Он в подробностях вспоминал каждую деталь их визита в ресторан «У пальмы», пытаясь разобраться, что же это все-таки было такое – защита от агрессии и справедливое возмездие? Или элементарное хулиганство? Обыкновенный примитивный рэкет? Бандитское нападение на чужую собственность?
В какой-то момент он вдруг ясно осознал, что стал нечаянным свидетелем и волею случая активным участником самой настоящей мафиозной разборки. Он читал раньше про такое в газетах – две организации не могут поделить между собой сферу и территорию влияния, и тогда начинается война – в ход идут все средства и все способы борьбы с конкурентами, вплоть до прямого физического уничтожения. И он. Банда, теперь волей-неволей тоже стал солдатом этой войны.
Но с каждой выпитой рюмкой его настроение улучшалось. Теперь Банда смотрел на события двух прошедших дней уже слегка под иным углом – с точки зрения мужской, а возможно, и мальчишеской логики. Разборка? Да, конечно, разборка! Но главное – кто первый начал?
Он вдруг решил, что это, как в детдоме, когда во двор школы класс выбегал драться против другого класса – люто, до крови. За что? Неважно! Важно, что надо было отстоять какие-то принципы, какие-то права, на которые покушались непрошенные чужаки. И это было свято.
Или, как в армии, когда они, десяток десантников-славян, перед отправкой в Афган минут тридцать метелили вдвое большее количество танкистов-узбеков в аэропорту, пока их со стрельбой в воздух не разогнал патруль комендатуры. В тот раз чурбанам нужно было просто доказать две вещи – во-первых, десантник не может быть «молодым», которого какие-то там танкисты имеют право заслать за сигаретами в киоск, а во-вторых, узкоглазым чуркам можно не обольщаться насчет того, что славяне будут им прислуживать. И когда они били узбеков смертным боем, отрабатывая в очередной раз удары, натренированные в учебке, разве задумывался кто-либо из них о пределах допустимой самообороны или принципах достаточности наказания? Нет! Просто шла крутая мужская разборка, разборка за честь и права.
Так и здесь. Виктора Алексеевича обидели – значит, обидчики заслуживают наказания. Тем более, что сам факт преступления Корявого был налицо – он сидел в компании не с кем-нибудь, а с этими ублюдками – «малиновым» и «кожей». Значит, поделом ему и его подонкам!
Окончательно сомнения Банды развеялись часа полтора спустя, когда в ресторанный зал спустился сам Виктор Алексеевич и подсел к их столику.
– Ну как. Черный?
– Порядок, шеф.
– Водку купил?
– Не-а, не захотел, сука. Зато теперь весь свой запас будет обновлять. Га-га-га! – дружное ржание их компании заглушило шум гуляющего ресторана.
– Ну ладно-ладно, кони! Кончайте ржать! – ласково утихомирил их Виктор Алексеевич. – Мне уже рассказывали в общих чертах, как вы поработали. Молодцы! Я решил вас порадовать и выписал всем за хорошую и качественную работу премиальные. Лично от меня.
С этими словами Виктор Алексеевич вынул из внутреннего кармана пачку долларов и передал Черному.
– Здесь пятьсот баксов. По полтиннику на нос.
Раздашь каждому...
– Спасибо, Виктор Алексеевич!..
– Спасибо!..
– Да мы всегда!..
– Да ежели что!..
Ребята дружно загудели, выражая шефу свою самую искреннюю признательность.
– Черный, пойдем, переговорить надо, – встал из-за стола Виктор Алексеевич. – А вы, ребята, пейте, гуляйте, не буду вам мешать.
Шеф с Черным, о чем-то беседуя, отошли на несколько шагов от их столика, но чуткий слух Банды уловил все же смысл их короткого разговора.
– Слушай, Черный, а вы хоть самого Корявого не трогали? Только его заведение?
– Только заведение, Виктор Алексеевич.
– Точно?
– Ну один раз по морде...
– Ты не темни!
– Правду говорю!
– Смотри у меня! – погрозил пальцем Черному Виктор Алексеевич. – Мне только что позвонили – Корявый в больницу попал, инфаркт. Если врачи найдут телесные повреждения – менты под нас начнут копать, совать свои носы туда, куда их никто не просит...
