Мне кажется, вы тоже прекрасно провели время в пентхаусах или где там еще. С какой стати мне злиться на вас?
— Я просто так спросил, — неуклюже оправдывался я.
— А я просто приняла решение, — весело сказала она. — Я решила не встречаться больше с пожилыми мужчинами. Отныне я встречаюсь только с мужчинами моего возраста. Где-то лет на десять моложе вас, Эл.
— Ой! — вздрогнул я.
— Давайте прикинем, — сказала она, — вам сейчас около сорока, не так ли?
— И ничего мне не около сорока! — завопил я.
— Неужели? — Она с удивлением заморгала своими невинными голубыми глазками. — Ну на вид-то вам никак не меньше!
— Иногда я вот о чем думаю: на Юге бродит столько симпатичных и толковых цыпочек, — ввернул я. — А их угораздило прислать нам сюда такую недотепу!
— Шериф ждет вас у себя в кабинете, лейтенант, — официально произнесла Аннабел. — Он сказал, что если вы не будете у него к девяти тридцати, то потом можете не утруждать себя посещением его кабинета… А жетон можете оставить прямо здесь. Сейчас уже девять двадцать девять.
— Не спрашивай, по ком звонит колокол… — пробормотал я и нырнул в кабинет Лейверса.
Лейверс сидел за столом, сгорбившись, как стервятник… жирный стервятник, который, возможно, только что набил себе брюхо лейтенантами из отдела по расследованию убийств.
— Как мило с вашей стороны, Уилер, что вы нашли время, чтобы заглянуть ко мне, — умиленно произнес он. — Убежден, что не испортил вам сегодняшнего утра, не так ли?
— Так, сэр, — промолвил я осторожно.
— Какое дивное утро, — продолжал он. — На голубом небе светит солнышко. Многие люди стараются воспользоваться возможностью получше провести этот замечательный день. Может быть, вы заметили, лейтенант, что город почти пуст?
Я подумал, что, возможно, надо подыграть шерифу.
— Да, сэр, — сказал я.
— Может быть, вы интересовались, куда они отправились в это прекрасное воскресное утро, лейтенант?
— Ну… да, сэр. Интересовался, сэр.
Он привстал с кресла, и его кулак с силой опустился на крышку стола, отослав в полет лежавшие на нем ручки и бумаги.
— Так я вам скажу, куда они отправились! — заорал он. — На рассвете все они поехали на Лысую гору, — вот куда они поехали! И все слушали, как этот придурок Учитель приветствовал восход солнца! И все эти чертовы дураки лезли поглубже в свои карманы и отдавали свои ?кровные? на его чертов храм, который никогда не будет построен. Вот что они делали!
Он снова плюхнулся в свое кресло, зловеще глядя на меня.
— Помните, Уилер, я разговаривал с вами до того, как начались все эти неприятности? Я говорил тогда, что этот Учитель — жулик! Я ведь говорил, что он обманом выманивает у людей деньги! И говорил, что он собираетс скрыться со ста тысячью долларов, а мы должны его остановить!
— Говорил.
Лейверс зыркнул на меня.
— Прекратите перебивать меня, когда я говорю. Я пока еще шериф округа, и вы мой подчиненный. Вам это ясно?
— Да, сэр.
— Заткнитесь! И слушайте меня, Уилер. Мне наплевать, что вы будете сегодня делать и как. Но сегодня к заходу солнца вы предоставите мне убийцу или убийц Джулии Грант и Вейсмана. Вам это понятно?
— Да, сэр.
— Заткнитесь! И чтобы к заходу солнца Учитель оставался на своей Лысой горе и там же оставались все деньги! Выполните мои приказания, и остаток дня в вашем распоряжении.
— Благодарю, сэр.
— Ну и для чего вы болтаетесь здесь у меня в конторе? Похоже, вам делать нечего?
Я встал и поплелся вон из кабинета, не забыв закрыть за собой дверь.
— Полник. — Я легонечко похлопал его по плечу, и он едва не вывалилс из-за стола.
— Лейтенант? — застонал он.
— У нас с вами впереди прекрасный хлопотливый денек, — сказал я.
— Я все слышал, лейтенант.
— Значит, все слышал?
— Это было слышно даже в городском муниципалитете за шесть кварталов отсюда, — сказал он скорбным голосом. — У шерифа мощный голос, когда он возбужден.
