Под душем, ужасно дрожа, стояло видение. Я закрыл кран с холодной водой.
— Вытащите меня отсюда, — приглушенно простонала Нина.
Откуда, черт возьми, Габриель взяла смирительную рубашку? Но, приглядевшись, я понял, что это вовсе не смирительная рубашка. Габриель просто натянула пояс Нининой юбки выше талии, оставив руки внутри. Это было гораздо лучше смирительной рубашки.
— Не стойте же так! — истерично выкрикнула Нина. — Я же умру от воспаления легких! Освободите меня!
Для церемоний не было времени. Я просунул пальцы под пояс, и мне удалось стянуть его вниз. Нина схватила полотенце и, закутавшись в него, обессиленно села на край ванны.
— Я убью ее! — сказала она дрожащим голосом. — Я вырву ее сердце, я…
Из гостиной меня нетерпеливо позвала Габриель. Когда я вышел, она заткнула бутылку и поставила ее в бар.
— Это последняя! — ухмыльнулась она. — Поняли?
— Конечно, — подавленно ответил я. — Вы способная девушка.
— Я — голодная девушка, — ответила она. — Пойдемте обедать.
Мы отправились в тот ресторан, где, как я знал, не настаивают, чтобы вы сразу оплатили свой еще не съеденный бифштекс, а могут дать его как бы в долг.
Габриель разделалась с супом, с куском мяса и двумя порциями клубники со сливками. К тому времени как принесли кофе, она немного смягчилась.
— Мне нравится Пайн-Сити, Эл, — сообщила она почти весело.
— Он вам скоро разонравится, — угрюмо сказал я. — Что вы имели в виду, говоря о последней бутылке?
— Последняя бутылка? — Она невинно заморгала ресницами. — А разве сказала это?
— Вы хорошо помните, что говорили, когда я вышел из ванной.
— Ну как вы нашли Нину? Она охладилась?
— Да, — ответил я. — А бутылка?
— Ах, это! — В ее глазах мелькнуло что-то диковатое. — Ее бар основательно наполнен. Я насчитала пятнадцать бутылок хорошего ликера.
— Разве вы умеете считать?
— Да, и я нашла кое-что еще. Бутылку того состава, которым заправляют зажигалки… Ну, как там он называется?
— Надеюсь, вы не подложили запала и не подожгли его, когда уходили? — спросил я, вздрогнув.
— Эл! — Она укоризненно посмотрела на меня. — Вы же знаете, что я никогда такого не сделала бы! Я просто добавила, ну, этого, понемногу во все бутылки.
— Но ведь если она хоть каплю выпьет — отравится!
— Надеюсь! — восторженно согласилась Габриель. — Но хочу, чтобы сперва она угостила Говарда!
Домой мы вернулись около одиннадцати. Габриель исчезла в моей спальне. Я поставил на проигрыватель «Песню для нерешительных» Синатры. Мне она казалась соответствующей моменту. Затем сел на стул и начал думать о Линде Скотт. И вдруг совершенно неожиданно забыл о ней, потому что в комнату вошла Габриель.
— Что это на вас надето? — спросил я хрипло.
— Это мой ночной костюм, — ответила она самодовольно. — В нем я сплю. Вам нравится?
Костюм состоял из коротенькой кофточки почти без рукавов и мешковатых шаровар, плотно схваченных на лодыжках. Ниже лодыжек звенели два золотых браслета. У этого костюма было еще два замечательных достоинства: он был совершенно черным и абсолютно прозрачным.
Габриель подошла и села мне на колени, обнимая за плечи.
— Мне нравится Пайн-Сити, — сказала она и, наклонившись, поцеловала меня.
Впечатление было такое, словно к моему стулу подвели провода и пустили ток высокого напряжения.
Телефонный звонок резанул по нервам. Габриель с неохотой выпрямилась на моих коленях.
— Кто бы это ни был, — пробормотала она, — велите им перезвонить на следующей неделе.
Я мягко спустил ее с колен, подошел к телефону и сказал в трубку:
— Чертовски поздний звонок!
— Лейтенант Уилер? — отчетливо произнес женский голос. — Это Нина Бут. Я думала, вы хотите знать…
Послышался приглушенный вскрик, потом слабый щелчок — это трубку положили на место.
— Чего она хотела? — лениво спросила Габриель из кресла. — Помириться со мной? Я положил трубку.
— Она собиралась сказать мне что-то, но вместо этого слабо вскрикнула…
— Очень хорошо!