– Да я ж понимаю, Виктор Алексеевич! Один раз только – по челюсти. Сам бил, так что знаю точно – цела челюсть. Ни одного зуба даже не вылетело.
– Ну ладно... А как там наш новичок себя вел?
– Банда-то? Нормально!
– Банда?.. – в задумчивости повторил Виктор Алексеевич Сашкино прозвище. – Банда... Красноречивое у него имечко-то, как думаешь?
– Сам подсказал нам – мол, всю жизнь его так кличут.
– Говоришь, держался спокойно?
– Да, Виктор Алексеевич, – стоял, смотрел. Осваивался, одним словом.
– Ну-ну... Ладно, ты иди, гуляй. Про дела завтра говорить будем, – с этими словами Виктор Алексеевич повернулся и ушел на кухню, чтобы подняться затем к себе в кабинет, а Черный вернулся к столу, чтобы раздать своим бойцам бабки и присоединиться к общему веселью...
Банда ехал к себе в Чертаново, в комнатушку, которую снимал у одинокой старушки, на такси. Он был пьяный и счастливый. Весело шуршал в кармане бумажками, перебирая огромную, как ему тогда казалось, пачку купюр, заработанных за один вечер, – прямо у Черного он обменял свой полтинник на рубли, более привычные и надежные. Он радовался, что так удачно, так просто и легко смог найти столь денежную работу. С теплотой вспоминал «чуткого» Виктора Алексеевича, «душевного парня» Черного, всех остальных – «отличных ребят». И никакой червь сомнения более не шевелился в его душе.
Банда сделал свой выбор...
* * *
Несколько месяцев провел Сашка в команде Черного.
Он был на положении обыкновенного бойца, но уважали ребята его и боялись больше, чем даже самого Черного. Банда не понимал, что тому причиной – особое ли отношение к нему со стороны Виктора Алексеевича, неоднократно публично выражавшего свое расположение к Сашке, или же недюжинная сила парня и умение вести бой с любым противником, что в результате позволило их команде прослыть чуть ли не непобедимой. Как бы то ни было – Банда реально ощущал свое особое, привилегированное положение в команде Черного и с удовольствием пользовался этим точно так же, как подсознательно, даже не желая и совершенно не замечая того, пользуется в нашей армии своим особым положением старослужащий солдат.
Обычно команда Черного занималась выбиванием денег – трясли мелких кооператоров и частных предпринимателей, собирали дань с ночных таксистов-частников и торговцев цветами и газетами в своем, так сказать, районе. Банда поначалу даже сам не верил, что это может быть выгодным бизнесом, но их жертвы расставались с деньгами с такой легкостью, а количество жертв было настолько велико, что мелкие вроде бы суммы поборов за день, за неделю, а тем более за месяц складывались в астрономические цифры, успешно пополняя и без того немалый бюджет огромной «империи» Виктора Алексеевича.
Несколько раз у них случались мелкие разборки с конкурентами, но силы команды Черного, во многом определяемые наличием в ее рядах Банды, всякий раз оказывались подавляюще превосходящими, и противник с позором был бит.
Однажды Виктор Алексеевич их команду даже вооружил. Ему нужно было рассчитаться за что-то с другой «фирмой», и на стрелку на Волоколамском шоссе обе группы прибыли вооруженные до зубов, щелкая затворами автоматов и предохранителями пистолетов. Кстати, именно Банде доверил в тот день Виктор Алексеевич сопровождение «дипломата» с деньгами, и это больно ударило по самолюбию Черного.
В команде явно назревал конфликт, и дальновидный Виктор Алексеевич это великолепно уловил. В один прекрасный день Банду вызвали в офис шефа.
– А, Саша! Заходи, я тебя давно жду. Как твои дела? – доброжелательно, с распростертыми объятиями встретил его Виктор "Алексеевич.
– Нормально. Работаем потихоньку.
– Знаю-знаю, что работаете, и даже совсем не потихоньку, – довольно потер руки шеф. – Деятельностью твоей, Александр, я весьма удовлетворен. Мне кажется, что мы не ошиблись в выборе друг друга. Разве не так?
– Так, Виктор Алексеевич.