— Он не возбужден. Он просто рехнулся, — сказал я.
— Да, лейтенант, — сказал Полник. — Так куда мы едем?
— На волю, навстречу солнцу, брат, — сказал я. — Упиться свежим воздуха глотком.
— Лейтенант, — сказал Полник унылым тоном. — Вы тоже спятили?
— Мы отправляемся обложить Учителя-бородача в его берлоге, — сказал я. — Мы едем на Лысую гору для участия в обряде плодородия в честь Бога солнца.
Полник вытянулся по стойке ?смирно?.
— Вы хотите сказать, лейтенант, что задание, возможно, не обойдетс без секса?
— Поедем — выясним, — сказал я ему.
— Мы едем на вашей машине, лейтенант?
— Конечно.
— Вы уверены, что она выдержит двоих, лейтенант?
— Убедишься сам, — сказал я ему. — Моя машина, как хорошее женское белье, делалась на заказ и с учетом моих запросов на две персоны.
Полник выпучил на меня глаза.
— Вы хотите сказать, что уже выпускают белье на двоих?
— Давай-ка тормознем на этом, — сказал я. — Пока ты не скатился на непристойности.
Мы вышли из конторы к моему ?хили?. Полник с неохотой уселся рядом, и я завел мотор.
— Только потише, ладно, лейтенант? — взмолился он, когда я тронулся с места. — Мне и так с моей старухой забот хватает!
— Тебе нечего опасаться, — сказал я ему. — Только глаза не открывай.
Мы въехали на вершину Лысой горы в начале двенадцатого. На протяжении всего подъема машины ехали, прижавшись крылом к крылу. Вроде бы наступило Четвертое июля .
Когда мы наконец добрались до штаб-квартиры Учителя, я нашел место для стоянки и выключил мотор. Полник издал вздох облегчения и выкарабкался из машины.
— Как это вы сказали, лейтенант, — буркнул он, — ?на заказ?, вот клево!
Я направился к офису Беннета. Полник тащился сзади. Дверь была закрыта. Я постучал, подергал за ручку и обнаружил, что дверь закрыта на ключ. Спустя несколько секунд мы услышали щелкающий звук замка, и дверь приоткрылась на несколько дюймов. В щель я разглядел часть носа и один глаз Беннета.
— Открывайте, — сказал я ему. — Вы кого ожидали?.. Полицейских?
Я вошел в контору, и Полник за мной. Беннет снова тщательно закрыл дверь.
— Извините за неудобство, — радостно сказал он. — Я как раз убирал денежные пожертвования, которые мы получили за сегодняшнее утро. Я всегда запираю дверь на ключ, когда сейф открыт.
— Вполне разумная предосторожность, — сказал я. — Слышал, сегодн утром вы собрали большую сумму пожертвований.
— Сумма оказалась весьма внушительной, — сказал он. — Да я и сам был поражен тому количеству народа, которое собралось сегодня на рассвете.
— Вы приближаетесь к вашей цели в сто тысяч долларов на строительство святилища?
— Мы держим эту цифру в уме, лейтенант, — сказал он. — Сейчас мы у отметки в восемьдесят тысяч.
— И все деньги вы держите в сейфе? — Я кивнул в сторону напольного сейфа, стоявшего рядом со столом.
— Да, здесь, — сказал он. — Но это очень современный сейф, лейтенант. Меня заверили, что комбинация абсолютно недоступна для взлома.
— А сколько людей знают комбинацию?
— Только я и Учитель, естественно.
— Почему ?естественно?? Я думал, его деньги совсем не интересуют.
— Это правда, — подтвердил Беннет. — Но мы в некотором смысле партнеры.
— Он ставит представление, а вы собираете деньги? — уточнил я.
— Мне не кажется это очень смешным, лейтенант! — жестко заметил Беннет.
— А я не всегда шучу, — признался я.
— Неужели! — промямлил за моей спиной Полник. Беннет обошел вокруг своего стола и уселся на стул.
— А что вам, собственно, угодно? Чем могу помочь вам, господа?
— Можете, — сказал я. — Я хочу переговорить с Учителем.
— В данный момент он занят, — сказал Беннет с сожалением.
— Он будет говорить со мной или здесь, или в офисе шерифа в центре города, — небрежно бросил я. — Здесь или там — мне абсолютно наплевать. Но на первых страницах завтрашних газет он будет выглядеть несколько глуповато, как вам кажется? Я имею в виду фотографии в набедренной повязке и наручниках.
