– Ведь у меня жена…
– И дети, – усмехнулся коренастый, – от которых вы отдохнуть хотели. Кстати, – он насмешливо посмотрел на Корсара, – ваша жена приехала. Так что не получилось отдыха, – насмешливо посочувствовал он Корсару. И тут же серьезно спросил: – Но когда в вас стреляли, вы видели кто?
– Да кто же рассматривать будет.
– Но вы ведь военный, – напомнил ему коренастый.
– У вас здесь бандитские разборки, – разозлился Юрий, – а я видеть кого-то должен.
– Ничего страшного, – закончив перевязку, проговорила невысокая симпатичная женщина в белом халате.
– Ну конечно, – криво улыбнулся лежащий на диване Юрист. – Сразу не умер, значит, жить буду.
– Вам, говорят, очки нужны? – спросила врач.
– Минус два, – буркнул он.
– У вас в правой брови осколочек стекла был. Так что вы умывайтесь осторожно. А то шов может…
– Спасибо, доктор, – поблагодарил Павел.
Улыбнувшись, она вышла.
– Ну и как вы? – спросил вошедший в комнату худощавый мужчина.
– Пока жив, – улыбнулся Юрист. – Так что, можно сказать, все в норме. А теперь я хотел бы спросить, как долго я буду здесь.
– Вас что-то не устраивает? – улыбнулся вошедший.
– Не то чтобы нет, – Павел вздохнул, – но у меня в Москве семья. И наверняка за меня волнуются. Ведь они не знают, что я окружен заботой и лаской. – Он усмехнулся.
– Что вы делали на даче? – требовательно спросил худощавый.
– Пить просил, – улыбнулся Юрист.
– Кто те пятеро, которых убили на даче? Ваши друзья?
– Я турист-одиночка. – Юрист покачал головой. – И зашел на дачу воды попросить. Неожиданно началась стрельба. Ну, а дальше вы знаете.
– Что-то вы недоговариваете, – сказал худощавый.
– Да что вы, – вздохнул Павел. – Вы мне жизнь спасли, как же я могу вам что-то недоговаривать? А почему вы оказались там? Только не надо говорить, что навещали друзей, – насмешливо предупредил он, – потому что…
– Мы освобождали своих товарищей, – спокойно сообщил худощавый. – Хозяин дачи, на которую вы зашли, чтобы попить, – он усмехнулся, – лидер профашистской организации. Фашисты не считают его своим, но тем не менее. – Он вздохнул. – Впрочем, вам это ни к чему. Вы русский? – спросил он.
– Самый что ни на есть, – улыбнулся Юрист. – А что, у вас ко мне есть какие-то национальные претензии?
– К вам нет. – Немного помолчав, худощавый сказал: – Некоторое время, вполне возможно, до вашего полного выздоровления, вам придется побыть здесь.
– Но я уже говорил, – нервно проговорил Юрист, – что моя семья не сегодня-завтра обратится в милицию. А так как Россия и…
– Напишите своей жене, – перебил его худощавый. – Все, что хотите, читать мы не будем.
– Какое доверие, – усмехнулся Павел. – Но предложение я принимаю с удовольствием.
– Сейчас вам принесут бумагу и авторучку. – Худощавый пошел к двери.
– И конверт, – добавил Павел.
– Где она? – строго спросил Якин сидевшего с перевязанной головой Эмира.
– Не знаю я, – плаксиво протянул тот. – Меня по башке треснули, я сознание потерял. Очнулся, какие-то парни руки заломили и потащили. До сих пор плечи ломит. Вы бы…
– Мне нужна женщина! – строго проговорил Якин. – Я даю тебе на раздумье полчаса. Не заставляй меня делать тебе больно, – как отец закапризничавшему малышу, мягко добавил он.
– Но я не знаю, где она! – испуганно воскликнул Игорь. – Честное слово.
– Какая у тебя может быть честь! – презрительно фыркнул Якин. – А без чести и слово ничего не стоит. Сейчас полвторого. В два я вернусь.
– Ну, Петр Авдеевич! – умоляюще закричал Эмир. – Я не знаю, где она!
– Спартак, – негромко сказал Якин открывшему перед ним дверь рослому, накачанному силой мужчине, – вопросы будешь задавать ты. И запомни, – предупредил он, – мне нужен результат. – Выйдя в небольшую комнату, увидел стоявшую у двери дочь. – Таня? – удивился он. – Ты зачем…
– Что с ним? – шагнув вперед, спросила Татьяна.
– Прошу тебя, – он вздохнул, – забудь этого подонка. Уверяю, дочь, он тебя не стоит.