– Сколько ты за месяц накрутил?
– Вы же знаете...
– Я то знаю. А ты помнишь?
– Ну баксов двести пятьдесят, наверное...
– Вот видишь! А где живешь?
– Ну вы же сами мне квартиру за ВДНХ сняли!
– Снял, конечно, как и обещал... Ну а по городу на чем ездишь?
– На «восьмерке»...
– Ага! – обрадованно воскликнул Виктор Алексеевич. – Значит, я все обещания выполняю – Конечно, Виктор Алексеевич. Но я ведь тоже стараюсь как могу...
– А я ничего и не говорю. Молодец! Да ты садись, – он кивнул на кресло напротив и, вынув из ящика стола сигару, задымил. – Кстати, можешь курить. Тебе, – подчеркнул он Сашкину исключительность, – в этом кабинете курить можно. Я разрешаю.
– Спасибо!
Несколько минут они дымили молча, и Виктор Алексеевич внимательно разглядывал Банду сквозь пелену сизого дыма. Наконец, вдоволь насмотревшись и, наверное, увидев для себя что-то очень важное, он проговорил:
– Вот что, Александр. Ты, конечно, куда лучше Черного, но его команда для тебя – слишком уж мелкая работа. Пусть Черный остается пока на своем месте, а что касается тебя... Тебя ждет карьера покруче.
Сашка, склонив голову, внимательно слушал, стараясь понять, к чему клонит шеф.
– Тебе, Сашок, пришло время поработать в другом «филиале». Постажируешься там, присмотришься – на будущее все пригодится. Согласен?
– Как скажете, Виктор Алексеевич. А у кого теперь работать надо?
– У Кабана.
– Понятно.
– Ты про его команду слышал уже что-нибудь от ребят?
– Это тот, что на вокзале, что ли?
– Да. Но не только. У него особый бизнес, и между прочим, – похотливо захихикал Виктор Алексеевич, – самый приятный в нашей «фирме»...
Короче, Александр, прощайся с ребятами. Я с Кабаном переговорю, и сегодня вечером он заберет тебя.
Жди его в ресторане.
– Хорошо, Виктор Алексеевич, – поднялся, понимая, что разговор окончен, Банда. – Я пойду?
– Иди-иди, ты свободен... Ох, Сашенька, там-то тебе точно понравится! – снова странно захихикал Виктор Алексеевич, на прощание заговорщически подмигивая Банде...
* * *
Чем промышляет Кабан, Банда понял в эту же; ночь.
Из ресторана они вместе поехали в какую-то заштатную гостиницу, Сашка даже не запомнил ее названия, кажется, «Звезда», где-то в районе Лужников. Зашли в ресторан при этом «отеле», взяли по чашечке кофе.
– На работе не пью, – гордо сообщил Кабан как об огромном достижении, кивая на свою порцию дымящегося ароматного напитка. – И тебе не советую.
– Что мы тут делаем? – Банда успел окинуть зал привычным взглядом профессионального бойца, каким он стал за последнее время, но так и не смог выловить достойной жертвы, которую следовало бы проучить и трясануть, и теперь искренне недоумевал.
– Эта гостиница – под нашим контролем. А все остальное сейчас поймешь.
Через несколько минут к ним за столик подсела крашеная блондинка в сильно декольтированном платье и почти с боевой раскраской на лице.
– А вот и Светочка! Знакомься, Банда, – Светланка наша лучшая девочка, самая большая умница.
От ее взгляда не скроется никто и ничто, а уж от ее сисек и попки сбежать точно никто не сумеет...
– Кабан, кончай, – неожиданно сильным басом выговорила девица, скорчив недовольную рожицу и откровенно разглядывая Банду.
– Светочка, не старайся – Банда не клюнет, он на работе, – рассмеялся Кабан. – Это же не клиент. Он наш парень, недавно работает в «фирме».
Его послали ознакомиться с нашими производственными успехами. Так что запомни его как следует, считай моим заместителем.
– А-а-а, – даже немного разочарованно протянула девица и вздохнула. – Ну привет – Привет, – Банда не мог отвести взгляд от ее полных грудей, заманчиво выглядывавших из смелого выреза платья.
