. Потом вдруг медленно, как сомнамбула, сел, схватил свою палку, размахнулся и ударил Фрехолито прямо в лицо. После этого он снова упал на свое ложе и застыл с широко раскрытыми глазами, словно в каталепсии. Фрехолито, выругавшись, отскочил. Тогда Малко сам подошел к нему.
— Мигелито!
Никакой реакции. Голова Мигелито мотнулась набок, и он снова погрузился в сон.
Вдвоем они попытались приподнять его. Спящий проворчал что-то нечленораздельное и перевернулся на живот. После десяти минут бесплодных попыток Малко начал терять терпение. Мигелито столь глубоко погрузился в мир грез, что ничего не видел вокруг.
Как привести его в чувство? Фрехолито осенило:
— Река!
Им удалось поставить Мигелито в вертикальное положение — несмотря на свой рост, он оказался удивительно легким. Окунувшись несколько раз в теплую воду Уальяги, он едва не захлебнулся, но разбудить его так и не удалось.
— Так мы его утопим, — вздохнул Малко. — Нужно придумать что-нибудь другое.
— Я мог бы сделать ему укол, — предложил Фрехолито. — У меня дома есть такое снадобье — его колют, когда они совсем загибаются, это на какое-то время ставит их на ноги.
Вероятно, сердечный стимулятор... Было бы слишком глупо, имея под рукой хоть какое-то средство, не воспользоваться им. Снова крестный путь через «кладбище». Они волокли Мигелито, как труп. Фрехолито спотыкался, бранился на чем свет стоит, но в конце концов они все же добрались до его дома. Бесчувственного Мигелито уложили на старый матрац, и хозяин принес сомнительной чистоты шприц и ампулу с прозрачной жидкостью.
Он сделал укол с ловкостью опытной медсестры. Через две минуты Мигелито открыл остекленевшие глаза. После четырех чашек кофе он проснулся окончательно и, морщась от боли, схватился за сердце. Похоже, бедняга еще ничего не соображал: вытаращив безумные глаза, дрожа всем телом, он забормотал что-то совершенно бессвязное. Однако когда Малко помахал перед его носом двадцатидолларовой бумажкой — двести тысяч перуанских солей, целое состояние для бедняка, — Мигелито немного успокоился.
Медленно, раздельно выговаривая каждое слово, Фрехолито объяснил на кечуа, чего от него хотят.
Понадобилось целых пять минут, чтобы до Мигелито дошел смысл сказанного. Он помотал головой и бессильно откинулся на матрац.
— Не помню... Это далеко... Оставьте меня в покое, я устал...
Свернувшись калачиком, он снова начал засыпать. Малко потряс его за плечо и крикнул в самое ухо:
— Я дам тебе двести долларов, если ты отведешь меня туда!
Он достал из кармана две банкноты и поднес их к лицу Мигелито. Тот открыл один глаз, недоверчиво взглянул на деньги и пробормотал:
— Я не могу идти... И вообще ничего не помню...
— У нас есть машина, — солгал Малко.
Стиснув руками голову, Мигелито сел, не сводя ошалелых глаз с банкнот, и жалобно попросил:
— Фрехолито, дай мне сигарету, я с тобой потом расплачусь...
С подозрительной поспешностью Фрехолито достал из кармана коричневую сигарету. После нескольких затяжек Мигелито стало заметно лучше. Он пощупал банкноты, которые захрустели под его пальцами.
— Это много, — выдохнул Фрехолито, бросив на деньги завистливый взгляд.
— Пошли, — решился наконец Мигелито, — я попробую. Это где-то по дороге на Монсон.
Малко повернулся к старику.
— Найдите такси. Живо.
Вернуться за «рейнджровером» означало потерять слишком много времени.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32