— Надо пойти посмотреть, — сказал я. Глаза Габриель расширились.
— Вы хотите сказать, что уходите от меня… Сейчас?
— Я вернусь. Вы же помните, что прежде всего я коп. Взяв шляпу, направился к двери.
— Минуточку, лейтенант, — сказала она холодно. — Возможно, когда вы вернетесь, меня здесь не будет.
— Значит, не судьба, — заметил я, — она всегда то улыбается, то хмурится.
С большой неохотой я наблюдал, как она медленно стягивает с себ кофточку, а другой рукой опускает свои шаровары, нетерпеливо глядя на меня.
— Ну? — сказала она. Голова у меня закружилась.
— Нет, я просто сумасшедший! — с трудом проговорил я и направился к двери.
Потребовалось двадцать минут, чтобы добраться до дома Нины. Я поднялся на ее этаж, дважды нажал на звонок, дернул дверную ручку и обнаружил, что дверь не заперта «:
Ощупал стену, нашел выключатель и зажег свет. Гостиная была в том же состоянии, как и раньше. Нина лежала на полу лицом вниз. На ковре было яркое влажное пятно, из затылка торчал ледоруб.
Я зажег сигарету и заставил себя осмотреться. На стойке бара было два мокрых пятна, вероятно, там стояли два стакана, но они исчезли. Их вытерли, догадался я, так же как и телефон.
Кто бы ни убил ее, голова его была достаточно трезвой, чтобы убрать все доказательства своего пребывания здесь, зная, что я приеду после звонка в любую минуту.
Глава 9
— Что еще? — устало спросил Флетчер. — Больше никаких вопросов! К черту все, лейтенант, вы теряете время! У меня нет других ответов.
Он был в халате поверх пижамы, со спутанными волосами — похоже, только что встал с постели. Его правый глаз покраснел.
— Что с глазом? — спросил я.
— Меня неожиданно навестила старая подружка. — Он чуть заметно усмехнулся. — Я как раз ушел от Нины, а вы остались. У нее вспыльчивый характер и быстрая левая рука, лейтенант. Вот и все.
— Что вы делали после этого?
— Оставался здесь, — ответил он, — в квартире. А что?
Я осмотрел комнату — никто не подпирал стен.
— Где Джонни Торч?
— Не знаю. Он вышел около десяти. Сказал, что выпьет где-нибудь пару стаканчиков.
Я прошел мимо него в спальню. Флетчер следил за мной. Покрывало сброшено, кровать выглядит неопрятно. Я проверил ванную, затем комнату Торча. Флетчер продолжал наблюдать за мной с любопытством. Наконец я вернулся в гостиную.
— Ну что? — спросил он.
— Меньше часа тому назад убили Нину Бут, — ответил я.
Его лицо неожиданно сморщилось.
— Нина? — прошептал он. — Не верю! — Он медленно сел и долго смотрел на меня, внезапно состарившись. — Как это произошло?
Я рассказал ему. Он дернул головой, словно его ударили.
— Нина! — прошептал он снова. — Сначала Линда, а теперь Нина! Кто это сделал, лейтенант?
— Вот это я и пытаюсь узнать. Вы уверены, что Джонни уходил только дл того, чтобы выпить?
Позади меня послышалось легкое движение. Я быстро развернулся и увидел в дверях Торча, смотревшего на меня с безразличным выражением. Он медленно вышел на середину комнаты, не вынимая рук из карманов и сдвинув шляпу на затылок. Глаза его были несколько затуманены.
— Конечно, я выходил выпить, — сказал он. — Я выпил, кажется, четыре стакана, точно не помню. Это считается преступлением в этом городе, а, коп?
— Заткнись, Джонни! — грубо перебил его Флетчер. — Час назад кто-то убил Нину ледорубом. Лицо Торча быстро побледнело.
— Нину? — хрипло переспросил он.
— Где вы пили?
— В баре, ниже по улице.
— Как он называется?
— Я не знаю. Он был открыт, и в нем был ликер. Вот и все, что мне надо было знать.
— Точнее, Джонни. Для вас же лучше, если вы будете точнее, — сказал я. — Намного лучше.
— Это примерно в двух кварталах отсюда к югу, — сказал он. — По той стороне улицы.
— Когда вы в последний раз видели Нину?
— Думаю, днем. Она была здесь около получаса. Мы беседовали втроем.
Я посмотрел на Флетчера, который утвердительно кивнул.
— Это верно, лейтенант. Около четырех часов. Я спустился к ней. А в последний раз я видел ее, когда пришли вы.