Честно говоря, его опыт общения с прекрасным полом был весьма и весьма мал: несколько мимолетных встреч до армии, две большие «любви» в училище, где он впервые, кстати, и познал женщину.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48
В какой-то момент он вдруг ясно осознал, что стал нечаянным свидетелем и волею случая активным участником самой настоящей мафиозной разборки. Он читал раньше про такое в газетах – две организации не могут поделить между собой сферу и территорию влияния, и тогда начинается война – в ход идут все средства и все способы борьбы с конкурентами, вплоть до прямого физического уничтожения. И он. Банда, теперь волей-неволей тоже стал солдатом этой войны.
Но с каждой выпитой рюмкой его настроение улучшалось. Теперь Банда смотрел на события двух прошедших дней уже слегка под иным углом – с точки зрения мужской, а возможно, и мальчишеской логики. Разборка? Да, конечно, разборка! Но главное – кто первый начал?
Он вдруг решил, что это, как в детдоме, когда во двор школы класс выбегал драться против другого класса – люто, до крови. За что? Неважно! Важно, что надо было отстоять какие-то принципы, какие-то права, на которые покушались непрошенные чужаки. И это было свято.
Или, как в армии, когда они, десяток десантников-славян, перед отправкой в Афган минут тридцать метелили вдвое большее количество танкистов-узбеков в аэропорту, пока их со стрельбой в воздух не разогнал патруль комендатуры. В тот раз чурбанам нужно было просто доказать две вещи – во-первых, десантник не может быть «молодым», которого какие-то там танкисты имеют право заслать за сигаретами в киоск, а во-вторых, узкоглазым чуркам можно не обольщаться насчет того, что славяне будут им прислуживать. И когда они били узбеков смертным боем, отрабатывая в очередной раз удары, натренированные в учебке, разве задумывался кто-либо из них о пределах допустимой самообороны или принципах достаточности наказания? Нет! Просто шла крутая мужская разборка, разборка за честь и права.
Так и здесь. Виктора Алексеевича обидели – значит, обидчики заслуживают наказания. Тем более, что сам факт преступления Корявого был налицо – он сидел в компании не с кем-нибудь, а с этими ублюдками – «малиновым» и «кожей». Значит, поделом ему и его подонкам!
Окончательно сомнения Банды развеялись часа полтора спустя, когда в ресторанный зал спустился сам Виктор Алексеевич и подсел к их столику.
– Ну как. Черный?
– Порядок, шеф.
– Водку купил?
– Не-а, не захотел, сука. Зато теперь весь свой запас будет обновлять. Га-га-га! – дружное ржание их компании заглушило шум гуляющего ресторана.
– Ну ладно-ладно, кони! Кончайте ржать! – ласково утихомирил их Виктор Алексеевич. – Мне уже рассказывали в общих чертах, как вы поработали. Молодцы! Я решил вас порадовать и выписал всем за хорошую и качественную работу премиальные. Лично от меня.
С этими словами Виктор Алексеевич вынул из внутреннего кармана пачку долларов и передал Черному.
– Здесь пятьсот баксов. По полтиннику на нос.
Раздашь каждому...
– Спасибо, Виктор Алексеевич!..
– Спасибо!..
– Да мы всегда!..
– Да ежели что!..
Ребята дружно загудели, выражая шефу свою самую искреннюю признательность.
– Черный, пойдем, переговорить надо, – встал из-за стола Виктор Алексеевич. – А вы, ребята, пейте, гуляйте, не буду вам мешать.
Шеф с Черным, о чем-то беседуя, отошли на несколько шагов от их столика, но чуткий слух Банды уловил все же смысл их короткого разговора.
– Слушай, Черный, а вы хоть самого Корявого не трогали? Только его заведение?
– Только заведение, Виктор Алексеевич.
– Точно?
– Ну один раз по морде...
– Ты не темни!
– Правду говорю!
– Смотри у меня! – погрозил пальцем Черному Виктор Алексеевич. – Мне только что позвонили – Корявый в больницу попал, инфаркт. Если врачи найдут телесные повреждения – менты под нас начнут копать, совать свои носы туда, куда их никто не просит...
– Да я ж понимаю, Виктор Алексеевич! Один раз только – по челюсти. Сам бил, так что знаю точно – цела челюсть. Ни одного зуба даже не вылетело.