Лицо Беннета стало похоже цветом на полотно.
— Попробую немедленно с ним связаться! — Он снял трубку и набрал номер. Через несколько секунд он уже говорил Учителю, что я в офисе и срочно хочу его видеть.
— Учитель сейчас придет, лейтенант, — объявил он, кладя трубку на рычаг.
— Отлично, — сказал я.
Я закурил сигарету и поглядел на Беннета. Он рассеянно мне улыбнулся, затем неожиданно щелкнул пальцами.
— Я чуть не забыл, лейтенант. Сегодня утром мне вернули мою машину. Большое спасибо.
— На здоровье, — сказал я. — За это вам надо благодарить службу шерифа.
— Я обязательно это сделаю, — сказал он. — Кстати, вы, наверно, и Чарли нашли?
— Конечно, — сказал я.
— О? — У него был заинтересованный вид. — И как он?
— Мертв.
— О!
Я откинулся на спинку кресла и затянулся сигаретой, потешая себ самодовольной мыслью, что на свете есть две профессии, которые позволяют быть по-настоящему мерзким в отношении людей. Первая — полицейский, вторая — газетный писака.
Дверь в контору распахнулась, и что-то бесшумно скользнуло в комнату. Я догадался, что вошел Учитель в своих сандалиях. Он подошел к столу, затем повернулся ко мне лицом, пристально глядя на меня своими голубыми глазами. Борода его зловеще топорщилась.
— Вы хотели говорить со мной? — спросил он громоподобным басом.
— Конечно, — сказал я. — Хотел задать вам несколько вопросов.
— Опять вопросы?
— У нас два нераскрытых убийства, — напомнил я ему. — И я хотел спросить вас о Чарли Элиоте. У меня к вам много вопросов. Почему бы вам не присесть?»
— Я предпочитаю стоять, — сказал он. — Пожалуйста, давайте сразу перейдем к делу. Мне дорого время.
— Возможно, Совет округа заплатит вам, — сказал я. — Почему бы вам не послать счет к оплате на имя шерифа?
— Будьте любезны! — сказал он категорично. — С какой стати я вынужден стоять здесь и выслушивать ваши пошлые шуточки?
— Я, помнится, предлагал вам выслушивать их сидя, — сказал я. — Вы знали о том, что Чарли Элиот занимался шантажом некоторых ваших сподвижников?
— Нет.
— Вас он не шантажировал?
— Посланника Бога солнца? — Он уставился на меня в упор. — Вы осмеливаетесь предполагать, что я способен вести себя так, что это могло бы послужить основанием для шантажа!
Беннет прокашлялся.
— Лейтенант, вы должны принять во внимание, что Учитель — э… человек убеждений.
— Я тоже человек убеждений, — сказал я. — Я предан женщинам. А чему предан он?
— Я предан Богу солнца! — произнес Учитель, блеснув глазами. — Я его посланник на земле. Я здесь для того, чтобы нести его слово людям!
— И нести его семя?
Он снова тупо взглянул на меня.
— Я вас не понимаю.
— Люди, которых шантажировал Элиот, — все участвовали в ваших маленьких церемониях, — сказал я. — Вы догадываетесь, что я имею в виду? Обряд плодородия в честь Бога солнца?
Он невозмутимо сложил руки крест-накрест на своей груди.
— Это священные обряды Бога солнца. Как смеет он осквернять своими словами ритуал…
— Возможно, что для Бога солнца они священные, — сказал я. — А дл большинства людей они просто непристойные.
— Но не запрещены законом, — быстро вставил Беннет. — Те, кто принимал участие в обрядах плодородия, делали это по собственной воле, и все они взрослые люди, которым уже исполнился двадцать один год.
— Вы что, у них автографы брали? — спросил я.
— Бог солнца требует покорности, — сказал Учитель. — И те, кто решил следовать за ним, должны поклоняться ему и участвовать в ритуалах и церемониях, посвященных Богу. Он требует от них жертв. Он требует их всецелой преданности! Если они не будут отдаваться ему целиком, он обрушит на них свой гнев.
Его голос громыхал, как орган Хэммонда с выдвинутыми заглушками.
— И если они не будут отдаваться силе Бога солнца, то однажды наступит тот день, когда оно не взойдет, и темень покроет землю и все сущее на ней увянет и умрет!