— Ладно, — сказал я и посмотрел на Джонни Торча. — Мы проверим этот бар. Надеюсь, кто-нибудь запомнил вас, на ваше счастье. В ресторане вас никто не запомнил. В ту ночь, когда убили Линду Скотт.
— Перестаньте давить на меня, коп! — строго сказал Джонни. — Почему вы не ищете тех, которые действительно ее убили? Может, вы их боитесь? Или вам подать на бедность, чтобы вы оставили нас в покое?
— Перестань, Джонни, — устало сказал Флетчер. — Это не твое дело.
— Заткнись! — огрызнулся Торч. — Тебе лучше помолчать. Я устал от твоих тычков, устал быть у тебя холуем, слышишь?
— Ты говоришь это мне? — холодно спросил Флетчер. — По-моему, ты работаешь на публику!
— Продолжайте, Джонни, — сказал я, подстегивая его. — Это становитс интересным!
Он так сжал губы, что они исчезли с лица.
— Я уже все сказал, что собирался, коп! Это звучало правдоподобно, поэтому я вернулся в квартиру Нины Бут, где оставил Полника, едва он пришел. Теперь там трудилась целая компания: док Мэрфи, шериф, парни из криминальной лаборатории. Квартира напоминала трудолюбивый муравейник, а Лейверс походил на растревоженную пчелиную матку.
— Ну? — закричал он на меня.
— Флетчер всю ночь был дома, — сказал я. — Торч только что вернулся. Он уходил в десять и выпивал в баре, который находится на той же стороне улицы, только несколько южнее.
Лейверс издал горловой звук, выражавший отвращение.
— Во второй раз у них нет алиби!
Из ванной явился док Мэрфи с полотенцем в руке.
— Лейтенант, он же первый любовник! — добродушно приветствовал он меня. — Молодое поколение выбирает рыжих?
— Сами понимаете, как это бывает, — сказал я. — Думать — единственное, что мне остается. Не то кончишь, как вы. Газовая камера — и то лучше.
Мэрфи одобрительно хихикнул:
— Могу подтвердить: моя профессия требует долгих лет работы и учебы. Ее убили, ударили ледорубом по затылку. Теперь вы понимаете преимущества профессии доктора?
— Перестаньте паясничать, — сердито проворчал Лейверс. — Время смерти?
— Что на вас нашло, шериф? — Мэрфи посмотрел на него с некоторым удивлением. — Что особенного в этом трупе?
— Время смерти? — прогремел Лейверс.
— Двадцать три двадцать, — ответил я. — Это произошло тогда, когда она была вынуждена прервать разговор со мной по телефону.
— Время, не хуже любого другого, — сказал Мэрфи. — Я бы сказал — в течение последнего часа. Вам нужно еще что-нибудь уточнить у меня, шериф?
— Мгновенная? — резко спросил шериф.
— Острие ледоруба проникло прямо в мозг, — ответил Мэрфи. — Боюсь, она ни о чем не успела подумать. — Он снова хихикнул и замолк, увидев в глазах Лейверса холодную ярость. — Конечно, — кивнул он, — мгновенная.
Я взял телефонный справочник. В нем нашел номер телефона Солтера. Он жил на Коун-Хилл.
— Гибель и разрушение, — раздался со стороны двери знакомый голос. —» Погребальная песнь без музыки»— вы знаете это стихотворение?
— Как вы сюда попали? — строго спросил шериф. Шафер усмехнулся.
— Вы вызывали мальчиков из криминальной лаборатории, а городские копы всегда дают нам знать, что происходит, не то что вы. Они не делают секретов из ерунды, как в службе шерифа.
Лицо шерифа побагровело.
— Вы…
Он чуть не задохнулся. Шафер посмотрел на тело.
— Она была хорошенькая, — угрюмо сказал он. — Кто это сделал?
— Вот это мы и стараемся узнать, — грубо ответил Лейверс. — И мы сможем это сделать гораздо быстрее, если вы не будете путаться под ногами!
— Продолжайте! — мягко разрешил Шафер. — Я буду просто наблюдать!
— Уилер, — взорвался шериф. — Уберите отсюда этого… репортера!
— Я арестован, лейтенант? — спросил тот холодно.
— Не сейчас, — объяснил я. — Но шериф сделает это, если вы будете продолжать здесь сшиваться.
— Я не люблю, когда меня выставляют вон, — заявил он, осторожно освобождая локоть от моей хватки.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18