– Ну ладно... А как там наш новичок себя вел?
– Банда-то? Нормально!
– Банда?.. – в задумчивости повторил Виктор Алексеевич Сашкино прозвище. – Банда... Красноречивое у него имечко-то, как думаешь?
– Сам подсказал нам – мол, всю жизнь его так кличут.
– Говоришь, держался спокойно?
– Да, Виктор Алексеевич, – стоял, смотрел. Осваивался, одним словом.
– Ну-ну... Ладно, ты иди, гуляй. Про дела завтра говорить будем, – с этими словами Виктор Алексеевич повернулся и ушел на кухню, чтобы подняться затем к себе в кабинет, а Черный вернулся к столу, чтобы раздать своим бойцам бабки и присоединиться к общему веселью...
Банда ехал к себе в Чертаново, в комнатушку, которую снимал у одинокой старушки, на такси. Он был пьяный и счастливый. Весело шуршал в кармане бумажками, перебирая огромную, как ему тогда казалось, пачку купюр, заработанных за один вечер, – прямо у Черного он обменял свой полтинник на рубли, более привычные и надежные. Он радовался, что так удачно, так просто и легко смог найти столь денежную работу. С теплотой вспоминал «чуткого» Виктора Алексеевича, «душевного парня» Черного, всех остальных – «отличных ребят». И никакой червь сомнения более не шевелился в его душе.
Банда сделал свой выбор...
* * *
Несколько месяцев провел Сашка в команде Черного.
Он был на положении обыкновенного бойца, но уважали ребята его и боялись больше, чем даже самого Черного. Банда не понимал, что тому причиной – особое ли отношение к нему со стороны Виктора Алексеевича, неоднократно публично выражавшего свое расположение к Сашке, или же недюжинная сила парня и умение вести бой с любым противником, что в результате позволило их команде прослыть чуть ли не непобедимой. Как бы то ни было – Банда реально ощущал свое особое, привилегированное положение в команде Черного и с удовольствием пользовался этим точно так же, как подсознательно, даже не желая и совершенно не замечая того, пользуется в нашей армии своим особым положением старослужащий солдат.
Обычно команда Черного занималась выбиванием денег – трясли мелких кооператоров и частных предпринимателей, собирали дань с ночных таксистов-частников и торговцев цветами и газетами в своем, так сказать, районе. Банда поначалу даже сам не верил, что это может быть выгодным бизнесом, но их жертвы расставались с деньгами с такой легкостью, а количество жертв было настолько велико, что мелкие вроде бы суммы поборов за день, за неделю, а тем более за месяц складывались в астрономические цифры, успешно пополняя и без того немалый бюджет огромной «империи» Виктора Алексеевича.
Несколько раз у них случались мелкие разборки с конкурентами, но силы команды Черного, во многом определяемые наличием в ее рядах Банды, всякий раз оказывались подавляюще превосходящими, и противник с позором был бит.
Однажды Виктор Алексеевич их команду даже вооружил. Ему нужно было рассчитаться за что-то с другой «фирмой», и на стрелку на Волоколамском шоссе обе группы прибыли вооруженные до зубов, щелкая затворами автоматов и предохранителями пистолетов. Кстати, именно Банде доверил в тот день Виктор Алексеевич сопровождение «дипломата» с деньгами, и это больно ударило по самолюбию Черного.
В команде явно назревал конфликт, и дальновидный Виктор Алексеевич это великолепно уловил. В один прекрасный день Банду вызвали в офис шефа.
– А, Саша! Заходи, я тебя давно жду. Как твои дела? – доброжелательно, с распростертыми объятиями встретил его Виктор "Алексеевич.
– Нормально. Работаем потихоньку.
– Знаю-знаю, что работаете, и даже совсем не потихоньку, – довольно потер руки шеф. – Деятельностью твоей, Александр, я весьма удовлетворен. Мне кажется, что мы не ошиблись в выборе друг друга. Разве не так?
– Так, Виктор Алексеевич.
– Сколько ты за месяц накрутил?
– Вы же знаете...
– Я то знаю. А ты помнишь?
– Ну баксов двести пятьдесят, наверное...