— У нас уже есть парочка увядших и умерших, — сказал я.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22
— Я просто так спросил, — неуклюже оправдывался я.
— А я просто приняла решение, — весело сказала она. — Я решила не встречаться больше с пожилыми мужчинами. Отныне я встречаюсь только с мужчинами моего возраста. Где-то лет на десять моложе вас, Эл.
— Ой! — вздрогнул я.
— Давайте прикинем, — сказала она, — вам сейчас около сорока, не так ли?
— И ничего мне не около сорока! — завопил я.
— Неужели? — Она с удивлением заморгала своими невинными голубыми глазками. — Ну на вид-то вам никак не меньше!
— Иногда я вот о чем думаю: на Юге бродит столько симпатичных и толковых цыпочек, — ввернул я. — А их угораздило прислать нам сюда такую недотепу!
— Шериф ждет вас у себя в кабинете, лейтенант, — официально произнесла Аннабел. — Он сказал, что если вы не будете у него к девяти тридцати, то потом можете не утруждать себя посещением его кабинета… А жетон можете оставить прямо здесь. Сейчас уже девять двадцать девять.
— Не спрашивай, по ком звонит колокол… — пробормотал я и нырнул в кабинет Лейверса.
Лейверс сидел за столом, сгорбившись, как стервятник… жирный стервятник, который, возможно, только что набил себе брюхо лейтенантами из отдела по расследованию убийств.
— Как мило с вашей стороны, Уилер, что вы нашли время, чтобы заглянуть ко мне, — умиленно произнес он. — Убежден, что не испортил вам сегодняшнего утра, не так ли?
— Так, сэр, — промолвил я осторожно.
— Какое дивное утро, — продолжал он. — На голубом небе светит солнышко. Многие люди стараются воспользоваться возможностью получше провести этот замечательный день. Может быть, вы заметили, лейтенант, что город почти пуст?
Я подумал, что, возможно, надо подыграть шерифу.
— Да, сэр, — сказал я.
— Может быть, вы интересовались, куда они отправились в это прекрасное воскресное утро, лейтенант?
— Ну… да, сэр. Интересовался, сэр.
Он привстал с кресла, и его кулак с силой опустился на крышку стола, отослав в полет лежавшие на нем ручки и бумаги.
— Так я вам скажу, куда они отправились! — заорал он. — На рассвете все они поехали на Лысую гору, — вот куда они поехали! И все слушали, как этот придурок Учитель приветствовал восход солнца! И все эти чертовы дураки лезли поглубже в свои карманы и отдавали свои ?кровные? на его чертов храм, который никогда не будет построен. Вот что они делали!
Он снова плюхнулся в свое кресло, зловеще глядя на меня.
— Помните, Уилер, я разговаривал с вами до того, как начались все эти неприятности? Я говорил тогда, что этот Учитель — жулик! Я ведь говорил, что он обманом выманивает у людей деньги! И говорил, что он собираетс скрыться со ста тысячью долларов, а мы должны его остановить!
— Говорил.
Лейверс зыркнул на меня.
— Прекратите перебивать меня, когда я говорю. Я пока еще шериф округа, и вы мой подчиненный. Вам это ясно?
— Да, сэр.
— Заткнитесь! И слушайте меня, Уилер. Мне наплевать, что вы будете сегодня делать и как. Но сегодня к заходу солнца вы предоставите мне убийцу или убийц Джулии Грант и Вейсмана. Вам это понятно?
— Да, сэр.
— Заткнитесь! И чтобы к заходу солнца Учитель оставался на своей Лысой горе и там же оставались все деньги! Выполните мои приказания, и остаток дня в вашем распоряжении.
— Благодарю, сэр.
— Ну и для чего вы болтаетесь здесь у меня в конторе? Похоже, вам делать нечего?
Я встал и поплелся вон из кабинета, не забыв закрыть за собой дверь.
— Полник. — Я легонечко похлопал его по плечу, и он едва не вывалилс из-за стола.
— Лейтенант? — застонал он.
— У нас с вами впереди прекрасный хлопотливый денек, — сказал я.
— Я все слышал, лейтенант.
— Значит, все слышал?
— Это было слышно даже в городском муниципалитете за шесть кварталов отсюда, — сказал он скорбным голосом. — У шерифа мощный голос, когда он возбужден.
— Он не возбужден. Он просто рехнулся, — сказал я.