– Может быть, и так, – кивнула она. – Но неужели ты не можешь понять? Я хочу видеть его. Он все-таки первый мужчина в моей жизни. Как человек, он, может быть, и дерьмо, но как…
– Танюша, – Якин обнял дочь за плечи, – его нашли в комнате той женщины. И я уверен, что Игорь пытался ее изнасиловать. Это она раскроила ему голову. У него на руках глубокие царапины. Их могли оставить только женские ногти. К тому же, где она? – Он развел руками. – Она оказалась способной справиться с этим здоровенным идиотом. Разбила ему голову, забрала детей и сбежала.
– Значит, он хотел ее изнасиловать, – пробормотала Татьяна.
– Сто против одного, – подтвердил отец.
– Папа, я хочу его видеть.
– Зачем, доченька? – вздохнул он. – Это ничего, кроме…
– Не затем, чтобы сказать ему «милый». – В глазах плескала злоба.
– Ну что же, – согласился Якин. – После того как он скажет, где женщина, – пожалуйста, он твой.
– Шеф, – заглянул в комнату кудрявый здоровяк, – здесь на адрес Эмира депеша пришла. – Он протянул сложенный вдвое бланк телеграммы.
Якин развернул его и быстро прочитал.
– Кто такой Саша? – он взглянул на дочь.
– Не знаю. – Татьяна пожала плечами.
– «Саша погиб в автокатастрофе», – вслух прочитал отец.
– Мулла! – воскликнула Татьяна. – Его Игорь в Москву посылал.
– Идиот, – хлопнул себя по лбу отец. – Конечно же! Как я этого сразу не понял. Что-то у Паулюса с Москвой. Тогда женщину тем более необходимо найти, – пробормотал он, – и беречь как зеницу ока. Старею. – Повернувшись к удивленной дочери, он устало улыбнулся.
– Ну что ты, – засмеялась она, – ты мужчина в расцвете сил.
– Спасибо. – Он с улыбкой чмокнул ее в щеку. – К тому же еще не поздно, нужно только найти ее.
– Ну у тебя и видок, – усмехнулся сидевший перед закрытой дверью смуглый молодой мужчина.
– Хорош, Леший, – недовольно буркнул Мамелюк. Закрывавший его нос тампон был укреплен маленькой решеткой полосок лейкопластыря.
– Болит? – сочувственно спросил Леший.
– А как ты думаешь! – разозлился Мамелюк.
– А хрен его знает, – Леший пожал мускулистыми плечами, – меня шкуры за нос не кусали. – Не выдержав, расхохотался.
– Как она? – кивнул на дверь Мамелюк.
– Барабанила всю ночь, – хмуро отозвался Леший. – О сыновьях спрашивала.
– Вообще-то зря мы ее тяпнули, – буркнул Мамелюк. – Надо было ее там кончить, и все.
– Ты думаешь, я дал бы тебе бабу убить? – спокойно спросил Леший.
– Что? – поразился Мамелюк. – Да ты… – И тут же от резкого удара в солнечное сплетение осел, прижав руки к животу.
– Слушай сюда, шкура. – Леший мощным ударом колена отбросил Мамелюка, взвывшего от дикой боли в носу. – Ты строишь из себя жулика, а я видел их. И сто семнадцатая там, где они есть, не в почете. Я прикатил к тебе, когда откинулся. Думал, по натуре дела делать будем. А ты, – он презрительно выматерился, – сторожевым псом у этого придурка катишь. И меня втянул. – Леший ногой перевернул Мамелюка лицом вверх. Из ноздрей и рваной раны на носу обильно шла кровь. – Предложение у тебя, конечно, клевое, – продолжал Леший, словно Мамелюк мог слышать его. – Но пес ты. Да и вообще. – Леший нагнулся и стал обыскивать карманы Мамелюка. – Какая-то война началась в этих курортных краях. А мне она на хрен не упала. Так что, Васек… – Достав из нагрудного кармана бумажник, открыл его. – Не хреново живешь, – ухмыльнулся Леший. – Зеленые с собой таскаешь. Ну все. – Леший вытащил из кармана финку.
Надежда с заплаканными покрасневшими глазами сидела под зарешеченным окном, обессиленно прижавшись спиной к стене. Когда она укусила Мамелюка за нос, он сильно ударил ее в живот. Потом ногой в правый бок. Она потеряла сознание. Надежда дотронулась до припухшего правого подреберья. В печень ударил. В себя она пришла уже в этой комнате. В забытьи она пробыла около двух часов. Неясными отрывками в ее памяти всплывала быстрая езда на машине. Сильные руки, тащившие ее куда-то, боль и снова сильная боль.