– Вот видишь! А где живешь?
– Ну вы же сами мне квартиру за ВДНХ сняли!
– Снял, конечно, как и обещал... Ну а по городу на чем ездишь?
– На «восьмерке»...
– Ага! – обрадованно воскликнул Виктор Алексеевич. – Значит, я все обещания выполняю – Конечно, Виктор Алексеевич. Но я ведь тоже стараюсь как могу...
– А я ничего и не говорю. Молодец! Да ты садись, – он кивнул на кресло напротив и, вынув из ящика стола сигару, задымил. – Кстати, можешь курить. Тебе, – подчеркнул он Сашкину исключительность, – в этом кабинете курить можно. Я разрешаю.
– Спасибо!
Несколько минут они дымили молча, и Виктор Алексеевич внимательно разглядывал Банду сквозь пелену сизого дыма. Наконец, вдоволь насмотревшись и, наверное, увидев для себя что-то очень важное, он проговорил:
– Вот что, Александр. Ты, конечно, куда лучше Черного, но его команда для тебя – слишком уж мелкая работа. Пусть Черный остается пока на своем месте, а что касается тебя... Тебя ждет карьера покруче.
Сашка, склонив голову, внимательно слушал, стараясь понять, к чему клонит шеф.
– Тебе, Сашок, пришло время поработать в другом «филиале». Постажируешься там, присмотришься – на будущее все пригодится. Согласен?
– Как скажете, Виктор Алексеевич. А у кого теперь работать надо?
– У Кабана.
– Понятно.
– Ты про его команду слышал уже что-нибудь от ребят?
– Это тот, что на вокзале, что ли?
– Да. Но не только. У него особый бизнес, и между прочим, – похотливо захихикал Виктор Алексеевич, – самый приятный в нашей «фирме»...
Короче, Александр, прощайся с ребятами. Я с Кабаном переговорю, и сегодня вечером он заберет тебя.
Жди его в ресторане.
– Хорошо, Виктор Алексеевич, – поднялся, понимая, что разговор окончен, Банда. – Я пойду?
– Иди-иди, ты свободен... Ох, Сашенька, там-то тебе точно понравится! – снова странно захихикал Виктор Алексеевич, на прощание заговорщически подмигивая Банде...
* * *
Чем промышляет Кабан, Банда понял в эту же; ночь.
Из ресторана они вместе поехали в какую-то заштатную гостиницу, Сашка даже не запомнил ее названия, кажется, «Звезда», где-то в районе Лужников. Зашли в ресторан при этом «отеле», взяли по чашечке кофе.
– На работе не пью, – гордо сообщил Кабан как об огромном достижении, кивая на свою порцию дымящегося ароматного напитка. – И тебе не советую.
– Что мы тут делаем? – Банда успел окинуть зал привычным взглядом профессионального бойца, каким он стал за последнее время, но так и не смог выловить достойной жертвы, которую следовало бы проучить и трясануть, и теперь искренне недоумевал.
– Эта гостиница – под нашим контролем. А все остальное сейчас поймешь.
Через несколько минут к ним за столик подсела крашеная блондинка в сильно декольтированном платье и почти с боевой раскраской на лице.
– А вот и Светочка! Знакомься, Банда, – Светланка наша лучшая девочка, самая большая умница.
От ее взгляда не скроется никто и ничто, а уж от ее сисек и попки сбежать точно никто не сумеет...
– Кабан, кончай, – неожиданно сильным басом выговорила девица, скорчив недовольную рожицу и откровенно разглядывая Банду.
– Светочка, не старайся – Банда не клюнет, он на работе, – рассмеялся Кабан. – Это же не клиент. Он наш парень, недавно работает в «фирме».
Его послали ознакомиться с нашими производственными успехами. Так что запомни его как следует, считай моим заместителем.
– А-а-а, – даже немного разочарованно протянула девица и вздохнула. – Ну привет – Привет, – Банда не мог отвести взгляд от ее полных грудей, заманчиво выглядывавших из смелого выреза платья.
Честно говоря, его опыт общения с прекрасным полом был весьма и весьма мал: несколько мимолетных встреч до армии, две большие «любви» в училище, где он впервые, кстати, и познал женщину.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48