— Да, лейтенант, — сказал Полник. — Так куда мы едем?
— На волю, навстречу солнцу, брат, — сказал я. — Упиться свежим воздуха глотком.
— Лейтенант, — сказал Полник унылым тоном. — Вы тоже спятили?
— Мы отправляемся обложить Учителя-бородача в его берлоге, — сказал я. — Мы едем на Лысую гору для участия в обряде плодородия в честь Бога солнца.
Полник вытянулся по стойке ?смирно?.
— Вы хотите сказать, лейтенант, что задание, возможно, не обойдетс без секса?
— Поедем — выясним, — сказал я ему.
— Мы едем на вашей машине, лейтенант?
— Конечно.
— Вы уверены, что она выдержит двоих, лейтенант?
— Убедишься сам, — сказал я ему. — Моя машина, как хорошее женское белье, делалась на заказ и с учетом моих запросов на две персоны.
Полник выпучил на меня глаза.
— Вы хотите сказать, что уже выпускают белье на двоих?
— Давай-ка тормознем на этом, — сказал я. — Пока ты не скатился на непристойности.
Мы вышли из конторы к моему ?хили?. Полник с неохотой уселся рядом, и я завел мотор.
— Только потише, ладно, лейтенант? — взмолился он, когда я тронулся с места. — Мне и так с моей старухой забот хватает!
— Тебе нечего опасаться, — сказал я ему. — Только глаза не открывай.
Мы въехали на вершину Лысой горы в начале двенадцатого. На протяжении всего подъема машины ехали, прижавшись крылом к крылу. Вроде бы наступило Четвертое июля .
Когда мы наконец добрались до штаб-квартиры Учителя, я нашел место для стоянки и выключил мотор. Полник издал вздох облегчения и выкарабкался из машины.
— Как это вы сказали, лейтенант, — буркнул он, — ?на заказ?, вот клево!
Я направился к офису Беннета. Полник тащился сзади. Дверь была закрыта. Я постучал, подергал за ручку и обнаружил, что дверь закрыта на ключ. Спустя несколько секунд мы услышали щелкающий звук замка, и дверь приоткрылась на несколько дюймов. В щель я разглядел часть носа и один глаз Беннета.
— Открывайте, — сказал я ему. — Вы кого ожидали?.. Полицейских?
Я вошел в контору, и Полник за мной. Беннет снова тщательно закрыл дверь.
— Извините за неудобство, — радостно сказал он. — Я как раз убирал денежные пожертвования, которые мы получили за сегодняшнее утро. Я всегда запираю дверь на ключ, когда сейф открыт.
— Вполне разумная предосторожность, — сказал я. — Слышал, сегодн утром вы собрали большую сумму пожертвований.
— Сумма оказалась весьма внушительной, — сказал он. — Да я и сам был поражен тому количеству народа, которое собралось сегодня на рассвете.
— Вы приближаетесь к вашей цели в сто тысяч долларов на строительство святилища?
— Мы держим эту цифру в уме, лейтенант, — сказал он. — Сейчас мы у отметки в восемьдесят тысяч.
— И все деньги вы держите в сейфе? — Я кивнул в сторону напольного сейфа, стоявшего рядом со столом.
— Да, здесь, — сказал он. — Но это очень современный сейф, лейтенант. Меня заверили, что комбинация абсолютно недоступна для взлома.
— А сколько людей знают комбинацию?
— Только я и Учитель, естественно.
— Почему ?естественно?? Я думал, его деньги совсем не интересуют.
— Это правда, — подтвердил Беннет. — Но мы в некотором смысле партнеры.
— Он ставит представление, а вы собираете деньги? — уточнил я.
— Мне не кажется это очень смешным, лейтенант! — жестко заметил Беннет.
— А я не всегда шучу, — признался я.
— Неужели! — промямлил за моей спиной Полник. Беннет обошел вокруг своего стола и уселся на стул.
— А что вам, собственно, угодно? Чем могу помочь вам, господа?
— Можете, — сказал я. — Я хочу переговорить с Учителем.
— В данный момент он занят, — сказал Беннет с сожалением.
— Он будет говорить со мной или здесь, или в офисе шерифа в центре города, — небрежно бросил я. — Здесь или там — мне абсолютно наплевать. Но на первых страницах завтрашних газет он будет выглядеть несколько глуповато, как вам кажется? Я имею в виду фотографии в набедренной повязке и наручниках.