Вспомнив уроки мужа, она сделала себе массаж ци-гун и почувствовала облегчение. Она встала и вдруг с ужасом поняла, что рядом нет сыновей. Надежда бросилась к двери, застучала по ней кулаками. Она долго громко кричала одно и то же:
– Где дети?! Где мои сыновья?! – За дверью с той стороны кто-то был. Она слышала, как этот кто-то прикуривал, щелкая зажигалкой. Отбив кулаки и охрипнув, снова почувствовала боль в печени. Добрела до окна. Попробовала оторвать узорчатую оконную решетку, но очень скоро поняла, что это ей не под силу. По стене сползла на пол. – Алешка, – прошептала она, – Димка. Где вы? – и заплакала.
– Он, наверное, действительно не знает, – проговорил вошедший в кабинет Спартак.
– Тебе известно, – недовольно посмотрел на него сидевший за столом Якин, – что я не признаю слово «наверное». Мне нужен четкий ответ!
– Он не знает, – угрюмо пробасил Спартак.
– Ну что же, – задумчиво пробормотал Якин, – значит, нужно искать у кого-то из его людей. Иди. – Он отпустил Спартака. Когда тот вышел, Якин повернулся к вскочившей дочери. – Я помню твою просьбу. И ты сможешь поговорить с ним. Но сейчас мне нужна твоя помощь. Кто из людей Игоря мог увести ту женщину так, что его не увидели мои парни?
– Мамелюк, – сразу ответила она. – Я с ним разговаривала. Он, как говорится, на нее глаз положил. Тем более она его стукнула, – усмехнулась Татьяна. – Это…
– Его адрес? – требовательно перебил дочь Якин.
– Я отомщу! – говорил Эдуард. – Это они неожиданно напали…
– Ты, видимо, не понял, что произошло, – негромко, но зло перебил его пожилой рыхлый мужчина в шортах. – Тебя разыскивает милиция. У твоих парней найдено оружие. К тому же эти болваны пытались сопротивляться задержанию! – Старик прихлопнул на своем трясущемся пузе какую-то букашку. – Ты не выполнил моего приказания и потому умрешь.
– Пощади! – Эдуард грохнулся на колени. Поморщившись, старик хотел оттолкнуть его обутой в сандалию ногой. Вскинув голову, Эдуард увидел шагнувших к нему двоих крепких парней. С диким криком ухватив ступню старика, Эдуард неожиданно мощным рывком сдернул его с кресла и вцепился в морщинистое горло. Парни рванулись к ним. По-футбольному мощный пинок по боку выдавил из Эдуарда хриплый крик. Но вцепившиеся в мягкое горло старика пальцы не разжались. Другой парень носком ноги врезал Эдику в висок. И еще раз.
Оглянувшись, Леший толкнул ногой дверь и вошел. Он успел увернуться от брошенного в него стула. С громким криком: «Где мальчишки?» – Надежда попыталась вцепиться Лешему в волосы. Подпрыгнув, он ударил ее в живот. Надежда согнулась.
– Дура, – сердито сказал Леший. – Хрен его знает, где твои грызуны. Валить надо. А ты, шкура, чуть жбан мне не расколотила.
– Где мои дети? – с трудом переводя дыхание, спросила Надя.
– Потом этот рамс разберем, – зло бросил Леший. – Вставай и валим отсюда!
* * *
– Успокойся, – еле сдерживаясь, чтобы не заплакать, дрожащим голосом сказал Алешка. – Мама скоро придет. Она в магазин ушла.
Его младший брат растирал ручонками крупные слезы и не переставая звал маму.
– Перестань, маленький, – ласково проговорила вошедшая в комнату пожилая женщина. – Лучше молочка попейте. – Она поставила на стол два стакана с молоком.
– Где мама?! – воскликнул Алешка.
Вздохнув, женщина поспешно вышла. В соседней комнате она сняла телефонную трубку и набрала номер.
– Они все время мать зовут, – сказала она.
– Постарайся занять их чем-нибудь, – ответили в трубке. – Ты же можешь. Я понимаю, что это тяжело, но что поделаешь.
– Хорошо, – согласилась женщина. – Только, ради Бога, уберите этого дурачка с пистолетом! – сердито потребовала она.
– Я скоро приеду, – сказала невидимая собеседница.
– Ша, старушка, – услышала женщина грубый голос. – Лапы в гору!
Чувствительный толчок в спину заставил ее, испуганно ахнув, поспешно поднять руки.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75