Лицо Беннета стало похоже цветом на полотно.
— Попробую немедленно с ним связаться! — Он снял трубку и набрал номер. Через несколько секунд он уже говорил Учителю, что я в офисе и срочно хочу его видеть.
— Учитель сейчас придет, лейтенант, — объявил он, кладя трубку на рычаг.
— Отлично, — сказал я.
Я закурил сигарету и поглядел на Беннета. Он рассеянно мне улыбнулся, затем неожиданно щелкнул пальцами.
— Я чуть не забыл, лейтенант. Сегодня утром мне вернули мою машину. Большое спасибо.
— На здоровье, — сказал я. — За это вам надо благодарить службу шерифа.
— Я обязательно это сделаю, — сказал он. — Кстати, вы, наверно, и Чарли нашли?
— Конечно, — сказал я.
— О? — У него был заинтересованный вид. — И как он?
— Мертв.
— О!
Я откинулся на спинку кресла и затянулся сигаретой, потешая себ самодовольной мыслью, что на свете есть две профессии, которые позволяют быть по-настоящему мерзким в отношении людей. Первая — полицейский, вторая — газетный писака.
Дверь в контору распахнулась, и что-то бесшумно скользнуло в комнату. Я догадался, что вошел Учитель в своих сандалиях. Он подошел к столу, затем повернулся ко мне лицом, пристально глядя на меня своими голубыми глазами. Борода его зловеще топорщилась.
— Вы хотели говорить со мной? — спросил он громоподобным басом.
— Конечно, — сказал я. — Хотел задать вам несколько вопросов.
— Опять вопросы?
— У нас два нераскрытых убийства, — напомнил я ему. — И я хотел спросить вас о Чарли Элиоте. У меня к вам много вопросов. Почему бы вам не присесть?»
— Я предпочитаю стоять, — сказал он. — Пожалуйста, давайте сразу перейдем к делу. Мне дорого время.
— Возможно, Совет округа заплатит вам, — сказал я. — Почему бы вам не послать счет к оплате на имя шерифа?
— Будьте любезны! — сказал он категорично. — С какой стати я вынужден стоять здесь и выслушивать ваши пошлые шуточки?
— Я, помнится, предлагал вам выслушивать их сидя, — сказал я. — Вы знали о том, что Чарли Элиот занимался шантажом некоторых ваших сподвижников?
— Нет.
— Вас он не шантажировал?
— Посланника Бога солнца? — Он уставился на меня в упор. — Вы осмеливаетесь предполагать, что я способен вести себя так, что это могло бы послужить основанием для шантажа!
Беннет прокашлялся.
— Лейтенант, вы должны принять во внимание, что Учитель — э… человек убеждений.
— Я тоже человек убеждений, — сказал я. — Я предан женщинам. А чему предан он?
— Я предан Богу солнца! — произнес Учитель, блеснув глазами. — Я его посланник на земле. Я здесь для того, чтобы нести его слово людям!
— И нести его семя?
Он снова тупо взглянул на меня.
— Я вас не понимаю.
— Люди, которых шантажировал Элиот, — все участвовали в ваших маленьких церемониях, — сказал я. — Вы догадываетесь, что я имею в виду? Обряд плодородия в честь Бога солнца?
Он невозмутимо сложил руки крест-накрест на своей груди.
— Это священные обряды Бога солнца. Как смеет он осквернять своими словами ритуал…
— Возможно, что для Бога солнца они священные, — сказал я. — А дл большинства людей они просто непристойные.
— Но не запрещены законом, — быстро вставил Беннет. — Те, кто принимал участие в обрядах плодородия, делали это по собственной воле, и все они взрослые люди, которым уже исполнился двадцать один год.
— Вы что, у них автографы брали? — спросил я.
— Бог солнца требует покорности, — сказал Учитель. — И те, кто решил следовать за ним, должны поклоняться ему и участвовать в ритуалах и церемониях, посвященных Богу. Он требует от них жертв. Он требует их всецелой преданности! Если они не будут отдаваться ему целиком, он обрушит на них свой гнев.
Его голос громыхал, как орган Хэммонда с выдвинутыми заглушками.
— И если они не будут отдаваться силе Бога солнца, то однажды наступит тот день, когда оно не взойдет, и темень покроет землю и все сущее на ней увянет и умрет!
— У нас уже есть парочка увядших и умерших, — сказал я.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22